Уильям Шекспир. Сонеты.
Перевод Андрея Козырева.
Сонет 15
Когда я понимаю: лишь мгновенье
Жизнь обращает в смерть, а гибель - в рост,
А занавесу на вселенской сцене
Сопутствуют аплодисменты звёзд;
Когда я вижу, что земные всходы
Один растит и губит небосвод,
Что хмель земли, что в молодые годы
Бурлит в крови, стихает от забот, -
Как я хочу остановить мгновенье!
Я красоте твоей хочу помочь
Спастись от верного исчезновенья,
Чтоб полдень твой не поглотила ночь!
Но стих мой - нож. Тебе, как садовод,
Он, как стволу, бессмертие привьёт.
27
Дневных трудов моих окончен счёт.
Хочу уснуть, набраться новой силы.
Но есть дорога, что меня влечёт
Во сне, как наяву, – к тебе, друг милый.
Идут к тебе и чувства, и мечты
Паломнической трудною тропою,
Но, как слепой, я, кроме темноты,
Не вижу ничего перед собою.
Усильем дум и сердца, – не очей, –
Ищу тебя, ищу, не видя солнца...
Но даже тьма – сияния светлей,
Едва лишь тень твоя в нее вольётся!
Любовь моя, награда и тревога,
Ты – днём и ночью – верная дорога.
28
Как счастье обрести мне, расскажи!
Ни с днём, ни с ночью не сберечь союза.
Ночь не снимает тяжести с души,
А новый день лишь добавляет груза.
И день, и ночь, и день, и снова ночь –
Они томят меня своей враждою!
Мне днём трудов своих не превозмочь,
А ночью – не найти во сне покоя.
Чтоб новый день ко мне добрее стал,
Его с твоей сравнил я красотою.
Ночного неба цвет я воспевал,
Сравнив звезду небесную с тобою…
Но меньше свету радуются очи,
и всё грознее мрак грядущей ночи.
31
Нет, не в земле, а лишь в твоей груди
Нетленным всё ушедшее хранится –
Людей, земные кончивших пути,
Сердца, улыбки, души, жесты, лица.
Как много знал я грусти, боли, зла,
Прощаясь с ними у плиты могильной!
Но лишь на время смерть их унесла –
Они живут в тебе, и смерть – бессильна.
В тебе нашли все милые сердца
Приют, блаженный сон, успокоенье,
И все они прониклись без конца
Моим перед тобой благоговеньем.
Нет, не исчезла верность дням былым:
Я – верный друг тебе, а значит – им.
50
Какая горечь проникает в грудь,
Когда, в пути вдыхая пыль и дым,
Я думаю: безмерно долгий путь
Лёг между мной и счастием моим.
Едва шагает конь усталый мой,
Забыв, как прежде мчал к тебе меня, –
Он понял: путь закрыт к душе родной,
И незачем мне торопить коня.
Но иногда кровь бросится в виски –
Я шпорами коня вперёд гоню…
Но мне больнее от моей тоски,
Чем от ударов – бедному коню.
И, сколько вдаль с надеждой не гляди,
Там – только боль, а счастье – позади.
Сонет 55
Тяжёлый мрамор царских изваяний
переживут слова любви моей.
Ты будешь жить в словах моих созданий,
что крепче стали и прочней камней.
Пусть рухнут в прах все древние кумиры,
на месте замков вырастет трава,
но Марс не уничтожит в этом мире
моим пером рождённые слова.
Не смогут ни вражда, ни смерть, ни мука
тебя забрать из мира никогда.
Тебе судьбой дано глазами внуков
увидеть свет последнего суда.
Твой милый образ будет жить в веках
в глазах потомков - и в моих строках.
Сонет 64
Я видел это: времени рука
Крушит весь мир - от сути до обличья.
Ржавеет медь, течь устаёт река,
Не вечно башен царственных величье.
