Прошло три года с тех пор, как я незабываемо покатался с горки. Как побывал в гигантской собачьей миске... Как повстречался с изуродованными птицами и волками... Как во второй раз взглянул в зловещие жёлтые глаза таинственного чудовища, которое знает, что я познал его мир... Я не понимал, кто он! Но точно знал, что он совершенно не рад моим открытиям! Я стал задаваться вопросом: а что ему от меня нужно? Для меня факты были таковыми: его мир стал и моим тоже, если уж со мной всё это происходит! Но я не виноват в этом! Он сам появился в зеркале! Это он сам влез в мой мир! Сидел бы в своём погребе и сидел бы! Я мультики смотрел! И никогда не мечтал валяться в собачьей еде, видеть, как мою маму кромсают гвоздодёром и знакомиться с девочкой с зашитыми глазами! Он мог бы оставить меня в покое! Ведь я не желаю ему зла... Пусть скроет от меня все эти приключения! Но всё-таки подсознательно понимал, что это невозможно... И значит, его появления объясняются только одним... Я ему мешаю... Или... Или он меня боится!!! Эта мысль пришла мне в голову ещё до того, как я влез в Старый Дом... Он меня боится! Отчего, почему, зачем - это всё уже не было так важно! Просто эта мысль, как дуршлаг, процедила мои страхи! Нет, они остались и копошатся, как черви на дырявом дне, но вся мерзкая вонючая жижа, которая делала страхи ещё более страшными стекла в водосточную трубу... Я по-прежнему боялся... Но теперь... Как бы объяснить... Теперь я боялся на равных! Я убедил себя в этом и не важно, прав я или нет...
Как я уже сказал, прошло три года после горки. В апреле мне исполнилось десять лет, но праздника не было. Потому что в утро моего первого юбилея умерла моя бабушка... Так и не увидев, как я играю на фортепьяно. Хотя этого никто и никогда и не увидит, потому что в будущем я всё-таки пошёл в музыкалку, но на гитару. Если честно, я пошёл туда ради неё... Я думал, она будет счастлива... Она умерла совершенно глупо. Она жила одна. Муж умер ещё до моего рождения и так получилось, что я не видел ни одного своего деда. У неё дома была настольная лампа, а провод от неё вёл к розетке в стене и лежал на полу. Ничем не прикрытый. В одном месте провод был кем-то раньше обрезан. Уж кем, как и зачем, я не знаю, но тогда контакты проводков были скручены и тщательно замотаны изолентой. Видимо, изолента ссохлась и сползла, оголив немного скрученные металлические волокна. Бабушка шла босиком и наступила именно на это место. Удар током был не сильный, конечно, но от неожиданности бабушка упала. Шла на кухню с пустой банкой. Она всегда наливала банку воды и ставила её на тумбочку у кровати. Ночью она часто чувствовала жажду. Когда бабушку ударило током, банка вылетела из руки и разбилась об пол. Бабушка упала виском на расколотое дно банки. Так что в тот день у родителей заботы были поважнее, чем готовка пирога, созыва гостей и планирования смешных конкурсов.
В тот день я не плакал. Я плакал потом... Когда понял, что бабушка больше не придёт... Не накормит меня гренками из булки в молоке... Не будет гладить мне животик, когда я болею... Не будет разгадывать вслух кроссворды, сидя в кресле и спрашивая у меня ответы... Да, я думал, она действительно у меня спрашивает... И я казался самому себе умным, отвечая всякую чушь, даже если не понимал суть вопроса...
Прошли месяцы. И всё улеглось само собой. Как и в нашем семейном быту, так и у меня внутри. Смирился, принял и понял, что так бывает. Теперь я не семилетний молокосос, который не может с горки на ногах прокатиться! Я стал могучим десятилетним пацаном! Вокруг меня была компания из таких же могучих и подросших! Нам стали безразличны качели, горки и карусели. Это дело для малышей. Наше время прошло. Но открылись новые горизонты... И мы с восторженными глазами смотрели на более взрослых мальчишек, которые выходили из-за угла пятиэтажки, грызя маленькие зелёные яблоки! Их футболки были заправлены в штаны и бугристо оттопыривались кучей наложенных туда незрелых яблок! Они их даже не ели! Надкусывали и бросались ими куда-нибудь. В дерево, в фонарный столб, друг в друга... Проходя мимо нас, кидали нам несколько яблочек... Они были крутыми.
Крутыми потому, что яблоки эти были из Старого Дома. Мы жили на окраине города и за нашими пятиэтажками находились свои дома. Коттеджей там не было, но маленькие одноэтажные деревянные домики плавно переходили в деревеньку... Это уже был и не город, но и не деревня. И вот там находился Старый Дом... Давным-давно сгоревший дом старого кузнеца. Ходили слухи, что старый глухонемой кузнец сам поджёг дом, когда понял, что его жена умерла. И сгорел в нём вместе с ней. Поэтому и воровать яблоки с этого участка считалось вершиной героизма! А уж чтоб залезть в обугленные руины этого мрачного места!!! Об этом не могло быть и речи!!!
Но речь зашла... Я не знаю, почему наша малышнёвая компания выдвинула именно мою кандидатуру. Но единогласно, (мой голос никого не устроил) решили, что за яблоками идти мне. И я пошёл...
