Золотое ограбление века

Леонид Киселев
По следу большевистского государственного переворота
         
По страницам опубликованной книги (Киселев Л. Триумф и трагедия енисейского золота, Новосибирск, 2015)
               
         В истории енисейского золота было много триумфальных периодов. Это его открытие в 1830 году и начало добычи, которая в 1847 году достигла 1212 пудов, или 19 тонн 852, 5 килограмма, что составляло 86 % годовой добычи в России. Это был неоспоримый триумф енисейского золота. Начало двадцатого века ознаменовалось в енисейской золотодобывающей промышленности другим знаменательным успехом, она перешла с ручного труда на машинный способ добычи золота, был построен Удерейский, самый большой дражный флот в России. В марте–апреле 1916 года в Красноярске енисейские золотопромышленники открывают свой первый общегубернский съезд, на котором разрабатывают и принимают грандиозную программу значительного подъема добычи золота в Приенисейском крае. За всем этим стоит неустанный, многолетний подвиг енисейских золотопромышленников, которые вдохновенно служили своему делу и Российскому Отечеству. 
         Историки, которые еще в недалеком прошлом составляли советскую идеологическую номенклатуру, люто ненавидели как енисейских  золотопромышленников, так и золотодобывающую промышленность, которой они владели и управляли (Сафронов  В. П. Октябрь в Сибири, Красноярск, 1962; Нагаев А. С. Из истории золотопромышленности и приисковых рабочих Сибири первой половины XIX в, Енисейск, 1964; Овсянникова Н. Д. Развитие золотодобывающей промышленности Восточной Сибири в эпоху капитализма (1861–1914 г г.), автореф. дис. канд. ист. наук, Иркутск, 1964; Рабинович Г.Х. Крупная  буржуазия и монополистический капитал в экономике Сибири конца XIX–начала XX в. в. Томск, 1975; Хроленок С.Ф. Золотопромышленность Сибири (1812–1917, Иркутск, 1990; Быконя Г. Ф. Красноярск в первой половине XIX, века, Красноярск, 1990; Погребняк А.И. Купцы–золотопромышленники. В книге Енисейское купечество в лицах, Новосибирск, 2010). Авторы этих работ расчитывали на большую сенсацию, но она не получилась. Их исторические рассуждения были сведены к пресловутому «классовому подходу», который уже начал людям изрядно надоедать. С научной точки зрения, публикации перечисленных выше авторов советского периода очень слабые, написаны по шаблону. Авторов не интересовали эволюционное развитие енисейской золотодобывающей промышленности, роль и значение первопроходцев–золотопромышленников, их вклад в основание золотого промысла, те трудности, с которыми они сталкивались, как вели свое золотопромышленное дело, каким должно было быть его перспективное развитие.
         Основу генезиса работ этих авторов составляет голое стремление  обосновать историческую неизбежность классовой войны на енисейских приисках. А для этого надо разрушить существующий государственный строй, выставив на первое место политическую борьбу, придав ей насильственный характер с целью ликвидации в золотодобыающей промышленности всех форм собственности, предлагаяя ее замену путем советизации тоталитарной, государственной, одновременное создание военно–полицейского режима советской власти, какую создал позднее в СССР среди русских грузин Иосиф Сталин.       
         Советские номенклатурные историки в силу своей идеологической ограниченности не понимали и не хотят понять, что енисейские золотопромышленники по своей, личной инициативе и при собственных денежных затратах, проникали в недоступные места. Там разворачивали  рискованный промысел, осваивали необжитые территории, создавали на ходу золотодобывающую промышленность, добывали золото, а по–существу, укрепляли экономику государства, страны, создавая государственный золотой запас. Государство уверено в своем существовании, если обладает золотым запасом, который является эквивалентом его экономического состояния. И здесь, уместно привести слова М. Винокурова, сказавшего, что «золото–гарант экономической стабильности государства» (Газета «Аргументы недели»,  № 47, 1 декабря 2011 года).
         25 октября 1917 года эхо большевистского государственного переворота с телеграфной быстротой облетело все веси и города России. Достигло оно и суровой Сибири, не обошло стороной и губернский город Красноярск, большой Приенисейский край. Со временем апологеты советской тоталитарной идеологии мигом зацепились за эти события. Не раздумывая долго, они вклинили в большевистский государственный переворот якобы возникшую в енисейской золотодобывающей промышленности катастрофу. При этом заявили, что это явление одного и того же порядка и вытекает одно из другого (Сафронов В. П. «Октябрь в Сибири», Красноярск, 1962). Заявляя так, они уклонялись от объяснения ее истинных причин. А она возникла по инициативе одной из противоборствующих сторон. Началом возникновения катастрофы в енисейской золотодобывающей промышленности является насильственная ее конфискация, вернее авантюра, которую устроили большевики, заложив ее катастрофическое, трагическое разрушение.
         Первые признаки катастрофы в енисейской золотодобывающей промышленности начали возникать уже летом 1917 года, когда столкнулись две противоборствующие силы: енисейские золотопромышленники и представители большевистской партии, которые вслед за этим через несколько месяцев насильственно создали на территрии Приенисейского края орган советской власти–Енгубисполком. Орган состоял в основном из ссыльнопоселенцев, а по–существу–объединял преступников, осужденных государственным судом за призывы к свержению государственного строя и отбывавших ссылку в Сибири. Первые были связаны кровными узами с родным Приенисейским краем, их усилия были направлены на созидание, Вторые не имели кровных уз с золотопромышленным краем и, по мнению, существующему в новейшей истории, представляли собой типичных революционных бомжей без определенных базовых специальностей, профессий. Власти их часто переселяли с одного места жительства на другое.         
