Дневник.
147 день полета.
Взял гистологическое пробы у моих мышек. Все три положительные. Если оставить их без лечения, умрут через 10 дней. Кого оставить на контроль? Очистил клетки пылесосом. Покормил. 3-я боится пылесоса, будто он её съест, прячется в дальний угол. Не подозревает, то, что её съест - внутри неё. Смотрел на Землю. Это можно делать бесконечно. Красота, на которой нам повезло родиться. Читал, что это редкая планета в безжизненном пространстве. Другой такой, скорее всего, нет.
148 д.п.
Ввел вакцины 3(OV247) и 8(OV247b). 4-ю оставил на контроль. Почему? 4-я обычная во всем. 3-я с пятнышком на носу. Такая милая в своей пугливости и деликатности. Может, ей повезет? 8-й с черным круглым пятном на боку. Как его не отбраковали? Наглый и дерзкий. Но умный.
Навел у себя порядок. Один на станции - не значит опустившийся до летающего нижнего белья в отсеке.
149 д.п.
Сделал себе выходной. Подопытных заразил и вакцинировал. Теперь буду ждать результатов. Решил устроить прогулку по отсекам. Начал с обзорного Купола. Завис, созерцая планету. Не заметил, как два часа пролетели. Прошелся по Основному, поправил пару проводов, что свободно болтались. В кладовке ещё полно коробок и тюков с запасами. Плывешь, а вокруг картонки, картонки, мешки. Кажется, если их разгрести, то выйдешь в открытый космос. Как будто борта сделали из этих тюков. Жаль, что столько осталось неиспользованных. В шлюзовой поздоровался по традиции с каждым скафандром. Пожал перчатку Леопольду, Чебурашке и своему тезке. Проверил давление. В компьютерной приветственно помахал своему отражению в мониторе. На кухне пообщался с печкой. Как говорил нам психолог, с ума первыми сходят те, кто очень старается быть “нормальным”. Так что такие чудачества у нас не только не осуждаются, но приветствуются. Особенно в условиях вынужденного одиночества. Вернулся обратно в обзорную. На Земле ночь. На фоне огней увидел странное пятно. Пригляделся - отпечаток пальца. Наверное Павел в тот раз оставил, когда мы с ним земные огни разглядывали.
Восемь дней назад. Обзорный модуль «Купол»
- Паша? Тоже решил на огоньки посмотреть?
- Ген? Закончил со своим живым уголком?
- Угу, пока - живым.
- Ладно, не расстраивайся. Может с этой троицей повезет. Откроешь вакцину, возьмешь Нобелевку, забудешь этот сумасшедший дом.
- Тебе легко шутить. Вроде всё в теории правильно, а дохнут. Ладно, над чем летим?
- Над домом.
- Приволжск?
- Точно. Вон, видишь змейку Волги? Скопище огней на изломе, ниже, нет, ещё ниже, в стороне от реки, западнее
- Это? Точно. Где-то там мама у окна сидит, может, на небо глядит.
- Ты сентиментальный.
- Не смейся. Я серьезно. Дом - это святое
- Вот что за… смотри на юго-запад, ниже.
- Ого, как полыхнуло! Думаешь, оно? Не гроза?
- Какая гроза. Молнии белые. А тут оранжевая, характерная вспышка.
- Чем там бьют?
- Может, тактическим. Может просто объемным.
- Вот гады!
- Ген, не то обидно, что убивают друг друга. Это мы, люди, с самого зарождения любим делать. А то обидно, что пока мы тут за громадные деньги ищем, как всех спасти от болезней и голода, другие за много большие деньги убивают себе подобных ради забавы.
- Обидно, согласен. Но насчет забавы ты загнул. Тут большая политика, экономика, интересы...
- Мне ещё никто не доказал, что уничтожать страны с людьми вместе выгоднее, чем торговать с ними.
- Ладно, Паш, не будем о грустном. Что про сынишку жена рассказывает?
