- Видимо, время пришло. Этот парень, который оставил визитку, говорил об этой поездке и сказал, что этого не должно было быть, а значит, мы должны расплатиться.
- Он больше ничего не сказал? Какую плату хочет?
- Заберет одного из нас, учителя и наложит проклятье на род выжившего.
- Почему он пришел именно к тебе?
- Он сказал, чтобы я заранее начал копить деньги на похороны.
- Значит, они уже решили, кто умрет,- сейчас я должна была бы расстроиться, что близкие для Ж. люди умрут, но я выдохнула, его жизни ни что не угрожает.
- Видимо.
- Что ты думаешь делать?
- Пока все живы… Ты же была знакома с этим Гавриилом. Может можно что-то сделать?
- Он – архангел, а я – ведьма, конечно мы знакомы… Наверняка они не простят вам то, что вы отступились от их правил и жили как вам вздумается, но можно попробовать что-нибудь сделать, хотя я понятия не имею, что теперь выйдет. Плату кровью не отменяют, видимо, вы, и правда, что-то сильно нарушили, не ясно как они это допустили и почему не низвергли никого из своей небесной канцелярии.
- Думаю, нужно поехать к учителю и не стоит пока говорить ни о чем Д.
- Почему? На кону ведь именно его жизнь…
- Именно поэтому, пусть живет как жил. А я пока поеду к учителю, он должен знать, что делать. Если нас обвиняют в том, что мы отошли от своей судьбы, значит, это случилось благодаря учителю, мы с Д. явно на это не способны.
- Ты прав. Я поеду с тобой.
- Нет.
- Но почему? Я же могу пригодиться!
- Когда я встречу учителя и поговорю с ним, я вернусь, а пока хочу быть уверенным, что у меня будет хотя бы шанс дома встретить близких, и чтобы все было хорошо. Я прошу тебя позаботиться о моей семье и Д.
- Пожалуй, ты прав. Я сделаю все, что смогу. Только обещай рассказывать обо всем, что произойдет.
Дальше была неделя ожидания самолета в нужном направлении, поезда в другом, неделя сборов, бессонных ночей за книгами и с постоянной проверкой все ли в порядке.
Вот и пришло время. Мне нужно было ехать почти ночь в поезде, а Ж. лететь около 9 часов, но после этого я оказалась в своем городе, а он в стране, где никто не говорит с ним на одном языке.