         Обозленные на государственную власть за свое поражение, и в силу искаженного представления о происходящих в мире событиях, они с помощью изобретенного ими органа власти, Енгубисполкома, вынашивали идею разрушения социально–экономических основ в Приенисейском крае. У них не было желания работать, зато они мотивированно стремились к свержению любой власти, в том числе и государственной. Они хотели разрушить все, что имелось до них. Как и кто будет после этого строить новое, они не задумывались над этим. 
         До сих пор о перевороте и захвате государственной власти в губернском городе Красноярске предпочитают умалчивать, не говорить, считают, что просто произошла ее смена. Как и кем был совершен переворот и кто захватил власть, когда–то на эти вопросы надо будет ответить. Вслед за событиями в Петрограде, завершившимися вооруженным переворотом, подобное произошло и в Красноярске. Государственную власть захватила кучка подпольщиков–революционеров. Краткая хроника уничтожения большевиками Енисейских государственных органов власти в городе Красноярске такова.
         Уже было ясно, что в ближайшее время революционеры–большевики в губернском городе Красноярске ринуться захватывать государственную власть. Чтобы противостоять нашествию революционеров–большевиков, утром 29 октября 1917 года Владимир Крутовский, Енисейский губернский комиссар, представлявший Временное правительство, собрал активистов. Они создали Енисейский губернский комитет общественных организаций, который напоминал ранее созданный губернский комитет общественной безопасности. Владимир Крутовский был избран председателем комитета. К сожалению, комитету не удалось удержать государственную власть в своих руках. В ликвидации государственной губернской власти в городе Красноярске революционеры–большевики действовали по принципу внезапного бандитского наскока. По сведениям таких местных газет, как «Известия Енисейской губернии» и «Голос народа», в этот же день, 29 октября 1917 года кучка революционеров–большевиков в сопровождении вооруженной группы рабочих красноярских мехмастерских врываются в резиденцию Енисейского губернского комиссара Владимира Крутовского и заявляют ему, что он смещен с занимаемой должности. Одновременно революционеры–большевики захватывают губернскую типографию, закрывают демократические газеты». Чтобы унизить и запугать Владимира Крутовского, большевики развесили по городу Красноярску бумажные листы с текстом, что должность Енисейского губернского комиссара упраздняется. И берут паузу на несколько дней.   
         Живой свидетель тех событий ученик Красноярской мужской классической гимназии Александр Николаевич Гадалов, сын удерейского золотопромышленика Николая Николаевича Гадалова, с которым автор этих строк встречался в 1990 году в Ленинграде, рассказывал, что в эти дни атмосфера в городе Красноярске была напряженной, как никогда. Центр города, его главная Воскресенская улица, была запружена людьми, ни кем не контролируемыми. Созданный революционерами–большевиками хаос был ужасным. В этой обстановке Владимира Крутовского могли расстрелять. Столкнулись две противоборствующие силы. Одна с неистовством стремилась овладеть государственной властью, другая, неся за нее государственную ответственность, хотела ее сохранить. Владимиру Крутовскому повезло, он остался живым.      
         Выждав паузу, революционеры–большевики 2 ноября 1917 года обрушивают на горожан приказ № 1 о захвате государственной власти и о создании Енисейского губернского комиссариата и отстраняют Владимира Крутовского от должности губернского комиссара и заточают его в тюрьму.
Чтобы подыграть народу, революционеры–большевики создаваемый ими комиссариат называюют народным, хотя народ никакого отношения к его появлению не имел.
         Революционеры–большевики, захватив власть, за период со 2 по 9 ноября 1917 года, издают два приказа. В их основу не было положено ни одно законное основание, а только насильственные действия революционеров–большевиков. Первым силовым приказом была ликвидирована бывшая губернская власть, которая выполняла функцию Временного правительства. Вторым приказом насильственно утверждалась новая власть в форме Енисейского губернского комиссариата. В его состав вошла уведомительно четверка бывших ссыльных, считавших себя революционерами–подпольщиками. Это Мазурин, Яковлев, Белопольский и Перенсон. Так четверка революционеров–подпольщиков захватила власть в губернском городе Красноярске, закрепив ее двумя силовыми приказами. Лица, насильственно захватившие государственную власть в губернском городе Красноярске, не стали разъяснять, чем они будут заниматься в ближайшее время. А в спешке свою власть обставляют угрожающей революционной неприкосновенностью.
         Уже 15 декабря 1917 года новая власть ввела красноярский революционный трибунал, который появился на 5 дней раньше созданной ВЧК В Петрограде. Революционный трибунал–главный признак установления силовым способом тоталитарной власти. Трибунал возглавили большевики. Было ясно, что лица, создающие власть, будут опираться на насилие, на смертные приговоры, которые будет их определять к исполнению революционный трибунал. Известно, что трибуналы создаются не для бравады, а для физического уничтожения тех, кто сопротивляется воле появившейся власти. После создания красноярского революционного трибунала большевики появившийся ранее комиссариат преобразуют в так называемый орган советской власти – Енгубисполком, и его власть распространяют на весь Приенисейский край.
