Аннотация: http://www.proza.ru/2017/04/16/1977
Казалось, после ухода женщин из обеденных покоев разговор должен был оживиться. Но возникшее напряжение между мужчинами не спадало. Дитрих уже устал подавать брату незаметные глазу гостя знаки, чтобы тот оставил свой недовольный вид. Он рассчитывал, что Герард под действием крепкого вина опьянеет и расслабится. Но, видимо, сегодня был не тот случай.
— Когда такое было, чтобы мы смотрели в рот женщинам… — гость, развалившись на стуле, хмыкнул, закладывая в рот кусочек птичьей печёнки.
— Так поступать иногда вынуждают обстоятельства, — барон вздёрнул бровь, поддерживая разговор.
— Согласен. Но потом обстоятельства меняются, и ты можешь поступать так, как считаешь нужным. Вот скажите мне, что за обстоятельства были у вас и есть — устраивать сговор с венграми? Если…
Его сиятельство не дал ему договорить, досадливо морщась:
— Карл, ты знаешь, как измучено моё графство набегами венгров. Тебе ли не понять этого?
— Знаю и спрошу ещё раз: почему ты решил этот вопрос путём союза венгерской графини со своим сыном? — не дождавшись ответа, продолжил: — Ты поспешил с Ирмгардом… Но мы можем породниться. Ева свободна. И она ждёт тебя! — в возгласе соседа слышались довольные нотки.
— Ты хочешь сказать, что тогда отказала мне она;? — мужчина нахмурился. — Ты лукавишь, Фальгахен. Это ты был против. И я знаю, почему.
— Нет, не знаешь.
— Ты считал меня недостаточно богатым, чтобы породниться с тобой. А что же изменилось теперь? Только не говори мне, что всё это время Ева ждала меня, и ты пожалел её. Годы идут и для девицы её возраста просто недопустимо и далее продолжать ожидать несбыточного.
— Ты снова отказываешь мне, Герард? Это твоё последнее слово? — гость с надеждой переводил взор с одного брата на другого.
— Отказываю. Более того, ко мне едет невеста, и я намерен заключить с ней брачное соглашение.
— Тоже венгерская графиня с такой же хорошенькой компаньонкой? — Карл постарался скрыть досаду за широкой улыбкой.
— Нет, — нахмурился господин. — Невеста из Италии. Ты должен помнить графа Руджеро ди Моретти. Наши отцы вместе с ним вели торговые дела. Это его дочь.
— Помню. И его самого и графиню Мисуллу… Ну, ладно… Значит, так угодно Всевышнему, — Фальгахен перекрестился. — Тогда я с чистой совестью устрою брак Евы с графом Вильгельмом фон Шлоссом. Он давно заглядывается на неё. Только скажи мне, куда исчезла твоя любовь?
— Карл, не обижайся. Это было не более чем увлечение. Ева — красавица и умница. Она достойна счастья. Но не со мной.
— Ты разбил ей сердце Бригахбург, — вздохнул Фальгахен.
— Не преувеличивай. Ты готов был отдать её моему сыну. Она его тоже любила?
— Вот клянусь чревом Христовым, только тебя и любит. Ты подумай. Время есть… А что молодые? После свадебного пира куда направятся?
— Пока не решил. Возможно, отправлю их в Британь. В замок моей матери. Там нужно развивать горное дело. Ирмгард знает достаточно, чтобы справиться с этим.
— А компаньонка графини поедет с ней? Девица видная и не выглядит очень уж молодой. Пора ей подумать об устройстве своей жизни. Не будет же она всё время при графине приживалкой, — воцарилась гнетущая тишина. Граф фон Фальгахен нетерпеливо поёрзал. Стул жалобно скрипнул.
— Пока вопрос об этом не стоял. В любом случае решать будет она сама, — Герард судорожно выдохнул. Настойчивый интерес соседа к русинке насторожил. Карл никогда ничего не делал просто так.
— А родители её кто? Где-то я её видел… Откуда родом? Может, из обедневшей знати или сирота, раз в монастыре воспитывалась?.. Точно, видел…
— Говорю же тебе — с венгерской графиней прибыла, — его сиятельство не на шутку обеспокоился. То, что он о ней так ничего и не узнал, рождало сомнение, и оно разъедало душу. И про Русь она могла придумать. Если Фальгахен её вспомнит, то, что это будет?.. Хотя, правда, какая она ни есть, всегда лучше лжи, пусть даже удобной. — Карл, скажи, ты собираешься на осеннюю ярмарку в Штрассбурх? — Бригахбург старательно «уводил» гостя в другую сторону, почему-то опасаясь той самой правды, которую совсем не готов был узнать.