- Ой, теперь он такой шустряк! Все дверцы приходится завязывать. Умудрился сахар на ковер высыпать. Главное, специально принес из кухни.
- Может, в зиму решил поиграть?
- Был бы я дома, он у меня бы поиграл!
- Ай, знаю я тебя. Как пацана своего видишь, так расплывается в улыбке
- Точно. Жена жалуется, что я ей весь воспитательной процесс порчу.
- Прилетим, так он и не узнает папаню?
- Да уж. Еще два месяца как хомячки в этом аквариуме болтаться будем. Я то свою серию закончил.
- Везет. А мне хорошо если этих месяцев хватит.
- Разве у тебя цикл не три недели? Если как в прошлый раз, то…
- Сплюнь! Я уверен, что в этот раз всё получится, вакцина подействует и…
- Смотри, смотри!
- Ох, целая серия вспышек! Первый раз такие яркие и так часто вижу!
- О чем они там думают? Ведь уже полгода обещают договорится о мире.
- Тревожно мне, Паша. Хоть и не у нас, но тоже люди. И совсем рядом с нами, как с орбиты глянешь.
- Эй, философы, отбой — ожил динамик связи с Землей.
- Есть, товарищ ЦУП!
- Поёрничайте, господин подполковник, без отпуска оставим.
- Извиняюсь, Лев Александрович. Уже пошли спать.
- Паш, а чего Главный ночью в ЦУПе делает?
- Сам удивлен. Ладно, завтра доложат, если посчитают нужным.
Семь дней назад.
- Центр управления полетами, я Заря, экстренное сообщение.
- ЦУП слушает.
- У первого подозрение на аппендицит.
- Данные обследования послали медикам?
- Уже
- Программу экстренной эвакуации подготовим. Полетите на втором Союзе. Предупредите партнеров из NASA
- Есть!
Через полчаса. В главном модуле.
- Гена, как здоровье Павла?
- Держится
- За что держится?
- Терпит. Все нормально. Улетим штатно. Спасибо за сотрудничество. Приятно оставаться.
- Дело в том, что наше руководство еще вчера решило, что мы досрочно покидаем станцию. Я и Дитер. Сегодня пришло окончательное подтверждение.
- Ну, ох… неожиданно совсем.
- Видимо, в связи досрочном успешным окончанием экспериментов и в связи со сворачивание последнего проекта, нам предложили покинуть станцию.
- Значит, стартуем вместе?
- Я слышал, вы не закончили серию?
- Есть такое.
- Такое?
- Не важно. Подошёл почти к финалу. Последний биоматериал зарядил, а тут Паша, как снег на голову.
- Мы готовы взять Павла с собой. Союз вмещает троих.
- Серьезно?
- Абсолютно. Я знаю, сколь важным делом вы заняты для человечества. И было бы хорошо, если бы вы его завершили успешно.
- Я… вы настоящие друзья , ребята, честно. Но все же я не хотел бы бросать Павла…
- Не переживайте. Старт сразу двух Союзов от станции, даже последовательный, потребует большей подготовки. А Павла нужно увозить срочно. Лучше вы проконтролируете отстыковку. Да и консервация станции на вас останется.
- Консервация?
- О, вы не знаете ещё? Поговорите с вашим ЦУП.
Через 10 минут в российском модуле.
- Геннадий, всё верно сказал Джордж. Это оптимальный вариант. Вы улетите позже. Закроете станцию, как полагается. Закончите свой эксперимент.
- Про консервацию - правда?
- Увы, в ближайший год полетов на МКС не будет. Пояснения - на Земле.
- Ясно.
- Провожайте Павла. Заканчивайте спокойно работу. Готовьте станцию к закрытию.
- Есть вопрос.
- Задавайте.
- Где будет лечиться Павел?
- За это не переживайте. Союз приземлится на нашей территории.
Дневник
157 д.п.
Вот и умерла моя пугливая 3-я. Не помогла ей вакцина. Отмучились на пару с 4-й. Возможно 3-я мучилась меньше. Но разве их спросишь? А 8-й держится! Держится, черт возьми! Ты мой пятнистый только не помирай!