         Фамилии многих енгубисполкомовцев хорошо известны. Это Вейнбаум, председатель Енгубисполкома, насильственно присвоивший себе функцию главы Приенисейского края. Он,бывший революционер–подпольщик, политссыльный, а с точки зрения государственных законов того времени, государственный преступник, призывающий к уничтожению Российского государственного строя. Членом Енгубисполкома была и Ада Лебедева. Ранее, в советское время, из разговоров в народе, можно было услышать то, что бросало в дрожь. Аду Лебедеву сравнивали с Розалией  Землячкой, имевшей большевистскую кличку «Демон», которая считалась организатором «Красного террора» в Крыму. Прославилась Землячка тем, что в 1920 году ходила по Симферополю с маузером в руке и повально расстреливала пленных русских солдат армии Врангеля. Такое же говорили и про Аду Лебедеву. Разница была лишь в том, что в руке она держала револьвер, готовая его пустить в любое время в дело. 
         В числе енгубисполкомовцев были Миндаровский, Марковский, Парадовский и 43-летний Маерчак. Последний имел подпольную кличку «фельдшер», родом из польского города Радоме, окончил Юрьевский (Дерптский, ныне Тартутский) университет, учился на медицинском факультете, получил звание лекаря, член Польской социалистической партии. В 1907 году за призыв к свержению Российского государственного строя, Варшавским военно–окружным судом был приговорен к пожизненной ссылке в Енгисейскую губернию, в Туруханский край. В 1914 году был переведен в Южно–Енисейский горный округ, на прииск Покровский прииск, принадлежащий золотопромышленникам Савельевым, которые проявили к нему гуманность и приняли его на работу фельдшером в свою приисковую больницу. Оказавшись в Красноярске, вошел в состав Енгубисполкома, где занимал должность заведующего врачебно–санитарным отделом, подстрекал  енгубисполкомовцев к решительным действиям по удержанию власти в своих руках. Особенно одиозной фигурой среди енгубиспокомовцев был бывший студент Харьковского технологического  института, 23–летний Валентин Яковлев. За подпольную, революционную деятельность был выслан на Туруханский север, в село Монастырскрое. Вскоре получил разрешение переселиться в село Еланское Енисейского уезда, а потом и в город Енисейск, где пытался захватить лидерство среди политссыльных, а фактически Енисейскую уездную власть. Перебравшись в Красноярск, вошел в состав Енгубисполкома и получил должность председателя Енгубсовнархоза. Был главным инициатором ограбления Государственного банка и бегства с золотом на пароходах. 
         В состав Енгубисполкома входили Дубровинский (председатель красноярского городского совета) и Перенсон. Енгубисполкомовец Печерский играл роль лихого комиссара. Часто с вооруженной группой появлялся в частных домах, угрожая насильственным выселением из них хозяев. Комиссар Печерский и Ада Лебедева  много бед принесли горожанам, и расплата наступила. Казаки растерзали их на берегу речки Качи. Это произошло в том месте, где на речке Каче находились кузнечные ряды. Сейчас это начало улицы имени Горького, напротив школы № 4.    
         Фигурой среди енгубисполкомовцев с наклонностями палача был и Пекарж, создавший из так называемых красных рот, ЕнГубчека и являлся ее первым руководителем, проводил повальные аресты «врагов» советской власти. Он мог нанести удар в спину и своим ближним сослуживцам. А еще, на каких–то непонятных ролях, в Енгубиспокоме числились лица с непонятными иностранными фамилиями Гоштовт, Теодорович, Белопольский, Патерсон. Подливал масла в огонь, создавая суматоху и политссыльный Шлихтер. Если внимательно и критически отнестись к списку енгубисполкомовцев, то можно сказать, что это была некая группа, с ярко выраженными национальными признаками, замыслившая решать судьбу существования русских, живших на берегах Енисея.
         Перечисленные лица составляли наиболее агрессивную часть интернационального Енгубисполкома, не отличались яркостью положительных характеров и действий, вели среди населения подстрекательство с целью уничтожения существовавшего государственного строя. В Красноярске существовал и Енисейский губернский комитет РСДРП, в составе которого были в основном бывшие подпольщики–революционеры, распространявшие среди сибирского люда непонятную ему так называемую западно– европейскую социал–демократию, со временем перешедшие на позиции большевизма. И хотя в составе Енгубисполкома были и большевики, однако он не допускал вмешательство в свои дела Енгубкома РСДРП. Это и служило причиной того, что многие события в социальной жизни Приенисейского края протекали разрозненно, негативно. Забегая вперед, следует сказать, что Енисейский губком РСДРП выступал против радикальных действий енгубисполкомовцев, связанных с ограблением Государственногго банка и бегством из Красноярска. В самый критический момент Енгубисполком и Енгубкомом РСДРП окончательно размежевались. Первый пошел на ограбление золота из Государственного банка и вооруженное бегство из Красноярска, второй, скрылся в подполье. Через какое–то время трагедия как бы подведет итоги той и другой большевистско–советской группировке. Енгубисполкомовцы, ограбившие Государственный банк, будут ожидать в тюрьме расстрела. Большевики подпольного Енгубкома РСДРП будут способствовать 5–й армии освобождать Красноярск от белой армии.
         Отбрасывая советский романтический пафос революции, насаждаемый большевизмом, необходимо со всей очевидностью сказать, ее совершили насильственно опьяневший, разгульный пролетариат и агрессивные большевики. От этого насилия пострадали многие. Но больше всего досталось енисейской золотодобывающей промышленности. Поскольку об этой катастрофе совсем не говорится, следует коротко рассказать, как она накатывалась на енисейскую золотодобывающую промышленность.
