[…]. Проведшие на лугу семь дней — на восьмой должны были подняться оттуда, идти, и в четыре дня прибыть на то место, с высоты которого увидят они простирающийся чрез все небо и землю прямой свет, в виде столпа[38], подобный особенно Ирисе, только блистательнее и чище её. К тому [517]свету достигают они в один день пути и там, среди света, видят висящие концы небесных связей; потому что этот свет есть союз неба, связующий всю его окружность, подобно обвязке, скрепляющей корабли[39].
1. […] Этот прямой свет, или определяющаяся полюсами колонна света, по изъяснению Бэкка (de Platon. Systemate Coelest. Globor, p. VI), есть не что иное, как млечный путь. Это мнение нравится и Шлейермахеру.
2. Перейти; По мнению Аста, Платон здесь следовал воззрениям каких-нибудь древнейших философов, особенно Пифагорейцев; ибо подобное Платонову учение мы встречаем ещё у Парменида, который крайнее кольцо, опоясывающее весь эфир, называл коронадою. См. Cicer. De Natur. D. I, 11. Да и то, что говорится о соответственности последовательных круговращений, идет также к Парменидовым ;;;;;;;; ;;;;;;;;;;;;;;; ;;;;;;;;;; См. Stob. Eclogg. Phys. I, p. 482, ed. Heer. У Парменида вводятся также понятия ;;;;;; и ;;;;, как правительницы неба. Parmen. Fragmentt. p. 42, ed. Ftillebern. Были и такие, которым настоящее учение Платона казалось близким к Филолаеву ;;;; ;;;;;; ;;; ;;;;;;; так как это ;;;;; было у него ;;;; ;;;;;, ;;;;; ;; ;;; ;;;;;; ;;; ;;;;;; ;;;;;; и называлось ;;;; ;;;;;;. Plut. Placit. Philos. III, 11. Aristot. de coelo II, 13. Chalcid. ad Tim. p. 219.
[…] На тех концах висит веретено необходимости[40], дающее вращательное движение всем окружностям. Стрелка и крючок веретена сделаны из стали, а пятка составлена из этого и других родов. Природа веретенной пятки — такова: по виду она не отличается от здешней; но судя по описанию Ира, надобно полагать в ней нечто похожее на то, что в одну большую, пустую и выдолбленную пятку веретена, во всю её величину, вложена другая такая же, относительно к ней меньшая, подобно тому, как вкладываются один в другой сосуды. Потом во второй помещена таким же образом третья, в [518]третьей — четвертая, и наконец ещё четыре; так что всех веретенных пяток восемь, и все они, вложенные одна в другую, сверху являются в виде сфер, а сзади имеют нераздельный вид одной веретенной пятки, обхватывающей стрелку, которая проходит насквозь в центре чрез восьмую из них. Первая и внешняя пятка образует на поверхности сферу самую большую[41], шестая — вторую её часть, четвертая — третью, восьмая — четвертую, седьмая — пятую, пятая — шестую, третья — седьмую, вторая — восьмую. Притом, сфера пятки наибольшей отличается разноцветностью[42]
1. […] Веретено необходимости есть эмблема системы звездного мира. Чтобы понять эту эмблему, надобно мысленно стать вне плоскости нашего экватора и протянуть мировую ось так, чтобы диаметр этого круга, коего центр — земля, относился к оси, как малая ось веретена относится к оси большой. Потом, надобно представить себе веретено, под формою, очень отличною от той, какую дают ему в наше время: это не есть, как например в Германии, форма, похожая на 8, или, как во Франции, форма параболическая, на двух оконечностях заостренная; это скорее есть стрела однообразной величины, к средине которой, по направлению к нижнему её концу, прикреплен отвес, или пятка веретена, в виде пустой сферы. Такая сфера, содержащая в себе семь других концентрических сфер, представляет различные сферы планет, или различные этажи неба, вращающегося около земли, утвержденной на самой оси веретена.
2. Перейти; Это отношение небесных сфер, в рассуждении их величины и движения, по нашему мнению, хорошо объясняет Фокс. Высшее, или внешнее (крайнее) небо, говорит он (Платон и Аристотель допускали восемь небесных тел), — из всех самое обширное, потому что далее всех отстоит от центра, и в своем объеме заключает все прочие. Величина же прочих небесных тел определяется уже сравнительно с осьмым, так как составляет известную его часть. Поэтому и говорится, что шестое небесное тело, по величине, составляет вторую часть того высшего, четвертое — третью, восьмое — четвертую, седьмое — пятую, пятое — шестую, третье — седьмую, второе — восьмую. Таким образом в восьми телах Платон находит восемь взаимно пропорциональных интервалов: и так как все тела совершают соответственное своим величинам и расстояниям движение; то отсюда должна была происходить так называемая пифагорейская музыка небесных сфер. Так объясняет это место Фокс, и высшую сферу называет восьмым небом. Но Платон не соединял с нею этого числа, а понимал её как ;;; ;;;;;; ;; ;;; ;;;;;;; ;;;;;;;;;: восьмым же телом почитал, кажется, землю, помещенную у самой оси вселенной. Сравн. Schleiermach. p. 622. Boeckh. De Platon. System. Coelest. Globor, p. VI.