Я видел это: сумрачный прилив
Глодает землю, мёртвую от пыток,
А суша, мыс в морскую даль вонзив,
Вновь в прибыль обращает свой убыток.
Я видел это: быстрый ход времён
В прах низвергает троны, замки, царства, -
И понял, что любовь моя, как сон,
Убита будет Времени коварством.
Всё это видеть - смерти лишь равно.
Как хрупко счастье, что судьбой дано!
Сонет 73
Во мне ты видишь тот осенний день,
Когда последний лист дрожит едва
На тонкой ветви, чёрной, словно тень,
И над землею птичья песнь мертва.
Во мне ты видишь вечер поздний тот,
Когда закат на западе погас
И Божий бесконечный небосвод
Второю смертью - тьмой отъят у глаз.
Во мне ты видишь тусклый уголёк,
Что гаснет в пепле отпылавших лет.
Всё то, что было жизнью, сделал Бог
Мне смертным ложем... Грусть моя, мой свет,
Ты видишь всё, что делает сильней
Любовь твою к живой душе моей.
Сонет 74
Когда меня под стражу смерть возьмёт,
Не принимая взяток и залогов,
Не памятник мне имя сбережёт,
А белый лист, покрытый вязью строгой.
Раскрой мой том, - найдёшь мою весну,
Любовь, не побеждённую судьбою.
Земле земное - прах мой - я верну,
Но дух навек останется с тобою.
Мой дух пребудет вечно - всех живей.
Пусть ненасытной смерти достаётся
Та жертва тлена, пища для червей,
Что бренным телом средь людей зовётся!
Ей - тело, что на смерть обречено,
Тебе - бессмертье, что в словах дано!
Сонет 77
Вам седину, как серебро на черни,
Покажет неподкупное стекло;
Но скажет вам сонет, советник верный:
Не всё, что было в жизни, отцвело.
Увидит взор в зеркальном отраженье,
Как строчками морщин на лоб легли
Сомненья, откровенья и прозренья
Тех дней, что тихо в вечность утекли.
Чернильной вязью, словно волей мага,
Вы создадите мир из пустоты;
Возьмёт могила, но вернёт бумага
Родных людей заветные черты,
Ведь очень часто скромные слова
Таят всё что, чем в нас душа жива!
Сонет 90
Когда меня забудешь ты, мой друг,
В тот миг, когда весь мир объят пожаром,
Будь первой из моих сердечных мук,
Но не последним - самым злым - ударом!
Не умножай моих земных невзгод,
Не умножай тоски моей надсадной.
Пусть после бурной ночи не придёт
Рассвет - дождливый, горький, безотрадный!
Покинь меня, но лишь не в миг, когда
Меня ослабят мелкие потери;
Покинь сейчас. Последняя беда
Сильней всех прежних. Знаю, помню, верю:
Все боли света меркнут рядом с ней-
С бедой лишиться благости твоей.
Сонет 93
Так. Буду жить, признав, что ты верна мне,
Наперекор всем слухам всей Земли.
Глаза смеются, сердце - твёрже камня.
Лицо твоё со мной, душа - вдали.
Во взоре у тебя я не узнаю
Ни злобы, ни следов житейских драм.
В глазах у многих судьбы я читаю
По временем оставленным следам.
Но, видимо, угодно это Богу:
Чудесна эта двойственность твоя.
Когда твоя душа таит тревогу,
Лицо мне дарит сладость бытия.
Всё так. В раю, средь Божиих щедрот,
Прекраснее всего - запретный плод.
97
Огромною, пустынною зимой
Мне стала жизнь, где нет тебя, мой друг.
Каким морозом, горечью и тьмой
Повеяло от встреч, потерь, разлук!
Умчалось лето, полное тепла,
И вслед за ним, дни светлые сочтя,
Неспешною походкой осень шла, –
Вдова, в себе несущая дитя.
Я говорю: всё то, что любим мы, –
Обречено сиротству без вины.
