Утро преподнесло Алексею совершенно неожиданный сюрприз: Дарина ушла одна. Но поверил он в это далеко не сразу, в результате им был потерян чуть ли не час. Побегав вокруг заимки в бесплотной надежде наткнуться где-то на неё, разозлился не на шутку – совсем не ожидал такого, не ожидал… Но гнев, как известно, советчик не надёжный, а потому… Обдумав свои дальнейшие действия насколько мог в чуть ли не ослеплении не столько даже гнева, сколько беспокойства за неё, принял единственно возможное решение: попробовать настичь! Для начала нужно было определить направление, найти хоть какой-то след, что на первый взгляд не казалось делом сложным: лыжню не скроешь, в карман не уберёшь. Ошибался – в довольно обширном охвате поиска вокруг заимки не имелось даже намёка на эту самую лыжню. А ушла она именно на лыжах, поскольку их не обнаружилось на обычном месте. Поняв, что просчитался, Алексей даже растерялся:
- Ну, не по воздуху же она улетела? Чародейка? Да, но перемещением в пространстве не обладает, с её же собственных слов. Или, всё-таки, обладает, но в силу каких-то заморочек скрыла это от меня?
От возмущения и беспомощности он даже не заметил того, что разговаривает вслух, сам с собой, чего прежде никогда не случалось:
- Так, Дарина Матвеевна! – продолжал он, озираясь по сторонам – Лучше бы тебе появиться сейчас и чем быстрее ты это сделаешь, тем для тебя будет лучше…
Тайга, злорадствуя, прислушивалась, наблюдала и, понятное дело, ни слова в ответ.
- Что же делать-то? Сдаться? Вот уж нет, не дождёшься, драгоценная моя. Просчиталась ты на мой счёт, просчиталась! – и вдруг мелькнула подсказкой мысль: Егор!
Быстро вбежав в избушку, окликнул домового:
- Егор! Ты здесь? – молчание.
- Неужто ушёл вслед за нею? – принялся снова рассуждать парень – Не может такого быть уже потому, что она ему строго-настрого приказывала наблюдать за жильём!
- Егор, не молчи! Ты здесь, я просто убеждён в этом! – но тот продолжал хранить молчание.
- Ладно. Как я понимаю, тебе абсолютно всё равно, что случится с хозяйкой. Тебе просто плевать на неё, так?
- Это ещё почему? – послышалось откуда-то снизу.
- А потому – усмехнулся Лёшка, стараясь не проявлять излишней радости от установившегося контакта – Она там одна, понимаешь, совсем… А вражина силён…
- Ой, будто ты можешь ей чем-то помочь… не смеши мои лапти!
Алексею очень не нравился тон услышанного замечания, но, зажав внутри возмущение, воскликнул:
- А то я без твоих издёвок того не понимаю! Но всё же не одна… Сам подумай, хотя бы со спины прикрою, тем более, что я не так уж и слеп, насколько тебе известно. Словом перемолвиться и то…
После непродолжительного молчания домовой спросил:
- Что тебе от меня-то нужно? Ты же сам только что правильно обрисовал моё положение – я не могу ослушаться её приказа и оставить хату без присмотра! Ну, просто никак…
- Так я же этого и не требую! Всё, о чём прошу, помоги обнаружить след, направление, в котором она ушла… Кстати, как давно это произошло?
- Ну, часов у меня нету – засмеялся Егор – Темно ещё было. Ты проснулся почти следом… - и опять замолчал, видимо соображая, стоит или нет помогать.
- Ладно! Пусть потом и вызову её недовольство. Погоди чуток – пойду, осмотрюсь.
И не прошло пяти минут, как он вновь появился уже въяве перед Алексеем:
- Становись на лыжи – нашёл я след, слабый, правда, но что есть, то есть. Постараешься – нагонишь, не так уж далеко она и убежала!
Схватив рюкзак (потом и сам не смог ответить зачем), выскочил на улицу и через минуту уже был готов начать преследование беглянки.
- Готов?
- Да! Показывай!
- Вон ту одинокую ёлку видишь?
- Какую? Маленькую или большую, старую?
- Вторую!
- Вижу и что?
- Держи направление на неё – хозяйка ушла в ту сторону. Иди, как найдёшь след от её лыж, скажешь мне!
