"… эх, батя,....судьба твоя, судьбинушка…»
Степан Ветровой "Подаренная жизнь».
Вот смотришь ныне на автомат с «Кока-колой» и кажется, да ни фига не было на Руси никакого там усатого Сталина. А про Войну придумали некие одинокие старцы, чтобы было им о чём, типа, повспоминать….
Вы думаете, ЧТО абсолютно не так думают современные семиклассники, крепко сжимающие в одной руке чипсы со вкусом «китайского краба», а в другой – светящийся телефон, с идущими, как от «заложенного фугаса», проводками до их, навеки дебильных ушей….
Совсем не до этого было словацкому капралу МИхалу Стефановичу С., когда в начале 19-го, их «белочешский полк» окружили «красные». И вот его, пленного, отправили в Волгоградскую область к вдове-хохлушке с двумя дочерьми, потерявшей мужа в Первую Мировую, типа, как на укрепление семьи.
Ну, что мужик он был работящий, умел, единственный на селе, чинить любые часы. Также делал превосходные непротекающие бочки, а потом ещё и двоих детей. В начале 30-х его сын Василий, чтобы выжить ходил с ведёрком воды за 25 км (!!!) в степь, выливать из нор аппетитных сусликов. Через несколько лет после пережитого, ныне АБСТРАКТНОГО «голодомора», Михалыч окреп до того, что смог принимать участия в междеревенских «битвах» - куча на кучу…. Тогда бились по-честному, без ног, без «прямых правых», предпочитая характерные дугообразные «свинги»….
Правда, как-то раз в оперативных разборках с одним дальним селом местные ребята удивились странной силе ударов какого-то не больно дюжего хлопца. Как даст – сразу кровь! Присмотрелись, а этот козёл вставил в кулаки по тяжёлому болту и давай…. Отлупили «умельца» крепко»….
Был у Василия друган, Моисеич. Как-то году в 35-м ребята поспорили, что тот НЕ сможет за раз поглотить 1 кг халвы, плюс бутылку «ситро». Когда Моисеич всё это съел, то раздосадованные хлопцы, которым пришлось за всё платить, заставили парня съесть и промасленную бумагу, оставшуюся от халвы. «А що, - развеселился едок, - так я и вашу бумажку съим»… И съел….
Как-то неугомонный Василий с пацанами сподобились смастерить самострел. Заклепали в железную трубу нужный болт, приладили приклад и, наконец, настрогали внутрь спичечных головок… Ну, вообще, ПРОСТО настоящее ружьё. Тут их заметил местный дед, чудом выживший на Империалистическую. «Ну-ка дайте хлопцы винтаря!», - браво скомандовал он и начал выделывать с самострелом истинные армейские фортеля. То приставит ружьё к ноге. То лихо перебросит его на плечо…. Поворот. Разворот…. Ребята смотрели на деда… обомлев от восторга.
«Ну, что, - произнёс чуть запыхавшийся дедок, - давайте, что ли, стрельнем из него, разок». С этими словами он куда-то прицелился и поджёг фитиль…. После негромкого выстрела Василий увидел несчастного окровавленного деда, которому вылетевшим назад болтом выбило правый глаз….
….Итак, незаметно наступил 41-й год. 18-летний Василий работал учителем в местной школе. И чтобы «повыпендриваться» он с вечера облил простенькие папиросы недорогим одеколоном. На следующий день все училки в школе просили его «дымнуть» в их сторону. Затем, вдыхая благоухающую смесь горящего табака и «некой амброзии», строили Михалычу горячие хохлячьи глазки…..
Славное лето продолжалось, когда Василию 3-го июня вручили повестку в армию. Он скоренько собрался, попрощался с родными и убыл в сторону Камышина. Там ему выдали штык-нож и приписали в конный полк. Пока Михалыча ещё куда-то передислоцировали, началась Великая Отечественная война.
Ему, 18-летнему парню начало войны не показалось чем-то ужасающим. «Щаз как Ворошилов с Будённым рубанут, и покатится Гитлер до самого Рейна», - размышлял он, как и бОльшая оптимистичная часть Советского народа. Тут Василия и «записали» в сапёры, что, вполне возможно, и сохранило в будущем его жизнь. Вообще, реально из всего 1922-го года в СССР выжили всего несколько тысяч мужиков……
Отправился Михалыч обучаться минному делу. Трудится он, значит, в полях, а тут приходит известие, что его словацкий папенька арестован и сам рядовой Василий отныне (и до 1956года) «СЫН ВРАГА НАРОДА». Привет Славному Городу Брно!!.................
