"МЫ ВЕРНЁМСЯ ВЕСНОЙ, НА ЗАРЕ..."
- 8 марта 2015 года. Алчевск. Штаб "Призрака".
В этот день мы с Мозговым никуда не выезжали. Причина была проста - наша "Тайота-Секвоя" была разбита после вчерашнего покушения, а новой машины для передвижения, у нас ещё не было.
Помню, погода в тот день выдалась солнечная и по настоящему весенняя. Запахло весной. Настроение у всех тогда было приподнятое, праздничное. Война-войной, а восьмое марта ведь ещё никто не отменял. Поэтому мы, как истинные джентльмены и "призраки", начали дорогих женщин поздравлять ещё с утра. Всех тех, кто заходил к нам в штаб. А кто не заходил, через интернет.
И сразу, как-то вчерашние события отошли на второй план. Жизнь продолжалась. На дежурство, с утра, заступила четвёрка Охотника: он сам, Холс, Каравай и Ангел. А мне... ещё сильнее захотелось домой, в отпуск.
- Лес, ты Саню Песню не видел? - обращаюсь я к Леснику.
- Он кажется у Борисыча. А тебе он зачем?
- Да хочу на счёт отпуска с ним переговорить.
- Я тоже хочу. Как пойдёшь с ним говорить, маякни мне.
- Хорошо.
- У меня кстати идея есть?
- Какая? - спрашивает Лесник.
- Давай все вместе сфотаемся. На память - Я, Ты, Метла, Албанец, Охотник, Холс, Ангел, Каравай. Кто знает, как дальше оно будет?
- Давай конечно. Я только за. Только я в маске буду - улыбается Лесник.
- Ну это уже твоё дело. Сам смотри.
Вместе с Лесником и Ангелом выходим из штаба, во двор. Там стоят и курят Охотник, Холс, Албанец и Метла.
- Парни, мы тут с Лесником в отпуск собрались. Давайте на память пару фоток сделаем.
- Давай конечно. А ты когда ехать собрался? - спрашивает меня Охотник.
- Пока не решил ещё. Скорее всего завтра, если "Песня" отпустит.
- Я не буду фотаться. Не люблю я это дело. Давайте лучше я вас всех сниму - говорит Холс.
- Тавр, я тоже не буду. Ты знаешь по какой пречине, - добавляет Албанец.
- Хорошо, не вопрос. А Каравай где?
- Он на верху, возле кабинета Борисыча. Там к нему корреспонденты приехали.
- Ясно. Ну, тогда все в круг, - говорю я парням и даю Холсу свой мобильник, для съёмки.
Эти фотографии, в тот солнечный, мартовский день, для меня станут единственными и последними, на которых "Метла" вместе с нами...Живой!
Чуть позже, в коридоре штаба, я "перехватил" Сашу Песню.
- Сань, разговор есть.
- Слушаю тебя.
- Помнишь я тебе про отпуск говорил?
- Да, помню. Всё-таки хочешь поехать.
- Да, хочу.
- На долго?
- Недельки на две.
- Хорошо, езжай. Когда хочешь ехать?
- Думаю, что скорее всего завтра. Если ничего не произойдёт.
- Тавр, ты же понимаешь, что всё уже произошло ещё вчера.
- Да, согласен. Кстати, хотел тебя спросить: что ты сам думаешь по этому поводу, что это было? Албанец говорит, что хотели просто припугнуть.
- Нет. Я так не думаю. Наши взрывотехники говорят, что оба заряда были мощные. Просто ставили их дилетанты. Плюс, повезло то, что я ехал по-середине дороги, а не рядом с местом взрыва.
- Короче, повезло.
- Вот именно - повезло.
- И на чём теперь будем ездить?
- Завтра машина будет. А "Секвою" попробуем восстановить, - говорит мне Саня.
- Ну, дай Бог. Там Лесник во дворе. Он с тобой тоже хотел поговорить на счёт отпуска.
- Хорошо. Поговорим, - отвечает мне Саня и выходит на свежий воздух.
- Тот же день. Штаб "Призрака". Около 16.00.