         В конце 1917 года в Красноярске скоротечно создали городской объединенный совет, в который вошли представители рабочих, солдатских, казачьих и крестьянских организаций. Внутри совета сразу же разгорелась острая борьба за власть. Лидером этой борьбы выступал агрессивный революционер–подпольщик, большевик Борис Шумяцкий. Камнем предкновения явилось рассмотрение 31 декабря 1917 года на заседании Красноярского совета вопроса о «национализации золотых приисков». За национализацией стоял вопрос ликвидации того социального слоя, который именовался золотопромышленниками. Участники борьбы к единому мнению не пришли, возник раскол. В итоге власть захватывает группа бывших революционеров, ссыльнопоселенцев–большевиков, амнистированных Временным правительством, и создает губернский орган советской власти– Енгубисполком. Проблема «золото и власть» сильно будоражила енгубисполкомовцев, и они готовятся к захвату собственности в золотодобывающих предприятиях.
         Однако события по захвату енисейской золотодобывающей промышленности начали развиваться еще раньше, неожиданно и непредсказуемо. Революционная ситуация, возникшая в центре России, докатилась и до далекого сибирского города Енисейска, драматически отражаясь на хорошо отлаженном производстве енисейской золотодобывающей промышленности. Как только свершилась февральская революция, в воздухе начало витать стремление скорейшего введения земского местного самоуправления. Наконец, 17 июня 1917 года Временное правительство приняло Закон о введении земского самоуправления в Сибири. В городе Енисейске, который являлся центром, соединяющим географически два золотопромышленных горных округа, Южно–Енисейский и Северо–Енисейский, группа бывших политических ссыльных, состоявшая из меньшевиков и эсеров, опережая события, еще раньше, 27 мая 1917 года захватывает власть, явочно и насильственно создает Енисейскую уездную земскую управу. Северо–Енисейский горный округ административно–территориально являлся частью Енисейского уезда. Енисейская уездная земская управа, считая, что она теперь может распоряжаться всем, чем можно, и 15 июня 1917 года берет курс на конфискацию драг на Северо–Еисейских приисках, где в это время в добыче золота использовалось 11 драг. Однако добиться каких–то результатов Енисейской земской управе не удалось. Уже осенью 1917 года красноярские газеты сообщали, что конфискация драг захлебнулась. В горном округе было полное безвластие. Не кому было взять драги на баланс. Североенисейский дражный флот оказался бесхозным. Почему такое произошло, почему не было одобрения Енгубисполкома на конфискацию? Дело в том, что такого губернского органа власти еще не существовало. А когда Енгубисполком появился, то считался советско–большевистским, а Енисейская земская управа меньшевистско–эсеровская. Между ними вспыхнуло противоборство, в основе которого было стремление захватить власть над енисейским золотом. 
         Как развивался аппетит енгубисполкомовцев на енисейское золото, к сегодняшнему дню мало, что известно. Об этом необходимо хотя бы кратко рассказать. Енгубисполком, появившись совсем недавно, усиливает уже возникшую ситуацию в золотопромышленном мире, доведя ее до абсурда, в виде броска «пробного шара». Внезапно объявляет конфискацию золота у населения Красноярска. Местная пресса не оставила без внимания этот насильственный шаг енгубисполкомовцев. «Рабоче–Крестьянская газета» сообщала, что «с 15 января 1918 года у населения будут конфискованы золотые предметы, имеющие содержание золота более 16 золотников» (золотник – 4,266 граммов или 1/96 фунта). Этим самым енгубиспокомовцы хотели узнать, к чему приведет внезапная конфискация золота. Однако поняли, что для конфискации всей золотодобывающей промышленности этого мало.
         В январе–апреле 1918 года большевистско–советский Енгубисполком движимый стремлением ликвидировать частную собственность, капиталистический способ производства, берет инициативу в свои руки и засылает своих агентов на енисейские прииски и рудники с целью создания на местах явочной советской власти и подготовки их к предстоящей национализации золотодобываюшей промышленности. Советизация приисков и рудников, величайшая трагедия енисейского золота. Большевики придумали план советизации приисков и рудников, который предусматривал несколько пунктов. Основу плана советизации составляло установление насильственного режима власти советов на золотодобывающих предприятиях. Советская власть устанавливалась в форме совета и его исполкома. Местами на приисках и рудниках вводилась форма советизации в виде революционного комиссарства с  неограниченными полномочиями, в форме чрезвычайных революционных комитетов. Такую форму организации власти должны охранять народно–революционные суды и вооруженные охранные группы. На фоне всего этого возникшая власть должна ликвидировать частную и Акционерную собственность в золотодобывающей промышленности. Для расчистки места для своей власти, Енгубисполкомовцы устраняют земское самоуправление, всех управляющих золотопромышленных предприятий. Все это происходило насильственно с помощью местных активистов, бывших ссыльнопоселенцев, которых Енгубисполком использовал в качестве таранной силы. Возникшую атмосферу большевики называли революционной целесообразностью.
         Уложения или кодексы законодательства Российского государства после октябрьского вооруженного переворота в 1917 году были большевиками ликвидированы. В советской России, как она стала назваться, вспыхнул правовой нигилизм, или эта самая революционная целесообразность. Ее основу в большей степени составлял уголовный беспредел, о чем признавался главный вдохновитель пролетарской революции Лев Троцкий. Правовой нигилизм в форме революционной целесообразности не обошел стороной прииски и рудники в Приенисейском крае, особенно ярко он получил свою вспышку в его золотой столице, городе Красноярске.   
         В переводе на общечеловеческий язык все перечисленное означало, что в противовес разработанной енисейскими золотопромышленниками созидательной программы, большевики из Енгубисполкома придумали некий план действий. Он предусматривал главное, внезапное разрушение валютной отрасли путем советизации.
