- Мир сему дому, а домочадцам низкий поклон и здравия на долгие годы - бодро и буднично проговорила вошедшая бабулька, с густой сеткой морщин на улыбчивом лице.
- И тебе не хворать... - подхватила баба Таня. - Проходи к столу, мы как раз собрались чаёвничать...
- На секунду я, дорогая соседушка. Я вообще - то вот к нему - она кивнула на Сашу. Смотрю не уехал ещё... Может подсобишь старой, нам двум бабам не под силу...
- А что вы там задумали?... - впрягся дед.
- Молодая хозяюшка затеяла ремонт, будь он не ладен, ну и решила переставить шкафы. Уж, как её я отговаривала - всё не почём...
Дед повернулся к внуку:
- Конечно, без проблем... - он еле удержался от английский штучек, которые дед не любил - Срамота одна, только язык гов..ят.
Бабушка жила на следующей - третьей улице. Всё - таки умён и практичен был ранее народ. Центральная улица, прямая, как стрела, лишь на самой последней - девятой, повторяя изгиб реки малость искривлялась. Все магазины, контора, школа находились на центральной, которая так и называлась. Дома, ранее ухоженные и раскрашенные во все цвета радуги, казались игрушечными и утопали в благоухающей зелени. Сейчас дома сильно поблекли, многие порушились - близость большого города пагубно сказывалась на некогда процветающей деревеньке. Пустые, зияющие словно глазницы, окна безгласно вопили о запустении и близкой кончине.
- Да Саша, умирает наша деревня!... Никогда не думала, что доживу до сей поры. Молодёжь, почти вся утекла в город - старушка ругнулась, назвав его супостатом. -
А те кто остался, пьют как оглашенные. Я ведь, перед тем как к вам идти, подходила к двум паренькам. Но они уже успели набраться и заломили такую цену - гори, этот шифоньер, синим пламенем. Совсем распоясался народ, что будет дальше?... Дай Господи не дожить до такой страсти...
Сашка знал, что баба Поля на пару лет старше деда с бабушкой. Замуж вышла перед самой войной. В самом начале, молодого мужа, говорят очень красивого, забрали на фронт. В первых - же боях под Сталинградом, он и сгинул. После войны, она долго и тщетно искала его могилку, но разве найдёшь в такой неразберихе и миллионах погибших.
А он, бедняга, так и не узнал, что молодую и статную жену Полину, оставил беременной. В самом конце года, на кануне новогодних праздников, она разродилась мальчиком. Назвала в честь мужа - Александром. Сказать, что ей было тяжело - ничего не сказать. Но на зло лишениям, они выдюжили. Мальчик рос смышлёным и любознательным. Много читал. Читал всё подряд, но вначале отдавал предпочтение сказкам, затем фантастике. Ростом тоже удался в отца, даже перещеголял, каланчой возвышаясь над статной мамой.
Замуж, больше не вышла - пестуя и оберегая первую и последнюю любовь. К ней неоднократно подкатывались видные женихи, с самыми серьёзными намерениями, но она решительно давала отбой. Годы безденежья и трудностей сделали её молчаливой - сдержанной. А когда приключилась беда сыном, который после тяжёлой болезни представился, пережив сорокалетие на самую малость. Эта утрата отозвалась ещё большей суровостью. Только, когда приезжала внучка, она разительно менялась. Глаза беспрестанно лучилась радостью, а на лице гуляла улыбка. Вот и сейчас она весело щебетала, подстраиваясь под широкий, Сашкин шаг.
- Вот мы и пришли... - Баба Поля торопливо открыла покосившуюся калитку, которая визжала на все лады.
Деревянный дом, обитый узкой рейкой, был сто лет некрашен, лишь две стены, чудесным образом ожили под яркой краской. Поверх её, со вкусом, затейливо вились расписные цветы, которые делали домик нарядным и весёлым.
- Это всё она, внучка моя ненаглядная. Я уж ей, отдохни миленькая, после городских страстей. Ан нет, говорит, что кто ещё тебе, бабулечка, подсобит, если не я...
Входная дверь резко отворилась...
- Бабулечка-а-а... - тут она увидев Сашку - осеклась...
Это была Светлана...