Холод, сдобренный ледяным ветром, пробирал до костей, даже теплый плащ, отороченный хоть и выцветшим, но теплым лисьим мехом, не спасал. Почему-то пугала непроглядная мгла. Наверное, потому, что она казалась живой: Ратмиру чуть ли не наяву виделся, где-то вдалеке, огромный силуэт мохнатого великана, хватавшего ладонями пригоршни серого снега и бросавшего побратимам в лицо. С Ратмиром вообще по пути происходило много чего странного. Например, он явственно слышал свист ветра – именно живого, не завывание вьюги, нет. Ему казалось, что в снежной круговерти, он видит причудливый танец ветра, и слышит его свист – он именно магический, призванный навести на побратимов морок. Так, по крайней мере, казалось Ратмиру. Он все пытался расслышать, понять голос ветра и даже пытался разговаривать ним. Из оцепенения его выводил Квелисс – резко хватая побратима за рукав, он прокричал ему в ухо:
– Не останавливайся, иначе пропадешь – провалишься в сон и я не смогу тебя вытащить!
Ратмир видел, что орк лучше переносит вьюгу, и еще он постоянно разговаривал с ушедшим вперед Стейлом. Как? На этот вопрос Ратмир не мог ответить, просто сквозь одолевавший его сумрак, время от времени возникавшее желание уснуть, он слышал, чуть ли не наяву – рычание пса и шепот Квелисса, хотя расслышать побратима удавалось, только когда он подходил вплотную и орал Ратмиру прямо в ухо.
Солнца они также не видели уж дня три и, как назло, по пути не попадалось ни одной пещеры. Приходилось разбивать лагерь на отрытой местности. О костре и горячей пище побратимы даже и не думали. Ближе к ночи возвращался Стейл. Его, хоть и мокрая от снега, но теплая шкура служила подушкой. Ратмир чувствовал, что выбивается из сил, но вида не подавал. Однако Квелисс заметил, что, еще немного и побратим, упав, уже не сможет подняться.
В третью ночь странные звуки стали окружать Ратмира со всех сторон. Он вновь пытался заговорить с ветром, проваливаясь в какое-то оцепенение, словно теряя себя самого, и тогда ему начинало казаться, что змея, затаившаяся в самых глубоких закоулках его души, поднимает свою темно-зеленую, болотного цвета, чешуйчатую голову. Склизкую и ледяную. Ратмиру чудилось, что он стоит в какой-то ледяной пустыни, возле глубокого колодца, смотрит в него и видит мертвые змеиные желтые глаза. Какая-то неодолимая сила несколько раз влекла его спрыгнуть в самую глубь колодца – словно змея звала его. И каждый раз Квелисс буквально вырывал его из этого состояния. А один раз Ратмир вдруг рванулся к обрыву и орк еле-еле успел схватить его за плечо и оттащить от пропасти. В третий вечер, видя наполовину обезумившие глаза побратима, Квелисс произнес, остановившись и тяжело дыша:
– Остановимся пока здесь, ненадолго. Я отправил Стейла на поиски пещеры.
Побратимы скинули свою поклажу на снег и стали разбивать лагерь. Временный. На случай, если пес не найдет пещеру. Ратмир снова вернулся в самого себя, окружавшие его звуки утихли – слышалась только обыкновенная песня вьюги.
Стейл вернулся где-то через час. Квелисс обнял его и, Ратмиру казалось: Стейл что-то шепчет хозяину.
– Пещера в километре отсюда – произнес орк.
Вместо ответа Ратмир закинул мешок на плечи, давая понять, что он готов идти дальше.
Пещера оказалась у самого подножия горы, на которую им предстояло забраться. Но главное было не это, главное – что она была сухой и даже теплой. Стейл довел их до выхода и тут же исчез. Ратмир чувствовал: силы оставляют его, но, собрав волю в кулак, он решил, что рухнет на холодный и серый пол пещеры, только когда вместе с побратимом разведет костер и приготовит ужин; он понимал: орк ведь тоже не железный. И в ту же секунду он… провалился в темноту.
Когда Ратмир открыл глаза, первое, что он услышал, треск поленьев от разгоравшегося костра, прям точно также, когда он оказался в плену у будущего побратима. Вот только боли в затылке не было. Квелисс же произнес ту же фразу, что и тогда – только уже с улыбкой:
– Ты пришел в себя. Это хорошо – и добавил, откашливаясь: – подбирайся ближе, ужин уже готов.
Ужин начался с того, что орк протянул побратиму привычное уже горьковатое снадобье. Горячее. Оно теплом разлилось по всему телу воина и быстро возвращало силы.
– Что со мной было в пути? – спросил Ратмир побратима – я точно терял самого себя
Квелисс ответил не сразу, помешивая дрова и отхлебывая из чашки отвар.
– Не могу точно сказать, но, я ощутил, что мы оказались на границе миров.
– Мертвых и живых? – уточнил Ратмир
– Может быть, а может и других, неведомых нам миров.
– Каких именно?
– Пока я и сам не пойму. Но это граница всегда очень тонка и у нее всегда есть хозяин.
– Ты, прав – раздался негромкий и, как показалось побратимам, нечеловеческий голос. Оба они вздрогнул и схватились за оружие…
17,18 апреля 2017 по дороге Чкаловский - Москва