         Особенно агрессивно советизация происходила на приисках Южно– Енисейского и Северо–Енисейского горных округов и руднике Богом– Дарованном. Для одновременной советизации приисков, рудников и подготовки их к национализации, были направлены большевики, отличавшиеся особой агрессивностью. Большевики Метелев из Енисейска и Королев из Красноярска прибыли на Северо–Енисейские прииски. Королев являлся заместителем председателя Енгубисполкома и председателем Красноярского революционного трибунала. На руднике Богом–Дарованном задание Енгубисполкома выполнял местный большевик Масленников. Николенко, бывший ссыльнопоселенец, член РСДРП с 1906 года, в последующем–РКП(б),  кружным путем прибыл из Красноярска через Енисейск на удерейские прииски. Почти у всех посланцев Енгубисполкома судьба сложится трагически. Первым пострадал Масленников. Как только прибыл на рудник Богом– Дарованный, был убит разъяренной толпой за сговор с большевиками.
         17 ноября 1917 года в городе Енисейске власть захватили большевики. Руководил захватом власти ссыльный большевик А. Г. Перенсон, хорошо известный всем красноярцам. Его именем названа центральная улица города. В Енисейске произошло знакомство ссыльных большевиков Яковлева и Перенсона, которые являлись основными застрельщиками ограбления Красноярского отделения Государственного банки и похищения из него золотого запаса и бегства с ним. В период разгула за установление советской власти в городе Енисейске  Метелев примкнул к ссыльным большевикам, и как член народно–революционного суда выносил смертные приговоры тем, кто не поддерживал эту борьбу. За что и был расстрелян другой группировкой, пришедшей к власти. Для Королева поездка на северные прииски тоже закончилась его личной трагедией. Королев выпускник юридического факультета Московского университета. Как юрист, он уже на подготовительном этапе почувствовал, к чему приводит насильственная советизация приисков, вернулся в Красноярск, положил партбилет и застрелился. Так что единства на советизацию золотых приисков внутри Енгубисполкома не было.
         Николенко, назначенный Енгубсовнархозом комиссаром с чрезвычайными полномочиями, быстро выполнил его задание по ликвидации частных и Акционерных предприятий золотодобывающей промышленности на Удерейски приисках. Однако почувствовав ненависть приискателей за ликвидацию предприятий и лишения их заработка и, понимая, что за это придется расплачиваться даже жизнью, весной 1918 года, в группе южноенисейских совдеповцев сбегает с удерейских приисков. В деревне Стрелке, где Ангара впадает в Енисей, был схвачен белогвардейской контрразведкой. Среди архивных документов была найдена автобиография Николенко, неизвестно, кем она была написана. В ней пишется, что после захвата белогвардейской контрразведкой, он два месяца находился в красноярской тюрьме. Как ему удалось выйти оттуда и остаться в живых, большая тайна. За то время, пока Николенко находился в красноярской тюрьме, главари Южно–Енисейского совдепа Еремин и Мадей, ограбив приисковые кассы и похитив из них золото, пробирались через питскую тайгу. Но были схвачены белогвардейской контрразведкой и расстреляны. Возникает естественный вопрос: как белогвардейская контрразведка могла узнать маршрут беглецов? Николенко после этого трагического события 35 лет проживал в центре Удерейской золотодобывающей промышленности, поселке Южно–Енисейске, и все это время упорно молчал, словно набрал в рот воды.
       Стихийная и явочная приисковая советизация складывалась по– разному. В Южно–Енисейском золотопромышленном горном округе, в форме исполкома, она продержалась четыре месяца, с февраля по июнь 1918 года. А потом в полном составе исполком сбежал. В Северо–Енисейском горном округе, в форме совета, власть не выдержала испытания и уже через месяц развалилась. Ее распустили сами же совдеповцы по причине неумения справляться с возникшими трудностями в золотодобывающей промышленности. Заниматься предпринимательством в рискованной золотодобывающей промышленности в условиях советизации теряло всякий смысл. Это были те признаки катастрофы в енисейской золотодобывающей промышленности, о которых бывшие советские номенклатурные историки не говорят. Эпоха первопроходцев Енисейского Клондайка и их продолжателей закончилась, в Приенисейском крае наступило время советско–большевистского тоталитаризма. 
         Чтобы закрепить силовой скоротечный отъем собственности в золотодобывающей промышленности, Енгубисполком начинает лавировать ситуацией, прибегая ко лжи. Уничтожение енисейской золотодобывающей промышленности с помощью национализации Енгубисполкомом было не только спланировано, но и согласовано с большевистской верхушкой, находившейся в центре, в Москве. Председатель Енгубисполкома Вейнбаум услужливо и регулярно докладывал по телефону в Москву большевистскому центру. Вейнбаум сильно стремился к абсолютной власти в губернском городе Красноярске, а для этого ему надо было заручиться поддержкой большевистской верхушки. 31 марта 1918 года по телефону докладывал в Москву, что «национализация идет полным ходом». Вейнбаум откровенно врал, добиваясь поддержки большевиков из Москвы. А фактически ситуация по национализации золотопромышленных предприятий в Енисейской губернии складывалась следующим образом. 25 марта 1918 года Енгубисполком принимает декрет о национализации, который сразу же был опубликован в газете «Дело рабочего». И тут енгубисполкомовцев охватил страх, что они с национализацией заехали слишком глубоко. Вот тогда–то председатель Енгубисполкома Вейнбаум и позвонил в Москву большевистской верхушке, заявив, что «национализация идет полным ходом». Однако даже после этого Енгубисполком не решается утвердить декрет о национализации и берет паузу. И только 14 апреля 1918 года Енгубисполком утвердил декрет о национализации приисков и рудников в Енисейской губернии. Найден архивный документ, протокол № 195 заседания Енгубисполкома, из которого вытекает, что все енисейские частные и Акционерные золотопромышленные предприятия были конфискованы и переданы под контроль явочных органов советской власти. Но уже к этому времени на приисках и рудниках произошел захват административной и золотопромышленной власти, и происходило безудержное разрушение золотодобывающих предприятий. 
