Практическое Воскрешение на потоке. Возвращается ли душа, или ее имитация?
Две недели работаю в Корпусе, с Аквой. Мы всегда советуемся, прежде чем принять решение. И, не огорчаемся, если оно оказывается не верно. Из нас получилась бы идеальная супружеская пара, хо-хо-хо!
В моем Эше проводится эксперимент по определению пути света в сегментированной материи. Люблю такие опыты – запустил систему и отдыхаешь, иногда приходишь, стоишь и смотришь, смотришь…. Два прожектора светят в фоточувствительный, пластичный экран. На нем проявляются признаки мышления взволнованной материи. Сплетаются узоры – чуть поддав фантазии, видишь города, портреты, фигурки существ. Прохождение света сквозь вещество – очень благодарная тема исследований. Все это, конечно, нечеловечески важно, но эксперимент не требует моего постоянного присутствия.
Что было раньше? Вспомним еще раз! Купель, Вечный Двигатель, песочные замки, лечение Валери, привязанные к душам белки и кошки. Рывок к небесам, сменившийся некоторой стагнацией.
В чем дело?
Мы не можем спросить подопытных животных; «как там у вас дела»? Действительно ли вы живы, или, притворяетесь? Внутри – пусто? Кролики, собачки, кошки, мыши. И – неведомые, взятые из Дома, люди.
Как всесторонне проверить душу, загнанную в отреставрированное тело? Рефлексы – понятно. Работает ветхозаветный метод Павлова. Звонки перед кормлением, слюна, истекающая из пасти при условном сигнале, даже, когда пищи нет, память о пройденном лабиринте. Примитивно. Как ни усложняй, все равно, проверки сшитой на белую нитку психики кажутся не достаточно глубокими.
Нужно дать испытать смерть тому, кому мы всецело доверяем. Это значимо, верить воскрешённому так же, как аксиоме Эвклида о не пересекающихся в безднах, параллельных линиях.
Нужно, чтобы было сразу всё или это произойдет не так. Вся Вселенная должна принимать участие в воскрешении. Все согласованные фрагменты времени, благодарные мёртвые. Иначе Смерть опомнится, выбросит десант в тылу, тебе, близком человеке, выставит непредвиденные счета, стиснет тебя и меня, словно тёплое, еще не проклюнутое яйцо.
Мёртвые похожи на клубни. Представь, как если промять пальцами корнеплод, ощутить угловатость, оттиск влажного тела, хранящего способность жить.
Пробуждаемые организмы могут пошевелиться и неторопливо, словно они насквозь пропитаны морфием, пробубнить в нос некую абракадабру. Общий смысл; никто из них не жаждет пробуждаться. Всем своим видом они протестуют против вмешательства в ноль, ноль всякого отклонения. Как будто там, под серой кожей во время пробуждения проистекают весьма болезненные процессы. Клеточные мембраны, раскупорка микроскопических устьиц, бурление импульсов, восстановление кислотно-щелочного баланса. Неприятно? Никакой благодарности. Вполне можно понять. Как если бы вам самим семь суток не спать, потом выплеснуться из утомленного сознания, рухнуть под шепот дождя в тёплую кроватку, и – снова подвергнуться побудке! Отстаньте, двуногие будильники, нам всё равно! Не нужны размышления, радость и страсть. В прошлом – бокалы со смешными напитками, лакомая еда, домашние звери, танцы плоти, и всё плоское остальное. Всё это уже определенно излишне. Но, может быть, предложите что-то еще, неугомонный святой угодник?
И, вдруг оказывается; нечего нам наживить на крючки, чтобы выудить на свет желанную рыбку. Вообрази эту ситуацию, друг, получи, в первом приближении, чувства воскрешаемого человека.
В самых первых, как говорится, пристрелочных экспериментах, мы используем людей незнакомых, не имеющих существенных органических повреждений, как в том, почти идеальном случае; малолетний воришка, окоченевший в морозильной камере, забитой бисквитами. Вот такой некислый финиш. Служба снабжения набирает тела по нашим заказам, но, это все равно, не то.
Сложно представить, насколько чистым обладали эти люди сознанием, имели ли сердце, полное любви, и сможем ли мы, когда нас хлестнёт волна обратной связи, справиться с влиянием чьей-то протестующей, не просветленной души. Откровенно, я не питаю родственных чувств к объектам реаниматорских прелюдий. Не обнаруживается любви к безымянным овощам. Вырабатывается, спасительный для нас, но не для них, цинизм. Полное психофизическое отторжение. Не вините, мы просто, как все!
