В выступлениях руководителей партийных органов на собраниях в Институтах были названы точные даты публикации «письма 46» в газете “New York Times” и передачи «Голоса Америки», зачитавшего «письмо 46» с именами всех подписавших.
Эти даты приведены в книге историка И.С. Кузнецова (1):
«23 марта 1968 г. текст письма был опубликован в газете «Нью-Йорк таймс», а 27 марта – оглашён по «Голосу Америки» с указанием всех фамилий «подписантов» и их регалий».
Осталось невыясненным, достоверны ли не только эти две эти даты, но и сами события. Я не встретил ни одного упоминания о том, что кто-то лично читал газету или слышал передачу «Голоса Америки». Все, кто так или иначе говорили об этих датах, либо ссылаются на того, кто это якобы услышал, либо на инструктаж в райкоме КПСС, где об этом было сказано.
Никто никогда и никому не показывал газеты «Нью-Йорк таймс» или её копии, и я полагаю маловероятным, что её видел даже кто-нибудь из руководителей райкома или обкома КПСС. Поэтому возникает вопрос, откуда пришла информация о публикации «письма 46» в этой газете с названной датой публикации.
«Голос Америки», разумеется, мог бы быть более вероятным источником, поскольку услышать сообщение в принципе мог любой человек, имеющий радиоприёмник.
Но я не представляю себе у радиоприёмника партийного работника, который, всё время подстраивая волну, сквозь треск и шумы ловит ускользающий голос, лихорадочно записывая текст письма и фамилии подписантов. Этот вариант я полностью исключаю. Между тем, партийные органы располагали точным текстом письма и полным списком подписавших его (с минимальными ошибками). Где же они могли его взять?
И, наконец, ещё одно соображение. 4 апреля началось обсуждение подписантов на партбюро и собраниях в партийных и профсоюзных организациях институтов СО АН. Этому предшествовал инструктаж секретарей партбюро институтов в райкоме партии. Перед этим должно было ещё состояться заседание бюро обкома КПСС, а оно должно было готовиться. Положим на это ещё три-пять дней. Таким образом, между передачей «Голоса Америки» и обработкой материалов в КГБ с передачей их партийным органам остаётся всего – 2–3 дня. Скорость подготовки материалов к обсуждению невероятно высокая. Поэтому я предполагаю, что письмо с подписями, ставшее известным обкому КПСС не связано с передачей «Голоса Америки», а поступило, из КГБ, которое имело их, скорее всего, благодаря своим информаторам.
Складывается впечатление, что источником, на самом деле, был не «Голос Америки» и не газета "New York Times", что ни публикации в газете "New York Times", ни передачи по «Голосу Америки» вообще не было, что всё это было придумано КГБ, что обком КПСС начал эту кампанию именно с подачи КГБ, что готовыми материалами КГБ располагало изначально от своих информаторов.
Раиса Львовна Берг искала это письмо в подшивке газеты “New York Times" и не нашла. Вот, что она пишет (2):
«Доверчивость – родная сестра правдивости. Правдивого куда легче обмануть, чем лжеца. Я верила, что газета «Нью-Йорк Таймс» опубликовала наше письмо. Потому я и сказала, что готова заявить протест на международной арене против его опубликования.
Сомнение закралось в мою душу, когда человек, заслуживающий доверие, сказал мне, что «Нью Йорк Таймс» публикует документы, только располагая оригиналами.
Оригинал нашего письма был один, и он был послан Руденко – Генеральному прокурору СССР.
Значит, если письмо попало в редакцию «Нью Йорк Таймс», оно было передано туда из канцелярии Руденко. Версия эта казалась правдоподобной. Публикация за рубежом давала повод к уголовному делу и могла быть сфабрикована.
Мне известен случай, когда «Голос Америки» передал текст письма, направленного в Верховный Суд, в Верховный Совет и в ЦК. Автор письма принял меры, чтобы письмо не попало за границу, и не то что иностранным журналистам, а родной матери не поведал не то что текст, а сам факт написания письма. Мне он рассказывал всю историю, когда письмо прозвучало в эфире. Патриотизм руководил им – готовность скрывать преступления своей родины от глаз мира.
