СВОЕВРЕМЕННЫЕ МЫСЛИ. Почти по Горькому.
О том, что в Нижнем Новгороде будет проводиться Международный литературный фестиваль имени Максима Горького, я узнала еще в начале года. Если честно, то ждала размаха и пафоса.
Слово «фестиваль» у большинства ассоциируется с громким ярким праздником, в который вовлечен чуть ли не весь город. Бурная фантазия уже рисует эдакий пир во время чумы – красочные карнавальные шествия по Покровке, концертные площадки на набережной, толпы радостного народа. Ну, чисто московский фестиваль молодежи и студентов или бери выше – бразильский карнавал! Ну, или хотя бы день города с приездом столичных артистов… Ага! Размечталась!
Ничего подобного от литературного фестиваля ожидать не стоит. Во-первых, далеко не все интересуются литературным процессом, а во-вторых и главных, время нынче кризисное, тяжелое, хмурое, и вообще, отрываться и ходить толпами мы будем на открытии Чемпионата Миру по футболу в следующем году.
Литературный фестиваль – явление камерное, не для всех. Хотя «не для всех» – в данном случае относительно. Вход почти на все площадки и мероприятия фестиваля, а их было заявлено более двух десятков, был свободным. О том, где я побывала, я и хочу вам рассказать.
ПИТЧИНГ, СИНОПСИС И ДРУГИЕ СТРАШНЫЕ ЗВЕРИ
«В рамках литературного фестиваля им. Максима Горького издательство «АСТ» проведёт I питчинг писателей в Нижнем Новгороде. На питчинге авторы смогут презентовать свои произведения напрямую издательству». Этот анонс привлек мое внимание больше всего.
Хотя слово «питчинг» звучит угрожающе и даже неприлично, расслабьтесь. Это не название сексуального извращения. Что такое питчинг, проще всего объяснить словами гардеробщицы из фильма про Фросю Бурлакову - «это как через сито людей просеивают, а потом как турнут!». А если серьезно, то питчинг – это очная ставка издателя и автора, в ходе которой последний за ограниченное время должен убедить издателя в том, что его книга достойна публикации. Еще питчинги распространены в сфере кинематографа, так авторы фильма представляют свои идеи инвестору.
Для участия в питчинге надо было выслать на указанный адрес синопсис произведения – попросту краткое содержание.
Синопсис я писала почти неделю, по ночам, чем настроила против себя всех домашних. Работа мне показалась почти невыполнимой: ужать трехсотстраничный роман с ветвистым сюжетом и десятками героев, каждый из которых вопил – «А как же я? Я же тоже двигатель повествования!» - в две странички текста. Пришлось заново переосмыслить основную мысль книги, обрисовать конфликт, мотивацию (чьЁрт бы ее побрал) и развитие характера главной героини. А еще обосновать название, которое в последний момент резко поменялось, четко определить жанровую принадлежность, и прочая и прочая. Но, оно того стоило. Я как бы заново увидела весь свой труд со стороны, и из аморфной груды красивых деталей возникло стройное оригинальное здание.
В анонсе питчинга было заявлено, что одним из членов жюри будет Мария Арбатова, а поскольку в моем романе мимоходом затрагивается тема абортов, готовиться надо к самым неожиданным вопросам и даже нападкам.
И вот день икс. Я в истерике. Опять включаю старую пластинку «надо – не надо»! Плюс небольшая проблемка на работе, вроде как без меня не справятся. Коллега, которая была посвящена в мои планы, толкает меня: «Езжай, конечно, вдруг это твой шанс!»
ЗАВЕТНАЯ ВИЗИТКА
В белом зале Ленинки, где проводился питчинг, собралось человек сорок. Большинство старше меня. Намного. Это успокаивает. В писательской среде – молодой и начинающий – категория не возрастная. Из знакомых вижу только Светлану Леонтьеву, поэтессу и редактора альманаха «Третья столица», в который я третий год никак не отправлю свои тексты.
В первых минутах шестого на сцену прошли трое – высокий мужчина в стильных очках и узких джинсах, из-под которых торчали ярко-оранжевые носки, и две милые женщины средних лет и без особых примет. Арбатовой среди них не было. Аминь. Нарядный хипстер представился Юрием Крыловым, директором по маркетингу издательства АСТ. Он объяснил, что наша задача заинтересовать его своей презентацией, и понравившимся авторам он выдаст визитку со своими координатами, куда следует высылать текст произведения.
