Вначале удавалось просто запутывать следы: утром он кружил навстречу солнцу и вечером – тоже. Тень и тонкие жёлтые листья ивы, уже начавшие осыпаться с веток из-за жары, создавали необходимый декор – и он был спокоен. Но, как только поднимался ветер, сердце начинало стучать где-то у горла, и он прятался в своём убежище.
Было немного странно, что его до сих пор не обнаружили. Подсознательно он даже хотел этого. Особенно днём, когда мимо неслись тонкие и аппетитные запахи, точно такие же, как были в его прошлой жизни. Только к ночи стихало это безумное желание, и сладкий сон обволакивал сознание.
Однажды он услышал знакомый запах, а потом до него донёсся голос, забыть который не было никакой возможности. И этот голос произносил его имя. Оно повторялось до бесконечности, кружило в пространстве, создавало вихри, и он, исполнившись, наконец, гордости за эту фантасмагорию, ответил жалким и слабым лаем.
– Дурачок, – мягкие ароматные руки гладили его голову, прижимали к себе, и откуда-то сверху закапал солёный дождь.
– Да разве мне жалко было тех котлет!