Прости.
Солнечный луч лениво прошёлся по площади и застрял в листве ближайшего дерева. Разбуженный им воробей недовольно чирикнул и поглубже зарылся в тёплую пыль. Звук падающего тела окончательно его разбудил. Он взлетел, сделал круг над бездыханным телом и уселся на ветку дерева.
Следователь прокуратуры Иван Ильич удручённо вздохнул. Тёплая осень в провинциальном городке навевала мягкие минорные нотки в настроении, а тут труп. Да ещё какой! Погиб настоятель местного церковного прихода отец Алексий. Случай неординарный даже для областного центра, а, уж , у них…Последний криминал был в прошлом году, когда пьяный Васька Забелин, застав жену с любовником, выбил последнему глаз, а супружнице сломал челюсть.
Когда следователь подъехал к церкви, там уже собралась толпа зевак, среди которой важно ходил его напарник-стажёр Аркадий Шаров и отгонял их от места происшествия.
-Криминалист будет с минуты на минуту- выпалил подбежавший стажер- По-видимому батюшку скинули с колокольни. Версию самоубийства, я думаю, можно исключить сразу. Священники не убивают себя. Грех.
-Это грех для всех – буркнул Иван Ильич и прищурился мысленно рисуя в воздухе траекторию полёта с колокольни.
-Я дождусь Саныча, а ты пробегись по местным. Кто что видел, знает, думает. И всё запиши дословно. Это дело, скорее всего, область заберёт, так чтоб в предварительном следствии было всё «чики-чики». Понял?
-О, кей, шеф! - бодро выпалил Аркаша и побежал к церкви.
С экспертом приехал начальник милиции, зам. мэра и депутат облсовета. Вице – мэр пытался прикурить от пустой зажигалки и всё повторял: «Ну, надо же?», «Вот это да!» Посмотрев с минуту на сопевшего над трупом эксперта Саныча, Иван Ильич направился к церкви. Навстречу ему вышел удручённый Аркадий.
-Никто, ничего, Иван Ильич. До вечерней службы далеко. Кто спал, кто своими делами занимался. В общем «облом».
-Ты узнал, где жил покойный?
-Это…Я сейчас- и Аркаша кинулся опять в церковь.
Комната настоятеля была небольшой и чисто убранной, впрочем, как и все кельи священников. Стол, стул, кровать, иконы в углу. Из атрибутов, пожалуй, выделялся телевизор, да кассетный магнитофон на столе. На вопросительный взгляд следователя служка, приведший их сюда, пояснил:
-Отец Алексий свои проповеди сначала на магнитофон записывал, потом правил, а перед службой ещё раз прослушивал.
Внимательно оглядев комнату Иван Ильич подошел к столу.
-А магнитофон-то включен!-он перемотал плёнку и включил «play».
…..-Сегодня я бы хотел поговорить с вами, дорогие мои, о милосердии. В самом этом слове раскрыт смысл данного нам богом наказа. Милое сердцу деяние. Оно должно идти от сердца, радовать его и лечить…
Послышался скрип двери.
Вы ко мне?
-Не узнаёшь батюшка? Не мудрено.
-Я вас на службе сегодня видел…
-Ну, здравствуй отец Алексий. Но почему Алексий? Ты же Олег Григорьевич Лыков, в определённых кругах известный, как «Дрон». Насильник, убийца и вымогатель. Чего замер? Или молитовку про себя читаешь?
-За всё это я уже получил наказание. Отсидел. И полностью с ним согласен. Перед законом я чист. А вы мстить пришли или так, поиздеваться.