На улице по-прежнему солнечно. Поэтому мы все наслаждаемся весенней погодой во дворе штаба. После вчерашнего нападения, у нас снова усиление. От роты СБ, к нам добавили - Сибирь, Коржа, Клокера и Нила, который пару дней назад вернулся из трёхнедельного отпуска.
Из дверей штаба, вместе с оператором, выходит военкор телеканала "Лайф-Ньюс" Сергей Давыденко. Тот самый, что делал репортажи о нашей бригаде во время штурма Дебальцево. Впрочем, делал он их не только во время, но и до и после этого.
Сергей подходит к нам, здоровается.
- Ну что, сняли материал? - спрашиваем мы его.
- Ага. Хорошо получилось. Мозговой, как всегда много интересного говорил. Вечером смотрите по телику.
- А у нас его нет, - смеёмся мы.
- Ну, значит тогда в инете. Кстати, мне надо снять ещё вашу машину, - говорит он нам, показывая на разбитую осколками "Секвою", которая стоит тут же - во дворе штаба.
- Ну, так снимай. В чём проблема?
- Да проблем-то нет. Мне просто нужен один из вас, кто вчера был с Борисычем.
- Это без меня, - говорит Албанец
- Я тоже не хочу светится, - добавляет Лесник.
- Ясно. Ну, а вы? - обращается он ко мне с Метлой и к остальным, стоящим в кругу и мирно курящим "Донской табак".
- А, что надо говорить? - спрашиваю я Сергея.
- Да ничего особенного. Просто надо показать степень поражения машины и рассказать, как это было?
- Да не вопрос. Давай я скажу. Мне можно. Я и так уже на двух укропских сайтах вишу, как злой и страшный Бармалей-боевик бригады "Призрак".
После чего было снято то самое видео, возле нашей разбитой "Секвои".
- Тот же день. Вечер. Здание штаба.
Я лежу на своей койке, у нас в комнате и просматриваю новости в инете. Лесник и Метла занимаются тем же.
- Тавр, - обращается ко мне Метла.
- Да. Чего тебе?
- Скажи, ты правда думаешь, что это наши вчера нас хотели взорвать?
- Метла, это смотря, кого ты имеешь ввиду под словом - "наши". С такими "нашими" и врагов не надо.
- Ну, ты понял про кого я.
- Конечно понял. Но на самом деле: не важно, что я думаю. Не важно так же, что думаешь ты, Лесник, Албанец и баба Шура с бабой Нюрой. За нас, ТАМ, уже подумали и всё нам рассказали. Ты же сам сейчас читаешь, что они пишут.
- Я-то читаю. Но там такой бред, что даже ребёнку ясно, кто это сделал?
- Метла, так если тебе всё уже ясно, чего ты тогда у Тавра спрашиваешь, - вступает в наш диалог, с верхней койки Лесник.
- Чё ты опять лезешь? Я с Тавром разговариваю, а не с тобой, - начинает заводится Метёлка.
- Да хорошо вам уже лаяться. Метла, я тебе сейчас один пример приведу, после которого ты поймёшь, почему я так думаю? Скажи, ты помнишь историю с Малазийским "Боингом", который сбили прошлым летом?
- Конечно помню. А при чём тут "Боинг" и Мозговой?
- Всё очень просто, брат. Дело в том, что сейчас идет война не только на поле брани: с танками, самолётами и пулемётами. Война ещё идет и информационная - за мозги людей. А в ней все средства хороши. Даже те, что ниже пояса.
Ну, вот смотри, - продолжаю я. - Этот самый "Боинг", когда его сбили, ещё не успел упасть на землю, а америкосы, на весь мир, уже стали кричать, что это дело рук России. Что типа это мы его завалили. Улавливаешь мою мысль?
- Не совсем.
- Всё дело в том, что им - америкосам, не важно было изначально, кто его сбил на самом деле. Виновные были УЖЕ назначены. При чём, назначили их ещё ДО падения обломков самолёта.
- Так, а при чём тут Мозговой? Это он его, что ли завалил? - растягивая слова на свой манер, никак не поймёт мою мысль Метёлка.