— Погодите, — гость прищурился, отхлёбывая из кубка. — Штрассбурх… Конечно, Штрассбурх! — Он изумлённо выгнул брови, с шумом ставя кубок на стол, расплёскивая вино.
Братья переглянулись и одновременно передёрнули плечами, с беспокойством взирая на гостя. Герард отлично знал натуру своего соседа: если что-то тому втемяшится в голову — пока не доведёт дело до конца, не успокоится.
— Это дочь бывшего пфальцграфа Манфреда фон Россена! — Карл с довольной улыбкой откинулся на спинку стула.
— Почему ты так решил? — у его сиятельства пересохло во рту. Он отпил из кубка, поперхнувшись. Сидящий рядом Дитрих от души хлопнул его ладонью по спине, как бы намекая, что пора угомонить гостя, как в детстве. В то время пронырливому и вредному соседу-мальчишке частенько перепадало от братьев во время частых визитов их родителей друг к другу.
Фальгахен обвёл мужчин торжествующим взором:
— Да что здесь решать? Одно лицо с фон Россеном. Только глаза другого цвета. Как она оказалась компаньонкой венгерской графини? Её наняли? И почему у неё такая речь?
— Мы не знаем, — протянул Дитрих, ища поддержки брата.
— Не может такого быть, — Герард испытывал щемящую боль в области сердца. — Ты путаешь. Мало ли похожих людей на земле.
— Да я её видел два года назад! Она расцвела за это время. Красавица стала… Сколько ж ей лет? Молодая совсем. И как это старик отпустил от себя? Неужели всё так плохо? Я не слышал, чтобы он умер…
— Всевышний, о ком ты говоришь? — господин терял терпение. — Эта дева плохо говорит по-немецки. Она и-но-зем-ка. — Он проговорил слово медленно, с расстановкой, наполняя кубок гостя до краёв.
Но раскрасневшийся от возбуждения Карл, будто его не слышал:
— Зови её сюда! — он стукнул кулаком по столу. Серебряная посуда, подпрыгнув, жалобно звякнула. — Снова смотреть буду!
— Ещё чего! — граф выпрямился, приосаниваясь. — Забыл, в чьём замке и кто здесь хозяин? — неприязнь прорывалась наружу. Руки чесались. Сжал кулаки. Глянув на Дитриха, увидел опасный блеск в его глазах. Похоже, брат думал о том же.
Они переглянулись, заговорщицки кивнув друг другу. Но избежать драки было бы разумнее. Сосед уж очень мстительный и ожидать от него можно было чего угодно, вплоть до травли скотины и поджога деревень.
— Сам пойду смотреть, — мужчина привстал, покачиваясь.
Твёрдая рука подскочившего хозяина вернула его на место:
— Не спеши, у нас много времени. Ты ведь, как всегда, заночуешь?
— Не она это, — Дитрих облегчённо вздохнул. — Ты сам сказал, что госпожа Наталья не малолетняя, а дочь фон Россена совсем молодая.
— Да? А сколько лет компаньонке графини? — Фальгахен прищурился, что-то соображая.
— Двадцать четыре, — господин снова насторожился. Но предпочитал завершить начатый разговор, чтобы не возвращаться к нему вновь и полностью удовлетворить любопытство гостя. Знал, что тот не отстанет.
— А-а, — протянул Карл разочарованно, — не она… Дочери фон Россена сейчас лет пятнадцать. Но лицо — копия пфальцграфа. Полное совпадение…
— Что за граф такой? — Дитрих, насадив холодную ароматную тушку цыплёнка на кинжал, с ожиданием уставился в лицо соседа. — Мы такого не помним. — Он перевёл взор на Герарда. — Ты помнишь?
— Манфред фон Россен… — грустно протянул Фальгахен. — Моя последняя жена, внучатая племянница брата покойной второй жены пфальцграфа фон Россена. О-о! Она рассказывала эту страшную историю.
Братья снова переглянулись. Очень не хотелось выглядеть в глазах соседа невеждами, но, заинтригованным его словами, им не терпелось услышать страшную историю.
Подлив из кувшина вина, барон незаметно кивнул Герарду. Карл, осушив кубок, с аппетитом принялся за цыплёнка, многозначительно поглядывая на братьев. Прожевав, произнёс:
— А что Ирмгард? Расстроен сильно, такой… — облизал губы, подбирая слово, — воспитанницей монастыря?
