Глава 8
Ветер свистел в ушах, вымораживал щеки, путал волосы, забирался под одежду.
Рядом, пытаясь во всем соответствовать старшему товарищу и напрягая пока еще слабые крылышки, пыхтел Дружок. Но не сдюжив, через долю времени пристыжено юркнул в плащ хозяйке. Дракон, чуть повернув рогатую голову вбок, что-то гортанно проверещал, явно предназначавшееся Дружку. Тот встрепенулся, высунулся из-под накидки и победно пискнул в ответ.
-- Куда мы летим? – прокричала Кейт Лине через плечо.
-- В пещеры гномов. Только там нам могут. У них есть необходимые травы и инструменты для операции.
Кейт не стала переспрашивать, безмолвно удивляясь вновь свалившимся на их голову приключениям.
«Вот почему гадфен ее слушается», - подумала она, смотря Лине в спину, - «Наверное, Лина повелительница драконов!»
В глаза Кейт бил ледяной ветер и всё, что она видела сквозь щелочки приоткрытых глаз – это безбрежная чернота. Верх от низа отличало лишь усыпанное звездами небо. Бархатное, как лепестки вечерней фиалки, полное сверкающих как капли росы искр, расчерченное изредка черточками метеоров, разукрашенное перламутровым блеском созвездий и туманностей. Она ощущала под собой горы, землю, озера разбросанные внизу во мраке ночи и весь необъятный, огромный, мир вокруг себя. Но одновременно ее не покидало чувство чудесной уединенности, словно все то, что она видела сейчас, принадлежит только ей одной. Так, наверное, чувствуют себя птицы, каждый день парящие в необъятном небе!
Кейт блаженно закрыла глаза и раскинула руки в стороны.
-- Держись крепче! – обернулась к ней Лина.
Кейт вздрогнула, словно ее выдернули из сладкой неги. Лицо подруги было серьезно и сердито, и она снова поймала себя на мысли, как изменилась Лина.
Кейт крепче обхватила её талию и больше ни на что не отвлекалась.
Цепочку горящих факелов озарявших входы в гномьи пещеры, они увидели издалека.
Гномы
Роигнар Кучевой встречал гостей у створок раскрытых ворот. Холод стоял прямо как в корень зимы. Пар валил изо рта, покрывая узором инея рыжую бороду и пушистые усы. Он сначала притопывал, а потом начал и приплясывать, хлопая себя по плечам и бокам. Брата и сына отослал еще три доли времени назад, распорядившись, чтобы те зорко следили за подготовкой комнат для гостей.
Сообщение от проснувшегося дракона они получили неожиданно. Просто сегодня вечером, большая белая чешуйка с хвоста Ингвариоэнна, что висела в раме над трапезным столом в общем зале, неожиданно раскололась, разливая мелодичный хрустальный звон по всем сопредельным пещерам. Народ в тот момент, замер и напрягся, ожидая, что же будет дальше. Вместе со звуком под сводами пещер, словно вихрь горячего воздуха пронесся огненный призрак дракона, повергая молодежь в благоговейный трепет и извещая всех, что время перемен наступило. Ну, по крайней мере, так сказал главный гномий шаман Дардрин Мудрый.
Дракон и гномы были дружны давно. Наверно, на почве любви к пламени во всех его проявлениях, любви к золоту и драгоценностям. Последние кстати, Ингвариоэнн равнодушно игнорировал, оставляя все добытые сокровища в подземельях у гномов, что, несомненно, кидало тень на его драконью репутацию, но не могло не радовать гномов. Те в благодарность даже пробили несколько великолепных залов для резиденции Инга. Он впрочем, предпочитал бывать у них в гостях в своем истинном облике и занимал намного меньше жилой площади, что тоже не могло не радовать гномов. Так, один из залов предназначенных дракону стал заполняться всевозможным оружием и позже перерос в оружейную палату.
Это был единственный из кланов, кто свято хранил тайну Ингвариоэнна, Правда, особого туда это не составляло, потому что клан Роигнара обитал в самых отдаленных пещерах Пограничных гор.
Гостям приготовили самые, с точки зрения гномов, непригодные комнаты. На самом верху, близко к выходам да еще с маленькими круглыми окошками, выходящими на южный склон горы. В каждой комнате имелся камин и прочие атрибуты человеческих удобств. Как то: бадья с подведенной к ней горячей водой, кровать с пуховыми матрасами и заморские мягкие ковры на полу.
