За ноябрським холодком, паутиной остатков тепла и вальсом багровой листвы пришёл декабрь. В первых числах он вовсе не был суров, как от него требуется. И учил же отец своего младшего сына, усердно повторяя:"Ты обязан быть грозным и не давать слабины. Быть северным, тяжёлым, сердитым. Чтобы с твоим появлением даже неумолимых мужчин пробирала дрожь.
Мягкость, присущая характеру Декабря и переданная от родителей, его убеждения, просьбы и неоспоримые доказательства правоты заставили отца дать слабину и отступить. Благодаря юношескому максимализму нашего доброго друга, теперь мы наслаждемся первым месяцем зимы, а цоканье зубов от холода оставляем для старших братьев- Января и Февраля.
Наступление зимы необычайно радовало Кэтрин и Гарольда. Они были готовы не только отдать в полное распоряжение Декабря свой сад, но и всю округу. Да что там! Весь мир.
Но первые дни господства их любимого месяца не принесли брату и сестре ожидаемого наслаждения. А причина этому одна, хоть и веская- отсутствие снега. Это любимое вспомогательное средство для детского ребячества никак не хотело их радовать. Нет уж, нет. Хоть ты не расстраивайся, мой маленький читатель.
Давай вместе попробуем развеять твою тоску и окунемся в жизнь малышки Кэти и Гарольда. Их дом был самый высокий во всей округе, что является заслугой отца Филиппа. А благодаря матери, красавице Элизабет, сад пестрил разгоцветием, благоухал от запаха дивных цветов и радовался глаз(и желудок) хозяев сочными плодами. Правда сейчас деревья стояли голые и беспомощные, а дом всё так же был огромен и великолепен. Но от этого важность матери совсем не становится меньше, напротив. Зимой на её хрупкие плечи падало всё хозяйство. Особенно в декабре, когда всю прислугу они распускали в семьи, чтобы и те имели возможность отдохнуть и насладиться духом Рождетсва, сладким печеньем и семейным кругом. Элизабет целыми днями летала по дому, Филипп пропадал на работе, а детям оставалось одно- ждать вкусный обед и смотреть в окно. Любимым местом наблюдения за изменениями в окружающей среде было окно на кухне, особенно вечером. Лишь загоралась первая звезда на высоком небе, как Гарольд во всю кричал:"ВЕНЕРА ЗАЖГЛАСЬ". Тогда со второго этажа спускалась бабушка, брала спицы и умащивалась в кресло. Отец разжигал камин, а мама заваривала всем горячий чай. Этот миг дети ждали просыпаясь утром и засыпая вечером. Тогда они могли использовать весь арсенал историй, которые им рассказывал садовник, и пополнить запас новыми.
Утро 24 декабря того года Кэтрин помнила очень хорошо. Даже сейчас, спустя целых двадцать лет, она без особых усилий может вспомнить события и мелочи того дня. Помнит она свой восторг особенно вкусными булочками и сонного брата, который в этот день слишком заспался. В одиннадцать утра они только пошли на свой излюбленный диванчик, хотя обычно с восьми утра мама сгоняла их оттуда, чтобы достать кухоную утварь в шкафчике сверху. Как же много дел было у Гарольда и Кэти сегодня! Вырезать гирлянду, развесить её над своими кроватями, украсть тесто для печенья, но главное- нарядить ёлку. Лишь только дети умостились на места, как в веранде услышали стук каблуков ботинок отца. И тут их было не удержать, как и не удержать папе ель. Он выронил её из рук от объятий детей, и колючая ветвь уколола ногу Кэтрин. Но она не заметила этого, не почувствовала боли и не останавливаясь болтала о предстоящем празднике.
Следующая комната после кухни - огромный зал. Не редко здесь проводились балы, встречи друзей отца. В эти праздники комната была особенно прекрасна. Стол из красного дерева тогда убирали в другую комнату, чтобы было больше места для танцев. Женщины, которых и раньше дети видели в гостях, были совершенными леди. Их пышные платья сливались с пышностью комнаты и волшебными звуками музыки. Но особенно красива комната была на Рождество. Пока Кэтрин вспоминала её сказочное убранство в прошлый год, Гэрольд с отцом уже поставили ёлку. Она достава практически до самого потолка, а в ширину была гораздо больше, чем прошлогодняя. Отец с довольным видом произнёс фразу, ведь знал, что она приведёт детей в восторг.
-Ну что ж, несите коробку с игрушками.
Брат и сестра со счастливыми возгаласами побежали доставать со шкафа коробку. В этом году открывать её было поручено Гарольду, но Кэтрин не расстроилась. Она любила брата больше, чем Рождество. Мальчик аккуратно развязал атласную ленту и приподнял крышку. Ему сразу же открылась стеклянная шишка и атмосфера праздника. Последняя воспользовалась возможностью и лихо выпрыгнула за пределы коробки. И с этого самого момента смех не покидал семью до самого заката солнца. Но постойте, до этого самого заката произошло ещё столько событий!