Как говорится, у страха глаза велики. Оказалось, что ничего страшного-то и нет! Забор, наполовину рухнувший, показал мне как минимум девять путей захода на участок. Я перешагнул через пару досок с гвоздями, поэтому аккуратно... И вот они! Яблони!!! Конечно, придётся залезть на дерево, так как яблоки сами не упадут к твоим ногам. Тем более незрелые... Но это не вопрос! Но вот дом... Чёрный... Разваливающийся... Обгорелый... Таинственный... Мне казалось, что он злится! Мне казалось, что он хочет быть нужным! Он не хочет умирать! Он не хочет быть старым, сгоревшим, бессмысленным останком! Он пугал этим... Он был не хотящим умирать со старым кузнецом!!! Не хотящим, но умирающим...
Я снова почувствовал, как расширился мир. До сих пор не могу передать эти ощущения. Дом перестал существовать в мире, откуда я пришёл! В мире вранья и неизбежности! В мире, где мои друзья в белые квадратики плиток играют сейчас. В мире, где бабушка умерла. И я перестал существовать в этом неправильном мире... Я оказался в настоящем мире! В мире, где этот дом - другой... Живой... Умирающий, но живой... И я вошёл в этот дом...
Я шёл по обугленным доскам с торчащими ржавыми гвоздями, по битому стеклу, что когда-то было окнами, по гнилым яблоками, которые сюда швыряли взрослые мальчишки... Я шёл и не боялся, потому что научился понимать, что в этом мире меня тоже боятся...
Я вошёл в комнату через дверной проём. Прям по валяющейся на полу двери, которая превратилась в груду обгоревших досок. Металлическая сетка кровати у стены... Недогоревший клок какого-то ковра - у другой... И... белый кролик сидит в углу... Живой! Настоящий белый кролик!!! Нюхает гарь какой-то доски забавно двигая носом! Этот контраст... Белый кролик среди пыли, копоти и углей был... Он бил в голову! Он заставлял глаза моргать. Но заставлял и не бояться, а чувствовать, что сейчас ты испугаешься. Я стоял и смотрел на кролика...
И тут в комнату вбежала девочка. Совсем маленькая. Года на три младше меня. Она выбежала из другого обгоревшего дверного проёма и побежала к кролику. В белом платьице, в гольфиках... С бантом в светлых волосах... Она не замечала меня. А я, в свою очередь, хотел оказаться невидимым. И не бежать, и не шевелиться, не дышать! Я смотрел...
Она подняла кролика и прижала его к себе так, как могут только дети прижать любимого! Она плакала и слёзы капали на белую шёрстку... Она его любила. Она тыкалась личиком в него, а он только носом шевелил и не понимал, как его любят... Звуков не было, поэтому я и не понял сначала, почему милое личико девочки исказила гримаса ужаса! Она кричала!!Потом Я понял... В комнате возник дед... Лысый, с бородой, в каких-то нестираных одеждах. И с кухонным топориком в руке... Девочка что-то кричала на него! Она рыдала на него!!! Прижимая кролика к себе, отворачивая его на руках прочь от этого деда! Дед приближался к ней тоже крича что-то! Он резко вырвал из её маленьких ручек кролика за уши и приложил его, беспомощного, непонимающего, нерыпающегося к стене. Девочка закрыла глаза ладошками... Дед сначала попытался убрать её ладони с глаз, но мешал топорик в руке. Я видел, что девочка была в истерике, а дед на неё орал... И слава Богу, что я ничего не слышал... Девочка сильно-сильно прижала ладошки к глазам. А дед рубанул топориком, что было силы... Топорик вонзился в стену... Он швырнул голову кролика к ногам маленькой девочки, которая, по-прежнему, закрывала ладошками глаза. Дед ушёл. Она не плакала, но всё равно не открывала глаза. И она не видела, как в комнату вернулся дед... Держа в руке моток капроновых ниток, в который была воткнута иголка...
И тогда я побежал... Я знал, что будет! Я знал, что этот чёртов дед зашьёт ей глаза, чтобы она никогда больше их не открывала, если ей так хочется! Я знал, что он сжёг дом не из-за мёртвой жены... Что слухи - всего лишь слухи... И я узнал эту девочку... Она была в зеркале... Я отбежал от дома на, как мне казалось, безопасное расстояние, и смотрел на него. ОН не появился!!! Трусливый слизняк!!! "Он меня боится! Боится!!! Поэтому и не появился!!! И я теперь тебя больше не боюсь!!!!" Всё это пронеслось в моих мыслях, когда я бежал домой...
Я пробежал мимо своих товарищей, которые сидели на скамейке. Едва не сшиб бабу Тоню у подъезда, которая вышла на солнышке погреться. Упал на лестнице и разбил локоть под громогласное "Жень, ты чего?.." соседки, которая никак не могла дверь запереть, выходя из квартиры. "Ничего!" - невежливо бросил я и зазвонил в звонок своей квартиры. Дверь открыл отец, я пробежал мимо и закрылся у себя в комнате. Мама с папой стучались, звали меня, предлагали обсудить что-то... А я лежал в кровати и думал... Как спрятать эту тварь назад в погреб! И уснул...
Утром мама сидела рядом со мной на кровати и ждала, когда я проснусь. Я проснулся... Я по её глазам видел, как она меня любит... Даже целовать было необязательно... Когда она успокоилась и поняла, что со мной всё нормально, я попросил: "Мам... А расскажи мне про моих дедушек.... Они ведь были хорошими?..."