The Archdruid Report
16 февраля 2017
На прошлой неделе я говорил, что воспринимаемый нами мир состоит из представлений о реальности, построенных сознанием из потока данных, приходящего от органов чувств и организованных в уже известные паттерны, но не имел в виду, что нет ничего помимо сознания. Совсем наоборот; есть две веские причины, по которым реальность должна быть «где-то там», вне нашего сознания, производящая поток данных.
Первая из этих причин кажется на первый взгляд до абсурда простой: мир не всегда нам понятен. Рассмотрим один из огромного числа примеров - поведение света: в некоторых ситуациях он ведет себя как частица, в других как волна. Это описывалось ошибочно как парадокс, но на самом деле это свидетельствует об ограниченности нашего сознания.
Что, в конце концов, означает «частица»? Поразмышляйте над этим определением и вы придете к выводу, что понятие “частица”, по-существу, метафора, пришедшая к нам из общечеловеческого опыта обращения с мелкими круглыми объектами, такими как галька или мраморные шарики. А что такое волна? Еще одна абстрактная метафора, пришедшая из общего человеческого опыта наблюдения за движущейся водой. Когда физик говорит, что свет ведет себя иногда как частица, а иногда как волна, он имеет в виду, что ни одна из этих метафор не характеризует полностью свет, но у нас нет лучших метафор.
Если бы мир был ничем другим, кроме галюцинации, производимой нашим сознанием, тогда в нем не было бы ничего, что не присутствовало в нашем мозгу - какой друой источник мог бы быть?? Из этого вытекает в свою очередь, что между содержанием мира и содержанием нашего сознания была бы идеальная гармония, и у нас не было бы расхождений между нашими представлениями и миром, которые так озадачивают физиков. В общем, тот факт, что мир нас часто озадачивает, свидетельствует о том, что за нашим восприятием мира, за миром как представлением, скрывается некая “вещь в себе”, источник сенсорных данных, которые мы собираем в наши представления.
Другой причиной, по которой реальность отличается от наших представлений, является та, что, в определенном смысле, мы воспринимаем реальность в каждый момент.
Поднимите свою руку и покрутите пальцем. Вы видите крутящийся палец—или, если быть точнее, представление своего пальца, и это представление построил ваш мозг из потока визуальных данных, значительной части памяти, и определенных паттернов, встроенных в ваше сознание. Вы также чувствуете кручение пальца—или, точнее, вы чувствуете представление крутящегося пальца, которое построено в сознании благодаря потоку тактильных и кинэстетических данных, плюс заимствование обычной информации из памяти и привычных паттернов.
Сконцентрируйте свое внимание и вы почувствуете, как ваш мозг собирает визуальные представления и тактильные данные в единый образ; это происходит на поверхности сознания и многие люди в состоянии это понять.
Итак, у вас есть представление о крутящемся пальце, частичке мира, который мы воспринимаем. А теперь спросите себя: воля, которая заставляет палец крутиться — это тоже представление?
Здесь начинается самое интересное, потому что единственным логичным ответом будет – нет, это не представление. Вы не воспринимаете действие воли как представление; вы вообще его не представляете. Вы просто крутите пальцем. Конечно, вы чувствуете результат действия воли в форме представления—визуального и тактильного опыта, о котором только что шла речь—но не самой воли. Если бы это было так, вы могли бы ожидать, что увидите или услышите или почувствуете, или понюхаете или попробуете действие вашей воли, крутящей ваш палец, и тогда волю можно было бы рассматривать как еще одно представление. Поскольку это не так, стоит исследовать возможность того, что в действии воли мы встречаем нечто отличное от простого представления реальности — т.е. здесь мы непосредственно встречаемся с реальностью.
Эта догадка лежит в основе философии Артура Шопенгауэра. Шопенгауэр один из двух главных проводников, которые поведут нас по головокружительной комнате смеха, в которую превратилась наша современная философия, и подведут к четко-обозначенному выходу, поэтому вам надо узнать о нем больше. Он жил в разных странах, которые позже составили одну германскую нацию; родился в 1788 г, умер в 1860 г; защитил докторскую диссертацию по философии в 1813 г; написал свою самую знаменитую работу, Мир как воля и представление до того, как ему исполнилось 30 лет; и провел последние десять лет своей жизни в полном забвении, забытый университетами и всеми, кто его знал. Небольшое наследство позволило ему иметь достаточно свободного времени для чтения, письма и игры на флейте в то время, философия превращалась в метафизическую фантазию. Он ругался по этому поводу, и не всегда безобидно.
