На улицах Баку моросит весенний дождь.
Радуются все, тем более, что дождик – нечастый гость , и на этот раз навестил город один, без своего обычного спутника –взбалмошного бакинского ветра.
Воздух тут же наполняется ожившими ароматами цветущего абрикоса, а с сосновых веток , смыв многодневную пыль, стекают уже прозрачные дождевые струйки на землю и на асфальт - темно-серый и блестящий от небесной влаги .
По умытому тротуару семенит голубка, за нею следом- напыженный и напористый самец, кажущийся от раздувшегося и ненамокающего подпушка вдвое , а то и втрое больше самочки.
Голубка , демонстрируя решительную неподатливость весенним страстям , семенит все быстрее и быстрее, энергично двигая сизой шейкой. И она, и самец знают, что все уже предрешено для них сегодня весной и природой, однако соблюдают приличия и традиции, присущие большинству разнополых в этом мире – она убегает, он догоняет.
Но вот на какой- то момент все идет не так. Ноги непосвященного в птичьи таинства прохожего разделяют парочку. Самец отскакивает в сторону, растопырив крылья. Его внимание сейчас сосредоточено на собственной безопасности – прохожий едва не наступил на него в спешке, отдавшись каким - то своим мыслям и не обращая внимания на то, что происходит вокруг.
Самочка, заметив , что перестала быть объектом вожделения, остановилась и вытянула шею, растерянно ища взглядом своего ухажера, еще недавно пылавшего страстью, а сейчас утратившего весь пыл под мокрым ботинком рассеянного пешехода. И это в тот самый момент, когда подуставшая голубка готова была уже вот - вот сдаться на волю провидения и любви.
Увидев, что голубь явно забыл о предназначенной ему миссии и ретируется в противоположном от первоначального направлении, голубка, поразмыслив секунды, вытянула шею до невозможности и с совершенно потерянным видом припустила вслед за потенциальным супругом, определенно не желая упускать свое короткое птичье счастье.
Преодолев несколько метров мелкими полупрыжками, самец, оправившись от перенесенных переживаний и приняв прежний самоуверенный вид , приостановился и развернулся к своей голубке, успев распушить в развороте сизую с отливом грудку.
Голуби, столкнувшись клюв к клюву, на мгновение замирают. Затем самочка поворачивается в обратную сторону и начинает семенить по прежнему маршруту, демонстрируя утраченную было нарочитую неприкосновенность. Самец с возродившимя энтузиазмом поддерживает энергичную игру в преследование,торопясь и переваливаясь боками.
Он опять невероятно раздулся и напорист также , как и до происшествия с ботинком.
Вскоре парочка скрывается в небольших зарослях, не замечая по дороге другую пару голубков, что сидят в травке у бордюра , нежась на пробивающихся сквозь редкий дождик солнечных лучах.
Парочка никуда не спешит, по- видимому все уже произошло в ее голубиной весенней жизни. Отдав долг основному инстинкту , голубки , окопавшись в молодой траве, дремлют под заботливо склоненной веткой кипариса и время от времени слегка переминаются в своих влажных травяных лунках , всполошась от редких дождевых капель, скатившихся с душистой хвои.