У гномов не принято мыться отдельно от сородичей. Для этого, у них были общественные купальни, устроенные в подземных горячих озерах. Женские и мужские дни были через один. Но многие не стеснялись мыться вместе. Устраивая время от времени веселые игрища с плесканием, валянием и последующим рукоблудием. По коврам они ходить не привыкли, почитая это излишеством и задурью, спали на матрасах из сухого пещерного мха, а камин им не был нужен по определению. Так как все пещеры были оплетены трубами с горячей водой охлаждающей плавильные печи, и привыкшие к холоду камня гномы не понимали, зачем в комнате еще нужен камин, когда и так тепло от труб?
И вот, Роигнар - лучший друг Ингвариоэнна, сейчас пытался сообразить, все ли готово для встречи дорогого гостя, который обещал быть с друзьями. И как успел за полдня этими самыми друзьями обзавестись? Неужто новую подружку нашел? Хотя, сколько его знал, после Аэлинн у него так никого и не завелось. Историю Ингвариоэнна знал только Роигнар да еще пара древних гномов. Что не говори, а проспал он довольно долго, почитай пятьдесят круголет минуло, когда дракон последний раз навещал их.
Роигнар, щурясь от морозного ветра, близоруко вглядывался в звездное небо и не сразу заметил как из-за горной вершины -- серой на фоне темного неба появилась белая тень.
Гном подхватил два заранее заготовленных факела, зажег от ближайшего костра и принялся крест-накрест махать ими над головой, приплясывая на морозе.
Дракон стремительно приближался. Он почти рухнул с высоты, скрежетнув когтями по камням, обдав гнома искрами и снежной пылью. С его шеи спрыгнули две эльфиечки и споро принялись отвязывать от шеи Инга третьего пассажира.
Из ворот любопытно высунул голову брат Роигнара – Форин отправленный наблюдать за подготовкой комнат.
-- Предупредите Дардрина Мудрого, требуется операция и тащите скорее носилки! -- прогромыхал в сознании собравшихся голос дракона.
Роигнар без лишних вопросов посмотрел на брата и тот исчез в проеме дверей, чтобы через минуту вернуться с подмогой.
Освободившись от ноши, Ингвариоэнн в тоже мгновение поменял облик, превратившись в того самого юношу-эльфа с книгой, что помнила Лина из своего видения, когда лечила Мэйтона.
Высокий, худощавый как все эльфы, облаченный в белые доспехи, он словно сошел со старинных гравюр, что так любила пересматривать Кейт, бывая в гостях у Лаэре и Манула. Ветер истово трепал на ветру его чуть отливающие золотом белые волосы, делая похожим на сказочного Принца Льда.
Кейт от неожиданности чуть не выронила вещи из рук, но вовремя спохватилась.
Роигнар был уже рядом, с интересом разглядывая компанию не забывая при этом жать руку Ингу.
Рыжеволосая эльфийка оказалась всего лишь полукровкой, а вот вторая девчонка заставила его удивиться. Белых эльфов (кроме Ингвариоэнна) он еще не видывал!
-- А это что за зверь? – почесав в бороде, приблизился он к Мэйтону.
-- Все потом – отрезал Инг, прочитав на лице гнома еще множество вопросов.
Тот кивнул, отвернулся, поторопив и так спешащих родственников с носилками отборным, понятным на всех языках словцом.
***
-- Как думаешь, он выживет?
Кейт сидела на ковре перед очагом, устало положив руки на колени и сонливо щурив сиреневые глаза, смотрела на огонь.
-- Может быть, – в тон ей ответила Лина, -- Если организм сильный, то кризис должен миновать через сутки.
Убрав со стола на полку просохшую деревянную посуду, улеглась на мягкую кровать, укрываясь меховым одеялом зябко поджав ноги.
-- А что, ему действительно пришлось пускать много крови? – шепнула Кейт.
-- Угу. Не всю конечно, какую-то часть. Инг сказал, что еще несколько часов и Мэйтона было бы уже не спасти.
Кейт в комнате не было -- она помогала шаману смешивать и оттапливать травы в смежной комнате, пока Лина и Ингвариоэнн возились с Мэйтоном.
-- Тебе надо контролировать его сознание,-- распорядился Ингвариоэнн, -- Пока я буду делать надрезы, он должен быть спокоен.
Лина уставилась на него.
-- Я никогда это не делала, -- испуганно промямлила она.
Инг мягко улыбнулся.