Началось. На сцену вызывали не по списку, а в том порядке, кто как расположился в зале. Эх, зря я в середину забилась. Или не зря. Надо же других послушать для начала.
Как выяснилось в ходе питчинга, многого в подготовке к выступлению я не учла. Например, целевую аудиторию книги, серию издательства, в которую бы книга вписалась. Эти нюансы говорят о том, насколько серьезны намерения автора и насколько он уверен в себе.
А я в себе была не уверена. «Ну, зачем мне все это? К чему эти писательские амбиции? Неужели нельзя писать для себя? – вспомнила я, как в половине второго ночи жаловалась коту, который то и дело пытался улечься прямо на клавиатуре. – Мне вполне достаточно того, что я умею верстать газеты и печь пироги».
- А я хочу быть не просто котом, а котом великой писательницы, - парировал рыжий увалень.
- А если откажут? – не унималась я.
- Стивену Кингу тоже отказывали. И Рэю Бредбери. И даже Акунину. Так что смирись! А то так и будешь до пенсии свои корявые стишки по библиотекам читать.
Возражать коту было бесполезно.
ТРИ МИНУТЫ СЛАВЫ
Не открою секрета, если скажу, что провинциальному неизвестному писателю протолкнуть свой текст в столичное, читай федеральное издательство, практически нереально. «Самотек не принимаем, рукописи не рецензируются» и так далее. Поэтому такой шанс, который представился мне и еще трем десяткам авторов, упускать было нельзя.
Каждый из авторов старался привлечь к себе внимание – кто-то выразительным чтением стихов, кто-то перечислением регалий, кто-то объемом написанного. Один из соискателей признался, что написал 47 пьес на историческую тему, другая принесла готовые макеты детских книг с иллюстрациями – хоть сейчас в тираж, третий решил показать видеопрезентацию, которая упорно не хотела запускаться.
Многие из авторов намного превышали отпущенный трехминутный регламент.
Были среди претендентов авторы детских книжек, книг по психологии и истории. Среди художественной литературы лично мне запомнилась барышня, написавшая книгу об артисте Евгении Миронове. Были еще дамы с эзотерическими трудами, куда без них.
Еще до начала питчинга мое внимание привлекла яркая миниатюрная восточной внешности девушка в гномском колпачке. Как потом выяснилось, это была Ирина Цхай - детская писательница и редактор издательства из Барнаула. Спустя пару дней она сама будет отбирать авторов на питчинге детской литературы.
Мне же хвалиться было нечем – у меня за плечами всего одна изданная микротиражом книжка стихов. Да и той я особо не горжусь. Подобные книжки-малолитражки есть в багаже почти у каждого провинциального поэта, и это, простите за сравнение, скорее мертворожденные, чем крепкие здоровые дети. И мне предстоит презентовать свою первую крупную форму – мистический детектив «Охота на медузу», который я писала пять лет (с огромными перерывами). А в работе уже вторая книга серии.
Подобные мероприятия – отличный повод «протереть корону» и хоть немного избавиться от головокружений от успехов. Рядом с вами могут оказаться и автор десятка изданных книг и выпускник литературного института и лауреат престижной премии. А здесь вы рядом. На равных. В качестве начинающих.
Большая литература, как и большой спорт – отстаивать звание чемпиона надо на каждых соревнованиях.
Первое, что стоит уяснить, любому автору, приходящему на питчинг, да и вообще на любой литературный конкурс или семинар, это то, что никто тут вас не будет хвалить, никто не будет петь дифирамбы вашим гениальным идеям и литературным находкам. Плевать на это все хотели. Никому не нужен шедевр. Нужны крепкие тексты, представляющие коммерческий интерес.
Даже если редактор пожал вам руку и сказал заветное «высылайте рукопись на мой адрес» - это не повод скакать до потолка. Это означает, что вам предстоит тяжелый и трудный путь редактирования текста, а затем тягостное ожидание ответа.