         Были ликвидированы главные поставщики енисейского золота: Федоровское золотопромышленное Акционерное общество; Александровское золотопромышленное Акционерное общество; Золотопромышленное Акционерное общество «Драга»; Общество Путиловских заводов; золотопромышленные компании Спасская, Северо–Енисейская, Аяхтинское товарищество, прииски Торгового дома «Трифон Савельев и сыновья», рудник Богом–Дарованный, группа Саралинских рудников.   
         За ликвидацией золотопромышленных предприятий, большевики из Енгубисполкома добивались устранения на своем пути Советов съездов золотопромышленников горных округов, которые обладали властью и собственностью и вообще управляли добычей золота. В Советах съездов большевики видели противовес своим большевистским советам, которые насильственно насаждались на приисках и рудниках.      
         Какова может быть историческая оценка принятого большевиками–енгубисполкомовцами декрета по силовой национализации Енисейской золотодобывающей промышленности. В основу этого декрета была положена доктрина большевизма. В советский период история енисейского золота освещалась по тоталитарным принципам. Создавалось в народе мнение, что енисейские золотопромышленники являются эксплуататорами. Исходя, из пресловутой классовой борьбы, они должны быть лишены права добывать золото и физически уничтожены. Собственность золотопромышленников должна быть конфискована. Участников ликвидации золотодобывающих предприятий и физическом уничтожении золотопромышленников агрессивная  советская идеология возвела на уровень пафосного героизма. О нем откровенно   показано в книгах апологетов советской идеологии (Сафронов В. П. Октябрь в Сибири. Красноярск, 1962; Рабинович. Г. Х. Крупная буржуазия и монополистический капитал в экономике Сибири  конца XIX– начала  XX  в. в. Томск, 1975). По злому умыслу они одновременно добивали прошлое енисейской золотодобывающей промышленности. 
         В книгах этих авторов черной нитью повторяется измышление Енгубисполкома о том, что на енисейских приисках сложилась крайне тяжелое социально–экономическое положение, требующее его радикального изменения путем создания на приисках органов советской власти и ликвидации частной и Акционерной собственности в золотодобывающих предприятиях. Енгубисполкому хотелось, как можно скорее объявить на весь Приенисейский край о создании органов советской власти и в первую очередь в промышленных районах, где добывалось золото. Но как всегда, советские историки совсем не приводят фактические примеры, какой была жизнь на приисках. Можно ли проследить по каким–то опубликованным источникам, как жилось на приисках, например в одном из самых крупных по тем временам золотопромышленных горных округов, Южно–Енисейском. Лучше всего судить о жизни того периода на приисках по врачебно–медицинскому обслуживанию, а также по другим признакам жизни задолго до пролетарской революции.   
         По сведениям «Вестника золотопромышленности и горного дела за 1897 год », а также других сопутствующих источников, в 1895, 1896 и 1897 годах в округе было добыто 286 пудов золота. Благодаря такому количеству добытого золота, удерейские золотопромышленники создали хорошо отлаженное врачебно–медицинское обслуживание приискателей. В 1896 году в округе было: население–4435 чел., больниц–15, приемных покоев–14, кроватей в них–225, аптек–2, врачей–2, фельдшеров–29. Пользовались врачебной помощью – 3300 чел. Врачебно–медицинское обслуживание строилось на рекомендациях русского физиолога И. М. Сеченова. О социальной атмосфере в горном округе говорят и другие примеры  приисковой жизни, которые красноярские историки советского периода никогда не признавали. На приисках Тальском, Преображенском и Александровском (на речке Боровой) было 3 церкви. На прииске Андреевском строили библиотеку и театр–клуб, в который завезли кинематограф из Америки. На базовых приисках Андреевском и Покровском строили 2 школы. Это был действительно ощутимый социально–экономический взлет на енисейских приисках. Советские историки, работая над историей уничтожения енисейской золотодобывающей промышленности, умышленно не замечали приводимые факты, следуя примитивным, усеченным способом.
         Захват власти и имущества на приисках и рудниках происходил в основном силами ссыльнопоселенцев при подстрекательстве большевиков из Красноярска. Нанесенный смертельный удар большевиками–енгубисполкомовцы по Енисейской золотодобывающей промышленности, сразу же обернулся ее разрушительной катастрофой. Прииски и рудники вооруженными активистами советской власти были разграблены, многие их бывшие руководители были физически уничтожены. Так произошел силовой захват власти и имущества на енисейских золотопромышленных предприятиях. Стихийная, явочная советизация золотодобывающей промышленности, например в Южно – Енисейском горном округе, превратилась в открытый красный бандитизм.    
         Агрессия большевиков в захвате власти и ликвидации частных и Акционерных золотодобывающих предприятий обернулась, начиная с 1917 года и в последующем, немыслимым сокращением числа рабочих, в 20 раз. Добывать золото стало некому. Повторяясь, следует еще раз сказать, что внутренних причин в енисейской золотодобывающей промышленности для обвального падения добычи золота, а вернее для катастрофы, не было. К концу Первой мировой войны все драги на енисейских приисках находились в зоне местностей, где горная порода содержала достаточное количество россыпей золота, обеспечивающее их плановую добычу. Это подтвердилось позднее, в конце 20–начале 30–х годов, когда после многолетней разрухи советский трест «Енисейзолото» восстанавливал добычу драгоценного металла. У читателей естественно возникнет вопрос, что сталось с енисейским дражным флотом, который являлся сердцевиной золотодобывающей промышленности?
