У капитана 3 ранга Климкина с утра было паршивое настроение. А какое оно может быть, если впервые в истории его дивизиона планируется выход на полигон на стрельбы в зимних условиях? Не всего дивизиона, конечно, а двух катеров на воздушной подушке. Но от этого головной боли не меньше. За все четыре года, пока он командует дивизионом ДШК, или десантно-штурмовых катеров, ничего подобного не было. Одно дело лето. Во-первых, в теплую погоду вся техника работает в более комфортных условиях. Во-вторых, если вдруг выйдет из строя вентилятор, который нагнетает воздух внутрь юбки для создания воздушной подушки и катер потеряет ход, его всегда можно по воде отбуксировать в базу буксиром. А как зимой, по льду, покрытому торосами? Остается только везти ремонтную бригаду и на морозе устранять поломку.
В общем, забот у комдива был полон рот. Уже месяц, как только было принято такое решение – провести высадку импровизированного десанта на необорудованное побережье с предварительным обстрелом места высадки в зимних условиях, - он только и занимался тем, что готовил два катера к этому выходу. Со всеми командирами звеньев, а их у него в подчинении было трое, и с оставшимися 6 командирами катеров, они обсудили, какие два катера наиболее пригодны к выполнению задания командования. И определив, все стали работать, чтобы привести эти два катера в максимальное рабочее состояние. Составили экипажи этих катеров из наиболее подготовленных матросов и старшин. Климкин понимал, что это не совсем правильно, вроде как «потемкинские деревни», но потом, если что случится, спросят с него. И никто не будет разбираться, что четверть моряков недавно пришла после учебки, что треть катеров лишь недавно введены в состав дивизиона. Ты командир, за все несешь ответ. Не спи, день и ночь гоняй матросов, чтобы осваивали матчасть и знали свои обязанности от и до. И никому не будет дела до того, что даже запуск двигателей в зимних условиях сопряжен с большими трудностями и риском. Попробуй завести свои «Жигули» зимой. Сколько автомобилисты прикладывают усилий, утепляют капот и перед запуском двигателя прогревают картер. А тут не автомобиль, а огромный катер с несколькими двигателями, которые невозможно ничем утеплить.
Эти катера на воздушной подушке проекта 1205 типа «Скат» появились на Амуре всего 4 года назад. После доставки их в Хабаровск, на базу КАФ, привели в рабочее состояние, чтобы и огромный вентилятор, и авиационные двигатели работали как часы. Резиновая юбка по периметру катера служила для того, чтобы под днищем катера создавалось повышенное давление и катер как бы парил над поверхностью или воды, или земли, и вот, как сейчас, надо льдом, с огромной скоростью, да 80 км/час. До Амура Климкин служил на Каспии командиром звена и, когда обострилась ситуация на границе с Китаем, особенно после событий на Даманском, его повысили в должности и отправили служить в Хабаровск. И все эти годы он занимался подготовкой личного и командного состава своего дивизиона для максимального полного использования возможностей этих катеров-амфибий. И летом у его дивизиона все получалось неплохо. Но вот как зимой получится, должен показать сегодняшний выход на полигон 2 катеров.
После завтрака в кают-компании и подъема военно- морского флага на плавбазе, комдив собрал всех офицеров дивизиона в учебной комнате, и еще раз обговорил задачи на этот выход. Вместе с комдивом и двумя командирами катеров выходят все дивизионные специалисты, а так же командиры всех остальных катеров. Не для оказания помощи, а для учебы – ведь это первый выход для всех в зимних условиях. Старшим на время убытия командира дивизиона остается заместитель по политчасти. Потом все разошлись по каютам готовиться к выходу.
Климкин оделся тепло – альпак, меховые штаны, унты, теплые кожаные перчатки. Вместо шапки – утепленный шлемофон. ДШК – не прогулочный катер или яхта, для круизов не подходит. Отопления внутри нет, только в рубке командира небольшие обогреватели. Температура внутри как наружи, разве что ветра нет. Так что все собравшиеся на выход офицеры и матросы были одеты максимально тепло. Строем все выходящие в Сарапульское офицеры и матросы пошли на площадку. Так называется большой бетонный плац, на котором, распластавшись как куры-наседки, стоят все 9 катеров на воздушной подушке.
Началась непосредственная подготовка к запуску двигателей. Уже это одно было испытанием и для техники, и для личного состава катеров. Но подготовительная работа сказалась – все двигатели через какое-то время загудели. Шум от этих авиационных двигателей большой, поэтому на всех были шлемофоны, как на летчиках, и общение комдива и командиров катеров шла по рации, через ларингофоны. Через 20 минут двигатели прогрелись, обороты их вошли в рабочую зону. По традиции Климкин произнес: «Поехали» и катера стали увеличиваться в росте. Это под днище огромными вентиляторами стал нагнетаться воздух, создавая воздушную подушку. Наконец, оба катера оторвались от земли и медленно, осторожно стали спускаться с бетонной площадке на лед. Комдив находился на головном катере, которым командовал капитан-лейтенант Терентьев, бывший и командиром звена. Вторым катером командовал старший лейтенант Баталов, очень перспективный офицер, зарекомендовавший себя как знающий и инициативный командир катера. Все офицеры были разделены на две части и распределены по катерам.
