В июле 1917-го революционная Россия узнала, что 50-летний епископ Енисейский и Красноярский Никон (Бессонов) сложил с себя сан и монашество, заявив, что «глубоко разочаровался в русском православии, а также в верхах и низах русского духовенства». Вернувшийся в мир гражданин Николай Николаевич Бессонов тут же вступил в брак с бывшей ученицей епархиального училища.
Еще до революции владыка Никон был известен своей экстравагантностью.
Потомственный дворянин, окончивший Московскую духовную академию со степенью кандидата богословия, преподаватель гомилетики и литургики, философии и психологии, ректор Благовещенской, а затем - Иркутской духовной семинарий, он то называл себя «социал-демократом в благородном значении этого слова», то деятельно принимался за организацию отделений монархического Союза русского народа.
В бытность свою Кременецким епископом владыка Никон получил орден святой Анны I степени, минуя низшие ордена. Он был аттестован волынским губернатором как человек довольно резкий, но непоколебимо преданный Православной вере и русским интересам. Впрочем, в Кременце епископ оставил по себе дурную память, оказавшись в центре скандальной истории в подведомственном ему женском духовном училище.
Избранный в Государственную думу 4-го созыва, Никон вошел во фракцию правых, но вызывал их недовольство своими «народническими», почти эсеровскими идеями. Левые же видели в нем «реакционера», «полицейского социалиста». За ним никто не шел, но он приобрел определенную известность, славу. Даже вождь большевиков Ленин написал целую статью о «черносотенном демократизме епископа Никона».
Когда до Синода дошли слухи о кременецком скандале, Никон был спешно переведен на епископскую кафедру в Красноярске. Депутатское звание ему удалось сохранить лишь формально, и владыка очень скорбел о пропущенных заседаниях в Думе. С Волыни он привез 20-летнюю Женю Соббатович, из-за которой и произошел скандал, и беззастенчиво поселил ее в архиерейском доме на правах «племянницы».
Февральскую революцию епископ Никон встретил восторженно.
О его воодушевлении говорила телеграмма, посланная им в столицу на следующий день после отречения Государя и содержавшая неуместное в середине Великого поста пасхальное приветствие: «Христос Воскресе! Искренно рад перемене правительства, ответственному министерству. Долго терпели». Неделю спустя владыка Никон заявил, что «в России должна быть республика, а о монархе у нас и речи быть не может».
Новому обер-прокурору Синода епископ вдохновенно писал: «А работы будет масса, работы новой, хорошей. Я почти утерял было веру в нашу Русскую церковь, а теперь оживаю». Но не прошло и полгода, как он уже просил Синод не считать его «членом церкви, именующей себя православной», хотя и сообщал при этом, что остается христианином, и даже давал советы относительно церковного устройства в будущем.
Низвергнутый из сана и монашества, бывший епископ обвенчался со своей «племянницей» и отправил председателю Государственной думы телеграмму за подписью Н. Н. Бессонова, заверяя, что отныне ничто не сможет помешать ему в аккуратном посещении думских совещаний. Впрочем, революция больше не нуждалась в думцах, и воспользоваться депутатскими полномочиями расстриге не пришлось.
Вернувшись на Украину, чтобы «все свои силы и знания отдать ея благу», он начал публиковать в газетах театральные рецензии, подписывая их «бывший епископ Никон - Микола Бессонов». Вскоре его заметили и назначили главой департамента исповеданий, после чего архиепископ Евлогий (Георгиевский) даже ездил в Киев в Центральную раду, где безуспешно просил убрать с этой должности человека, осквернившего сан.
Брак Бессонова окончился скоро и трагично. Жена его была найдена в постели мертвой, с револьверной раной… Обстоятельства ее смерти остались невыясненными. Он похоронил ее в Покровском женском монастыре. Покойнице на грудь бывший епископ положил свою панагию, в ноги - клобук, на ленте была отпечатана кощунственная надпись.
Сам он не надолго пережил жену, скончавшись в 1919 году в Одессе.
2015 г.