Ясное утро летнего дня. За распахнутым окном деревянного домика, поют птицы, жужжат мухи, отовсюду раздаётся радостный смех и крики детей. Перед окном небольшой деревянный стол, накрытый белой скатертью, на нём стоят горячие чашки чая, ароматно пахнут сдобные булочки. Перед окном растёт большой зелёный клён, за густыми листьями которого открывается изумительный пейзаж: высокие горы и глубокие впадины, ни клочка ровной земли, всё горы, горы, ущелья и рвы.
– Не привычно… – Задумчиво сказала Надя, взяв жёлтую чашку в руки.
– Что непривычно? – Спросил Эдуард.
– Не привычно не видеть горизонт.
– А, да… Интересно, в каком ущелье этот горизонт…
– Горизонт всегда на уровне глаз. Посмотри прямо перед собой – там и находиться горизонт.
– Откуда ты знаешь?
– У нас уроки рисования есть. Я это ещё с младших классов помню. Перспектива, пропорция и всё такое.
– Хорошо рисуешь?
– Посредственно.
– Не верю. По-моему, ты всё делаешь лучше других.
– Смотри, не перехвали. Тем более, что это не правда. Да, и не надо за школу! Было так хорошо, пока не напомнил…
– Я думал, ты любишь учиться…
– Да, учёба не при чём. Тут другое.
– Что, проблемы с подругами? Так это от зависти. Не обращай на них внимание.
– Что ты ещё знаешь о моих проблемах? – Удивлёно протянула Надя.
– Отличниц нигде не любят. Тем более, таких как ты - не ботанш. Это очевидно.
– Странно.
– Что странно?
– Раньше я этого не замечала… ну, того, что меня не любят в школе…
– Они тебя чем-то обидели?
– Не то, что бы обидели. Задолбали все! Что-то корчат из себя, выделываются. Точно колхозницы в ночном клубе! Короче, не хочу про них… Погода какая… Я раньше не видела искусственный снег!
– Лови момент!
– И такого января раньше не видела. Вот скажи мне, Эд, на что всё это похоже: это что обещанный конец света? Или глобальное потепление? Что это твориться с погодой? И с людьми…
– Погода, как погода, как обычно – как в сентябре, так и в декабре, так же и в январе… А что январь необычный это точно. Таких клёвых каникул у меня ещё не было!
– Да уж, если бы мне сказали, что я на зимних каникулах поеду чёрт знает куда, наедине с незнакомым парнем – я бы тому быстро рот закрыла!
– Ха! А когда тебе на занятия? Может билеты уже пора брать?
– А какое сегодня число?
– Двадцать первое, вроде.
– Значит, где-то неделю назад. А я думаю, что ко мне все подряд названивают со школы... – Ухмыльнулась Надя.
– И ты так спокойно об этом говоришь? Вылетишь оттуда!
– А и, ну, её, эту школу!
– Ты чё! Не гони! Столько времени потратила! Столько бабла твои родоки выкинули! А тебе, ну, её! Ну, ты даёшь!
Эдуард встревожено начал убирать со стола пустые чашки на поднос:
– Давай собираться! Не хватало, что бы тебя из-за меня ещё из школы выперли!
– Не хочу, Эд! Не поеду. Мне и здесь хорошо!
– Надя, это уже не смешно!
– Даже не уговаривай. Хочешь вернуться? Так и скажи! Не смахивай на то, что переживаешь за мою учёбу! Ничего мне не будет. Не зря я десять лет подряд была отличницей!
– Слыша такие слова, тяжело в это поверить.
– Не вериться ему… Во что это тебе не вериться? – Переспросила Надя.
– Что ты к слову прицепилась? Не вериться, что примерная ученица, гордость школы теперь такие слова говорит.
– Не вериться! – С отчаянием в голосе протянула девушка. – А мне, вот, совсем ни во что здесь не вериться! – Она быстро встала из-за стола, подошла впритык к Эдуарду:
– И ничего, нормально! Вся жизнь под откос! Сплошная хренотень кругом! И, ничего! Перетерпим! – Её голос задрожал и сорвался. Она резко отвернулась и стала лицом к окну. – А тебе не вериться! Ты не знаешь как это, когда ни во что не вериться! Ни в единое мгновение наяву не вериться!!! – Это было огромное облегчение – высказаться о наболевшем. Высказаться о том, о чем ещё ни кому не решалась поведать столько времени.
Теперь Надя уже не могла и не хотела сдерживать свои эмоции. Хотя бы раз в жизни сделать так, как хочется и не задумываться ни о чём, ни о причинах, ни о последствиях, ни о том, что скажут люди…
– Это точно! Это точно какая-то пелена на всех нашла, как будто всех ослепили, оглушили, вырубили память! Все вы… все вы здесь не в адеквате! Все вы, а не я!!! Очнись! Разуй глаза! Оглянись вокруг!
– Надя, Надя, успокойся… Всё хорошо… – Пытался её успокоить перепуганный Эдуард.
– Ну, что, успокойся! Как успокойся?! Это разве зима?! Как в январе может быть плюс двадцать пять в тени?!! Ну, сам посмотри! Надоело молчать, как овечка бояться, что люди скажут! Мне плевать! Пусть говорят, что хотят, но это не нормально! Так не должно быть!!! Я не верю! Не верю! Не верю! Не верю… не верю… не-не в-в-верю-у-у-у-у-у… - Потянула в плаче и села на пол, упёршись о кровать.