- Ну-ну. С одним судом ты проблему решил. Адвокаты «смазали», где надо. За десяток убийств, изнасилований, пыток и вымогательств тебе дали всего девять лет. Отсидел три. Класс! Многое доказать не смогли. Что поделаешь. «Лихие 90-е». Много вас таких расплодилось тогда. А мой эпизод и не рассматривали в суде. Свидетелей не было А я молчал. Я речь тогда потерял. Я, десятилетний мальчишка сидел под кроватью и видел…как ты мать…маму мою… А Хохол ухо у моего отца в это время резал. Помнишь дружка своего. Его на «стрелке» убили в 98-м. А потом вы задушили обоих. И папу и маму. У отца нога билась прямо рядом со мной. А я молчал. Кулак кусал и молчал. А потом замолчал надолго. А, всего-то офис вам в центре нужен был! Триста квадратов!...И две человеческие жизни. Цена. В прочем, чья-то жизнь для вас цены не имела. Слушай, а ты, может быть, удовольствие от этого получал. Знаешь, есть такое психическое расстройство. Типа живодёрства. Наверное, и утюг на живот директору универмага ты придумал. Ты же в детстве изобретать любил. Видишь, я всё про тебя знаю. Да не трясись ты. Смотрю, ручки по столу забегали. Не убивать я тебя пришёл. Я вас с Хохлом столько раз уже убил! Устал. Надоело.
Извини, я присяду. Лекарство выпить надо.
Послышался скрип кровати и бульканье.
-Как видишь, и меня эхо прошлого догоняет. Это не психика, это неврология.
-Может чаю?
-Чтоб я с живодёром чаи распивал?! Ну, вы, батюшка даёте! Значит, с уголовным судом ты проблему решил. Теперь с богом договариваешься? Ряса, крест. Я над вами, живодёрами, просто изумляюсь. Убьют кого, руки помоют и в церковь поклоны бить, да баксы на храм совать. Как вас, там, народ звал? «Подсвечники»? Правильно пустые, тупые подсвечники. Чего молчишь, батюшка. Скажи слово божье. Где бы встретил тебя, даже не подошёл бы, но в церкви! Это для тебя перебор!
-Не божье, своё слово скажу. Как с богом живу? Хорошо живу. Просто по-другому мне никак. Я, ведь, как раньше жил? Как в запое. Разборки, кабак, баня, девки. Утром опять по кругу. А на зоне подумать времени было ой, как много! И,всё…каждую ночь…они все ко мне приходить стали. В крови…просят пожалеть…руки тянут…Три раза меня из петли вытаскивали. Хотели уже в психушку переводить. Спасибо отцу Николаю. Приходил к нам священник. Молится научил. По настоящему молится. И с богом разговаривать. И бог меня полюбил. Я знаю, он единственный, кто меня любит. Всё знает обо мне и…любит. Без него я бы давно в земле был.
-А чё, в землю-то неохота? А, может, там тебе и место. Тихо. Спокойно. Недавно камеры пожизненно осуждённых показывали. Икон куча по углам. Библий стопка. Все сразу бога полюбили. А может и он их. Неужели ты считаешь, что любовь бога от количества убитых зависит?
-Нет. Вы неправильно поняли. Все получают по заслугам. А пережить это вера помогает.
_-А что помогает тем, кто по вашим делам на кладбище или инвалидом на всю жизнь?
- Те, кто погиб, уже у бога. А за остальных…я молюсь.
-Ты? Молишься?! А какое ты право имеешь?! Вот приходят к тебе. В грехах каются. Кто двойку в дневнике стёр, кто жене изменил. И ты им грехи отпускаешь?. Ты?!
-Не я. Бог. Я только проводник. А проводником может быть любой, кто хочет людям помочь.
-Ладно «помощник", пойду я. Знаешь. С судьёй договорится можно. С богом задружиться тоже можно. Можно. Только настоящие люди с собой договариваются. Без посредников, защитников и друганов. Если, конечно, они люди, а не твари. А ты молись. На, вот, тебе картинки интересные. Следователь из моего дела копии снял. Там и папа мой без уха, и мама полураздетая. Ты их рядом с иконами поставь. И молись. Авось и с собой договоришься..
Хлопнула дверь. Зашелестела бумага. Минут пять динамик просто тихо шипел.
-Прости меня, господи. Не смог я…Прости…
Опять хлопнула дверь. Больше на плёнке ничего не было. С минуту в комнате стояла тишина. Иван Ильич встал.
-Плёнку мы изымаем. Аркаша, оформи. Думаю нам здесь больше делать нечего…Чёрт! Опять давление скакнуло! Нееет. Пора на пенсию…