Когда на ёлку повесили последний шар, который они всей семьёй купили в прошлое воскресенье на ярмарке, Кэтрин со счастливым окликом скрылась в кухне, а когда прибежала, то в руках у неё была целая миска конфет. Они с братом вчера целый день приделывали к ним нитки, чтобы украсить ёлку. И теперь с гордым видом вешали самодельные сладкие игрушки, когда папа поднимал их. Конечно, такие украшения долго не продержаться и вскоре будут украшать желудки, но сколько радости! С украшением кончено, поэтому счастливое семейство разошлось и дальше готовиться к празднику. Бабушка только проснулась, но когда она вошла в комнату, то не была удивлена. Она сказала:
-Чего это вы на меня так смотрите?
-Бабушка, а тебя ничего не удивляет,- спросил Гарольд.
-Ах, вот вы о чём. Да я же спустилась сюда, чтобы посмотреть на неё. Да, хорошо вы постарались в этом году.
-А как ты узнала, что мы её уже нарядили? Папа обычно привозит её 25.
-Я... Я... Кхм ,- пыталась ответить бабушка.
-Она услышала, как вы уронили нашу красавицу,- подхватила мама
-Да, Лиззи права. Дети, может выпьем чаю?
И брат с сестрой быстро побежали на кухню. Когда они расположились возле камина и посмотрели в окно, то очень расстроились. Их дом был такой нарядный, а двор совсем пуст. Они тяжело вздохнули. Кэти повернулась обратно к камину пить чай, а Гэрольд продолжал с грустью смотреть в окно. Стрелка настенных часов медленно, но верно приближала всю семью к празднику. Мама хлопотала за столом, Филипп работал с бумагами, а бабушка внезапно решила прогуляться. В доме воцарилась тишина, но не гнетущая, а размеренная. Но её прервал мальчик, который радостно выкрикнул. Мама хотела было пригрозить ему пальцем, чтобы не мешал тесту подняться, но когда увидела в конце причину для радости, то нежно улыбнулась. За стеклом полетели снежинки. Дружным хороводом они падали с серого неба, а когда ложились на землю, то нежно укрывали остатки летней зелени. Деревья приветливо замахали ветвями в порыве ветра, за год они соскучились по старым друзьям. Дети заворожено наблюдали за зимним таинством, мама тоже смотрела в окно, но подгорающая индейка беспокоила её сейчас куда больше. Кэти и Гарольд присмотрелись и увидели, что одна из снежинок машет им. Они удивлёно переглянулись и когда поняли, что это не причудилось, то радостно замахали в ответ. С неба слетали совершенно разные снежинки. Иногда это были маленькие, видимо, это их первый вылет. Чаще юные влюблённые пары снежинок, которые ни на миг не размыкали объятия и обязательно падали на то место, где весной прорастут цветы. В саду нашей семьи было множество цветов, рождённых любовью снега. Но самые частые небесные гости- это хороводы. Это самые задорные ребята. Чего только не вытворяли снежинки в этих хороводах! Они пели, и плясали, и даже садились на шпагаты. И вот один из особо позитивных хороводов, который особенно развеселил детей, остановился прямо возле стекла. В это мгновение Кэтрин повернулась к маме и поняла, что их теперь разделяет стена. Она была невидима, но ощутима. Девочка испугалась и заплакала, но Гарольд ответил ей:
-Кэти, не хныкай!
Это лаконичное утешение в корне отличалось от тех, которые произносила мама или бабушка, но сейчас оно её мгновенно успокоило. Снежинки позвали детей к себе. Гарольд протянул руку, но сестра схватила её и испуганно посмотрела на него. В это мгновенье мальчик начал уменьшаться. У него перед глазами поплыла комната, мама и сестра. И вот Кэтрин держала уже не руку брата, а его на руке. Она поднесла его к стеклу, но стёкла не оказалось. Гарольд полетел! Он весело захохотал и принялся со снежинками вместе дурачиться и плясать. Кэти набиралась смелости и попросила тоже полетать, тогда и перед ней закружилась комната. Она полетела! Кэти ощутила лёгкость, ей не приходилось махать руками, чтобы лететь. Она управляла ими, чтобы задать нужное направление.
Брат и сестра в хороводе были самыми весёлыми и задорными, даже снежинка Мэги не хотела, чтобы они уходили. Но девочка боялась, что мама будет переживать, поэтому снежинки провели их. Гарольд в миг очутился на диване, комната снова плясала, как огонь в камине. Мебель стала прежнего размера, а стекло очутилось на месте. Кэти побежала к маме, стены уже не было, как и беспокойства на лице Элизабет. На веранде снова послышался стук каблуков, вошла бабушка. Она веседл подмигнула внукам.
-Бабушка, как погуляла,- спросила малышка
-Я прекрасно, а вы?,- женщина хитро подмигнула внукам, но тут выражение лица её изменилось,- Кэти, Кэти, Гарольд.
Когда дети открыли глаза, перед ними была не бабушка, а мама. Это что, был сон? Но зато какой волшебный! Тут дверь отворилась, снова вошла бабушка. Но не из сновидения, а из прихожей. Она обтрусила снег со своей шляпы. Вопрос со сна повторила Кэти
-Как погуляла?
-Хорошо, а вы?