— Как сказать… — его сиятельство медлил с ответом. — По-моему, ему всё равно. Ты же знаешь, Карл, что для нас могут значить наши жёны.
— Знаю… Вот так не заладится с самого начала и потом ничего уже не поправить. Что на роду написано — всё исполнится в точности.
У хмельного, что на душе, то и на языке. Все втроём переглянулись, согласно кивая. Хмель завладевал разумом и телом.
Граф обречённо вздохнул, почему-то вспомнив странный сон в лесу. Утвердительно кивнул.
— А компаньонка что? — Фальгахен снова свернул разговор в интересующее его русло. — Надо понимать, раз она здесь с графиней, значит свободна? — Он прищуренным глазом обвёл братьев. — Что молчите?
— Так ждём страшного рассказа, — протянул Дитрих, подливая неугомонному соседу в кубок.
— А, ну да… Когда ж это было? — Карл задумался, постукивая указательным пальцем по столу. — Пфальцграф женился второй раз через пять лет после того, как пропали его жена и дочь… Сейчас дочери пятнадцать лет… Да, так…
— Как пропали? — его сиятельство удивлённо поднял брови. Дитрих вздохнул.
— Как?.. Тогда его дочери от первой жены было четыре года… Да, четыре… Он их отправил из Штрассбурха в Кельн погостить к родне. Кто ж знал, что в это самое время будет набег нурманов. Вот жена с дочерью и пропали. Предположительно, попали в полон к варварам. Говорят, жена его редкая красавица была, польская княжна Стефания. И союз их счастливым считался. Долгие пять лет фон Россен был безутешен. Всё искал их, переговоры вёл, пока не получил известие, что то судно затонуло у берегов Фрисландии. — Карл замолк, отхлебнув из кубка. Задумался.
— Что потом было? — Дитрих поджал губы, вздыхая, глядя на понурого брата.
— А что потом? Женился второй раз. Родилась дочь… Жена оказалась редкая сука… Любовника завела, да сбежала с ним, бросив дитя. У графа случился припадок. Оставил службу. Здесь надо сказать, что король не оставил его. За заслуги наградил завидным поместьем близ Штрассбурха.
— И что, не нашёл сбежавшую жену? Я бы нашёл и убил, — Герард, словно очнувшись, стукнул кулаком по столу. Жалобно звякнуло серебро. Он нервно перекрестился. Дитрих и Карл последовали его примеру.
— Как же, нашёл, — Фальгахен обвёл братьев торжествующим взглядом. — Нашёл и убил обоих.
— Вот это по-нашему! — загалдели мужчины.
— Ну, так говорят, — Карл усмехнулся. — Никто не видел… Больше никто и никогда их не видел. — Рассказчик облизал жирные блестящие губы. — Конечно, убил… За это надо выпить.
Подняли кубки, опустошая.
— И что пфальцграф?
— Больше не женился. Живёт бедно. Хозяин оказался слабый. Половину земель продал. Так сказать, пребывает в тисках благородной бедности. Сдал, старик… Вот дочь подрастёт и тогда может подняться. Всё же титул и нужные знакомства при дворе… И дочь хороша;…
Того трезвый не ведает, что хмельной говорит. Граф заёрзал на стуле. Хмель «брал» слабо. Напряжение не спадало. Чувство тревоги не отпускало.
Карл встрепенулся, неожиданно вскакивая, опрокидывая стул:
— Всевышний! Так эта ж компаньонка вашей графини и есть пропавшая старшая дочь фон Россена! — Братья переглянулись. Фальгахен продолжил: — Так сейчас всё может по-другому повернуться! — оживлённо воскликнул он. — Старшей-то дочери двадцать пять… — Он задумчиво улыбнулся, вспоминая зеленоглазую красавицу. — А как она к венграм попала? — Обвёл братьев соловым взором.
— Не больно она разговорчивая, — видя, что брат мрачнее грозовой тучи, Дитрих взял инициативу в свои руки. Получив от его сиятельства под столом пинок по ноге, от неожиданности подпрыгнул. Сделав вид, что тянется за кувшином с квасом, продолжил: — И не она это вовсе. Эта своих родителей помнит. — Ответно двинул господина по ноге. — Помнит. — Подтвердил слова кивком головы, словно хотел убедить в этом себя.
Фальгахен задумался, слегка покачиваясь:
— А когда свадебный пир предполагаете провести?
— Как Ирмгард выздоровеет. Не раньше, чем через три недели, думаю, — Герард чувствовал непомерную усталость. Сегодня сосед раздражал его сильнее обычного.