Письмо этого человека и наше послание похожи, как две капли воды, и протестовал он, как и мы, против отсутствия гласности политических процессов, а не против факта их существования. Иного способа, помимо правительственной провокации, попасть за границу это письмо не имело.
Однако «Голос Америки» это одно, а «Нью Йорк Таймс» – другое.
Очутившись в США, я решила познакомиться с этой публикацией.
В отличие от Публичной библиотеки имени Салтыкова-Щедрина в Ленинграде, куда я с таким трудом проникала ради повествования купца Кривожихина (3) о его злоключениях во время плавания по Аральскому морю , Публичная библиотека Мэдисона без малейшего для меня затруднения предоставила мне микрофильм газеты. Газета не содержит этой публикации. Сообщение Монастырского (4) оказалось воспитательной уткой».
Раиса Львовна подумала, что это провокация секретаря партбюро Института Цитологии и генетики Монастырского, но она ошиблась, провокаторами оказались партийные деятели рангом повыше. Они решили, что никто не сумеет проверить – ведь в СССР «Нью Йорк Таймс» не распространялась, а что касается передачи «Голоса Америки», – даже тот, кто слушал её систематически, мог подумать, что пропустил именно это сообщение. Воистину, права была М.Г. Гавриленко, которая впоследствии написала: «Вообще, в райкоме КПСС у нас работали дураки».
Впрочем, М.Г. Гавриленко тоже считает, что «о письме райкомовцы узнали из передачи «Голоса Америки», но не приводит источника этих сведений. Скорее всего она поверила дезинформации (5).
Даже историк И.С. Кузнецов, практически принял это утверждение на веру, хотя историк не должен был верить неподтверждённым заявлениям. Он пишет, что после передачи «Голоса Америки», «зарубежные СМИ подняли шум о чуть ли не «восстании учёных» в Академгородке». Примеров этого «шума в зарубежных СМИ» тоже не приводится.
Многие мои знакомые считали тогда, что не было ни публикации «письма 46» в газете "New York Times", ни рассказа о письме в радиопередаче «Голоса Америки». Что это выдумка КГБ для того, чтобы посильнее дискредитировать людей, подписавших письмо. Обвинить их в отсутствии патриотизма и чуть ли не в измене Родине.
Информация о том, что Берг не нашла статью в газете в Штатах и что никто не слышал сообщений американского радио, кажется Иосифу Сахаровичу Гольденбергу вполне правдоподобной, он полагает, что это всё могло быть вымыслом спецслужб, чтобы иметь формальный повод начать репрессии. Более того, он доверяет информации, что если Берг искала и не нашла публикацию, то её и не было в самом деле.
Об этом он сообщил Светлане Рожновой в разговоре по скайпу в 2017 году.
Так что вопрос об источнике этой информации не так прост, как кажется. Наиболее достоверным источником могло быть только КГБ, не только отслеживавшее зарубежные средства массовой информации, но и имевшее массу осведомителей в Академгородке.
Продолжение следует: http://www.proza.ru/2016/12/06/472
1. И.С. Кузнецов «Новосибирский Академгородок в 1968 году. Письмо сорока шести». Новосибирск: ООО «Офсет-ТМ». 2015.–480 стр.
2. Р.Л. Берг «Суховей. Воспоминания генетика». Памятники исторической мысли, 2003. –527 с., илл. с.404-405.
3. В 1881 году купец Кривожихин добирался по Аральскому морю до Хивы за «дешёвым» хлебом.
4. Монастырский О.А. – секретарь партбюро Института цитологии и генетики, младший научный сотрудник.
5. Из воспоминаний М.П. Гавриленко. В книге И.С. Кузнецова «Новосибирский Академгородок в 1968 году. Письмо сорока шести». Новосибирск: ООО «Офсет-ТМ». 2015.–480 стр.