……. Их дивизион первым отошёл к Днепру. Сержанту Василию было поручено организовать переправу отходящей Красной армии через великую украинскую реку. Когда он подошёл к воде, то, не смотря на наступающие сумерки, невольно отпрянул назад. Вся вальяжно текущая вода было красного от крови цвета. Василий не мог даже представить, сколько надо было загубить душ, чтобы эти глубокие воды смогли сплошь окраситься этим кровавым багрянцем…. Но смотреть на красивые волны было некогда, и сапёры начали спешно сколачивать плоты… Первые день прошёл без происшествий, но вот на второй,…. где-то под вечер на медленно удаляющийся от гребцов пригорок вскарабкался немецкий танк. Никем не «опекаемый» он спокойно прицелился и начал методично «плеваться» из своей 37-мм пушки по переправляющимся мишеням. Ба-бах, справа, рядом с плотом Василия взвился водяной столб. Ба-бах, ещё один слева…. Ба-бах, и бешено гребущие неподалёку бойцы, вместе с лежащими на носилках раненными поднялись на пару метров над водой… Быстро причалив, Василий начал помогать переносить обезноженных красноармейцев на берег. А один рядовой, не выдержав, в поисках укрытия спрятался за плот… Тут взрыв и в сторону кустов полетели его штаны в окружении кровавых кишок. Другая же половина тела с полу-оторванной головой, тотчас же затонула вблизи берега……………….
….. они полночи минировали подступы к оборонным укреплениям. Но не успел измученный Василий заползти в спасительный окоп, как начался налёт. Никем не атакуемые «Юнкерсы» беззаботно сваливались в «пикирование» и ровнёхонько, словно на шахматной доске, укладывали фугасные бомбы в окопы с пытающимися спастись красноармейцами… Потом 19-летний Михалыч рассказывал, ЧТО ни до, ни после он НИКОГДА не испытывал большего ужаса. Василий лежал, вжавшись в сухую землю, и слышал этот жуткий нестерпимый вой авиабомбы и … вот…. справа, как ухнет… Внутри всё сжимается, и кишки прилипают к горлу, словно испуганная улитка, ныряет в свой защитный панцирь. Тут ещё взрыв. Ещё. Всё ближе. Земля под обездвиженным телом трясётся, как заезженный до смерти конь… Ещё один. Ещё…. Тело уже не твоё. Оно раздавлено этой бомбовой мощью… Одно на уме… «Только мимо меня, только…. мимо…. Когда же всё это кончится…»… И его………. лишь присыпало землёй….….
Ещё озорные "фрицы" придумали сбрасывать вместе с "бомбовыми подарками" пустые бочки. Психологический эффект от этой "забавы" трудно переоценить. Даже самые выдержанные бойцы, едва заслышав этот, похожий на волчий вой, звук летящей вниз бочки, буквально впадали в состояние ступора, ожидая неминуемой гибели, за последующей после этого дикого небесного стона, реальной беспощадной бомбёжки........
……..В январе 43-го ввели погоны и ранней весной сержанта Василия, вместе с группой сапёров отправили разведать подходы к одиноко стоящему мосту. Пятеро парней во главе с простоватым старшиной, отработав, возвращались к себе. Вдруг, откуда не возьмись, метрах в 500-х, появилась, окрашенная в белый цвет, немецкая «Пантера». Сориентировавшись, немецкий танк тут же открыл огонь по советским бойцам. Бежавший сзади Василий, видя что первый снаряд упал впереди группы, а второй, чуть позже, позади, крикнул туповатому старшине, что надо сворачивать, а то сейчас…. Но «мудрый командир» упрямо повёл ребят прямо….. Тут всех и накрыло…. В живых остался лишь Василий. Тяжело контуженный, с пробитой осколком ногой, он с трудом придя в себя, медленно, на животе, двинулся к своим. Снег был мокрым и тулуп на 20-летнем сапёре мгновенно намок и отяжелел. Еле добравшись до покрытой льдом речушки, Михалыч решительно пополз по ней к видневшимся недалеко кустам. Когда до бережка оставалось лишь несколько метров, нервный подтаявший ледок проломился под отяжелевшим от впитанной воды, раненым. В одно мгновение Василий провалился по самую грудь, и тяжеленный тулуп потянул его в холодную манящую глубину…
Не понятно как, но парень сумел ухватиться за свисавшую ветку берёзы и невероятным образом, совершенно замёрзшими скрученными руками, умудрился вытянуть своё истекающее кровью тело на столь желанный берег… Метров через 300 силы окончательно покинули раненого бойца. Он лежал на спине и как мог, звал на помощь… Через несколько минут с нашей стороны кто-то его окликнул… Василий повернул разбитую, оглохшую на одно ухо, голову на идущий звук и захрипел: «Я свой. Меня ранило…. Меня….». Больше кричать сил уже не было. И тут, короткими перебежками, до него добрался солдат, оказавшийся проверяющим цепь связистом. Он волоком дотащил Василия до «землянки»…
Потом, в полевой перевязочной, когда ему разрезали сапоги и начали выковыривать кровавые куски портянки из сквозной раны, он лишь охрипшим голосом напевал, иногда прерываясь на дикую боль в ноге: «Тёмная ночь. Только пули свистят…. Аа—а…. по степи. Только ветер …. А-аа-а…. гудит…..
..... проходя по опустошённому Берлину, он, как и многие другие, оставил свою роспись на стене "рейхстага". И 24-го июня 1945-го года Василий маршировал в общем строю по Красной площади, изо всех сил пытаясь не поворачивая головы увидеть самого Сталина. Он успел заметить стоящего в шляпе Берию и ... вроде бы... тов. Маленкова... Но главное - страна победила и он остался жив... Один из 2-х процентов мужчин 1922-го года....