– Не-не верю! – Продолжала всхлипывать Надя, сидя на полу и прижавшись к кровати.
Эдуард не мог понять, что происходит, чем вызвана такая буря эмоций и как её укротить. Парень никогда раньше не был свидетелем подобных истерик, и ему самому уже казалось, что сходит сума. Он застыл на месте и не мог пошевельнуться, боялся дыхнуть, пока Надя не перестала кричать. Он решил, что кризис миновал и нужно попытаться её успокоить. Но как?
– Эй, ты что? Успокойся. Всё нормально. Не плачь. – Пытался её успокоить, сев рядом на корточки. Ты что так пугать? Не плачь… Ну, тебе крышу снесло не хило! Не плачь. Расскажи мне, что случилось? Кто тебя обидел? Так мы того быстро на место поставим! Ты только скажи… Успокойся и всё мне расскажи.
– Только н-не нужно в школу. Не хочу обратн-но-о!
– Как хочешь! Хочешь совсем отсюда не уедем… Только у меня самого учёба скоро… Но ничего, что-то придумаем. Я и сам не хочу ехать. – Долго он её утешал, жалел, пока та совсем уже не устала плакать, лицо её опухло и покраснело, светлые растрёпанные волосы, прилипли к мокрому лицу и шее. Она взяла полотенце, лежавшее на кровати, и начала вытирать лицо.
Теперь в её душе поселилась какая-то тихая грусть, апатическое состояние, которое значило смирение. Казалось, она прилипла к полу, руки были тяжёлые и всё тело налилось свинцом. Ей даже двинуться тяжело. Любое движение может вызвать новый взрыв. И ей не хотелось двигаться, ей просто хотелось сидеть на полу и вытирать лицо полотенцем, уже красное не от слёз. Щёки от трения начало щипать, но она не могла остановиться, и продолжала медленно натирать себе лицо. Как будто это действие было для неё успокоительным.
– Эй, ну хватит. Что ты делаешь? Дырку натрешь. – Эдуард, заметив что она делает забрал полотенце, дал ей воды. – Ну что успокоилась? Пошли умоемся. Идем… – Но Надя не шла. Только сидела и молча смотрела ему в глаза тупым бессмысленным взглядом. Эдуард, видимо, нашел в нём свой собственный смысл. Недавний всплеск эмоций отупил его восприятие, он был под сильным впечатлением и не мог рассуждать адекватно. И ему теперь показалось, что она его влечёт и парню не хотелось терять этот шанс. Он быстро подошел к ней, присел рядом, крепко взял за плечи и начал целовать. Надя сразу не поняла что происходит, но ей явно не нравилось то, что он делал. – Не надо. Отстань – тихо говорила она, но он её не слышал, или не хотел слышать. Это её разозлило, что-то притаившееся и тихо сидевшее в уголку её души снова начало подыматься.
– Хватит! Отстань от меня! Эд! – С криком оттолкнула его от себя. – Что ты себе позволяешь?! – Эдуард понял, что поступил не верно, но не хотел признавать свою вину. Его разозлило, что она его отвергла.
– А ты что себе позволяешь?! Я помочь хотел.
– Да иди ты со своей помощью! – Крикнула ему Надя.
– Эй, ты не сильно здесь разоряйся! А то сама ко мне придёшь ещё за помощью.
– Ты зачем ко мне полез?! Мы же договорились!
– А ты хотела на шару здесь затусить?! Рас ты такая у нас гордая – так и катись! Приползешь ещё ко мне.
– Да пошёл ты! Нашёлся тут, мажор! – Это резко прояснило сознание Нади, она быстро пришла в норму, и через несколько минут и следа от недавней истерики не было видно. Её лицо теперь было серьёзным и сосредоточенным. Хоть она и понятия не имела в какую сторону вокзал, хватит ли ей денег на билет. Она просто хотела как можно быстрее отсюда убраться. Ей казалось, что её только что облили грязью. Она сама знала, что это всё не правильно. Но они ведь общаются на правах друзей, живут в разных номерах и только ходят в гости друг к другу. Ни о чём другом и мыслей у неё не возникало. Хотя, она с самого начала чувствовала угрызение совести за то, что он часто оплачивал развлечения и ужины. Но для него это такие незначительные суммы...
– Я верну тебе всё. Приедем. Я отдам тебе всё деньгами. А теперь прощай! Сказала она и вышла за двери с большой дорожной сумкой.
– Я заказал тебе такси, лучше подожди пару минут пока приедет! – Успел крикнуть Эдуард, в окно, когда та уже вышла за дверь.
Надя сделала вид, что не обратила внимание, но оглянувшись вокруг, поняла, что если где-то здесь и есть автобусная остановка, то добраться к ней составит немалых проблем. Она остановилась у дороги и дождалась заказанное такси. Тем временем, как Эдуард стоял у окна и ухмылялся самодовольной улыбкой, полной гордости за себя и своё благородство по отношению к Наде. Она-то не знала, что он тайком подложил ей денег на дорогу. Эдуард понимал, что теперь уже не был так в неё влюблен, как раньше – когда она была для него недоступной, неизведанной и что важно – не истеричкой со странными мыслями, от которых ему становилось жутко.