-- Ты все вспомнишь, расслабься. Приложи ладони к вискам, старайся почувствовать его, уведи сознание подальше, туда, где ему было хорошо. Разрешаю ковырнуть для этого его память.
Лина округлила глаза.
-- Ничего, это для его же блага, -- по хозяйски отозвался Ингвариоэнн, обжигая в пламени горелки медицинские инструменты, педантично раскладывая их в ряд на чистой ткани
Удивительно, но у нее получилось с первого раза. Причем без особых проблем. Она коснулась сознания Мэйтона, успокоила спутанные образы, словно черные хлопья пепла, мельтешащие перед глазами. Представила яркое солнце и впустила туда свет. Серый пепел боли тут же истаял, уступая место яркому зеленому лугу и дереву, одиноко росшему на склоне холма. Словно легкий ветер, качнувший изумрудные листья, сознание Мэйтона оказалось в тени ветвей. У корней, скрестив ноги и откинувшись на морщинистый ствол, задумчиво сидела эльфийка в просторной светло-зеленой рубахе. Медовые волосы ласково колыхал ветер, темные брови сосредоточено сдвинуты к переносице, глаза устало прикрыты, губы напряжены, будто она делает какое то мысленное усилие. Левая рука касается ладони Лины, правая, сжимает небольшую фляжку.
Лина видела всё глазами Мэйтона, будто сидела рядом. Повернула голову в сторону незнакомки и улыбнулась. Та открыла глаза и в них зелени отразился тот, в чьем теле находилась Лина - увидела Мэйтона, как его видела девушка.
«Так вот значит, какой он был, пока они с Кейт не попали в передрягу», догадалась Лина.
-- Достаточно!
Голос Ингвариоэнна ворвался в ее сознание, выбрасывая в реальность.
-- Все в порядке, -- еле шевеля губами, прошептала она, -- он в безопасном месте. Стараясь выбросить из головы чужие мысли, сосредоточилась на деле.
Инг кивнул и сделал несколько вертикальных надрезов на бедре, в паху и запястьях следуя направлению сосудов, вставил в отверстия полые стеклянные трубочки.
Лина увидела черную свернувшуюся кровь, медленно текущую в стеклянные плошки. Немаленькие посудины наполнились почти до краев, пока из надрезов не пошла нормальная – живая, красная.
Лину зябко передернуло. Сразу вспомнилось то видение в пещерах Эитны, когда они пили вино с Мэйтоном: висящий вниз головой человек и липкие, черные капли, срывающиеся с его волос.
Вернулась Кейт и гном, они принесли отвар и шелковые нитки.
-- Помнишь, как запаивать ранки?
Лина неуверенно покачала головой.
Кейт пытливо прислушалась.
Инг вздохнул.
-- Посмотри мне в глаза, -- потребовал он.
Лина послушно исполнила просьбу. И сразу вспомнила те самые страницы книги, что так своевременно ей подкинула память тогда, на леднике.
Глаза подернулись мутноватой поволокой, заставив нырнуть в омуты древней памяти.
Она неосознанно окунула левую ладонь в пламя полыхающей на столе горелки.
Гном, никогда не видевший подобных выкрутасов отшатнулся, но, тут же собравшись, как ни в чем не бывало, продолжил укладывать шелковые нити в дезинфицирующий раствор.
Второй рукой, аккумулировав энергию и собрав ее на кончике пальца, Лина провела по разрезанной вене. Инг предупредительно раздвинул пинцетом ткани мышц для легкого доступа. Зашипев, края ранки соединились, оставляя на вене мизерный белый шрам. Повторив это действие еще четыре раза, Лина пришила в себя. Голова тут же закружилась, комната пошла в пляс, но Кейт сунула ей под нос тряпочку, пахнущую едкой, но проясняющей мозг гадостью.
Мучить ее больше не стали. Ингвариоэнн и гном аккуратно наложили обычные швы, используя шелковую нить. Кейт ассистировала, укутав руки и ноги Мэйтона в плотные тканевые повязки.
Лине еще раз пришлось окунуться в сознание Мэйтона, приводя в чувства. На этот раз она не стала касаться памяти, считая это не честным по отношению к нему. Ей бы точно не понравилось, если кто то стал рыться у её голове, без её на то разрешения. Погрузила его в сон, предварительно напоив отваром из пещерных грибов для снятия боли.
Продолжение:http://www.proza.ru/2017/04/10/1685