3. Перейти; Из восьми концентрических сфер, первая, внешняя, есть сфера неподвижных звезд; вторая — Сатурн, третья — Юпитер, четвертая — Марс, пятая — Меркурий, шестая — Венера (См. Tim. p. 38, где Платон допускает такую же погрешность в порядке планет, ставя Меркурия выше Венеры), седьмая — солнце, восьмая — луна; а земля находится на самой оси системы. Чтобы заметить пределы этих планет, или ограничивающие их поясы, которые должны находиться непременно на экваторе каждой сферы, надобно смотреть на них сверху. Эти светлые и разноцветные пределы, по Шлейермахеру, суть не иное что, как различные отблески планет (принимая в расчет особенно зодиак), которых круговое движение столь быстро, что может образовать непрерывную ленту,, как образует её описывающий одну и ту же орбиту раскаленный уголь. Что же касается до различной широты этих лент, то она зависит от того, что планеты и зодиак, не пробегая самого экватора своей сферы, различным образом наклоняются к этому экватору. Отсюда цвета тех лент становятся соответствующими цветам самых звезд. Зодиак представляет различную цветность, по различию звездных оттенков, из которых он слагается. Седьмая сфера, — солнце, очень блистательна, восьмая, — луна и земля, отсвечивается её блеском. Желтоватый оттенок второй и пятой сферы есть оттенок Сатурна и Меркурия. Белизна третьей и красноватость четвертой сферы совершенно характеризуют вид Юпитера и Марса.
[…]Сфера [519]седьмой — блистательностью, сфера восьмой сияет цветом от седьмой, сферы второй и пятой, похожие одна на другую, золотистее первых, третья цвета самого белого, четвертая несколько красного, а вторая по белизне выше шестой. Пущенное веретено совершает движение по тому же направлению всецело: но в целом его составе, при круговращении, внутренние семь сфер тихо движутся в противную сторону[43], и из этих самых скорее идет восьмая, а следующая за тем, вместе со взаимными, то есть седьмая, шестая и пятая, — медленнее; третья же, по движению, как им кажется, вращается назад равномерно с четвертою, четвертая — с третьею, пятая — со второю. Веретено вертится между коленами Ананки.
[…]О двояком движении неба си. Tim. p. 36 B sq. Веретено в целом своем составе, или крайнее небо, — система неподвижных звезд, круговращается всегда одним и тем же образом, в одном и том же пространстве, с одною и тою же скоростью: но прочие семь, внутри его находящиеся тела, совершают движение противоположное и движутся медленнее, хотя не все равномерно. Из этих семи тел Платон самое быстрое движение приписывает земле; затеи Меркурий, Венера и солнце движутся медленнее; ещё же медленнее вращаются Сатурн, Юпитер и Марс.
[…]На каждом круге его сверху сидит сирена[44] и, вращаясь вместе с кругом, издает один голос, один тон. Из восьми жетонов составляется одна гармония. Между тем вокруг, в равном расстоянии, сидят, каждая на престоле, другие три дочери Необходимости — парки, в белых платьях, с венками на головах, — Лахеса, Клото и Атропа, и под гармонию сирен воспевают — Лахеса [520]прошедшее, Клото настоящее, Атропа будущее[45]. Клото, в известные промежутки времени дотрагиваясь правою рукою до веретена, чтобы принять участие в его вертении, сообщает ему движение внешнее; Атропа, то же делая рукою левою, способствует движению его внутреннему; а Лахеса в пользу того и другого движения действует преемственно обеими руками. Итак, те души, пришедши сюда, тотчас должны были подойти к Лахесе. Здесь какой-то прорицатель сперва поставил их в порядок, потом, взяв с колен Лахесы жребии и образцы жизней, восшел на высокие подмостки и начал говорить: Слово девы Лахесы, дочери Необходимости. Души привременные! вы вступаете в новый период смертного, смерть носящего рода. Не гений будет избирать вас, а вы изберете гения. Первый, кто получит жребий, первый избери жизнь, и к ней будет он привязан необходимостью. Добродетель не знает владычества: каждый будет иметь её больше или меньше, смотря по тому, чтит ли её, или уничижает. Вина на избирающем; Бог не виновен. Сказав это, он бросил на всех жребии, и каждая душа, кроме Ировой, взяла тот, который упал подле нее; Иру не было это позволено. Когда же жребии были подняты, тотчас открылось, кто что получил. После того опять положил он пред ними наземь образцы жизней, которых было гораздо больше, сравнительно с числом присутствовавших душ, и они были многоразличны: потому что тут [521]предлагались жизни не только всех людей, но и всех животных[46]; тут находились даже тирании — иные пожизненные, другие — на средине поприща прерываемые, и оканчивающиеся то бедностью, то изгнанием, то нищетой; тут были и жизни людей знаменитых, из которых одни должны прославиться видом, красотою, силою и подвигами, а другие — происхождением и добродетелями предков; тут же — и жизни людей незнатных, равно как и женщин. Но тут не был принимаем в расчет ранг души; потому что, избрав иную жизнь, она необходимо должна измениться. В других отношениях души были перемешаны — богатые с бедными, больные с здоровыми, а некоторые занимали средину между этими состояниями. —