         Накануне захвата большевиками собственности золотопромышленных предприятий, на их балансе было 27 драг. Дальнейшая их судьба трагична. По сведениям газет «Свободная Сибирь» и «Красноярский рабочий» в 1919 году красные партизаны, которых на приисках называли «красными бандитами», подстрекаемые большевиками, в Южно–Енисейском горном округе сожгли и потопили 4 драги. Остальные 23 драги, конфискованные большевиками, были брошены на произвол судьбы, и как безхозные оказались не пригодными для добычи золота.
         Все предприятия енисейской золотодобывающей промышленности, национализированные Енгубиспокомом, в конце июля 1918 года были возвращены Временным Сибирским правительством их бывшим владельцам. Территория, где находились предприятия, оказалась в осаде красных, бандитствующих партизан. Началась вторая, после весны 1918 года волна грабежей приисков. Ситуация в это время в золотопромышленных горных округах складывалась по–разному. Североенисейским приискам повезло, красная партизанщина их не коснулась. Но зато на южноенисейских приисках она   приобрела угрожающее бедствие. На огромной территории, включая Нижнее Приангарья и Удерейские прииски, в глухих, недоступных  местах, скрывалось от 300 до 500 партизан. Они грабили приисковое население, сжигали поселки, мосты, уничтожали мехмастерские, телефонную проводку, склады и амбары с продовольствием, расхищали инструмент для ремонта драг. Удивляться этому не приходится. Ведь атмосферу партизанщины создавали уголовники. Новиков П. А., изучавший историю  Гражданской войны в Восточной Сибири (2005), писал, что «в среднем течении  Ангары в партизанах в основном были ссыльные уголовники».   
         Можно ли говорить о тех экономических потерях, какие возникли в енисейской золотодобывающей промышленности по результатам ее национализации. Она началась стихийно в январе 1918 года, продолжалась согласно декрета Енгубисполкома по апрель–май 1918 года, с переходом в полосу разрухи, вызванной Гражданской войной, по 1921 год. Енисейская золотодобывающая промышленность потеряла примерно 553, 6 пудов (9067, 968 кг) золота на сумму более 11 миллионов рублей.
         О катастрофе, которая обрушилась на енисейскую золотодобывающую промышленность, бывшие номенклатурные историки говорить не хотят. Так что ответ на вопрос, была ли, катастрофа в енисейской золотодобывающей промышленности, и кто фактически ее создал, виден налицо. Чтобы окончательно подтвердить, как красноярские большевики создали катастрофу в енисейской золотодобывающей промышленности, необходимо рассказать об их последнем насильственном акте в ее разрушении. Если не рассказать всей правды про возникшую катастрофу в енисейской золотодобывающей промышленности, то она так и останется неизвестной.
         Большевистская национализация была не единственным смертельным ударом по Енисейской золотодобывающей промышленности. За ней последовал другой удар, который болезненно отразился на енисейском золоте. Большевикам национализации енисейской золотодобывающей промышленности было мало. Им хотелось чего–то большего. И улучив момент, они грабят золотой запас Енисейской губернии и под покровом ночи на захваченных пароходах и вооруженных пулеметами, трусливо сбегают из Красноярска. Это была настоящая большевистско–советская афера двадцатого века.
         Золото, находившееся в казне, во все времена считалось Государственным неприкосновенным запасом. И доступ к нему имели только определенные лица, наделенные Государственным статусом. Золото, добываемое на енисейских золотодобывающих предприятиях, проходило определенную процедуру. Сначала оно поступало в Красноярскую золотосплавочную лабораторию, где путем горячей плавки очищалось, от примесей разных металлов и устанавливалась его проба. После этого сведения поступали для фиксирования в Енисейское губернское казначейство, а потом драгоценный металл передавался в Красноярское отделение Государственного банка на хранение.
         Такой путь прохождения золота исключал любую коррупцию и обязательно публично освещался газетами. Эта схема прохождения золота от добывающего предприятия до Государственного банка  енгубисполкомовцами была умышленно ликвидирована. Эти самым были подорваны экономические основы енисейской губернии. Это потом, в эпоху социализма, номенклатурные историки писали, что трагедия разразилась в Красноярске неожиданно. Однако все было не так.
         В начале 1918 года большевики и чекисты, осуществляя революционную целесообразность, повально арестовывают классовых врагов, создают в городе Красноярске тревожное положение. Городская тюрьма была забита арестованными. В это время в ней находилось четыре тысячи человек. Однако и этого было мало енгубиспокомовцам. За несколько дней перед бегством из губернского города они отдали своим вооруженным группам приказ, «конфисковать все золото и золотые вещи, имевшиеся в банках, магазинах, мастерских, золотосплавочных лабораториях». Не обошлось без грабежей и населения. Журналисты того времени были людьми смелыми и считали своим долгом обо всем этом оповещать народ. Что они и сделали,  сообщив в газете «Дело рабочего» 30 июня 1918 года. Называя себя поборниками новой власти для народа, енгубисполкомовцы, однако не гнушались заниматься  бандитизмом, грабя безжалостно этот народ.      
