Ну вот и все. Случилось то, чего я боялся. Ожидание, предчувствие неизбежного конца отравляло мысли, кровь, терзало душу, делало существование бессмысленным фарсом. И по идее то, что произошло только к лучшему. Мы расстались. Договор аннулирован, мои услуги больше не требуются. Теперь Паша официально свободен, а я могу идти на все четыре стороны. Мы оба можем делать то, что пожелаем. Казалось бы, пора вздохнуть с облегчением. Пусть тяжело, пусть больно, но наконец-то появилась определенность. Только единственное чувство, которое я испытываю - это желание вернуться назад в прошлое, принять любое наказание, согласиться на все, даже самые унизительные условия, только бы быть рядом с ним. Идиот. Ничему меня жизнь не учит. Что произошло? Да ничего особенного. Я всего лишь навсего получил визуальное доказательство того, о чем давно подозревал, и после этого уже сам нарушил установленные правила. Так что получаюсь виноватым со всех сторон. Паша ведь ничего не обещал, а у меня банально сорвало предохранители. Туго натянутая пружина в конце концов не выдерживает нагрузки. Так и в наших отношениях все неумолимо шло к развязке. Рано или поздно нечто подобное случилось бы. Ну зачем я пошел у него на поводу? Не надо было идти на эту чертову вечеринку в честь подписания договора о сотрудничестве. Не надо. Обычно Паша обходился без меня на корпоративах, и не стоило нарушать хорошую традицию. Нечего там делать. Сидел бы сейчас дома и ждал его, а вместо этого стою в подъезде и борюсь с желанием биться головой о стену. Изо всех сил, до крови...
На самом деле, сработал фактор неожиданности. Паша просто застал меня врасплох, взял тепленьким, не дал ни малейшего шанса возразить и отказаться. Когда я вышел из учебного корпуса после сдачи зачета, то ничего не соображал и чувствовал себя не человеком, а желейной массой. Вот и попался. Селиванова большой специалист по высасыванию жизненной энергии из студентов. На нее даже обаяние Мишки не особо действует. И что странно, ей же еще и тридцати нет. Вполне привлекательная женщина и вся в работе. Как говорит моя бабушка: "Мужика ей надо." Может тогда отвлечется на личную жизнь и не будет нас третировать. А то каждый зачет проходит как допуск к космическому полету. Удивительно, что мне вообще удалось сдать задолженность с первого раза. Осталась еще пара предметов, но там больших трудностей не предвиделось. Преподаватели не особо зверствовали и входили в положение студентов. Зато Анна Михайловна оторвалась по полной. Спросила устно, дала письменное задание, прогнала галопом по старым темам, сделала выговор, позудела о нерадивости и напомнила, что пошла навстречу исключительно по просьбе старосты нашей группы. В общем, как следует повозила носом об стол. Зато после всех мучений я с радостью смотрел, как она размашисто расписывается в моей зачетке. Самая большая проблема решилась. Как же хорошо, что существует Алла, и у нее есть подход ко всем преподавателям в университете.
После зачета я зверски проголодался, поэтому зашел в столовую. Повезло, очереди практически не было. Купил комплексный обед и быстро перекусил. А когда вышел, встретил в коридоре ребят из группы. Девчонки обрадовались, сразу начали тормошить, спрашивать, когда выйду на учебу, рассказали последние сплетни, сообщили, где в этот раз решили встречать новый год и в какую сумму обойдется празднование. Пришлось сразу отдать деньги. Вообще-то я собирался встретить праздник с Пашей, но не стоило информировать общественность по понятным причинам. Не приду и все. Потом придумаю какое-нибудь объяснение. За суетой и болтовней не заметил, как меня затащили в курилку. И там еще посидели. Два часа пролетели незаметно, но в принципе я никуда не торопился, так как знал, что у Паши сегодня вечеринка, дома сидеть обрыдло, да и по ребятам соскучился.
А когда вышел на крыльцо, сразу увидел знакомую машину, и внутри словно что-то кольнуло. Накатила тревога, как-то нехорошо, муторно стало. Но в тот момент я не придал этому особого значения. Привычное в общем-то чувство. Постоянно о Паше беспокоюсь, да о наших отношениях думаю. Сразу почему-то испугался, не случилось ли чего, и побежал к машине. Рванул дверцу, увидел его, целого и невредимого, перевел дух от облегчения и тут же рассердился.