Шопенгауэр сформировался интеллектуально на волне Иммануила Канта, работы которого мы кратко обсуждали на прошлой неделе, и вопрос, с которым он столкнулся заключался в том, как философия справится с вызовом, брошенным Кантом. Перед тем, как начинать болтать о том, что истинно, и что реально, говорит Кант, покажите мне , что вы имеете в виду под этими определениями, и что они не просто фантомы, произведенные вашими умами.
Большинство пришедших после Канта философов, вместо того, чтобы ответить на брошенный им вызов, просто проигнорировали его, или предложили пустые отговорки. Одной из широко распространенных уверток в то время было утверждение о том, что у человеческого мозга есть особая сверхспособность – интеллектуальная интуиция - , позволяющая одним прыжком перескочить через все представления и достичь прямого познания реальности. На практике это означало, конечно, что философы могли интеллектуально-интуитивно достичь чего бы то ни было, а затем построить великую систему над всем остальным. На практике это, конечно, означало, что философ мог просто придумать любые абстракции в качестве истин, не нуждающихся в доказательстве; в конце концов их открыли интеллектуально-интуитивно - и докажите, что нет!
Были и другие хитрости. Но от других философов Шопенгауэра отличало то, что он отнесся к вызовам Канта с достаточной серьезностью и начал искать то, что не было простым представлением. И то, что он обнаружил -- возвращает нас опять к крутящемуся пальцу.
Как уже обсуждалось на прошлой неделе, каждая великая мировая философская традиция была вынуждена в конце концов столкнуться с тем же вызовом, который Кант бросил философам-современникам. Шопенгауэр знал это, поскольку к тому времени значительная часть индийской философии уже была переведена на европейские языки, и он усердно ее изучал. Это было полезно, поскольку индийское философия столкнулась с тем же эпистемологическим кризисом около десятого века до н.э. т.е. за двадцать девять столетий до того, как к этому пришла западная философия, и поэтому опередила ее в интеллектуальном смысле. В индийских классических философских школах существует большое число ответов на этот кризис, но большинство из них рассматривают сознание как «вещь в себе», т.е. как реальность, а не представление.
Это вполне возможно. Посмотрите опять на вашу руку, с крутящимся пальцем или нет. Теперь осознайте то, что смотрите на руку—для многих это сложно сделать, поэтому поработайте над этим, и помните: надо чувствовать и видеть. Вот ваша рука; вот расстояние между рукой и глазами; вот лицо, с очками или без них; почувствуйте лицо и глаза; а теперь—
Нечто, что мы называем сознанием - нечто, что смотрит через ваши глаза. Нечто, похожее на акт воли, которая крутила пальцем, это не представление; вы не ощущаете его. В самом деле, это сродни акту воли, которая крутила пальцем, и здесь Шопенгауэр нашел свой философский путь.
Что, в конце концов, означает: «осознавать нечто»? Несколько простых примеров помогут это прояснить. Подвиньте руку до тех пор, пока она не упрется во что-либо; это происходит тогда и только тогда, когда нечто оказывается на пути и вы это чувствуете. Посмотрите вокруг; вы видите каждую вещь тогда и только тогда, когда не можете смотреть через нее. Вы осознаете нечто тогда и только тогда, когда оно препятствует вашей воле.
Это дало повод Шопенгауэру придти к выводу, что сознание происходит из воли, а не наоборот. Были и другие логические выводы, идущие в том же направлении, и все они получены из обычного человеческого опыта. Например, каждый из нас прекращает сознательное существование на несколько часов во время сна. На протяжении одной фазы сна, мы ничего не чувствуем; на протяжении другой фазы, мы видим странные разрозненные представления, называемые “сновидениями.” Даже во сне без сновидений, обычно спящий убирает конечность, если получает неприятный стимул. Таким образом, воля действует даже в том случае, когда сознание бездействует.
Шопенгауэр предложил рассматривать различные формы, или как он писал, градации воли. Сознание, которое мы можем определить в целях нашего исследования, как способность воспринимать представления, - одна градация воли—один способ, который позволяет воли адаптироваться к существованию в мире, который часто сопротивляется ей. Жизнь – это другая, более фундаментальная градация.