Большая часть выступающих уже отстрелялась. Внимание как аудитории, так и комиссии уже ослаблено. А я все не могу решиться. Дама на сцене что-то вещает про кармические законы и медитацию в Тибетских пещерах.
И вот мой выход. От волнения и ожидания я забыла не только текст своей речи, но и сюжет своей книги. Да к тому же Крылов подозрительно посмотрел на меня и спросил: «А вы присылали мне синопсис?»
- Конечно. Мне даже уведомление пришло, что письмо вами получено, - промямлила я.
На всякий случай раздаю членам комиссии распечатанный синопсис. Пересказывать текст своей пламенной речи я не буду. Было сложно. Я уже выступала в этом зале со стихами, мне нравится видеть глаза и лица зрителей. А здесь сложно понять, к кому обращаться – к зрителям в зале или к комиссии, которая сбоку от тебя. Спасла меня Светлана Леонтьева, которая время от времени кивала мне. Я видела, что заинтересована и Ирина Цхай. Но здесь скорее заслуга моих актерско-ораторских навыков, чем писательских.
Крылов, бурно вступавший в диалог с другими авторами, задал мне единственный вопрос, кто из литераторов читал отрывки из представленной книги и мои тексты вообще. Я назвала Елену Крюкову и Славу Фурту. Это чистая правда.
- Хорошо, свяжитесь со мной. Адрес на сайте. – Коротко оборвал меня Крылов.
- А визитка? – спросила я.
- Визитки не будет, - ответил он, и мне показалось, что где-то рядом, в сантиметре от моей шеи завис нож гильотины.
Ну вот, труд пяти лет и еще одной недели насмарку, думала я, топая к своему месту.
Светлана меня успокаивает. «Им же беллетристика нужна, легкое чтиво, а ты автор серьезный». Сколько раз я это слышала: ты серьезный автор, и в стихах, и в прозе. Хотя нарочито ничего серьезного в своих текстах не поднимаю. Мистический детектив про девушку-ясновидящую, ищущую маньяка. Ну, что может быть проще? Ну, не любовные романы же писать, в самом деле? И не свадебные комедии.
О БЕДНОМ ЖЮРИ ЗАМОЛВИТЕ СЛОВО
Уже в коридоре собираюсь с духом и подхожу к Крылову. Спрашиваю, а что не так с моей рукописью?
- Вы не волнуйтесь… все так.. у меня просто визитки закончились. Адрес у вас есть, вы по нему синопсис высылали… только не волнуйтесь…
Я вижу его глаза и понимаю, что зря злилась. Передо мной уже не московский хипстер, а очень уставший человек.
И тут я хочу обратиться ко всем участникам всех конкурсов на свете.
Друзья мои, коллеги и соперники! Давайте будем снисходительны к жюри. Они тоже люди, уставшие, занятые, загруженные работой и ответственностью. По долгу службы они обязаны нас выслушивать и оценивать. Мы брюзжим на то, что вынуждены неделями готовиться, часами ждать и волноваться, слушать других, терпеть критику. Думаем, что именно к нам жюри неблагосклонно и несправедливо, а те, кто выиграл – блатные и везучие. Ха! Всех блатных пропустят вперед и без конкурса.
Мы таим обиды и негодование. Но… эти злые тетьки и дядьки из конкурсной комиссии просто делают свое дело. Отбирают лучших на свой вкус и взгляд, и не претендуют на истину в последней инстанции. И им сложнее чем нам раз в десять. Мы устаем от трехчасового ожидания и выслушивания соперников. А они, эти злые люди, читают и слушают нашу шедевральную пламенную графомань терабайтами и часами. И, отбирая лучших, они тоже несут ответственность перед своим руководством, перед инвесторами и коллегами.
А если вас обошли вниманием, то это означает, что впереди еще долгий и увлекательный путь, но уже обогащенный опытом.
И закончу я свой длинный рассказ, как велено было когда-то заканчивать школьные сочинения. Что я вынесла из участия в этом мероприятии? Опыт? Несомненно! Новые мысли? Конечно! И самое главное – настрой на работу. Ведь писатель, как и любой настоящий мастер, начинается не со случайного успеха или счастливого случаи и не с чьей-то благосклонности, а с веры в свое дело. Так что, спешу домой приводить в порядок свою рукопись.