Конечно же, он рассказал мне далеко не все, а только то, что посчитал нужным. Но болтовня Сявочки и злобное шипение Демина помогли заполнить пробелы. История, рассказанная Павлом, оказалась предсказуемо банальной. Богатая семья, в которой мать и две старшие сестры души не чаяли в наследнике мужского пола. Жизнь в режиме "все включено". Однако присутствовал жесткий диктат со стороны отца, желавшего, чтобы его сын стал достойным продолжателем семейного бизнеса. Учиться Павел должен был только на отлично, и никак иначе. В двенадцать лет его отправили в английскую спецшколу, затем он оказался в Итоне*. Во время каникул специально нанятые педагоги продолжали вдалбливать в подкорку его мозга правила хорошего тона. Даже друзей одобряли родители, относившиеся очень серьезно к тому, с кем общается их сын. Семья каждого ребенка обязательно проходила тайную проверку. Подробно выяснялась родословная, репутация, благосостояние, тайная подноготная. И если результат оказывался неудовлетворительным, то больше в доме Калиновских мальчик не появлялся.
К двадцати годам Калиновскому-младшему нашли невесту. Девушка происходила из очень обеспеченной и влиятельной семьи, и по мнению родителей идеально подходила сыну. О помолвке ему объявили как о свершившемся факте. Павел как раз закончил обучение в престижном университете в Англии и вернулся на родину, готовый работать в фирме отца. Семья, конечно же, устроила большой прием, на котором присутствовали многочисленные родственники, друзья и нужные люди. И вот там-то в самый разгар празднования ему радостно сообщили о том, что он, оказывается, уже несколько лет помолвлен, на днях состоится официальная помолвка и знакомство с семьей невесты. Сказать, что Павел был поражен - это не сказать ничего. Он был просто раздавлен.
Елена Одинцова в тусовке местной золотой молодежи, привыкшей ко всякому, славилась своей невероятной распущенностью. По пальцам одной руки, пожалуй, можно было пересчитать тех, с кем она не переспала. Когда традиционный секс ей наскучил, испробовала лесбийскую любовь, разбила пару сердец и увлеклась групповым сексом, активно втягивая в него ближайшее окружение. В свое время сомнительной чести оказаться с ней в одной постели, был удостоен и Павел. И у него встало. Правда, не на ее прелести, а на симпатичного, крепкого парня - третьего участника их пьяной оргии. Лишь благодаря его присутствию и активному участию, он умудрился худо-бедно удовлетворить даму. Елена сразу догадалась что к чему и начала действовать. Сергей, внук высокопоставленного чиновника, на тот момент был ее очередным бойфрендом и преданным рабом, поэтому по одному щелчку пальцев сделал фантастический минет. А она успокаивала ошарашенного Павла, над членом которого усердно трудились, сообщив, что знает о бисексуальности своего друга, более того, это безумно ей нравится, и если Калиновский пожелает, то может встречаться с Сергеем во время своих приездов из-за границы. Надо же как-то снимать напряжение, а здесь к его услугам проверенный партнер. Искусный, не болтливый, с таким папой о каминг-ауте можно не думать, и послушный ее воле. Павел, ни минуты не сомневаясь, вежливо отказался. Больше они к этой теме не возвращались. Сталкиваясь в общих компаниях, дежурно кивали друг другу и спокойно расходились в разные стороны. Кто бы подумать, что их семьи решат породниться?
На следующий день он позвонил своей новоиспеченной невесте с требованием встретиться. Отклонил предложение пересечься в модном ночном клубе, предложив скромный тихий ресторанчик в одном из спальных районов города. Там, не ходя вокруг да около, Павел заявил о невозможности брака по причине, о которой ей известно. Елена отказалась разрывать помолвку и выдвинула встречное предложение. Они будут женихом и невестой в глазах окружающих, родители отстанут от них, и какое-то время это послужит отличным прикрытием. А что будет дальше: покажет время. Павел обещал подумать и через пару дней согласился.
Около года все шло лучше некуда. Елена вела активную сексуальную жизнь, Павел много работал и тайно встречался с парнями в квартире, которую они снимали. Он настоял на том, чтобы составить расписание, поскольку не желал столкнуться с ней даже случайно. То, что она спала с их общими друзьями и знакомыми, его нисколько не волновало. Что значит репутация рогоносца по сравнению с относительной свободой и возможностью жить так, как желаешь? Где-то раз в месяц они встречались с родителями на семейных обедах и сообща отбивались от назойливых вопросов о свадьбе и внуках. Временами Павел думал, что ему очень повезло с невестой. А потом он влюбился, и все пошло прахом.