Посмотрите на способ, которым растения ориентируют себя по направлению к солнцу, наклоняясь и извиваясь словно змеи, и ищут места концентрации питательных веществ своими голодными корнями. Насколько нам известно, растения не обладают сознанием—то есть, они не воспринимают мир через представления, как это делают животные—но они демонстрируют своего рода целенаправленное поведение, которое указывает на действие воли.
Животные также демонстрируют целенаправленное поведение, но оно намного сложнее и гораздо более гибкое, чем у растений. Есть достаточно оснований полагать, что многие животные сознательны, и воспринимают мир представлений в такой же манере, что и мы; Изучающие поведение животных обнаружили, что у животных происходящие в прошлом ситуации формируют их действия в настоящем, и в целом животные ведут себя так, что их действия можно назвать «ведомыми», как и у нас, представлениями, а не простой реакцией на стимулы. У животных, воля развила способность представлять окружающую среду.
Животные, по крайней мере сложные, также обладают отличительным свойством сознания, которое мы называем «эмоциями». Они могут испытывать счастье, грусть, одиночество, ярость и т.д; они чувствуют привязанность к некоторым существам и отвращение к другим. Понаблюдайте за своими эмоциями и вы скоро заметите, насколько тесно они связаны с волей. Некоторые эмоции—среди них любовь и ненависть—являются мотивацией к действию, и таким образом представляют собой выражения воли; другие—счастье и грусть среди них—реакция на успех или неудачу воли по достижению ее целей. Хотя эмоции переплетаются с представлениями в нашем сознании, и по-видимому также у животных, они отделены от них; лучше всего их характеризовать как состояния воли, по мере ее взаимодействия с окружающим миром через представления.
А люди? Для них у нас другая градация воли, которую можно назвать интеллектом: способность складывать представления в абстрактные понятия, что мы делаем, ну, когда захотим. Вот одно представление, темное, волосатое и гавкает; вот еще одно такое же; а вот их целая стая—теперь их можно собрать в одну абстрактную категорию, и присвоим ей звук “собака.” Затем можно собрать эти категории вместе и создать еще большую категорию, например “четвероногие” или “домашние животные;” далее можно подразделить эти категории на более узкие, такие как “щенки” и “Корги;” можно выбрать из целой категории некоторые качества и трактовать их как отдельные понятия, какие как “волосатые” и “громкие;” далее можно взять определенные общие качества и создать целую область абстрактных чисел, замечая сколько лап у собак и похожих других сущностей, придя к понятию “четвероногие.”
Поэтому жизнь, сознание и интеллект будут тремя градациями воли. Можно заметить одну интересную вещь – чем проще градация, тем она устойчивее по сравнению с более сложными. Люди, опять, дают хорошие примеры. Люди остаются живыми от рождения до смерти; они сознательны только когда бодрствуют; они разумны только когда мыслят—что происходит гораздо реже, чем многие полагают. Определенная степень усталости, сильная эмоция, или крепкий напиток способны выключить интеллект и оставить нас наедине с миром на той же ментальной основе, что и у обычной собаки; чтобы свести нас к вегетативному состоянию потребуется чуть больше, а серьезная физическая травма опускает нас еще на один уровень ниже.
Давайте посмотрим на этот последний уровень. Конвенциональная мудрость гласит, что все, что существует, сделано из “материи,” сформированной различным образом; далее, материя это то, что существует в реальности, а все остальное – функция материи. Для большинства нас это само собой разумеющееся философское положение, из которого мы исходим и к которому возвращаемся, а тот, кто сомневается получает массовый отпор.
Трудность здесь в том, что философы и ученые доказали, каждый по-своему, что обычное понятие материи совершеннейшая ерунда. Любой ученый-физик, заслуживающий этого звания, расскажет вам, что то, что обычно называют “твердой материей”, на самом деле такая же пустота как и космический вакуум — кусочек четырехмерного искривленного пространства-времени, внутри которого бешено крутятся некие волны вероятности, и именно взаимодействие между этими волнами вероятности и другими частями искривленного пространства-времени, которые мы называем “мое тело”, создает иллюзию твердости, цвета и других свойств, приписываемых материи.
Философы пришли к похожему выводу за несколько столетий до физиков, идя по другой дорожке.