— Что-то я устал, — Карл, с поникшей головой пытался выйти из-за стола. — Отдохнуть надо… Девку пришли… Ты знаешь, каких я люблю…
Его сиятельство сделал знак вошедшим слугам. Те, подхватив гостя под руки, помогли ему подняться.
— Хороша; девица… Глаза… Такую быстро загребут… Не посмотрят, что бесприданница… — глухо бубнил граф фон Фальгахен, уводимый слугами в гостевые покои.
* * *
— Слыхал? — господин недовольно смотрел на брата. — Что делать будем?
— А что надо делать? — Дитрих наполнил пустые ёмкости для вина.
— Похоже, наш сосед озаботился, — граф сдавил кубок. Костяшки на пальцах руки побелели.
— Карл? Да никогда он не возьмёт в жёны бесприданницу! Он Еву не хотел отдать тебе, пока не разнюхал про наши… — барон замолчал, оглядываясь. — Принесло его снова. Всё неймётся… Только опоздал. Везде. — Он хохотнул. И уже посерьёзнев, добавил: — Узнать бы, кто предал нас.
— А кто говорит про жену? Бесприданницу продать можно или нанять в воспитатели, экономки, компаньонки…
— А она та или не та? — Дитрих поморщился, чувствуя, что пить уже не хочется.
— Не знаю. Говорила, что приёмная дочь и родителей своих не знает, — протянул мужчина. — Фальгахену её отдавать нельзя…
— Дела… — барон попытался присвистнуть. — Если та, то фон Россен заберёт. А если не та, то… не заберёт.
Его сиятельство нахмурился. В голове всё перепуталось. Перед глазами тёмными омутами стояли глаза русинки, полные непролитых слёз.
— Ты скоро женишься… Ирмгард женится. У меня жена есть… — донёсся до Герарда монотонный голос. — Видел, что Бруно вокруг неё вьётся… Вот он свободный получается… И при титуле. — Дитрих пьяно рассмеялся, услыхав путаную ругань брата. — И вижу я больше, чем ты думаешь. Нравится тебе иноземка… И мне нравится… И ничего с этим не поделаешь. — Устало закончил он, поглаживая лоб, где красовался ответ на выраженную симпатию иноземке.
* * *
Чем это может стать? Наташа сидела на подоконнике и вертела тканевые лоскуты, понимая, что вот так просто ей не пошить мягкую игрушку для пятилетнего мальчика. Нужно полное представление, что это будет. И выкройка. Вздохнув, направилась на третий этаж.
В который раз посетила мысль: почему на двери кабинета нет замка? Господин не боится кражи? На самом видном месте в свободном доступе шкатулка, в которой лежал мешочек с немалой по этим временам суммой. Дотянулась до неё, открывая. Засмеялась. Новый кошель, туго набитый золотыми монетами, лежал на месте прежнего кошеля.
Её давно интересовала дощечка в виде книги на столе. Открыла. Цера! С углублением для заливки воском! Как же, видела в учебниках по истории! Типа записной книжки ещё со времён Древнего Рима. А вот и стилос. Заглаживать написанное. Удобно. Вот здесь можно набросать детали выкройки. А затем с «черновика» срисовать на бумагу.
Коричневый, серый и чёрный цвета лоскутов наводили мысль о собаке. Пусть будет собака. Сначала внешний вид… Потом выкройка…
Спокойная рабочая обстановка в кабинете располагала к творчеству. Правда, быстро темнело.
А вот и подходящий момент рассмотреть свитки и дощечки на полках… Никто не мешает. Даже, если кто-то войдёт, то не застанет её ни за чем плохим.
Смахивала со свитков и дощечек пыль, чихая…
Гладила их, обнюхивала, довольно щурилась, улыбаясь…
Присматривалась к верхним полкам, выискивая что-нибудь похожее на карту. Может быть, она в комнате господина на стене? В тайнике было что-то похожее, но небольшое. И сейчас туда заглядывать нельзя… Застанут, и тогда версия о шпионаже будет налицо. Брр!
Уставившись в окно, вспомнила о тайном ходе. С чего можно начать поиски? Со стен, конечно. И это должна быть дверь. Деревянные панели подходили для этого идеально. Их здесь было немного. Одну стену кабинета занимали полки. Напротив большой камин. Простучать панели? Чем и когда? Вдруг услышат? Похлопала ладошками по дереву, постучала костяшками пальцев. Бегло прошлась по всем, толкая плечом. Нет, дверь будет открываться оттуда сюда. В узких проходах такое открывание логично. Неужели тайного хода нет? Качнула головой:
— Ne mozhet byt;.