- Да при том, что тебе объясняют, что вчера было тоже самое, только уже с нами, - не выдерживает и почти кричит Лесник.
- Ну, в общем-то да. Технология та же. Масштабы только по-меньше. Главное: быстро накидать инфы тем, кто это схавает. А после проследить, что бы они это проглотили, - продолжаю я свою мысль.
- Да мы вчера не успели ещё из больницы выйти, вместе с Мозговым, как по всем каналам уже кричали, что это типа сделала укропская ДРГ, - снова возмущается и почти кричит Лесник.
- Да, как-то уж очень быстро везде стали расписывать, что это были укропы. Лично у меня возникает сразу же вопрос: от куда у них, у этих СМИ, такая уверенность, если нападение на машину было только час назад? Им об этом сами укры, что ли рассказали?
- Тавр, тут пишут, что какие-то укропские "Тени" на себя всё это взяли, - говорит мне Метла.
- Метла, они такие же укро-"Тени" ДРГ, как я испанский лётчик, - смеюсь я в ответ.
- Чё ты эту хрень читаешь? - опять вставляет своё слово Лесник. - Это обычные клоуны из интернета, а не какие не "Тени". Это такая политика, Метла. А политику делают люди. В том числе и в телевизоре. Теперь ты понял?
- Да не дурнее тебя, - опять огрызается на Лесника Метла. - Вот только на хрена мне такая политика!? Я здесь, не ради этих клоунов.
В комнату входит Холс.
- Чё вы тут орёте? Вас даже в коридоре слышно, - улыбается Лёха.
- Да мы тут, с Тавром, объясняем Метле, кто нас вчера хотел взорвать? - отвечает Лесник.
- Да чё тут думать и так понятно, кто. - говорит Холс. - Я вот вам сейчас одну вещь расскажу, охринеете.
- А ну, давай, - оживляется Лесник.
- Знаете, почему "стилетовские" из СБ не хотят идти в личную охрану к Мозговому?
- Почему?
- Они не считают это престижным. Типа не за тем сюда приехали, что бы за комбригом бегать.
- А ты от куда это узнал? - спрашиваю я Холса.
- Ну так, я же бывший опер, - улыбается Лёха. - Я сейчас на воротах, вместе с Коржом курил. Они же на усилении у нас сейчас. Он мне и сболтнул об этом.
- Я такие высказывания тоже слышал, но только от другого человека.
- Так, а почему они тогда раньше у Мозгового в охране были? - спрашивает Холса Лесник.
- А всё очень просто. Костя (Стилет), таким вот способом хотел "утереть нос" бывшей охране Борисыча. А когда утёр, ему уже стало не интересно. И он отозвал людей.
- Так он и нас с Албанцем хотел забрать тогда, из Ломоватки. Помнишь, Лес? - говорю я Леснику. - Вот только мы не поехали.
- Да конечно помню. Мы же тогда с Метлой и "Максом", к вам на ротацию приехали, без автоматов, - смеётся Лесник. - Вместо четвёрки того же Коржа.
- Ну да. Песня хотел ещё "Соболь" у Коржа забрать, на передовую, для раненых, но Корж в тот же день оперативно свалил сюда, в Алчевск, - улыбаюсь я.
- Я тоже слышал эту историю. Мудак он, короче - говорит Холс. - У вас пожрать ничего нет? А то я с утра ничего не ел.
- Да мы тут сами на подсосе, недавно даже шмотки свои ходили менять, на жрачку и курево, - говорит Лесник.
- Ясно. Ладно, пошёл я тогда, - отвечает Холс и направляется к выходу.
- Холс подожди, - кричу я ему. - У тебя какой размер одежды?
- Да хрен знает какой? Большой. А зачем тебе?
- Да мне тут "Димсон" куртку одну передал, через Нила, а она мне в животе большая. Классная куртка. Может померишь?
- Ну, давай.
Я достаю из шкафа куртку и отдаю её Холсу. Тот одевает её на себя.
- Кажись мой размер, - улыбается Лёха.