Эпистемологи, о которых я упоминал на прошлой неделе — Локк, Беркли и Гоббс— взяли общепринятое понятие материи и шаг за шагом показали, что все вещи, которые мы относим к материи, это просто представления сознания. Есть ли что-либо внешнее, что вызывает эти представления? Как уже говорилось, да, и для этого есть основания — но это не значит, что “нечто внешнее” должно состоять из материи в том смысле, который ей приписывают.
В этом месте Шопенгауэр взялся за работу, и снова обратил внимание на фундаментальные и общие человеческие качества. Каждый из нас имеет доступ, в определенном смысле, к одной части “внешнего мира” - а именно части, которую каждый называет “мое тело.” Когда мы ощущаем наши тела, мы ощущаем их как представления, как и все остальное — но мы также действуем с ними, и как показывает эксперимент с крутящимся пальцем, воля – это не представление.
Таким образом, должна быть граница между частью вселенной, которую мы воспринимаем как воля и представление, и часть, которую принимаем только как представление. Найти точное положение этой границы сложнее, чем кажется на первый взгляд. Например в восточных единоборствах, как правило, искусный мастер может научиться чувствовать оружие как если бы оно было частью его тела. Многие виды искусства владения мечом, например, требуют от мастера того, что называют sentiment de fer, “чувством стали”, компетентный мастер может чувствовать легчайшее прикосновение чужого лезвия к своему лезвию, как если бы это была его рука.
Есть также другие определенные ситуации — среди них, занятия любовью, танцы, экстатический религиозный опыт, массовые волнения — в которых, два или более человека оказываются, по крайней мере на краткое время, единой сущностью, которая движется и действует в рамках одной воли. Все эти случаи представляют собой сдвиг от интеллекта к базисной градации воли, и ведут по путям, которые заслуживают более пристального рассмотрения; здесь важно то, что граница между личностью и другими может быть более размытой, чем обычно полагают.
Но отложим пока в сторону этот аспект и займемся телом, как частью мира, с которым каждый из нас имеет дело, двояким образом: а именно, как представлением среди других представлений, и как средством для выражения воли. Все, что мы воспринимаем нашими телами, это представление, но наблюдая за этими представлениями, мы видим действие чего-то отличного от представлений, чего-то, что мы называем волей, проявляющейся в различных градациях. И это все, что есть. Идите поищите еще чего-нибудь, говорит Шопенгауэр, но вы не найдете ничего кроме воли и представлений. Что, если действительно больше нет ничего — если вещь, называемая “материей” просто самая базисная градация воли, и все в мире с одной стороны это воля, а с другой - представления, как градация воли, называемая сознанием, и все, что представляют представления - это различные выражения единой энергии, которые по существу различные проявления воли?
Это видение Шопенгауэра. Поразительно, насколько оно близко к тому, что дает современная наука. За сто лет до квантовой механики, он уже понял, что за фасадом сенсорных представлений того, что мы называем материей, лежит непостижимая и несубстанциональная реальность, область сложных сил, танцующих в пустоте. Идите за его аргументами и их логическими следствиями и вы получите эквивалент вселенной в терминах современной физики. Конечно, такая близость не доказательство — но учитывая хрупкую, зависимую и производную природу человеческого интеллекта, это самое близкое объяснение реальности, к которому подошел интеллект.
И, конечно, это главная причина, почему Артур Шопенгауэр провел почти всю жизнь в неизвестности и почему после краткого периода посмертной славы в конце девятнадцатого века, его работа исчезла из поля зрения и с тех пор почти не была востребована. (на самом деле есть две главные причины; о второй несколько позже.) Если он прав, тогда вселенная не рациональна. Логика—упорядоченное использование градации воли, которую я назвал интеллектом — не является ключом к истине. Это просто систематическая эксплуатация набора привычек сознания, которые оказались удобными для наших предков по мере их тяжелой (но интеллектуально нетребовательной) борьбы за утоление голода, привлечение сексуальных партнеров, отпугивание хищников, и т.п., а позже для сочинения сложных историй о том, как возникли представления.
Предлагать такое видение и пытаться подкрепить его аргументами и фактами, значит столкнуться в лоб с наиболее распространенными предрассудками нашей культуры. На следующей неделе мы поговорим о том, что осталось после такого столкновения.
http://www.resilience.org/stories/2017-02-16/the-world-as-will/