Хмурый весенний день. Дымка облаков. Пепельная улица, графитно-серый асфальт, желтая трава щетинится на газонах. В тени берёз и тополей горкой лежит грязноватый, льдистый снежок. Растрепанный клён – американец, похож на озябшего бродягу, закутался в бурую, драную шаль прошлогодней листвы и трясет кисточками крылатых семян.
Ветер подул, и ржавые листья закружились, пригоршнями упали на дорожный асфальт, на щербатую, бетонную, тротуарную плитку. Прохожие бегут, подняв воротники, натянув капюшоны на глаза, глядя только под ноги.
Ветер стих, пыль улеглась. Солнечный луч пробил облачную пелену.
Чёрный лист, лежащий на тротуаре, зашевелился без ветра, внезапно ожил и развернул красные крылья. Первая бабочка! Как рано проснулась, двадцать пятого марта! Обычно в сибирских краях, у истока Ангары бабочки появляются в начале апреля. Крапивница? Нет, дневной павлиний глаз, синие кружки на алых крыльях.
Вот бабочка взмахнула крыльями и улица окрасилась радужными цветами, хмурые тучи раздвинулись, и показалась полынья бирюзового неба. Дряхлые, деревянные дома будто приосанились, прямоугольники оконного стёкла заиграли лиловыми искрами. У корней седой травы пробились зелёные прожилки пырея. Вода Ангары из свинцовой превратилась в золотую.
Бабочка порхает, ищет ростки репейника и крапивы, её полёт предвещает близкое вешнее тепло, солнечную седьмицу, юго-восточный шалоник - ветер.
Девчонки, бежавшие по улице, замедлили шаги, достали мобильные телефоны с фотокамерами: «Ой, бабочка! На плечо села! Снимай скорее, и на видео тоже сними!»
И стало ясно, что день субботний, что уходит месяц капельник и приближается месяц цветень и вербное воскресенье, а там и ранняя апрельская пасха «велик ден».
Точно старинный ртутно–серебряный дагерротип выпустил из зазеркалья волшебную тартановую ленту.
Примечание: фотография выполнена автором