- Слушай, ну прям на тебя. И цвет нормальный, почти армейский, -
говорит Холсу Лесник.
- Короче, носи тогда, на память.
- Спасибо, Тавр.
- Да не за что, брат - улыбаюсь я, обнимая Холса.
Оставшиеся время вечера и ночь прошла без происшествий.
- Алчевск. Штаб "Призрака". Следующий день.
Этот день выдался таким же солнечным, как и предыдущий. Этот день, как впрочем и многие остальные мои дни на Донбассе, я запомнил на всегда. И только один момент отделяет его жирным шрифтом от всех остальных - в этот день я уезжал с Донбасса.
Уезжал спокойно, без лишней суеты.
- Тавр, ну что ты едешь? - спрашивает меня Саня Песня, заходя в нашу комнату.
- Да Сань, еду. Уже почти собрался. Вот думаю: на чём мне лучше до Изварино добираться.
- На автобусе езжай. Прям так, по форме. Бесплатно доедешь. Тебе же до Москвы надо? - спрашивает Лесник.
- Ну, да.
- Ну и всё. Там из центра, на Москву автобусы идут. Они с ополченцев и добровольцев деньги не берут.
- Да, я знаю.
- Короче так, я через час буду. Отвезу тебя в центр. Я новую машину нашёл. Ты пока собирайся, - говорит мне Саня и выходит из нашей комнаты.
Мне особо-то и собирать было не чего. Всё, что надо, я и так уже собрал и положил в свою сумку. Осталось только раздать парням то, что через границу не пропустят - оружие и боеприпасы. В итоге, каждому досталось от меня по магазину с патронами и по гранате. А свой АКС, с откидным прикладом, я отдал Карату. Он был тогда единственным из охраны, у кого не было своего автомата.
Саня, как и обещал, приехал через час.
- Тавр, ну что, ты готов? - спрашивает он меня.
- Ага.
- Ну, тогда поехали. Жду тебя во дворе.
- Я с тобой поеду, - говорит мне Лесник.
Я беру свою армейскую сумку. Окидываю на прощание взглядом нашу комнату, и выхожу, на залитый солнцем, двор штаба.
Все наши уже стоят возле машины.
Охотник и Метла тоже решают меня проводить до автобуса. Подходит Албанец.
- Тавридзе, ты извини. Я не поеду. Не люблю я этого.
- Албан, да не вопрос. Я понимаю.
Мы с Албанцем обнимаемся на прощание, жмём друг другу руки, после чего я сажусь в машину.
- Береги себя.
- Ты себя тоже.
- Тавр, подожди, - кричит мне Холс. После чего протягивает мне свою руку для прощания.
- Счастливо, тебе брат, - говорю я ему.
- Ты же вернёшься? - спрашивает меня Лёха.
- Конечно вернусь. Береги себя.
- Удачи тебе.
- И тебе.
После чего наша машина трогается с места.
Через десять минут мы уже были на том месте от куда уходили автобусы на Москву и другие города России.
Возле самого автобуса уже идёт суета пассажиров. Кто-то уезжает, кого-то провожают. На нас особого внимания никто не обращает. В этом городе народ уже привык видеть людей в форме, с оружием в руках.
- Братух, нам тут надо друга до Москвы отправить, - говорит водителю Охотник, поправляя свой АКС.
- Мне хотя бы до Каменск-Шахтинска, а там я уже на поезд пересяду, - добавляю я.
Воитель окидивает меня взглядом, после чего говорит:
- Проходи. Садись в конец автобуса. Там уже тоже ваши сидят.
- Хорошо, только попрощаюсь со своими. Через сколько отправляемся?
- Через пять минут.
Подхожу к парням. Те стоят возле машины, курят.
- Ну, вроде всё нормально. Договорились. Через пять минут оправление.
- Как таможню пройдёшь, напиши, - говорит Лесник.
- Да, хорошо.
- Ну, давай брат, - обнимает меня Охотник.
Потом я прощаюсь с Лесником, Метлой и Саней Песней.
- Спасибо, Сань, что подвёз, - жму ему я на прощание руку. - Береги себя.
