В то далекое Время старший редактор отдела прозы литературно-художественного журнала "Новый мир" К.Озерова написала автору Роману Генриховичу
Гольдбергу:
"Сюжеты о беженцах,об их нелегкой жизни во время войны находили отражение во многих произведениях советской литературы.Что же касается конкретно польских беженцев - даже трудно припомнить аналоги.
Основываясь на лично пережитом,Вы прислали в журнал правдивый очерк,рассказав о СВОЕЙ войне,ибо на плечи каждого человека того времени она легла тяжестью - и прямой,и косвенной."
Читая сегодня мемуары Романа Генриховича Гольдберга,мы видим в них воплощение мировой идеи о том,что война - это БЕДСТВИЕ. Это не только голод,замкнувшийся петлей безнадежности над людьми,это страдания матерей и вдов,это ужас погромов,пожарищ,картина "ада".
Роман Генрихович Гольдберг не только показал эти "картинки" мастерски,как настоящий художник,он терпеливо проанализировал происходящее и,пытаясь понять обстановку,выдал читателю свою точку зрения.
Она ценна для нас,сегодняшних, потому что сегодня,как и во все времена,люди жаждут ПРАВДЫ,МИРА И БРАТСТВА.
В заключение хотелось бы сказать и о том,что Роман Генрихович Гольдберг был не только "знаменосцем МИРА" в своем Отечестве,он был идеологом
Добра,справедливого устройства общества,главной ценностью которого были бы не шкурные интересы отдельных личностей,не материальные блага,а высоко духовная мысль,мудрость и разум.
"Только по-настоящему МУДРЫЕ правители, - утверждал он, - смогут сделать страну сильной,а людей СЧАСТЛИВЫМИ."
Его девизом и жизненным кредо были прекрасные слова М.Горького:
"Человек - это звучит гордо!"
В истории Отечества - и российского,и польского - Роман Генрихович Гольдберг навсегда останется Почетным гражданином,Патриотом,Человеком с большой буквы.
х х х
Начиная работать вместе со мной в отделе культуры,выполняя задания "по поручениям", Роман Генрихович Гольдберг долго не мог привыкнуть к своему статусу внештатного сотрудника, по существу - ученика,ведь сам он,пройдя тяжелейший жизненный путь,мог вполне быть и нашим наставником,и нашим советчиком.
Я знал также,что еще мальчишкой,уйдя из дома,он всегда был беззащитен - никто не прижал его в минуты боли к своей теплой груди,не постарался ласками отереть его слезы...
Это обстоятельство наградило его мудрым пониманием окружающих,
умением общаться правильно почти с любым.
Он жадно читал все книги подряд,и мы,молодежь,удивлялись его неиссякаемой энергии,интересу к жизни,любознательности.
- В книгах,которые я читаю, мне открываются картины всех страстей и нравов,но ни в одной из них я не встретил еще самого себя! - сказал он как-то мне однажды,имея в виду заветное желание написать "толково" и глубоко о своем
пережитом,по-своему истолкованном.Написать об этом он хотел хорошо,доходчиво,популярно.Он хотел быть не просто узнаваемым,считал своим долгом быть полезным,передать опыт,идеи,знания.
Я ответил ему в стихах:
Пусть с Вами мы пока... не в божьей славе.
И счастье дарит жизнь не "ТО".
Сидим сегодня мы в ремесленной управе,
Но это тоже в общем,ничего!
Скажу Вам,милый друг,и ЭТО крУто,
Я тайну жизни подглядел с небес:
Нет истины.Нет абсолюта.А только есть процесс.
Свою мысль я пояснил более подробно.У каждого человека есть день,
в который судьба зачитывает решительный приговор его жизни. У всякой жизни есть перелом,12-й день,свое Ватерлоо...
Когда-то настанет такой год и такой день и у Вас,Роман Генрихович, - сказал я ему. -
Вас обязательно признают,будут хвалить не равнодушно или с завистью,но искренне,в знак высокого одобрения Таланта,и газетчики полюбят Вас как равного себе,как верного этой непростой профессии,как друга.
Рафаил Маргулис,коллега.