159 д.п.
Чернопятный, 8-й, ещё жив. Выглядит страшненько. Мех лезет. Только чёрное пятно на боку пушистое. Не ест почти. Насильно даю жидкую смесь.
161 д.п.
Мой мышонок почти ожил. Надо, конечно, подождать дней 10. Но он жив!!! Хочется плясать и петь. С пляской на станции не развернешься. Но пою в голос. У диспетчера в ЦУПе уже уши отваливаются, а я ничего не могу с собой сделать. Неужели победа?
169 д.п.
Прибирался сегодня в отсеках. Собирал пустые коробки и прочий мусор. Слеплю из них напарника, полетит со мной домой. Нужно кое-что в немецком блоке забрать. Дитер, когда второпях собирался, забыл. Да и некуда было. Всё же троим в Союзе тесновато. Павел уже оклемался. Привет передавал. Говорил сегодня со своими. Скучают, ждут со дня на день. Осталось немного: выдержать положенный срок, сделать вскрытие, заморозить и упаковать материал. Жду не дождусь попасть к себе в лабораторию. Неужели нашел ту самую вакцину?
172 день полета. Бортовое время 2:13:29. Вызов из ЦУП.
- Я Заря. ЦУП, прием
- Привет, Ген.
- Павел? Рад тебя слышать. Но почему ты…
- Всё потом, Гена. Сейчас дорога каждая минута. Помнишь, я тебе показывал программу самостоятельного спуска?
- Да, но…
- Слушай меня. Через 58 минут будет оптимальная точка. Ты должен со своими вещами быть в “Союзе 1” со включенной синхронизацией. Гена, поверь, времени нет. Это твой, наш последний шанс.
- Я ещё не всё сделал по станции…
- К черту станцию! Ты со своими хочешь встретиться, или стать космическим мусором?
- Что? Я не понимаю. Без приказа…
- Ген, как ты думаешь, почему я тебе это всё говорю, а не дежурный диспетчер? Ты мне веришь? Да следующего витка не будет. Считай, что к тебе летит облако обломков по пересекающиеся орбите
- Ой, блин!
- Да, именно это. А теперь бегом на корабль.
- Погоди! У меня же мышь, то есть, биоматериал сверхважный!
- Так заморозь и с собой
- Его нельзя пока, контрольный срок…
- Ну, вези живым.
- А можно?
- Конечно! Главное, сам живой приземлись.
Через один час двенадцать минут на борту Союза.
- Ну что, пятнистый ты мой? Домой летим, домой! Чертовы обломки. Хотя, повезло тебе - не тушкой приземлиться, а вполне живым. Ты, можно сказать, герой человечества. В тебе надежды наши на спасение от самого страшного недуга. Главное, не сдохни, дорогой, от перегрузок. Золотой ты наш. Ах, трясти начало, в атмосферу входим. Но не дрейфь. Союз - телега надежная, не развалится. Кстати, хочу сказать тебе комплимент. Да что же трясет-то так? Ты молодо выглядишь для переболевшего раком. Шерсть как у двухнедельного. Зубы крепки, реакция быстра. Зачем, гадёныш, кусался, когда я кровь брал? Не нравится? Всем не нравится. Но наука требует жертв. Извини, что-то тяжело мне болтать с тобой.
Через восемь часов после старта
- Паша! Как я рад тебя видеть!
- Да недавно расстались, вроде? Шучу. Тоже безумно рад встрече!
- Как здоровье?
- Отлично. Не переживай!
- Что со станцией? Пробило осколками?
- Да нет. Целехонька твоя станция.
- Что? Зачем же…
- Зачем, спрашиваешь? Ты хоть на Землю смотрел изредка в последние дни?
- Да, иногда. Но эксперимент…
- К чертям твой эксперимент! Война, Гена, война.
- Как, война? Где?
- Здесь и сейчас. Если бы ты не эвакуировался со станции, некому было бы тебя сажать и забирать с места приземления.