- Да не за что, Тавр. Ты тоже себя береги. Возвращайся скорей.
- Я буду стараться.
Ребята садятся в машину и Песня дает по газам.
Тогда я ещё не знал, что это был последний раз, когда я их всех - Песню, Метлу и Холса, видел в живых...
- Тот же день. Спустя два часа. КПП "Изварино".
В салон автобуса заходят два пограничника-ополченца. Начинают проверять у пассажиров документы. Я и ещё пять человек, таких же добровольцев, сидим в конце салона. Ждем, когда один из них к нам подойдёт.
- Готовим документы к осмотру за ранее, - слышу я голос одного из проверяющих.
- Куда едем? - обращается ополченец к молодому парню, листая его украинский паспорт.
- В Москву.
- Зачем? С какой целью?
- На заработки.
- У нас тут война идёт, а ты на заработки значит. Сам воевал, в ополчении был?
- Нет, не был.
- Болеешь, наверное?
- Нет, я здоров - парень опускает голову.
- Кем до войны-то был? - В голосе проверяющего, чувствуются явные нотки призрения.
- В милиции служил.
- Это при укропах ещё, что ли?
- Да.
- Всё понятно. Будем "пробивать". Выходим из автобуса с вещами.
Парень молча берёт свою сумку и выходит.
Примерно те же вопросы задаются ещё пяти людям призывного, мужского пола. После чего их также выводят на свежий воздух, для проверки.
Понимая, что возможно, сейчас будут задавать вопросы уже мне, я достаю свой российский паспорт. Протягиваю его ополченцу. Тот смотрит на меня и выдаёт:
- Брат, ты даже не доставай. С тобой мне и без паспорта всё понятно. Вижу из "Призрака" ты. Далеко едешь? - обращается он ко мне.
- До Москвы.
- Думаю, что автобус будет ещё долго тут стоять. Там, перед ним ещё пять таких.
- И на долго это затянется? - спрашиваю я у него.
- Часа на полтора, а то и два. Ты торопишься?
- Да. У меня поезд через два часа. Могу не успеть.
- Тогда тебе лучше на ту сторону пешком. Быстрее будет.
- Я понял. Спасибо за совет, - говорю я ему и выхожу из автобуса.
Таможню я и правда прошёл быстро. И через два часа сидел уже в вагоне поезда, который меня вёз домой - в Москву.
Вёз туда, где нет войны. Туда, где меня любят и ждут.
Я ехал, смотрел в окно, и под стук колёс, глядя как в этом окне мелькают поля, дома и берёзы... задавал себе этот вечный вопрос - почему уходят на войну? И сам же на него себе отвечал. В стихах.
Почему уходят на войну?
Нет, не по приказу. - Добровольцем.
Дом оставив и свою семью,
Зная, что ты можешь не вернутся.
Можно же остаться в стороне,
Думая: без нас там обойдутся.
Тихо так сидеть в своей норе,
Что бы завтра мог опять проснуться.
Почему ты рвёшься в этот ад,
Ты ведь можешь стать там грузом двести,
Так же, как твой друг или комбат,
Что погибли на закате вместе.
Почему уходят на войну?
Чтож вам не сидится на диване.
Для чего, зачем и почему?
Тянет вас туда всегда, славяне?
Не уже ли просто пострелять?
Или может это от безделья?
Как в инете тролли говорят.
Знающие всё в любое время.
Им же всё известно наперёд,
Кто ты и зачем туда попёрся?
И что завтра там произойдёт,
Там, от куда друг твой не вернётся.
Почему уходят на войну?
Может за деньгами, заработать?
Я вот всё никак не разберу.
Или же красивый кадр сфотать?
Этот опостылевший вопрос.
Воинов диванного спецназа,
Троллей и всех тех, кто не донёс,
Задницу свою до унитаза.
Почему уходят на войну?
Нет, не по приказу. - Добровольцем.
----------------------------------
Воевать уходят ЗА СТРАНУ!
Чтоб над ней взошло сегодня солнце.
Продолжение следует...