Пыльными поездами в город, где нет знакомых лиц и улиц. Через сотни городов, через сотни судеб, через часовые пояса. Подпоясавшись лишь верой в лучшее и парой тысяч в кармане. Проживешь ли на них? Да не об этом переживания. И вот лежу я на своей верхней полке, гляжу в пыльное окно, а за ним расцвеетают поля, а за ним играют молодые жеребцы, а за ним все живет. А я лежу на своей верхней полке, словно из другого мира. Дети бегают по вагону, поезда лишают личного пространтсва, плацкартные вагоны - большая семья. Плацкартные вагоны - вереница судеб. Настали пятые сутки моего заточения в этой пыльной, но семейной атмосфере. Пять дней в духоте, кондиционер не работает. Пятое утро - последнее утро в этом отрезанном, отдельном мире. И вот я выхожу из вагона, как космонавт в космос. Меня встречает единтсвенный знакомый человек. А потом он превращается в черную дыру и всасывает всю мою душу, выпивает до дна.
Моих сил едва ли хватит для того, чтобы просто впасть вновь в тот закрытый и пыльный мир. Переехать Байкал, встретить за грязным окном раскаленный шар молодого солнца, вновь упасть на верхнюю полку и понять, что все миры, в которых я когда-либо бывала просто рухнули. Все разрушенно. И только плацкартный вагон все такой же пыльный, душный, но посемейному близкий. Единственный уцелевший мирок, вечно спешащий, вечно мчащийся куда-то, где нет знакомых улиц и лиц.