Спустившись на лед, катера стали набирать ход и пошли по льду Кировского затона. Климкин увидел, как на штабной плавбазе открылась дверь и на палубу вышли офицеры штаба его 28-й бригады во главе с капитаном 1 ранга Тановицким. Они взяли под козырек, вернее шапки, приветствуя уходящих на сложное задание членов экипажей катеров ДШК. От успеха этого выхода зависело и благополучие всего командного состава бригады.
Катера вышли из Затона, поднимая шлейф снега со льда, и на высокой скорости пошли вниз по течению Амура. Конечно, под толщей льда течения не видно было, но по этому маршруту катера не раз ходили лето, и экипажи знали, что подо льдом метровой толщины течет великая русская река Амур в Татарский пролив. Громко, но без перебоев работали двигатели, раскручивая лопатки турбин, создающих воздушную подушку под днищем. А пропеллеры авиационных двигателей гнали катера вперед. И вдруг в шлемофоне Климкина раздался крик Баталова: «Командир, рыба! И много, надо собрать!». Услышав крик командира идущего вторым катера, Климкин, как командир ведущего самолета после крика ведомого, не задумываясь, скомандовал командиру катера Терентьеву: « Стоп!» и тот сбросил обороты авиационных двигателей. Катер стал останавливаться. «Что за рыба?» - спросил комдив командира катера. Баталов ответил: «Ваш катер прошел над участком тонкого льда, под которым была вода и воздух, а так же рыба. И все это полетело в разные стороны, целое облако рыбы в лучах солнца. Такого зрелища я никогда не видел. Сейчас стоим, собираем рыбу со льда. Нужна помощь!» Климкин улыбнулся и сказал Терентьеву: «Разворачивайся, пойдем на рыбалку». Ничего не понимая, Терентьев развернул катер и двинулся обратно. Метра в 200 стоял катер Баталова, и матросы бродили вокруг, что-то поднимая со льда. Климкин спросил командира: «У тебя ведра есть? Давай все, рыбу собирать будем».
Через некоторое время оба катера стояли недалеко друг от друга. Их двигатели работали на холостых оборотах. Матросы и офицеры ходили вокруг них и собирали в ведра рыбу, в основном карасей. Кое-кто подошел к большой полынье, где продолжала плавать рыба, и ведрами стал вычерпывать её вместе с водой. Наконец, все имеющиеся емкости на обоих катерах были заполнены рыбой, и катера взяли курс на полигон. Настроение, до этого тревожно-мрачное, сменилось разговорами о такой «клевой» рыбалке. Разговоры вспыхивали то в одном, то в другом месте большого, рассчитанного на 40 человек десанта, посещения.
Катера пришли на полигон. Вид его зимой отличался от привычного летнего пейзажа, но штурман точно определил, где находится этот одинокий остров в русле Амура. Катера успешно обстреляли его из штатных гранатометов и пулеметов, потом на большой скорости подошли к острову и стали выползать на пологий берег. Климкин вспомнил, как в первое лето, когда ДШК выполняли первый выход на этот полигон, потребовалось подойти к самому поселку Сарапульское. И он видел, как какой-то старый дед, видя наползающее на него чудовище в тучах брызг и песка, истово молился в своем огороде на берегу. Сейчас никого не было, поэтому катера, развернувшись на берегу, снова сползли на лед и взяли курс на Хабаровск.
Через полтора часа катера стояли на своих штатных местах на площадке. Экипажи катеров и офицеры дивизиона построились, и Климкин перед строем поблагодарил всех за успешное выполнение задания командования. Раздалось дружное «Служим Советскому Союзу», спугнувшее одиноких ворон, сидящих на деревьях в ожидании чего-то вкусненького. Еще через полчаса Климкин вошел в помещение оперативного дежурного штаба бригады, где находились все офицеры во главе с комбригом. Доложив о выполнении задания и ответив на вопросы флагманских специалистов, он кликнул сопровождающего его матроса, и тот занес большое пластмассовое ведро, наполненное отборными карасями. И с улыбкой Климкин сказал: «А это наши трофеи». Раздались удивленные голоса, и Климкину еще добрых полчаса пришлось рассказывать, как и где они «наловили» столько рыбы.
Когда он вечером пришел домой с большим полиэтиленовым пакетом со свежими карасями, удивлению жены не было предела. Она, жена моряка, привыкла к обилию рыбы на столе, и караси были одной из самых любимых рыб. Но есть свежих карасей в середине зимы ей не приходилось. Расчувствовавшись, он расцеловала своего любимого мужа, и пошла готовить ужин. Хотя ужин к приходу мужа был готов, но не пожарить карасей она не могла.
Настроение у командира дивизиона десантно-штурмовых катеров, капитана 3 ранга Климкина в этот вечер было прекрасным. Он не только успешно выполнил задание командования, привел катера в базу целыми и невредимыми, но и был расцелован женой, которая не так часто это делала в последнее время.