— Паш, ну зачем ты приехал? Ты же знаешь, не стоит тут появляться без лишней необходимости! — вот это я выразился. Как будто дипломатическую ноту вручил.
— Привет, Стас, — проигнорировав упрек, произнес он и протянул открытую бутылку шампанского. — Будешь?
— Нет, — я нервно отмахнулся и продолжил. — Нельзя было машину поставить за углом? И позвонить? Сколько ты уже ждешь?
— Добрый вечер.
— Здравствуй, Костя. — Черт, неудобно получилось. Раскричался как истеричка.
— Нет, нельзя было, — ответил Паша и все-таки всучил мне шампанское. — Сделай хотя бы глоток. У меня сегодня праздник. Выпей со мной, а то чувствую себя одиноким алкоголиком.
Я с неохотой выпил, поморщился от пузырьков, ударивших в нос, и зажал бутылку между ног. Ледяное. И ведерко со льдом присутствует. Все как в голливудском кино. Тем временем Паша по-хозяйски стянул с меня шапку, размотал шарф, расстегнул куртку и приказал.
— Поехали, Костя. А ты пей, Стаська! Сегодня гуляем. Я специально за тобой приехал. И куртку давай снимай, а то взмокнешь. Здесь жарко.
— Куда мы едем?
— Ко мне на работу. Там небольшая вечеринка в самом разгаре, и кое-кто очень хочет тебя видеть.
— Паш, ты что? — запротестовал я. — Я же выгляжу как чучело! И, вообще, мне душ надо принять. Из меня все соки выжали, воняю как свинья!
— Не помню, чтобы тебя когда-то волновало, как ты выглядишь. — Насмешливо прищурился он, отобрал шампанское и сунул мне раскрытую коробку с конфетами. — Неужели мои усилия по облагораживанию твоего облика увенчались успехом? И знаешь, если бы свиньи так пахли...
— Замолчи! — Меня аж в краску кинуло. Ну не при водителе же так шутить! Кинув взгляд в зеркальце, я увидел непроницаемое лицо Кости. Вот у кого железная выдержка. Паша, случаем, не роботов на работу принимает? У человека просто ноль эмоций.
— Если бы не Костя, я бы тебя...
— Ладно я еду. Только замолчи! — поспешил сказать я, обреченно покачал головой и стянул с себя куртку.
Паша засмеялся, развязал галстук и рванул ворот рубашки, обнажив загорелый торс. Потом схватил меня за руку и положил ее себе на грудь.
— Стаська, слышишь как стучит сердце? Хочу сегодня нажраться. Будешь после вечеринки тащить меня на себе? Разденешь, разуешь, в постель уложишь? — Он наклонился и попытался поцеловать меня.
Я еле увернулся. Черт! Никогда его таким не видел. Пашка схватил меня за подбородок и снова потянулся к губам. Пальцы словно из железа, как бы синяков не осталось. Что же делать-то?!
— Паша, я не твои мальчики по вызову! И если тебе приспичило потрахаться в машине, то мы сделаем это без присутствия твоего личного водителя! Пожалей его, вдруг у парня на девушек перестанет вставать! — выпалил я и зажмурился в ожидании поцелуя.
Но он отпустил меня и расхохотался.
— О, ты как всегда! Все думы о бедных и страждущих. — И посерьезнел. — Однако ловлю на слове. Сделаем это в машине. И очень скоро! И не один раз!
— Ладно, поехали уже, — пробурчал я и вытаращил глаза, увидев, что он намеревается кормить меня конфетами. Из своих рук. — Паша, нет!
— Да! Или поцелую, — пригрозили мне, так что пришлось сдаться. И честно скажу, давно не испытывал такого сладкого стыда.
Я с тоской посмотрел на здание, в котором располагалась фирма Паши. Не хочу идти на вечеринку. Какое удовольствие смотреть на фальшивые оскалы и слушать неискренние слова? Благодаря Демину у меня здесь репутация меркантильной шлюхи, разбившей идеальную гейскую пару, никак не меньше. Поэтому стараюсь появляться как можно реже. А сегодня не повезло. Я поежился.
— Что застыл? Пойдем. — Паша застегнулся на все пуговицы и пригладил волосы. Привел себя в порядок, в общем. — Мадам, наверное, заждалась тебя.