- Как скажу? Орать придётся – далековато – не услышишь…
- Мысленно. Мысленно скажешь, бестолковый. Подумай и всё! Вот, что она в тебе нашла?
- Ну-ну, ты не очень… разговорился.
- Да, иди уже ты! Иль передумал? Тут останешься дожидаться?
Алёшка не стал продолжать совершенно беспредметный спор с разумной нежитью, а устремился в указанном ему направлении. До означенного ориентира было, по его соображениям, никак не меньше километра, а потому…
- Эй, ты! – послышалось в спину – Торопиться тоже нужно с умом – медленно, слышишь? Запалишься, что проку от тебя ей будет?
Отвечать не стал, но совету внял – чуть сбавил скорость и нормализовал дыхание, дальше пошёл уже более размеренным шагом. Но Ясновида, не была бы ясно видящей, если бы не сумела разглядеть того, что творится у неё за спиной в том же самом временном срезе. Правду сказать, Алексей не особо и удивился, когда где-то спустя час резвого хода вдруг увидел свою ненаглядную мирно сидящей на поваленном дереве возле весело потрескивающего костерка.
- О, кого я вижу? Алексей Николаевич собственной персоной нарисовался - не сотрёшь! – попыталась пошутить девушка.
Но Алексей молчал. Молча снял лыжи и протянул руки к огню. Понимая, кто является причиной неудовольствия, Дарья продолжала говорить нарочито бодро:
- Надо же, и рюкзак взять не забыл. Спорим, что ты в него даже не заглянул и не имеешь представления, что там лежит?
Он продолжал молчать.
- Ох, как я зол! – улыбнулась она, заглядывая ему в лицо. Ничего. Тогда она встала, словно предлагая присесть ему, чем он не преминул воспользоваться, чуть передёрнув плечами.
- Молчишь? Ну, молчи, молчи… Ты думаешь, я не понимаю причину твоего настроения? Понимаю… Очень даже хорошо понимаю… А вот ты…
- Что – я? – не выдержал Алёшка – Ну, объясни мне, что я? А заодно объясни ещё и то, почему ты посчитала для себя возможным так поступить со мной? За что?
- За что? Считаю такую постановку вопроса неуместной в данном случае! А вот почему… Исключительно из тебясохранения!
- Ах, вот оно что! Менясохранения, значит. Словотворчеством не ко времени занялись, Дарина Матвеевна! – с прорывающимся раздражением ответил он, не обращая внимания на то, что она зашла со спины и, прижавшись к нему, сцепила руки в крепкий замок на его груди. – Позвольте вам не поверить, сударыня! Не обо мне вы вовсе думали, а…
- О ком же ещё? – проворковала она лесной горлинкой, слегка прихватив его ухо зубами…
Резко крутанувшись, Алексей усадил её к себе на колени и, завладев ситуацией, принялся целовать так, как не делал никогда прежде вообще – грубо, жёстко если даже не жестоко, наказывая, полностью подчиняя и не оставляя путей к отступлению. А потом, переведя дух, сказал:
- Никогда впредь, ты слышишь, никогда не принимай решения в обход меня, вместо меня, поняла? – и, не дожидаясь ответа, продолжил - Если ты вообразила себе, что я соглашусь на роль бессловесного болванчика, то ты глубоко ошибаешься! Да, я признаю, что, наверное, сам в том виноват даже больше тебя, потому, что слишком люблю. Слишком на многое закрываю глаза. И это, наверное, позволило тебе сделать несоответствующие выводы насчёт меня как такового…
- Лёша! - попыталась Дарина вставить слово, но он не позволил ей договорить:
- Молчи и слушай! Союз между нами возможен лишь на взаимном уважении, поскольку любовь без него просто похоть. В моих чувствах ты могла убедиться уже не один раз. А вот ты… Не заставляй меня сомневаться… Пожалуйста, не смей пренебрегать мной. То, как ты поступила сегодня, иначе, как пренебрежение, я расценить не могу, а потому… Лучше скажи прямо, не прячась за лицемерный предлог заботы о моей безопасности: не нужен, мешаю или, ещё того хуже, надоел?
Но ни возразить, ни оправдаться у Дарины не получилось потому, что на полянку, где они сейчас сидели, выясняя отношения, вышла огромная медведица…