Дмитрий Демин работал юристом в фирме Калиновских, но близко столкнулись они в общей компании в ночном клубе на праздновании нового года. Павел пришел с официальной невестой, а ушел в самый разгар веселья с человеком, бок о бок с которым проработал несколько месяцев. Предупредил Елену, что занимает квартиру на всю ночь и следующий день. Она понимающе скользнула томным взглядом по высокому красивому шатену и легким пожатием руки одобрила его выбор.
Сидя в такси, Павел сгорал от нетерпения и чувствовал ответную реакцию, сидящего рядом мужчины. Как он мог не замечать, какое потрясающее тело скрывалось под строгими костюмами? А ледяная равнодушная маска исчезла с лица в нерабочей обстановке, и в первую минуту, когда их представили друг другу, он просто не мог поверить, что видит юриста, с которым ежедневно сталкивался в коридорах фирмы, настолько этот яркий, сексуальный красавец отличался от служащего, застегнутого на все пуговицы и сыпавшего сухими, юридическими терминами.
Они провели в постели остаток новогодней ночи и еще несколько выходных дней. Продолжили встречаться, и Павел сам не заметил, как легкая, ни к чему не обязывающая интрижка превратилась в необходимость быть рядом с этим человеком постоянно. Еще никогда и ни с кем ему не было так хорошо, так правильно. Он совершенно потерял голову и практически перестал скрываться. Не помогали ни предупреждения Елены, ни опасения Демина, опасавшегося потерять работу с волчьим билетом в кармане. Гром, как это всегда случается, прогремел неожиданно.
В один из дней его неожиданно, прямо с утра, вызвали в кабинет генерального директора. Павел шел на ковер к начальству с неспокойной душой. Он понимал, что в последнее время окончательно обнаглел, будучи в курсе, что о них с Деминым вовсю ходят слухи. И его опасения подтвердились в полной мере. Калиновский-старший с каменным, ничего не выражающим лицом вывалил на стол внушительную пачку фотографий и письменный отчет. Тогда-то Павел и узнал, что маскировка не сработала. Зная отца, не стоило сильно удивляться. Ему было известно обо всех случайных любовниках сына на одну ночь, о квартире, приспособленной для свиданий, последней каплей стал открытый роман с сотрудником фирмы. Отец решительно потребовал порвать с любовником и сообщил о назначенной дате бракосочетания. Когда Павел отказался, он заговорил о глупости и эгоизме молодых, напомнил о репутации семьи и под конец заявил, что ни одна фирма не примет на работу юриста с неправильной ориентацией. Последняя угроза возымела эффект, прямо противоположный ожидаемому. Не говоря ни слова, Павел взял лист бумаги из стопки на столе и написал заявление об увольнении по собственному желанию. Калиновский-старший не стал спорить и переубеждать, подписал, сказал, что его юристы подготовят договор о покупке его акций. Денег хватит на открытие фирмы, куда можно будет пристроить Демина, потому что в городе никто не возьмет его на работу. Об этом он обещал позаботиться отдельно.
Павел проигнорировал колкость и, понимая, что домой уже не вернется, попросил передать матери и сестрам, что любит их. Отец отказал в просьбе, предложил как следует подумать, не ломать себе жизнь из-за меркантильной шлюхи, принять его требования и возвратиться в лоно семьи. Павел молча встал, вышел из кабинета и аккуратно закрыл дверь. С семьей он больше не виделся...
— Почему? — спросил я. — Почему не виделся?
— Они уехали в Германию. Отец давно уже собирался переводить туда бизнес. Просто совпало.
— Как же так получилось, что он запросто отпустил тебя и ничего не стал делать?
— А зачем я ему нужен сломленный, раздавленный? Какой от меня будет толк? К тому же упрямство - это наша фамильная черта. Он знает, если я что-то решил, то переубедить невозможно. Поэтому просто ждет, когда одумаюсь и вернусь. — Павел невесело усмехнулся.
— Про упрямство согласен, — подтвердил я, и был награжден сердитым взглядом. — И что? Папа оказался прав насчет Демина, правильно я понимаю? Любовь прошла...
— Да нет, любовь не прошла. Но шлюха всегда останется шлюхой, в основной части его пророчество сбылось.
— Значит, поймал парня на одноразовой измене и раскис? — насмешливо уточнил я и потянулся за чайником.
— Не один раз. Первый раз случился всего через полгода с того момента, как мы начали жить вместе, и потом походы на сторону происходили постоянно.
— Мужик, слушай, ты вообще мужик? Чего же ты хотел? Это тебе не натуральная связь. Женился бы тогда на своей Леночке, если такой нежный и чувствительный. Хотя она тоже шлюха, совсем забыл. Ты просто какой-то магнит для шлюх. — Тут я осекся, вспомнив, что обо мне говорил Демин.
— Я собственник, — проигнорировав мои оскорбительные замечания, мрачно сказал Павел. — Но ради него пошел на то, чтобы в нашей постели периодически появлялся третий. Он объяснил, что любит меня, но ему мало секса с одним человеком.