— Может я домой? — Попытка не пытка.
— Слушай, Стас, она только из-за тебя задержалась! Имей совесть и не издевайся над пожилым человеком! — Он положил руку на мое плечо и подтолкнул вперед
В лифте я стоял, сцепив зубы, следил за зелеными светящимися цифрами на табло и считал про себя. Первый этаж, второй, третий... Скоро придется зайти в логово гиен. Или шакалов. Как ни назови, а на меня будут смотреть словно на падаль. Противно. Если бы не мадам... На этаже было тихо, зато в небольшом конференц-зале сиял свет, играла музыка и слышался негромкий гул голосов. Все взоры немедленно обратились в нашу сторону. Вот же б л я дство! Паша несильно сжал мое плечо.
— Спокойно. — И двинулся куда-то вглубь зала.
Когда мы приблизились к столу с закусками, он повелительно кивнул, и девушка в строгой белой блузке вручила мне шпажку с фруктами. Следующий стол. Кивок. В другой руке бокал шампанского. Несколько неприязненных, режущих по-живому взглядов в мою сторону, и наконец можно расслабиться. В затемненном углу стоял маленький столик, сервированный на четыре персоны.
— Станислав! Мальчик мой! — Мадам Софи встала, заключила меня в объятия и расцеловала в обе щеки. — Как же я соскучилась!
Она как всегда была непосредственна и очаровательна. Хорошо, что Паша успел перехватить бокал и спас от неприятного конфуза. Не хотелось бы испортить ее шикарный деловой костюм.
— Вы как всегда восхитительны. — Я не удержался от комплимента. Так приятно хвалить искренне! У мадам безупречный вкус, и многим молодым женщинам не помешало бы одолжить у нее хотя бы каплю.
— О, это Баленсиага*. Старая модель, но одна из моих любимых. Я знала, что ты оценишь. — Она с удивительным для ее возраста изяществом расположилась за столиком, подождала, пока разместились мы, пригубила вино из бокала и церемонно произнесла. — Станислав, это мой внук Пьетро. Пьетро, это Станислав. Мой русский друг. Давно мечтала вас познакомить.
Я чуть было не продолжил словами Черной Королевы и не сказал: "Унесите пудинг!"** Но удержался и с любопытством уставился на легендарного внука, павшего жертвой Сявочки. Ну, что можно сказать? В общем ничего особенного. Даже на итальянца не похож. Ни разу не черноволосый, не жгучий и не темпераментный. Холодный взгляд, строгая осанка, безупречно одет и манеры на высоте. С первого взгляда понятно, что очень закрытый. Хотел бы я посмотреть на него в клубе. И чтобы Сявочка непременно сидел у него на коленях. Мы вежливо, но без особого интереса кивнули друг другу, и сосредоточили внимание на мадам. Она сегодня просто блистала. Постоянно поднимала бокал, произносила тосты, веселила нас шутками и сама заразительно хохотала как девчонка. Мне удалось расслабиться и почувствовать себя почти хорошо. Правда, продлилось это ровно до того момента, пока не подошел Демин. Говорил он тихо. Паша выслушал, извинился за то, что вынужден покинуть компанию, поднялся из-за стола и отошел. Мое благодушное настроение испарилось во мгновение ока. Как бы я не убеждал себя, что ничего особенного не произошло, и Паша мог понадобиться по делу: он же начальство... Нет, ничто не помогало. Ревность накрыла с головой. И не только ревность. Еще какое-то чувство, определения которому пока не находилось. Я пытался отвлечься и поддержать разговор, но в конце концов просто сидел, рассеянно кивал и соглашался со всем, что говорили собеседники, а в голове вертелись мысли. Куда они ушли? Почему так долго? Чем они занимаются? И где? Сука Демин! Он не имеет никакого права! Паша мой! Прибью юридическую тварь! В какой-то момент я взглянул на часы и понял: пора действовать. Прошло целых пятнадцать минут. Нет, Паша отсутствовал совсем недолго. Но какого черта?! Даже за пять минут всякое может случиться! В общем, медлить нельзя. Потом пусть выговаривает, ругается, да хоть выпорет и изнасилует! Мне надо найти его и убедиться, что все в порядке. И отлепить пиявку Демина тоже надо.
