Рано утром в дверь постучали, оказавшийся рядом Томми, побежал открывать. На пороге стоял худой мужчина в свободной холщовой куртке с нашивками почтальона. Он заглянул в висевший на груди блокнот и произнес:
-Стрит Эвенью, 34/56?
-Да, - коротко ответил Томми.
-Тогда получите и распишитесь.
Обеими руками мужчина взял объемную коробку, что стояла за спиной, и переставил ее через порог дома. Томми с любопытством оглядел сколоченную из деревянных балок посылку с крупной печатью наверху.
-Банкок, - с удивлением прочел он.
Заданный мужчиной вопрос прервал поток его мыслей:
-Из родителей дома есть кто?
-Мама.
- Позвать можешь?
Томми повернулся, чтобы крикнуть маму, но она и так уже спешила к двери.
-Давайте, где тут расписаться?
Она быстро чиркнула в блокноте, и мужчина поспешил распрощаться и продолжить работу.
-Что там?- спросил ее Томми, как только закрылась входная дверь.
-Завтра узнаешь, - подмигнула ему мама и принялась передвигать посылку в комнату, нелепо ворочая ее с боку на бок по несговорчивому полу.
Приближался праздник день рождения Томми. И что удивительно, сильнее всего мечтал он не о подарках, а о встрече с папой. Ему столько всего хотелось ему поведать, так много всего рассказать, и, конечно же, познакомить его с Бонни. Томми играл со щенком в саду, бросал ему мяч, трепал за ушком и делился мыслями:
- А завтра приедет мой папа. Знаешь, какой он веселый и добрый! Тебе он обязательно понравится. Мы будем играть все вместе.
Словно понимая человеческую речь, щенок тявкнул и прыгнул за мячиком. Томми опередил его на какие-то доли секунды и кинул мяч подальше. Бонни бросился за ним, а Томми следом, выкрикивая на ходу команды:
-Стой! Бонни, стой! Только не мамины ромашки!
Но поздно, мяч закатился за бордюрчик, потом перескочил и его, упав прямиком в клумбу с белыми цветами.
***
На следующее утро мама зашла в комнату к Томми, чтобы поздравить его с днем рождения. Она обняла его и поцеловала, вручив большую красочную энциклопедию о морях и заморских странах.
-Это тебе от нас с папой!
-Спасибо!
-А теперь одевайся, и да совсем забыла тебе сказать, в двум часам после полудня придут твои друзья.
-Друзья?- удивился Томми.
-Одноклассники. Поиграете, повеселитесь. Ну, все, я побежала готовить еду.
И она скрылась на кухне вплоть до обозначенного времени.
Томми лениво бродил по гостиной в ожидании гостей. Новая клетчатая рубашка с короткими рукавами идеально подходила к серым шортам с большими карманами, которые напоминали папины любимые походные штаны. Мама суетилась на кухне, то и дело, позвякивая кастрюлями, ложками и хрусталем.
-Милый, сколько там времени? - спросила она.
-Еще пол часика осталось.
Ему отчаянно хотелось побегать в саду, поиграть с Бонни, но мама строго на строго запретила пачкаться, и потому он просто бродил по комнатам, думая о чем-то своем. Наконец, в дверь позвонили. Томми побежал открывать и увидел там толпу детей вместе с родителями.
-С днем рождения! – сказал каждый из них, и при входе вручил ему подарок.
-Давайте за стол,- заботливо пролепетала мама. И стала всех усаживать.
Прощаясь с родителями, она предупредила их, что где-то в районе 5-ти часов праздник окончится.
Дети весело галдели за накрытым столом, поедая ложками красное желе с зелеными яблоками, запивая все сладкой газировкой и апельсиновым соком. От салатов они тоже не отказались, хоть и ели их не так охотно, как конфеты из вазочки. А вот горячее мама унесла обратно, потому, как на запеченную курицу никто не стал даже смотреть. Наконец, с едой было покончено и настало время игр.
-Пошлите в сад, - предложил Томми, и все они радостно выбежали под солнышко на зеленый газон.
Бонни не отставал от них, предчувствуя веселье. Ребята кидали мячик, бегали за Бонни, смеялись, так что мама, смотревшая через окно в кухне, не могла не нарадоваться. Как -то раз Джо кинул мячик так, что угодил прямиком в куст цветущей дикой смородины. Щенок тотчас понесся за добычей и, притормозив возле куста, громко гавкнул, спугнув целую стайку серых воробьев, что отдыхали на его ветвях. Они громко зачирикали ему в ответ, и гурьбой перелетели на соседний куст за забором.