Я сидел, раскрыв рот. Нет, какие же все-таки бывают извращенцы. И какие влюбленные идиоты.
— И как это выглядело?
— Да обычно в общем-то, снимали мальчиков в клубах, привозили сюда, выпивали, трахались в спальне для гостей... Продолжать? — язвительно спросил Павел, с усмешкой рассматривая мое покрасневшее лицо. — У тебя уши горят, — удовлетворенно сообщил он, достал из кармана пальто пачку сигарет и бросил на стол. — Рассказывать в подробностях?
— Не надо подробностей. — Ну козел, настоящий козел. Нашел ведь, чем задеть. И теперь я наконец понял, какие планы были у его любовника на мой счет. — Обойдусь без подробностей. И что тебя не устроило-то?
— Не устроило то, что и этого Диме оказалось мало. В тот вечер, когда мы с тобой встретились, я узнал, что он переспал практически со всеми мальчиками в моем клубе, с нашими друзьями спал, с теми, с кем у меня был бизнес.
— Ничего себе! — И кто-то называл шлюхой меня. — Понятно. А как ты узнал?
— Скажем так, сведения из конфиденциального источника. Больше тебе знать не надо. Не возражаешь, если я закурю?
— Это твой дом, — пробормотал я и, опустив голову, стал рассматривать гладкую, матовую поверхность стола. Дурацкий материал, на таком любая пылинка видна. Сплошное издевательство над прислугой. — Все это очень трогательно, но... Я-то здесь при чем?
— Мне нужна Лена, только с членом, чтобы Дима понял: я занят. Иначе он не отстанет.
— Ну так уволь его.
— Зачем? Демин очень хороший юрист, такими специалистами не раскидываются. К тому же, немало сделал для фирмы. И не возьмет его никто, он в черном списке. Мой отец постарался. — Павел затушил сигарету в пепельнице, встал и приоткрыл окно. — Уволив его, я покажу свою слабость и низость. Не хочу так. Но если у меня не будет официального партнера, то боюсь, что сломаюсь и снова пойду у него на поводу. А я не хочу больше так жить, понимаешь? Мне надо его забыть.
— У тебя мало мальчиков? Или попроси какого-нибудь знакомого, — предложил я, с трудом сдерживаясь, чтобы не задрать ногу на стул.
Ну нравится мне так сидеть. Мои старики смеются и называют куренком, да и пусть. Зато очень удобно.
— Ты серьезно? — Он рассмеялся, но глаза оставались серьезными. — Мне нужна полная иллюзия серьезных отношений. А ты предлагаешь мне нанять мальчика из эскорта или попросить хорошего знакомого? Думаешь, мой бывший любовник поверит? Я в любом случае искал бы кого-нибудь вроде тебя, и то, что ты тогда очутился в кабинете у Артура было если не знаком судьбы, то потрясающим шансом и выходом из создавшейся ситуации.
— Да ну? Только моего согласия ты что-то не спрашивал. — Я вздрогнул от вечерней прохлады и поежился. Он раздраженно хлопнул себя по лбу, встал и закрыл окно. — Значит решил нанять меня. А зарплата какая предполагается?
— Все, что хочешь, но в пределах разумного, конечно же.
— А если я скажу, чтобы ты шел куда подальше со своими бабками? Будешь меня шантажировать или угрожать?
— Зачем? Тогда я буду давить на жалость. Ты же очень добрый мальчик, и знаешь что такое безответная любовь. Ты ведь пожалеешь меня?
— Ну ты и козел, — восхищенно сказал я. — И что за бред про безответную любовь?
— Ты когда болел, много говорил, то в полубреду, то во сне. Про Мишку, — уточнил Павел. — Вот я и подумал, что он твой парень.
— Б л я дь, — только и мог сказать я.
— Ну так что выручишь меня? Со своей стороны могу обещать защиту и полное содержание. Только, прости, но придется одеть тебя по-человечески, подстричь. Ты все-таки должен хорошо выглядеть.
— Маникюр, педюкир, — злобным тоном продолжил я и не выдержал, задрал ногу, обхватил ее руками, опустил подбородок на колено. — Ухо прокалывать будем? Но учти соглашусь только на брюлик. Как у твоего самого крутого проститута.
— Да все что хочешь. Можешь даже пупок проколоть, — покладисто ответил Павел, подошел, содрал меня со стула, прижал к себе, приподнял за подбородок лицо и, практически прижимаясь к губам, тихо спросил. — Ты же спасешь меня от опрометчивого шага?
— А сейчас случится страстный поцелуй, после которого я по закону жанра должен растаять и согласиться на все, — прокомментировал я и приказал. — Ну-ка отпусти. Во-второй раз не прокатит.
Он весело расхохотался и разжал объятия.