- Как?... А что с ЦУП?
- Уже эвакуировали почти на резервную площадку. Главное, все вертолеты от нас забирают. Один оставили персонально для нас. Через полчаса вылет.
- Но мой образец… лаборатория… как же так? Крайне важно довести исследование до конца! Он дает нам надежду жить если не вечно, то очень долго. Это просто фантас…
- Гена! Спустись орбиты! Нам не о вечной жизни думать надо. Нам бы завтра живыми проснуться. Собирай манатки и пошли на погрузку.
- А что делать с моим… с материалом?
- Да не плачь ты. Записи же есть? Закончится эта заваруха, будем живы, всё повторим. Собирай свои флешки, бумажки, но не много, что в карманы и в двух руках поместится, и бегом на вертолет. Это приказ!
- Так точно
- Да, Ген, не вздумай мыша в кармане пронести. В убежище с питомцами не пускают.
- Так что с ним делать?
- Геннадий. По военному регламенту. Забыл? Зачищаем всё, что не берем. Выполнять!
- Есть.
Много лет спустя.
Плотную тьму коридора прорезал луч фонаря. Двое в костюмах повышенной радиационной защиты осторожно шли, внимательно осматривая двери.
- Ты уверен, что это здесь? - голос из переговорного устройства слегка искажен и приглушен.
- Уверен. Дед не врал ни разу.
- Зато к старости чудить начал. Может и средство от старости ему причудилось? - говоривший издал смешок.
- Не смей над покойным шутить!
- Да ладно, Книгочей. Главное, не пропусти, что ищешь. Иначе зажаримся. Рентгены зашкаливают.
- Сейчас, сейчас. Судя по надписям, мы уже рядом. Вот! Нашел! - рука в толстой перчатке смела многолетнюю пыль с таблички у двери.
- “Лаборатороный бокс 27”. Это он!
- Уверен?
- Смотри сам. На схеме так и написано. Давай, Лом, твоя работа началась.
Дверь, покрытая пылью, поддалась со второго раза. Со скрежетом открылась на половину.
- Ух, ну тут и разгром! Шкаф упал, проход загородил.
- Да, не похоже на образцовую лабораторию.
- Уверен, что здесь твое средство от старости?
- Наверное. На схеме обозначена эта комната.
Двое в запыленном воздухе, освещенные тусклым светом двух фонарей, разгребали завалы из разбитых компьютеров, скоросшивателей, папок для бумаг, мебели, лабораторных склянок, контейнеров для биоматериалов.
- Тут всё сломано. Ничего годного.
- Похоже на то.
- Пора обратно.
- Подожди. Мы ещё не всё разобрали.
- Если мы тут больше пяти минут провозимся, нам уже никакие эликсиры молодости не помогут. Посмотри, какой здесь мощный фон! Представляешь, что здесь было лет сорок назад? Если какой магнитный носитель был, он уже весь стерся.
- Но, может быть, есть что-то материальное?
- Что? Тут материально лишь излучение, которое пробивает наши суперкостюмы.
Двое вышли из комнаты и побрели в обратную сторону по коридору.
- Лучше бы бензином разжились. А то вечной жизни захотелось. Зачем тебе такая жизнь вечно, а?
- Да ладно, Лом, не понимаешь ты, люди к этому столетия шли.
- Ага, Книгочей. Вижу. Шли, шли и пришли.
- Обидно. Такой длинный и опасный путь проделали, и ничего не нашли, эх!
- Ничего. У тебя ещё много отметок на карте. Батарейками, может, разживёмся.
Когда голоса затихли, в отдаленном углу лаборатории что-то шевельнулось. Осторожно обходя упавшие вещи на середину комнаты вышла мышь. Оглядев всё вокруг чёрными бусинками глаз она издала тонкий писк. Из угла вышли полтора десятка мышей и пошли за своим предводителем. Были они обычными, серыми. Лишь у вожака на боку темнело круглое чёрное пятно.