И эти существа на Алтарях, в соленой красной пене, тоже, не намеревались, освеженные слезами, словно неиспорченные детишки, кинуться в объятия упрямых трубачей.
Чувства воскрешаемых людей можно примерить к себе и так. Вот у меня десять минут после пробуждения, в кровати – рафинированная нега. Здравствуй, мир! Это я! Тур-мур-мур-мур! Тела не чувствуешь. Грехи просто так, обнулились. В голову идут только хорошие мысли, сладкие, будто сахарная вата, образы. Будто нежишься в груде мурлычущих кошек. Вставать не хочу, не хо-чу!
Конечно, когда проснешься и встанешь, – тоже нормально, может, лучше, чем лежать, но в момент неги об этом и думать не хочется.
Надо поработать над этими вопросами.
* * *
Сомнения и предчуствия… Мы – самые могущественные, или – нет?
…Однажды Детка сказала; за нами кто-то следит. В смысле, не наш коллега и тайный главнокомандующий Бог. Странные всеведущие люди, умнее нас.
Тоже иногда так думаю.
На самом деле, за деятельностью нашего Лазарета должны следить с младенчества приученные к порядку люди. Не зря Трасты вложили в нашу организацию все, не отдав ничего наследникам. Детка подумывает, что деятельность Лаза по реанимации, – лишь прикрытие каких-то других, темных целей.
Кинулась в мои объятия:
–Те животные, которых пришлось умертвить, приходят ко мне по ночам! Сам дьявол портит оборудование, искажает результаты экспериментов, отравляет пищу. Общий Чай, Солнечные Зёрна, всё портится, становится таким липким и холодным.
Я несколько проникся.
–Если хочешь, сбежим отсюда.
Не понял сам, серьёзно ли я тогда сказал.
Нет, Аква, в Лазарете нет доносчиков. Никого умнее нас, умеющих объединять тела и души. Хотя, нам надо надавать шлепков.
Нет, мы еще не воскрешаем. Луч Алтаря заменит бригаду хирургов. Заставит биться сгнившее сердце, летать выпотрошенного голубя. Залечит раны без ножей и органических ниток. Произведёт впечатление. Но, не более того.
* * *
Саркофаг, Детка, домен Стела, всякое разное…
Мы получили доступ к Саркофагу.
Теперь я, Аква и Ливи, другие дже, можем проникаться телефонограммами иного мира. Такова новая традиция. Саркофаг вырезан из цельной мраморной глыбы. Футляр органической скрипки…
Стела. Танцовщица Дико, Спасительница Душ, четвертый домен.
–Интересно. Слышать мысли оттуда… Связь душ сохраняется. Надолго? Ты можешь смотреть через меня, и, если умрешь, я увижу то же, что и ты там. Это страшно? Домены были совмещены с ней без техники, естественно. Вот ей они могли бы верить. Не стали бы искать иной смысл в её словах, не испугались смотреть в глаза. Думаешь, они её специально убили, чтобы получать советы с того света? И, она согласилась?!
Детка смотрела на меня снизу вверх, как в самый первый день знакомства, когда она ждала от меня ответов на всё.
*…В предыдущих версиях имелась сцена воскрешения Стелы во плоти. Получилось не очень убедительно.
Эксперименты в домашней лаборатории помогают представить характер работы Лаза. Сны – дух и быт Дома. Но опыта общения с воскресшим существом нет. Звонок оттуда? Нет, не считается… *
… В ночное дежурство, оживляли высшее млекопитающее. Использовали Алтарь АМТ-17. Прибор показал себя с кроликами, но на примате дал осечку. В подкожных тканях при вскрытии обнаружились керамические кубики. Мы думали долго, пока не поняли, это детали Алтаря прошлой конструкции. Похоже, Алтари связаны между собой вне времени и пространства. Непросто работать с устройствами, представляющими собой островки владений квантовой механики.
…Очередное подопытное животное вырвалось из бассейна с оживающей водой, ушло из зоны действия Мириуса и принялось, струя сукровицу, метаться по Залу. Чистильщики с углекислотными баллонами принялись утихомиривать существо. Вскоре от него осталась лишь наполовину замороженная, местами подергивающаяся туша.
–Оно мертво? – спросил Кай.
Детка поднесла индикатор боли.
–О, нет! Ещё чувствует!
Аква отняла у новичка тушитель, не надевая костюм, и жала на крючок, пока струя не опала на фарфор холодным увядшим цветком.
Ну и ночка же была.
Полный объем, иллюстрации, - Бегущие в Рай, Литрес