Чего только не бывает на заре развивающегося сегодня у нас капитализма. В посёлке городского типа кроме почты, торгового центра и птицефабрики был ещё санаторий «Лесные дали» и при нём так называемый «Центр развития личности».
Строительство школы и детского сада откладывалось из года в год, и в школу детей возили на автобусе в соседний посёлок. Оставшиеся земли после застройки некогда живописной берёзовой рощи раздали ветеранам под огороды. Многие подарили или продали свои участки, в том числе продал свой участок ветеран войны и труда, весьма заслуженный дедушка пятилетнего Миши. Миша с дедушкой и старой полуслепой болонкой Клёпой всё своё свободное время проводили на лавочке у подъезда дома. Был у них ещё кот Стёпа, но на улицу его не выпускали. Несколько раз в день деду и Мише приходилось подниматься пешком на пятый этаж с Клёпой на руках. Деда жалел весь дом. Но сам он не унывал: «Мухи рождены для того, чтобы их объедали пауки, а люди – для того, чтобы их глодали скорби», – всякий раз повторял он, поднимаясь по лестнице на пятый этаж. Нельзя сказать, что дед был знаком с трудами великого философа, но это высказывание Вольтера, по всему он где-то слышал. Он был достаточно начитан для своего круга и пользовался спехом у местных дам. Сам он отдавал предпочтение Анне Семёновне с первого этажа. До пенсии она работала врачом в «Лесных далях» и консультировала теперь бесплатно весь дом, а дедушку Миши консультировала не только по медицинской части. В плохую погоду дед со своей компанией не раз отсиживался у неё дома за чашкой чая с пирожками, то ли купленными им самим в соседней палатке, то ли испечёнными самой Анной Семёновной.
Родителей Миши, Машу и Илюшу, Анна Семёновна устраивала во всех отношениях, пока она не стала настаивать на обучении Миши в «Центре развития личности». Отец Миши, Илья, который занимался частным извозом на машине тестя и не был олигархом, а только мечтал им стать, было небезразлично, на что пойдут его деньги, и он однажды отправился в «Центр» на разведку. Впечатление было ужасным. Неопределённого возраста тётка, как оказалось, лучшая подруга Анны Семёновны, по совместительству и руководитель «Центра», изначально сама одновременно занималась и подготовкой детей к школе, и физкультурой с отдыхающими санатория, и английским языком, и вязанием. В её поле зрения были также библиотека и бухгалтерия. Илью она не слушала, как, видимо, и многих других, протянула ему документы для оформления и занялась своими делами – в коридоре её ждала следующая группа занимающихся оздоровительной гимнастикой. Илье ясно было лишь одно: ежемесячно он будет платить пять тысяч рублей за подготовку к школе и дополнительно, по желанию, а, скорее, в обязательном порядке, за всё остальное, включая бассейн.
– Очень полезно, особенно для девочек, вязание – улучшает моторику, – услышал он, как во сне, и с воплем: «У меня же мальчик!» – выскочил в коридор.
Далее последовало то, что, по его мнению, заслужила тётка, то есть известный в нашем обществе фольклор.
– У неё два высших образования, – шепнул ему из очереди кто-то в коридоре. – Три, – уточнил другой с пивным животом из группы физкультурников.
Неизвестно, чем бы закончилась эта история, если бы внимание Ильи и всех его домочадцев не было бы отвлечено другим событием.
Рядом с их домом открылся зоомагазин. Теперь папа Миши, Илья, всё свободное время проводил там. В его комнате появился двухвёдерный аквариум с экзотическими рыбками, а у Анны Семёновны с дедом – новая тема для обсуждения.
– У нас теперь живут всякие барбусы, и чёрные, и огненные, красные меченосцы, – по секрету рассказывал всем Миша на лавочке у подъезда. – Мы с папой будем торговать ими на рынке!
«Чёрные и огненные барбусы для продажи, – разнеслось по дому, – это же сырость, плесень, грибок…». Анна Семёновна со знанием дела рассказывала жильцам о возможных последствиях. «Бронхиальная астма, аллергия», – повторяли за ней хором.