Грег усмехнулся, словно сам себе, и, доставая из кармана самодельную рогатку, проговорил:
-Пошлите постреляем!
-Пошли, - весело загалдели ребята. Один Томми стоял в стороне от них и отчего-то хмурил лоб.
-Я не хочу, - сказал он. И словно в оправдание добавил: - Да, и стрелять я не умею.
-Брось, - сказал Джек, - это весело, тебе понравится.
И взяв его за руку, потащил за собой, продолжая уговаривать:
-Да, и день рождения у тебя. Тебе сколько, десять?
-Да.
-Нужно попробовать что-то новенькое. Не страшно не уметь, всему можно научиться. Я вот на велике кататься не умею.
Ребята выбежали на дорогу и встали в нескольких метрах от куста с воробьями. Грег подобрал с земли небольшой неровный камень и примерил его к резинке, края которой крепились к основанию рогатки.
-Смотри и учись!- проговорил он, и, прищурив один глаз, отпустил пальцем натянутую резинку. Камень взлетел высоко, но до куста так и не добрался.
-Блин, - ругнулся Грег.
-Далеко стоим, - прокомментировал Джо, - ближе нужно.
Они подошли к кусту на пару шагов поближе.
-Дай, я стрельну, - попросил Джек.
Грег нехотя отдал ему рогатку. Джек прицелился, но, увы, промазал. Воробьи весело щебетали, греясь на солнышке. При следующей попытке Джо, камень и вовсе упал на середине пути.
-Рукой зачем дернул, - поругал его Грег.
-Дайка сюда, я тебе сейчас покажу, как нужно стрелять, - сказал он и отобрал рогатку у Джо.
Но тут в разговор вмешался Джек:
-Ты уже стрелял, дай Томми попробовать.
-Не-а, я не хочу, - постарался отказаться Томми.
-Ладно тебе, трусить, я тебя научу. Бери.
И Джек практически вложил в его руки рогатку и принялся объяснять:
-Смотри, берешь рогатку в правую руку, камень не слишком большой нужен.
Он наклонился вниз и взял рукой камешек цвета молочной гальки с неровными краями.
-Вот, как этот, например. Резинку оттягиваешь назад вместе с камнем. Зажми его рукой, но не сильно, и глаз прикрой, прицеливаешься, и отпускаешь. Старайся попасть в куст. Это твоя мишень. А теперь давай сам.
Джек отпустил его руку, предоставив Томми достаточно свободы, чтобы совершить первый в жизни выстрел. Томми прищурил левый глаз, прицелился и отпустил камень, как и учил его Джек. И вдруг куст загалдел, зачирикал, словно это был и не куст вовсе, а рой пчел или толпа зевак на восточном базаре.
***
-Ты попал! - от радости завопили мальчишки и побежали к зеленому кусту.
Томми стоял в одинокой растерянности, не понимая, чему они радуются. Но спохватившись, побежал за ними. Ребята сидели на корточках и разглядывали что-то лежащее внизу. Томми наклонил голову и не поверил собственным глазам: перед ним лежал маленький серо-коричневый комочек, он с трудом выдыхал воздух и пищал, рефлекторно подергивая лапкой. Мальчишки зависли над ним:
-Смотри, как он забавно шевелит лапкой!
-А говорил, стрелять не умеешь! Ты даже Грега переплюнул, - сказал Джек.
Грег пнул воробья указательным пальцем в бок. Птица пронзительно пискнула.
-Ты что, не трогай его! - вступился Томми.
-Да, он и так подохнет скоро. Чего жалеть-то?
-Нет, нет,- закричал Томми.
-Прикончи его, что тянешь! - сказал Томми очкастый Джо.
Томми поднял на него испуганные глаза, и увидел, как ботинок Джо завис над маленьким тельцем воробья:
-Нет.
Откуда-то издалека Томми услышал свой голос, и, не смотря на то, что его вес был по край-ней мере меньше Джо раза в два, толкнул его со всей яростью, на которую был способен. Джо покачнулся, сделал пару шагов в сторону от воробья, и, не удержав равновесие, сел на попу. Ребята не двигались, ощущая азарт предстоящей драки, и лишь наблюдали за ситуацией. Томми подбежал к воробью, присел на корточки возле него и очень бережно положил к себе на ладони.
-Никто не посмеет его тронуть!- сердито сказал он, и пошел по направлению к дому, оставив мальчишек в полной растерянности.
-Ну, и дела! - сказал один из них.
-Да, он и так сдохнет! Не парься!- крикнул вслед ему Грег.
Но Томми, едва сдерживая слезы, уверенно шел к своему укромному месту в саду, где его никто не смог бы побеспокоить.