Так вот здесь-то, как видно, все испытание человека, любезный Главкон; и потому надобно особенно стараться о том, чтобы каждый из нас, не заботясь о других науках, был исследователем и учеником этой науки, лишь бы только осведомиться и открыть, кто в состоянии доставить нам способность и знание, как, чрез различение в жизни доброго и дурного, всегда и везде избирать жизнь из возможных наилучшую, рассчитывая все, как теперь сказано, и рассчитываемое применяя к добродетельной жизни, какова она бывает; как узнать, что такое красота, сопровождаемая богатством или бедностью, в каком состоянии душа делает зло и добро, что такое — благородство и неблагородство, частная и правительственная деятельность, сила и [522]слабость, образование и необразованность, и все подобное, по природе, имеющее отношение к душе и приобретаемое; — как узнать, что такое происходит от взаимного сочетания сих свойств, чтобы из всего этого можно было рационально избрать относящееся к природе души — худшую и лучшую жизнь, худшую так называемую, которая поведет душу так, что она станет несправедливее, а лучшую ту, которая сделает её справедливее, все же прочее оставить. Ведь мы видели, что это избрание есть важнейшее дело и для живущего и для умершего. Надобно идти в преисподнюю, сообщив в себе этому мнению твердость адамантовую, чтобы и там не ослепиться ни богатством, ни другим подобным злом, и, позволив себе тиранию или иные такие же делание совершить множества невыносимых преступлений и не пострадать ещё больше самому, но уметь всегда избирать жизнь среднюю между этими крайностями, избегая излишества на той и другой стороне, — и в этой жизни, по возможности, и во всей последующей. Таким-то образом человек делается счастливейшим!
1. […]Платон на каждой сфере сажает особую сирену, которая все отдельные, производимые Сферою звуки сливает в один. Таким образом все небо круговращением своих шаров образует восемь тонов — октахорд. Из этого можно заключать, что Пифагорейцы составили музыкальный свой октахорд, применяясь к идее гармонии, какую должны производить восемь небесных Сфер. Aristot. de Coelo II, 9. Cicer. Somnium Scipion. 5. Macrob, in Somn. Scip. II, 2, 3. Nicomach. Hannon. I, 3; al.
2. Перейти; Шлейермахер замечает: Клото, — парка настоящего, сообщает зодиаку и прочим неподвижным звездам круговое движение. Атропа, воспевающая будущее, распоряжается планетными кругами, так чтобы между ними происходили известные сочетания и противоположности, которые, как говорится в Тимее, людям умным предзнаменуют будущие события. На Лахесе, парке прошедшего, лежит обязанность раздавать жребии конечно потому, что всякая родившаяся душа принадлежит прошедшему, так как она уже жила: ибо, чрез рожение новых душ, не только не увеличивается число их, но должны постоянно оставаться теми же самыми и различные формы человеческой жизни, и возвращаться периодически на поприще истории, вместе с периодическим круговращением небесных тел. При этом всякой душе предоставлена лишь свобода избирать себе поприще, по времени избираемой жизни, либо должайшее, либо вратчайшее.
3. Перейти; Замечают, что у Платона состояния жизни мужеской и женской, человеческой и скотской предлагаются на выбор всем душам без различия, что души самою своею природою не распределяются ни по полам, ни по разумности, и что различие полов, равно как отличие существа разумного от неразумного, зависит не от души, а от того, какое тело избрала себе известная душа. Но должно сказать, что вопрос о причине и происхождении полового различия между людьми у Платона нигде определенно не решается; а относительно второго пункта мысль его такова, что души животных тоже бессмертны и даже разумны; только в настоящем своем теле не могут обнаруживать разумности.
https://ru.wikisource.org/wiki/(/)