Мишин дед решил принять меры и принял. События развивались стремительно. Была приобретена литература по разведению рыб в домашних условиях, заменён сухой рыбий корм, а также разорились ещё на один аквариум и многое другое – у Ильи были явно далеко идущие планы.
Но случилось непредвиденное – рыбки внезапно стали исчезать. Илья собрался и поехал в город поговорить со специалистами. Вернулся он раньше времени домой и увидел такую картину. Дед выпустил из своей комнаты кота, который с появлением в квартире рыб жил на ПМЖ теперь у него. Сам дед с невинным видом читал на кухне газету, а кот тем временем стоял у аквариума на задних лапах, одной передней лапой держался за стенку аквариума, а другой свободной похлопывал по воде, как это делал Илья, когда кормил рыб морожеными червячками. Рыбки привычно подплывали на звук, и кот их отлавливал. Мерзавца-кота Илья избил и комнату с рыбками решили закрывать на ключ. Но на следующий день, собираясь на работу, Илья обнаружил свои ботинки у входа мокрыми – кот мстил. Илья гонялся по квартире за котом. Мама Миши сушила ботинки феном, а дед давал советы. Он предлагал разводить только живородящих гуппий: «Натуральное хозяйство, и у Стёпы будет достойная личная жизнь, пусть лакомится», – пытался он уговорить Илью.
В тот вечер дед и Миша долго не могли уснуть. «Хорошо устроился, ведёт себя как хозяин, – думал дед об Илье, – продал за бесценок мой участок, – вспомнил он, – теперь ни денег, ни участка, пользуется моей машиной, и вообще командует, где и с кем мне жить, предлагает жениться на Анне Семёновне и переехать к ней. Комната, видите ли, ему моя понадобилась для рыб. Хорошо устроился. Перед Анной Семёновной неудобно. Она умный человек, всё понимает. А тут ещё недавно он устроил скандал в её «Центре»…» – дед не мог успокоиться.
А Миша думал о том, что Анна Семёновна добрая и пирожки у неё вкусные. Ещё он думал о том, как живут кошки за границей: тоже мяукают или у них там другой язык.
На другой день на лавочке у подъезда обсуждали вопрос содержания животных в домашних условиях. Всезнающие бабки советовали деду кормить Стёпу и Клёпу отварными куриными головами. Продавались они в палатке птицефабрики в торговом центре. «Недорого, питательно и по зубам», – решил дед. Восьмого марта он отправился в торговый центр. Нужно было купить подарки дочери и Анне Семёновне. Ещё повсюду лежал снег, подморозило, но по-весеннему ярко светило солнце. Настроение у него было праздничным. Он долго ходил по рынку, выбирая подарок для Анны Семёновны. Наконец нашёл ей нарядный шарф из натурального шёлка. Клёпе он купил новый ошейник, а себе – точилку для ножей. Не забыл и о мороженых куриных головах. Два букета мимозы он купил, уже выходя из торгового центра. Покупки разложил в пакеты и зашёл на почту. Там он купил две поздравительные открытки, но заполнить их не успел. Неожиданно ему стало жарко, перехватило дыхание, и он поспешил к выходу. На свежем воздухе ему стало легче, и он стал обдумывать, как вручить Анне Семёновне подарок. Всё получилось само собой. Он встретил её недалеко от дома, растерялся, неуклюже поцеловал ей руку в шерстяной варежке и вручил пакет с подарком.
Вечером на кухне пили чай с тортом. Илья шутил, обещал, что в случае переезда деда к Анне Семёновне купит «молодым» телевизор. Дед, который тоже не ограничился чаем, торговался. Он вспомнил, что не вручил дочери цветы, которые вместе с пакетом положил в холодильник. Неожиданно для всех он схватился за сердце и ушёл к себе в комнату. В пакете лежали цветы вместе с подарком Анне Семёновне…
Тем временем пешком на пятый этаж с трудом поднималась Анна Семёновна. В сумке у неё лежали вместе с букетом мимозы, ошейником и куриными головами её фирменные пирожки.
Эмма Шпитц