Смотрите на рис.
Норму выдачи хлеба
в блокадном Ленинграде.
Поэма.
"Мы и сейчас еще скорбим,
за теми кто умер в войну,
и был нами очень любим,
Люди в 1941-1945, в войну,
познали страшную сатану.
И даже пусть кто-то был и не любим,
наши воины, все равно, всех освободили.
тех, кто в тот момент остался в живых,
над кем издевались, кого истязали, мучили,
но все-таки никак совсем не добили. Привык!
Но мы обязаны помнить о том лихом,
времени диком, зверском кощунственном,
Об издевательствах над человечеством длинных,
О ни для кого и нигде не допустимых чувствах
чтобы "ближнего не любить" а замучить его.
Мы еще врагам отомстим и никогда не забудем..."
Первая часть.
С хлебом - радость.
Я часто свою родную мать вспоминаю.
О том как она пекла хлеб исправно,
белый пушистый, снизу поджаристый.
На целую неделю его нам хватало.
Огромные красивые округлые "буханки",
С оттисками формы по бокам жестяной.
Особенно нам нравился хлеб с сахаром.
Искали всегда место, где его прятали.
Мы ходили за матерью и и его клянчили.
Умело мать готовила специальную опару.
А мы тогда были, ну совсем маленькие,
Одним хлебушком мы все и наедались.
А было так, что совсем не понимали мы,
И когда не было мамы, то ели и опару.
Я носил ложкой и кормил своего братика.
Когда в доме нашем ничего есть не стало.
Моя мать уже в 1945-м приехала с Германии.
Угнали ее из-под Севастополя в концлагерь.
http://www.stihi.ru/2014/10/31/8638
http://www.stihi.ru/2016/06/03/4619
Изголодавшись, как щепочка она тогда стала.
Сумела еще родить двух детей и воспитать их.
Время тогда было трудное, на еду не хватало,
Поэтому все хоть своим хлебушком наедались.
И я о людях голодавших сейчас вспоминаю.
Вторая часть. Без хлеба - горе.
Смотрю я, дед вечером
На малые крохи хлеба,
на моем круглом столе.
Какой же все же умный,
Весь в труде человек,
Исполняющий всегда, вечно,
Святую волю бога на Земле.
Нашел он зерно растения,
из семейства graminacea,
дающее ему хлеб чудесный.
Благодаря труду вечному,
По выращиванию этого хлеба,
Наше умное человечество,
Прожило многие тысячелетия.
И думаю я о вечности,
Жизни людей на Земле.
И о том как мало живет,
Трудолюбивый человек.
В 20-м веке, фашисты не пожалели людей,
заблокировали тогда Ленинград варвары,
Пришлось каждой крошкой хлеба маленькой,
Дорожить, как самой маленькой мерой,
Чтобы хоть как-то выжить со святой верой,
Вот в эту идею о настоящей человечности,
И святом хлебе, спасшим от голода человека.
И то, что сильный духом благородный человек,
Не превратился в какого-то каннибала-зверя,
Говорит о его огромной силе воли, терпении,
и моральной выдержке, как умного человека.
Эта крошка хлеба стала тогда, в то время,
мерилом огромного добра выдержки и чести.
Но в каждом обществе уроды есть,
И тогда было совсем не без этого.
Даже воровали карточки на хлеб.
Да что уже говорить нам об этом,
Были мародерства в любое время.
Но все-таки я задумался,
О священной крошке хлеба,
Которая в это трудное время,
В блокаду спасла многих людей.
Огромная хвала ей и честь!
Третья часть.
Как можно за хлеб убивать?
Но есть на свете не люди, а просто звери.
Они не только нашу святую ценность вечную,
Не только крошки черного черствого хлеба,
А и ценную жизнь человеческую, не пожалели.
Били ногами в сапоге, травили, вели на расстрел.
А сами брот мит фляйш, в концлагерях пили и ели,
Прямо на глазах у жертвы, во время казни, смерти.
В это кощунство нельзя поверить! А люди ли это?
А в это время на лагерном плацу играл оркестр.
Потом музыкантов из оркестра тоже приговорили к смерти.
А узники искали в мусоре, хоть маленькую крошку хлеба,
за которую их фашисты-звери тут же расстреляли на месте
Человек выжил и потом стал надеяться,
что дальше у него будет опять прогресс,
по достижению вот этого бессмертия!
Материя породила на Земле большую жизнь.
Казалось бы живи, размножайся, трудись,
Ко всем успехам и достижениям вперед иди,
А будет прогресс, победит и даст нам жизнь,
Наполнит новизной само существо нашей жизни,
И победит болезни и идею о смерти впереди!
Прогресс уже стремился и бессмертие найти,
И даже все болезни, сокращающие нашу жизнь!
Но нет, в обществе без изъянов не вышло.
Захотелось многим нашим вершителям мира,
У которых всегда руки чешутся до дырок,
Чтоб создать оружие возмездия в мире,
Чтобы продать его и потом людей еще убить,
Где-нибудь, но не в своей стране применить,
А где-то аж на другой стороне планеты.
А им то что, пусть гибнут и старики и дети,
Да им нисколько не жалко мирное население.
Но ведь бог - это тоже идея о существе,
Каком то загадочном, сверх естественном,
Не позволяющем никакого вредного действия.
Почему он позволил этому земному человеку,
Создать такую безумно страшную звериную идею,
По уничтожению на Земле такого множества людей?
Так нет, эта идея уже навредила,
Создав оружие для человекоубийства.
.
А тогда зачем же человек трудился?
Чтобы наконец создать страшную идею,
О насильственной смерти многих людей,
О терроре этом по всему миру, везде
О различных способах убийств?
Неужели на Земле уроды не исчезнут?
graminacea - семейство злаковых.