***
Подогнув под себя ноги, Томми уселся прямо на зеленую траву. Птичку пришлось положить на газон, пока он отрывал полоску ткани от рубашки, чтобы завернуть его. Воробей тяжело дышал, беспомощно раскрыв желтый клювик. По цвету, которого Томми пришел к страшному выводу, что он подстрелил птенца.
-Что же я наделал? Пожалуйста, не умирай, я что-нибудь придумаю, - умолял он.
Но попросить помощи было не у кого, папа до сих пор не приехал, а мама вряд ли бы поняла его. И Томми решил посмотреть, как обстоят дела с крыльями. Он аккуратно завел пальцы под одно из них, там, где оно соединялось с грудкой, и погладил. Воробей легонько пошевелил крылом. Тем же способом мальчик проверил и второе.
-Хорошо, - подумал Томми,- значит, не сломаны.
Внешних проблем он не увидел, и в сердце зародилась слабая надежда на то, что может быть, камень пролетел мимо, просто перепугав воробья. И он очнется, как только спадет шок.
Но прошло уже минут 10-ть, а воробей по-прежнему лежал беспомощно. Томми попробовал его успокоить и стал медленно и ласково водить подушечками пальцев по перышкам, приговаривая в полголоса:
-Не бойся, милый воробышка, больше тебя никто не обидит. Все плохое прошло, теперь все будет хорошо. Но в голове его отчетливо слышались совершенно иные мысли: - А ведь он даже не догадывается, что это я его подстрелил.
Вскоре всех детей разобрали родители, и Томми, освободившись от всех «должен», побрел к себе в комнату. Положив лоскуток с воробьем на покрывало, он с головой нырнул под кровать, откопал там небольшую белую коробку, выкинул оттуда свои кеды, и, сделав небольшой настил из сорванной травы, положил в нее воробья. В его тельце еще теплилась жизнь, но с каждой каплей она уходила. Томми налил немного воды в крышечку, и, взяв воробья в ладони, окунул его клюв на несколько миллиметров в воду.
-Пей, ну, что же ты?
Но при соприкосновении с водой, воробей тут же закрыл клюв. Томми, расстроившись, положил его обратно в коробку. Раздавшиеся на лестнице шаги, заставили Томми быстро нырнуть под кровать и спрятать коробку из-под кед. Спустя мгновение на пороге появилась мама с куском торта в руке.
-На вот, поешь, специально для тебя выбирала, а ты даже не попробовал.
-Спасибо, - тихо сказал Томми.
Мама подошла к нему и обняла:
-Ну, что ты такой грустный. Все же хорошо прошло. Видишь, зря ты переживал. Теперь у тебя аж три друга появилось.
-Да, - протяжно и со вздохом согласился Томми, – три друга.
Лишь только за мамой закрылась дверь, Томми грохнулся на пол, не жалея открытых коленок, чтобы достать коробку. Воробышка не шевелился. Словно застывший воск погасшей свечи, он лежал в увядающих травах и не реагировал ни на одно движение пальцев.
-Нет, нет, нет - в истерике закричал Томми.
Сердце Томми тоскливо заныло в груди. Из глаз его хлынули слезы. Соленые и влажные, они покрывали все лицо, начиная от щек, губ и подбородка. Они падали на бортики картонной коробки, на пол, на рубашку. Распухший нос едва пропускал воздух. Томми громко всхлипывал, вытирал рукавом рубашки покрасневшие глаза, едва удерживая себя на грани подступающей к сердцу боли и отчаяния. А руки его в последней попытке тормошили остывающее тельце птички.
-Ни умирай, ни умирай, только ни умирай.
Но голос его врезался в глухую стену смерти, что ограждала мир живых от мира теней. Томми впервые видел смерть, впервые познал ее безжалостную холодность к чужим словам и молитвам. Она равнодушно забрала этот маленький комочек перьев. Она не спрашивала, не стучалась в дверь, она заходила без лишних фраз и церемоний за тем, что было ее по праву. И в это самый момент к Томми пришло осознание того, что больше ничего исправить нельзя, что ничто в мире не вернет воробушку жизнь. Что ни сегодня, ни завтра, ни услышит он приятное щебетание на ветке возле окна, ни увидит, как он прыгает по серому асфальту. И что он погубил его, убил ради забавы, игры, пусть не специально, но какое это имеет значение, когда смерть забрала его жизнь?