Долго искать не пришлось. Первый человек, кажется, девушка из бухгалтерии, у которой я спросил о местонахождении Павла Даниловича, тут же просветила меня и указала в какую сторону идти. Не без злорадства в голосе. Причина была ясна без слов. Туалет. Они ушли в туалет. Полчаса! Ладно, пятнадцать минут. Чем два мужика, два гея могут там заниматься? Почти час! Может кто-то случайно закрыл дверь снаружи, и они не могут выйти? А звать на помощь нельзя, ни к чему выставлять себя идиотами. Б л я дь, Стас, ты придурок! Придумай еще, что туалетная бумага закончилась. И, вообще, о чем можно раздумывать в то время, как мой мужчина находится наедине с Деминым в служебном туалете? Я рванул в нужном направлении.
Дверь была открыта. И ближайшая кабинка тоже. Паша стоял спиной ко мне и держался обеими руками за стенки. Демин находился внутри и говорил. Очень красноречиво речь толкал. Неудивительно, что Паша заслушался. Даже я проникся.
— Паша, неужели ты не понимаешь? Этому милому мальчику нужно от тебя только одно. Кто он такой? Нищий студент из провинции тебе не пара. Посмотри, как он сегодня выглядел. Зажатый, скукожился весь. С ним невозможно выходить в приличное общество. А ты потратил на него три года. И скажи мне. Тебе нужен мальчик для домашнего пользования или равноправный партнер?
— Партнер, о котором я узнаю такое, от чего мне стыдно смотреть друзьям и знакомым в глаза? — глухо спросил Паша.
— Люди меняются! — с жаром парировал Демин. — Почему бы тебе не попробовать еще раз довериться мне?
— И выкинуть Стаса?
— Ну зачем же выкидывать. Примешь посильное участие в его судьбе и поможешь доучиться. Он славный мальчик. Только ограниченный, провинциальный, с серьезными комплексами. Такие никогда не меняются, не прыгают выше головы. Он же до сих скрывает вашу связь. Стыдится, — он хмыкнул и продолжил. — Никогда бы не подумал, что ты станешь терпеть что-либо подобное. Какой-то юнец ставит условия Павлу Калиновскому.
Паша молчал. И понятно почему. Мне тоже нечего было бы ответить, потому что Демин говорил правду. Причем он как следует подготовился. Проанализировал прошлые ошибки, собрал нужную информацию. Вещал ровным, успокаивающим голосом, никаких гадостей и оскорблений в мой адрес, зато прицельно бил по болевым точкам. Талант, ничего не скажешь. Демин положил руку Паше на затылок и резко притянул к себе.
— Зачем он тебе? Вы чужие. Он будет всю жизнь барахтаться в своем мещанском болотце и затягивать туда тебя. Паша, ты нуждаешься в единомышленнике, в равном. Я все еще люблю тебя! Мы нужны друг другу! Ты сам это понимаешь, — с силой произнес Демин и поцеловал Пашу. В следующее мгновение он оказался на коленях и крепко ухватился за его задницу. — Давай, я тебе отсосу! Ты же соскучился по моему рту. Он никогда не сможет так, как надо. Ну же!
И тогда, наконец, осознав, что мне здесь не место, я тихо вышел, аккуратно прикрыл за собой дверь и ушел.
Девять этажей - это очень много. И слишком мало. Я стоял, привалившись к стенке, и считал.
Девять. Восемь. Ничего удивительного. Странно, что разговор не случился раньше.
Семь. Х у ево мне. Очень х у ево. Сдохнуть бы, но после нового года будет сессия.
Шесть. А определение чувству нашлось. Дурацкое предчувствие.
Пять. Четыре. И когда уже чертов лифт приедет? Душно. И воротничок давит на горло.
Три. Бывают моменты, когда жалеешь о том, что техника исправна. Холодно.
Два. Как я буду без него жить?
Один. Ну, раньше ведь как-то жил. А не пойти ли мне в клуб, где все началось? Неплохое место для финала. И не помешает выпить...
Примечания:
* Кристобаль Баленсиага Эйсагуре – знаменитый испанский дизайнер одежды.
** "Алиса это Пудинг, Пудинг это Алиса! Алиса, зачем вы занесли нож над Пудингом, вас же только познакомили! Немедленно унесите Пудинг!" (Льюис Кэрролл "Алиса в стране чудес")