И лето без тебя мертвей зимы,
И птичьи песни - тише тишины.
А на ветвях, где слышен ветра свист,
Судьба свернулась, как последний лист.
Сонет 98
Расстались мы весной, когда, ликуя,
Апрель царил над грешною Землей,
А в небе, хохоча и торжествуя,
Сатурн свершал тяжёлый танец свой.
Ни голос птиц, влюблённый и безгрешный,
Ни краски распустившихся цветов
Не помогли родиться сказке вешней.
Я был им чужд, печален и суров.
Ни лепестки цветущих белых лилий,
Ни первых роз душистый аромат
Моей душе, напомнив, не затмили
Твой поцелуй, твой несравненный взгляд.
Ведь я - зима, а блеск весенних дней -
Лишь тень от тени дорогой твоей.
Сонет 102
Да, я люблю. Но страсть моя безмолвна:
Чем чувство тише, тем оно сильней.
Не любит тот, кто чувство славит вольно:
Не раб любви он - а тиран над ней.
Тебя встречал я песней золотою,
Когда любовь была ещё юна.
Так соловей поёт в цветах весною -
Но умолкает, лишь пройдёт весна.
Когда замолкнет пенье над долиной,
Зной лета не утратит красоты,
Но, лишь привыкнув к песне соловьиной,
Сочтёшь его напев невзрачным ты.
Как соловей, умолк и я - и пусть!
Боюсь в тебе я песней вызвать грусть.
Сонет 110
Да, это так: по свету я бродил,
Наряда не снимая шутовского,
За грош я продавал душевный пыл,
Страсть попирал я увлеченьем новым!
Да, это так: суровой правде я
Смотреть в лицо не смел - и отвернулся...
Но я нашёл тебя, любовь моя,
И юный пыл опять во мне проснулся.
И вот - итог. Не стану я искать,
Чтоб жажду утолить, источник новый
И страсть мою изменой проверять.
К тебе, богиня, обращу я слово:
Позволь в конце нелёгкого пути
Найти приют мне на твоей груди.
Сонет 119
Каким питьём из слёз Сирен убит,
Каким же я отравлен зельем ада?
Друг друга порождают страсть и стыд,
И только боль - за боль мою награда.
Но чем я был в дни счастья виноват?
В чём грешен был в час светлого веселья?
За что Господь казнил меня стократ
Так, что мои глазницы опустели?
Но - слава злу за всё его добро!
Свет ярче виден нам во мраке горя.
Любовь моя, пленённая хитро,
Сильней Вселенной станет, с горем споря.
Так, всё в беде утратив, лишь теперь
Я сделался богатым - от потерь.
Сонет 129
Растрата духа и опустошенье -
Вот сладострастья верная цена.
В нём в грубом, злом, бессмысленном смешенье -
Бесстыдный стыд, невинная вина.
Мы вечно ищем то, что презираем,
Найдя, его готовы проклинать.
Приманки цену мы прекрасно знаем -
Но к мышеловке тянемся опять.
Безумен тот, кто знает сладострастье,
Безумней, кто не ведал никогда.
Искать его - вот истинное счастье,
Найти его - вот горе, вот беда!
Мы, зная всё, спешим на свет из врат -
Небесных врат, ведущих прямо в ад!
Сонет 140
Будь мудрой в той же мере, что и злой,
Не заставляй меня прервать молчанье!
Пусть слова не даёт мне облик твой -
Но за меня заговорит страданье.
Да, ты не любишь. Но - хоть сделай вид,
Хоть обмани меня любовью мнимой!
Так часто врач больному жизнь сулит,
Но знает, что болезнь неизлечима.
Ты холодом сведёшь меня с ума!
Бред ходит за безумием по следу,
А наша чернь, безумная сама,
Как истине последней, верит бреду.
Так, нелюбви твоей наперекор,
Да будет чист - при мрачном сердце - взор!