Александр Сергеевич Суворов («Александр Суворый»)
Книга-фотохроника: «Легендарный БПК «Свирепый». ДКБФ 1971-1974».
Глава 677. Калининград. БПК «Бодрый». Заштатный. 07.02.1972.
Фотоиллюстрация из открытой сети Интернет: Калининград. БПК «Бодрый». «Заштатные сны» матроса Александра Сергеевича Суворова. Именно с такой «закусью» я мечтал во сне встретиться, посидеть и поговорить «по душам» с моим старшим братом Юрой 7 февраля 1972 года. Кстати, вон тот хрустальный стакан был любимым бокалом и «нормой» моего папы, а «натюрморт» - фирменной суворовской мужской «закусью» трёх братьев – Сергея Ивановича, Анатолия Ивановича и Егора Ивановича Суворовых (наш с Юрой отец и дядья).
В предыдущем:
Кстати, экзамены на классность были в четверг 27 января 1972 года, в день рождения моей мамы… Я так хотел подарить ей хорошие известия о моём зачислении в штат рулевых БПК «Бодрый» и о присвоении мне в этот день звания «старший матрос»…
Вот так, Суворов, до «Суворова» тебе ещё далеко…
Пошёл уже четвёртый месяц моей военно-морской службы и второй месяц службы на БПК «Бодрый». Много это или мало? По календарю – немного, а по жизни – настолько много, что я чувствовал себя уже взрослым, бывалым, послужившим «своё» матросом.
БПК «Бодрый» опять вернулся в Калининград и встал у стенки ПССЗ «Янтарь» - недоделки и неисправности нас не отпускали с завода. Опять на корабле появились бригады специалистов и наладчиков, опять нам приходилось с утра до глубокой ночи прибираться за ними.
Наша служба была сплошь наполнена боевой учёбой, изучением «матчасти», участием в ППО и ППР, приборками, тренировками и опять приборками «без отдыху и роздыху». Приборки и тренировки стали обычным и привычным делом, но всё это было скучно и тяжело, как обуза или обязанность.
Мне больше по нутру была интересная творческая работа, изучение чего-то нового, необычного, неизведанного. Я пытался изучать внутреннее устройство корабля и расположение его боевых постов, но меня, как внештатного матроса, все воспринимали как «гадкого утёнка», то есть «не из своей стаи», а то и за «шпиёна»…
Мне часто говорили: «Что ты, Суворов, всё ходишь! Всё вынюхиваешь, всё высматриваешь! Знаем, как ты хочешь изучить корабль! Секреты ищешь!». Не искал я никаких секретом, я просто выполнял приказ командира БЧ-1 – изучить устройство корабля и расположение его боевых постов.
Трудно, ох! как трудно быть «внештатным»! Чужим. Не своим. Лишним…
В начале февраля 1972 года в Калининграде была минимально морозная – днём минус 7-8°С, ночью – минус 11-13°С, а с 7-го февраля резко потеплело и средняя температура воздуха стала минус 0,2-3°С. Я с удовольствием и привычно ловко снимал показания всех метеоприборов на корабле, вёл журнал метеосводок и делал это с удовольствием, вот когда пригодились навыки, полученные в детстве, когда наш папа подарил нам с братом списанную в школе портативную метеостанцию в решетчатом деревянном шкафчике.
На улице светит яркое весеннее солнышко, снега уже совсем мало, но ветер очень сильный, в городе на развалинах ветер людей с ног валит. В городе я давно уже не был, но ребята ходили в увольнение – рассказывали…
Мама с папой отметили 25 лет совместной супружеской жизни, и я их сердечно поздравил в письме. Они, ветераны Великой Отечественной войны, сумевшие в тяжелейшие годы найти друг друга, подружиться, потом полюбить, а потом в 1947 году породить и родить моего брата Юру, они, повидавшие много горя, бед, несчастий, военных страстей и опасностей, заслуживают счастья, покоя, уверенности в жизни, совместного семейного счастья и благополучия.
Я был очень рад, что теперь, когда Юра жил и работал в Севастополе и я служил на флоте, мои мама и папа могли хоть чуть-чуть пожить для себя, без забот и хлопот о нас – их детях…
Однако мама ответила мне в письме, что «это истинное счастье жить делами и заботами своих детей и внуков, что если бы у них с папой не было меня и Юры и его детей, то они бы были несчастливыми, ущербными, недовольными».
«Служи спокойно и честно, - писала моя мама. – Ни о чём не беспокойся и не отвлекайся, служи, как надо! А мы с папой тебя здесь в тылу не забываем, поможем, чем можем, ясно?».
- Ясно, мама! Мне всё ясно! – говорил я сам себе, читая мамины строки в письме. – Вы опять нашли себе заботу, потому что вы оба не умеете жить только для себя. Вот и теперь, мама не утерпела и прислала мне ещё одну посылку…
- Сообщаю сразу, наконец-то получили посылку и уже почти всю доели. Все были страшно довольны («все» - это команда БЧ-1 БПК «Бодрый» - автор). Лук оказался лучшим подарком, лучше всех сладостей, потому что его здесь мало и ребята ели лук, как яблоки. Чеснок тоже оказался страшно востребованным и на обеде я угощал дольками чеснока весь экипаж корабля.
Из-за того, что я не жадничал и угощал всех чесноком прямо из посылки, не скрывая ничего, «годки» постеснялись забрать у меня сладости, я сам съел маленькую шоколадку, а большую передал через вестовых командиру БЧ-1, лейтенанту Палкину.
Вечером за вечерним чаем мы смаковали печенье, окуная его в банку со сгущёнкой, но особенно востребованным оказались три баночки с майонезом. Майонез оказался по вкусу не таким, как здешний, калининградский, а вкуснее, потому что был «московский майонез», мы его просто мазали на чёрный хлеб и ели, как сметану…
Я в письме благодарил маму за посылку. Хвалил её за находчивость и доброту, но не мог я ей сказать правду – мы все набросились на эту посылку и этот репчатый лук, потому что постоянно и сильно хотели есть…
Несмотря на то, что я был заштатным рулевым, я добросовестно нёс вахты и дежурства, не отказывался от выполнения любых заданий и поручений по службе, работал «за себя и за того парня». Не заню почему, но я был уверен, что такое «рвение» мне пригодится, и чем больше я буду знать и уметь, тем легче будет моя служба потом, на новостроящемся корабле.
Мы уже точно знали, что наш экипаж «отполовинят», то есть всех «заштатных» переведут на новостроящийся корабль, что для этого нас, «молодых, и брали в 9-м Флотском экипаже ДКБФ, что ма тут, как бы прикомандированные, на стажировке и являемся дублёрами членов экипажа, который готовится на БС.
Конечно, мы, заштатные матросы, ни о чём таком не ведали, мы просто служили, жили и работали не покладая рук, изучали корабль и не знали, что таким образом нас готовят к приёмке с «нуля» нового большого противолодочного корабля проекта 1135 типа «Буревестник».
Так постепенно и планомерно, под незримым руководством и наведением мудрых штабных командиров, из нас, как из глины, «лепили» будущих «свиреповцев», вкладывали в нас соответствующие знания и навыки, воспитывали, выращивали и жёстко тренировали, испытывая всех и каждого на выдержку, стойкость и талант.
Кстати, мой старший брат Юра после ухода со службы в милиции, заключил контракт и пошёл служить на Черноморский флот мичманом – механиком на какой-то большой противолодочный корабль, но пока тоже проходит «карантин» и обучение на берегу…
Так что крепись, Суворов, вас заштатных Суворовых уже двое.