— Привет! Я самолет.
— Привет. Я человек.
— Это здорово, что мы встретились. Посмотри, какое у меня есть удобное сиденье для тебя. В баке полно топлива, скорость у меня отличная. Садись, полетаем?
— Внутрь тебя?
— Снаружи ты не удержишься. И это неудобно — холодно, скользко.
— Не надо за меня решать, что мне делать, окей?
— Хорошо, хорошо. Я не хотел тебя обидеть.
— Но обидел. Предложил мне сесть в кресло. Как будто я какой-то нахлебник или инвалид. Равному ты сказал бы просто «полетели?»
— Э… я не подумал, точнее, подумал, что раз у меня кресло, а ты человек…
— То что, я летать не могу? Мы еще толком не знакомы, а ты меня уже унизил.
— Я не хотел тебя унижать. Хорошо, давай я скажу по-другому, как сказал бы равному. Полетели?
— Ты что, не видишь, что у меня нет крыльев?
— Зато у меня они есть.
— Вот в этом вся ваша самолетья натура проявляется. Ты мог бы предложить сделать крылья мне.
— Да зачем, если у меня они есть?
— Потому что я тоже хочу летать, что тут непонятного? Только я хочу летать сам.
— Хорошо. Смотри, из этого выйдут хорошие крылья, это самый прочный алюминий на свете. Бери.
— Они весят двести килограмм. Я могу поднять максимум двадцать.
— Из двадцати килограмм получится только вот это.
— Вот и хорошо. Мне не нужно, чтобы у меня были самые большие крылья, мне важен сам факт их наличия. Теперь давай полетаем.
— Так садись.
— Нет, мы полетим рядом. У тебя крылья и у меня крылья, мы на равных.
— Ну, хорошо, давай так. Только ты не летишь, а идешь.
— Это бестактно. Тебе обязательно надо подчеркнуть наши различия?
— Нет, что ты, я нечаянно сказал, вдруг ты не заметил. Извини.
— Ладно, проехали. Давай, что у нас там на повестке дня?
— Да ничего, просто прогулка.
— Так неинтересно и скучно, я люблю соревнования. Не полетать ли нам наперегонки?
— Но я тебя обгоню, и ты опять расстроишься.
— А ты научи меня летать так быстро, как ты сам. Разве не так поступил бы настоящий друг?
— Наверное, так. Давай учиться. Выбери себе полосу и начинай разгоняться, быстрее.
— Я ногу подвернул.
— Ты должен был оторваться от земли.
— Но я не оторвался. У меня есть все, что у тебя, но я не лечу. Наверное, ты оставил про себя какой-то главный секрет, вот что я думаю.
— Секрета нет. Просто ты человек, а я самолет.
— Нет, ты шовинист. И эгоист. Тебе приятно убить мою мечту о полете на корню.
— Нет, нет, посмотри — ты летишь. И я лечу рядом с тобой.
— Другое дело. Только ты не мог бы лететь помедленнее?
— Мог бы.
— Отлично! Люблю летать! Огого! Я тебя делаю как стоячего!
— Потому что я стою.
— Да? Но это неважно, главное — чувство полета. Это то, ради чего мы, летуны, живем. Правда?
— Правда. Разбуди меня, когда победишь.
— И не подумаю. Мне пора вперед, к новым горизонтам!