— Попробовать все равно стоило. Так что? Терять тебе нечего, а приобретешь неизмеримо больше во всех смыслах. К тому же, не исключено, что всем уже известно о твоей ориентации.
Я бухнулся на стул и забарабанил пальцами по столу. Эта сволочь меня виртуозно, с лету просчитала. Знает на что упирать. Но... Мишка ведь не мог такого сделать. Он ведь не проболтался? А с какой стати ему молчать? Скорее всего он чувствует себя обманутым, измаранным дружбой с педиком.
— Я помогу тебе. Заткну рты болтунам, и твои родные ничего не узнают. Могу даже помочь перевестись в другой вуз.
Все продумал, мудак. Деньги не предлагает. Ты мне, я тебе. Натуральный обмен. Выпускник Оксфорда**, Б л я дь.
— Поживешь как человек, а то вкалываешь за копейки и живешь впроголодь.
Ну козел. Сволочь. Натуральная сволочь, как будто я нищий какой.
— Это ненадолго, — продолжал убеждать Павел. — Выручишь меня, и снова можешь вкалывать за копейки. Если захочешь, конечно.
Я злобно взглянул на него. Он сидел с серьезным видом, и только в глазах тлела смешинка. Похоже, что просто читает мои мысли. Или по моему лицу все видно. Урод.
— Думаешь, я тебя покупаю? Это не так. Я прошу выручить. Как друга.
— Что? Какой я тебе друг?
— Как гея. Мы же должны держаться вместе в этом жестоком мире. — Он уже откровенно смеялся.
— Заткнись, а, — я тоже расхохотался. — Ладно, — была не была. Что мне теперь, собственно, терять? — Приодеваться обязательно?
— А как же? Мой мальчик должен выглядеть соответственно. — Павел мгновенно посерьезнел, будто переключился в другой режим. — Я тебе еще карточку дам с неограниченным кредитом. Жить придется здесь со мной, чтобы в случае чего Диме доложили все в подробностях. Я дал разрешение Нине Петровне рассказать, когда он к ней подкатит. И будем появляться на людях. Нечасто.
— Но спать я с тобой не буду, — воинственно заявил я. — И другие трусы покупать не буду. Буду ходить в своих, они удобные.
— Секс не входит в договор. До такой степени убеждать никого не придется. И как бы там ни было, ты не в моем вкусе. А с такими трусами можешь вообще не беспокоиться, у меня банально не встанет.
— Вот и отлично, — пробурчал я.
Можно подумать. Трусы ему не нравятся. Нормальные семейники. Удобные. А расцветка... Я же не раздеваюсь где попало, по клубам не трахаюсь. Да насрать, короче. Как будто меня волнует мнение какого-то зажравшегося богача.
— Вот и прекрасно. Только ты подумай.
— О чем? — Ну что еще ему надо? Опять какую-нибудь ерунду втюхивать начнет.
— О трусах. — Павел выразительно посмотрел вниз, и я поспешно свел ноги, вспомнив, что сейчас на мне их как раз и нет. — На такую красоту не встанет ни у кого. Так что ты бы воспользовался моей карточкой. На будущее. Когда уйдешь вкалывать за копейки, всю одежду можно будет взять с собой.
— Моя личная жизнь - не твое дело.
— Пока у нас договор - мое. Кстати, тебе нельзя ни с кем встречаться, пока ты со мной.
— Ладно. Но когда я встречу мужчину своей мечты, то сам понимаешь, договор сразу аннулируется, — жеманно проговорил я, копируя... Ох, черт! Кажется, я спародировал Сявочку из клуба?!
— Договорились, — он ухмыльнулся, протянул мне руку, я, поколебавшись, пожал ее и скрепил наш договор.
Каким же наивным придурком я тогда был. Переспали мы меньше через месяц, и не прошло и года, как я понял, что встретил своего мужчину. Только с этим мужчиной меня связывает договор, и любит он другого человека, а мне даже открыто приревновать нельзя, потому что выступаю в роли ширмы. Но, похоже, что ко мне Паша привык как к домашнему и небесполезному животному. Однако я нисколько не обольщаюсь и понимаю, что в любой момент мне могут указать на дверь, поэтому стараюсь жить одним днем, а там... посмотрим, что дальше будет. Должен признать, что и в таком существовании есть приятные моменты. Он хороший человек и великолепный любовник. Очень жаль, что мы не встретились при других обстоятельствах, но понятно, что он вообще вряд ли посмотрел бы в мою сторону, если бы не случилось то, что случилось. Так что приходится довольствоваться тем, что имеется. И да, этот гад, таки отучил меня носить семейные трусы!
Примечания:
* Итонский колледж — частная британская школа для мальчиков.
** Оксфордский университет — занимает второе место в списке самых старых университетов мира, старейший англоязычный университет в мире, а также первый университет в Великобритании.