Томми упал на колени и от горя и бессилия стукнул кулаками по полу. К рукам прилила кровь, и они заныли, одаривая его все новой и новой волной боли. Если бы физическая боль могла заглушить душевную? Но, нет. Сердце все так же щемило. И лишь спустя какое-то время, он нашел в себе силы накрыть коробку крышкой и затолкать ее подальше под кровать. Собрав все силы, он спустился в кухню, где мама все еще домывала посуду.
-А папа скоро приедет?- спросил он ее.
-Надеюсь, что скоро, уже стемнело, да и телефон у него не отвечает.
-Понятно,- ответил он и снова поднялся к себе в комнату.
Решив, как-то скоротать время, Томми достал книжку. Но читать у него не получалось, он постоянно сбивался со строчки, терял нить рассказа и не мог не о чем думать, кроме, как о коробке под его кроватью.
-Нет, не могу, - не выдержав, произнес он.
Отложив книгу в сторону, он достал коробку и заглянул внутрь. Птичка словно уснула. И сон ее не отдавал и толикой той боли, что он слышал до селе. Смерть подарила ей покой. Томми поднял глаза на настенные часы с Микки.
-Без 15-ти 6-ть, а папы все нет.
Если бы папа был здесь, он бы со всем справился. Но Томми был один одинешенек. И вдруг в какое-то мгновение его тревога сменилась четким пониманием того, что нужно делать дальше.
-Я должен его похоронить. Я совершил это, и я должен нести свою ответственность до конца.
И Томми решил, что если через 20-ть минут папа не появится, то он со всем справится самостоятельно. Приняв столь непростое для себя решение, Томми успокоился и сосредоточился на главном: где достать лопатку, как пробраться незамеченным, и где лежит налобный фонарик.
Папа так и не приехал. И Томми, надев на лоб фонарик, взял коробку под мышки и спустился по ступенькам в темнеющий сад. Рядом с одним из горшков он нашел маленькую металлическую лопатку с оранжевой плетеной ручкой. Обычно при помощи нее мама пересаживала цветы из одного горшка в другой. Томми провел по лезвию.
-Достаточно острая, сгодиться, - подумал он и прихватил лопатку с собой.
Куст дикой смородины рос в молчаливом уединении возле забора на заднем дворе дома. Именно его Томми и выбрал. Он поставил коробку на газончик, а сам, поправив фонарик на лбу, взялся за лопатку. Мягкая и податливая земля позволила справиться ему минут за 15-ть. Ямка была не слишком глубокой, но ее должно было хватить, чтобы положить туда птичку, естественно ни о какой коробке речи и не могло быть. Томми закопал воробья, сложив над ним подобие надгробья из белых маленьких камней с дорожки.
-Спи спокойно, - сказала он и снова слезы подступили к горлу.
Он уронил слезинку, вторую, но потом, шмыгнув носом, утер остатки своего горя локтем рубашки и отправился домой.
-Что ты там делал,- спросила мама, заметив Томми в ботинках в гостиной.
-Бонни выгуливал, - соврал он.
-Хорошо. И ушла к себе.
В комнате тлела прохлада и одиночество, и даже Бонни не мог бы сейчас развеять грустные мысли Томми. Он просто упал на кровать и проплакал невероятное количество часов, сжимаясь от боли, стыда и отчаяния. День его рождения превратился в день убийства ни в чем неповинного живого существа. И он не только допустил это, он сам совершил то, за что себя ненавидел. Стены сжимали пространство вокруг него, тени от деревьев проникали внутрь комнаты и словно хотели задушить своими ветвями. Томми был не в силах говорить или думать, единственное, что осталось его усталому телу и израненной душе, это чувствовать.
Далеко за полночь дверь дома открылась, и на пороге появился Бен. В полудреме, длинной сорочке Марри выглянула из спальни, босыми ногами ступая по паркету, чтобы сказать ему это:
- Он ждал тебя весь день и почти всю ночь.
-Я знаю. Машина сломалась на полпути, пришлось ловить попутку.
-Не буди его, - попросила она и снова нырнула в свою комнату.
А Бен снял пыльную обувь, повесил куртку на крючок в прихожей, ополоснул лицо свежей водой и только после всего этого поднялся в комнату к сыну.
Томми давно спал безмятежным сном, и только сброшенная на пол книга могла сказать о том, что день выдался непростым. Папа наклонился вниз, поднял ее и положил на стол. Какое-то время он смотрел на Томми, стараясь угадать, чем заняты его мысли, и какие сны он видит. Но мысли его были далеко спрятаны, и потому папа легонько поцеловал его в макушку и вышел, бережно прикрыв за собой дверь.
17.04.2017г. ( продолжение читайте в гл.9)
Автор фото: Кирилл Панфилов.