Уже не помнила, в каком фильме видела… Чиркнула зажигалкой, поджигая фитиль сальной свечи. Промелькнула мысль, что нужно сделать восковую. В пятом классе с подружкой делали резну;ю (под присмотром её бабушки) с добавлением кофейных зёрен. Маме ко дню рождения. Всем понравилось.
Теперь следовало пройтись с зажжённой свечой вдоль панелей.
Рассмеялась, когда в углу между стеной с полками и окном, пламя слабо качнулось, словно от потока воздуха. Засомневалась. Сквозняки при наличии камина — закономерность. Но решила убедиться. Всмотрелась в стыки между панелями. В «хитрой» с завитушками резьбе обнаружилось незаметное углубление, которое служило ручкой.
Низкая узкая плотно сбитая и хорошо подогнанная дверца открывалась бесшумно и легко.
Осторожно выглянула в тёмный коридор.
Сделав шаг в темноту, получила лёгкий толчок в спину, от чего вздрогнула, расширив глаза и испуганно замирая. Дверь закрылась сама.
Ненавязчиво пахло сыростью и плохо проветриваемым помещением.
Вокруг ни единого звука, ни единого проблеска света. Наверное, полная глухота и слепота ощущаются именно так. Тихонько кашлянула. Услышав глухой отзвук, облегчённо выдохнула.
Нащупав в сумке фонарик, осветила им обратную сторону двери. Шаровидная ручка. На уровне глаз обнаружилось прямоугольное смотровое отверстие с дверцей. Со стороны комнаты оно было замаскировано ажурной резьбой панели. Здесь чувствовался лёгкий воздушный поток.
Наташа подивилась изобретательности хозяина замка. Она пыталась определить, сколько лет могло быть зданию? Про этот тайный ход, конечно, известно очень узкому кругу его обитателей, иначе смысла в нём не было. Оставалось выяснить, в какие комнаты ведёт ход и главное — куда выходит.
Девушка хмыкнула, качнув головой, представив себе, какие открываются возможности, знающим про этот коридор. В любую точку замка можно попасть незаметно, и покинуть его в случае опасности. Это показалось интересным. Подсматривая и подслушивая, можно быть в курсе всего происходящего и не только…
Дальнейший осмотр двери выявил наличие возвратного механизма в виде плоской пружины. Сверху и снизу от стены шли простейшие рычаги с колесиками на концах, скользя по прикреплённой пластине. Всё просто! Спиральных пружин в то время ещё не было.
Луч фонарика, дрогнув, вырвал перспективу узкого каменного хода, проходящего вдоль стены замка. Ни одного окна и ни одного факела на стене.
Сделав несколько шагов по коридору, Наташа упёрлась лучом в стену. Круто вниз уходили ступени. В комнате в этом месте эркерное окно. Ход идёт вниз, затем должен пойти вверх, или спуститься на первый этаж.
Не терпелось начать исследование сейчас же, но что-то настораживало. Прислушалась к себе. В последнее время сделала вывод: не игнорировать «крики» своего внутреннего голоса. Интуиция ещё ни разу не подвела. К «вылазке» нужно подготовиться.
Отворив дверцу, вернулась в кабинет. Вот и подол платья оказался в пыли. Рукав тоже. Пройдя к окну, замерла от неожиданности, поворачивая голову.
Спиной к ней у стола стоял граф и копался в шкатулке.
Увидев боковым зрением движение, он резко обернулся. Свиток свадебного соглашения дрогнул в его руке:
— Ты здесь?
— Зашла нарисовать выкройку для мягкой игрушки, — выдавила из себя, стараясь быть как можно спокойнее. — Хочу пошить Лиутберту собаку. — Кивнула на стол, оглаживая запыленный рукав.
Герард опустил глаза на столешницу, рассматривая исчерченный лист и закидывая свиток в шкатулку:
— Я тебя сразу не заметил, — чуть качнулся. Склонив голову на бок, окинул девицу прищуренным взором.
Девушка сглотнула. Вот и первый урок: прежде, чем выйти из тайного хода — загляни в смотровое окно. Оно не только для подглядывания и подслушивания.
Наташа видела, что сиятельный изрядно выпивши. Решив, что за выкройкой вернётся позже, торопливо направилась к двери. Но господин преградил путь, упершись рукой в дверь, мешая её открыть:
— Не спеши.
Дорогие читатели, продолжение можно прочесть на сайте Литнет. Приятного чтения:)