         В ночь на 18 июня 1918 года стало известно, что в ближайшие часы в Красноярске падет советская власть, город займет Белая гвардия и чехословацкий военный корпус. Члены Енгубисполкома забеспокоились за судьбу енисейского золота, лежавшего как неприкосновенный запас в Государственном банке. Неизвестно, какое количество золота имелось в отделении красноярского банка. Из сообщений красноярских газет, известно, что в феврале 1918 года в отделениях банков городов Красноярска, Енисейска, Минусинска и Ачинска золотой запас совокупно составлял 180 пудов золота (2952 кг).
         Обладая  агрессивным коварством, насильственно присвоенной властью, и достаточной вооруженной силой, большевики–енгубисполклмовцы в сговоре с ЕнГубчека наносят смертельный удар по Енисейской золотодобывающей промышленности, сотрясая своими действиями весь Приенисейский край. Чтобы енисейское золото не досталось Белому движению, члены Енгубисполкома сговариваются и совершают ночное ограбление красноярского Государственного банка. Енгубисполкомовцы похищают из сейфов банка неприкосновенную государственную собственность, 35 пудов (573, 30 кг) золота и 32 миллиона 600 тысяч рублей деньгами. Одновременно захватывают казенную речную флотилию, состоящую из четырех пароходов, и устанавливают на палубах пулеметы на случай вооруженного отражения. Так происходило золотое ограбление века. 
         Красноярские историки никогда не сообщали в своих работах об  ограблении енгубисполкомовцами красноярского Государственого банка, наоборот, считали их бегство полной неожиданностью и пытались их оправдать. Бегство они называли вынужденной эвакуацией. Представители бывшей советской идеологии, заявляя так, лицемерят, не хотят признать этот преступный факт советской власти в Приенисейском крае. Факт ограбления советской властью в лице Енгубисполкома, красноярского отделения Государственного банка и похищения из него огромного количества золота и денег, это лишь начало той истории, которая произошла в ночь на 18 июня 1918 года. Дело в том, что Енгубисполком хорошо понимал, что его власть в Красноярске и Приенисейском крае держится неуверенно и в любой момент может рухнуть. Об этом можно судить по той телеграфной переписке между Енгубсовнархозом и Южно–Енисейским совдепом, какая была найдена. И енгубисполкомовцы, понимая шаткость своего положения, начали готовиться к бегству намного раньше, чем в день, когда в Красноярск вошла белая гвардия и Чехословацкий военный корпус.   
         Неизвестно, когда у енггубисполкомовцев возникло стремление к бегству, а вот выгребать золото из банков, приисков и рудников они начали задолго до того, как ограбили Государственный банк и под покровом ночи трусливо сбежали из Красноярска.
         Енгубисполком перед бегством хотел прибрать к своим рукам все золото, имевшееся в банках в Енисейской губернии. Найдено сообщение о том, что еще в декабре 1917 года в Минусинском отделении Сибирского банка совдеп обнаружил 10 пудов 6 фунтов и 6 золотников золота, принадлежащего владельцам Ольховских рудников на сумму 448 293 рубля («Сибирская жизнь», 25 декабря 1917). В это время енгубисполкомовцы еще не были уверены в силе своей власти, и пойти на конфискацию золота в большом объеме боялись, зная, что это повлечет за собой столкновение между золотопромышленниками и соввласти. И енгубисполкомовцы предложили владельцам рудника продать им золото по обозначенной цене выше в 3 раза, за 1 312 500 рублей и переложить его в отделение красноярского Государственного банка. Перекладывание золота из Минусинского банка в Красноярский банк, было уловкой енгубиспролкомовцев. Так можно было легко завладеть золотом. Ситуация с ольховским золотом складывалась так, что владельцам рудника ничего не оставалась, как идти на переговоры с Енгубисполкомом, понимая, что соввласть всеравно их в покое не оставит и от ее имени драгоценный металл конфискуют.
          Можно привести и другой показательный пример, как золото по инициативе Енгубсовнархоза уплывало с приисков. 5 апреля 1918 года с Удерейских приисков в Енгубсовнархоз, который находился под полным контролем Енгубисполкома, ушла телеграмма, в которой за подписью чрезвычайного комиссара Николенко и местных совдеповских вождей Еремина и Мадея запрашивается, кому «переправлять золото». Так, по инициативе енгубисполкомовцев, драгоценный металл, считавшийся неприкосновенным государственным валютным средством, стал разменной монетой. Где хранили енгубисполкомовцы золото, обираемое в банках, на приисках и рудниках, неизвестно. Так, что советская власть в лице Енгубисполкома не дремала, а планомерно и заранее готовилась к ограблению золотого запаса и бегства с ним из Красноярска.
         Красноярские большевики енгубисполкомовцы перед ограблением банка и бегством разделились на две группы. Главари Енгубисполкома, составлявшие большую группу, более 30 человек, ринулись в северном направлении. Меньшая группа, побежала в западном направлении. Беглецы  первой группы хотели спуститься на пароходах до устьев Енисея, а дальше через Северный Ледовитый океан проникнуть в Европу, где планировали осесть с золотом. Нельзя согласиться с версией красноярских историков, что беглецы енгубисполкомовцы якобы намеревались Северным морским путем добраться всего лишь до Архангельска. Дело в том, что 2 августа 1918 года Архангельск уже был в руках войск Антанты. Появись там, егубисполкомовцы были бы арестованы и расстреляны. Трагическая развязка, запрограммированная самими же енгубисполкомовцами, произошла бы раньше, нежели она закончилась позднее в Красноярске. Оценку этих трагических событий осуществляли путем сочинительства, что якобы рабочие красноярских железнодорожных мастерских и вожаки бандитской канской крестьянской армии сокрушались и сожалели о бегстве енгубисполкомовцев, которые не пользовались уважением населения Красноярска.
         С большим трудом познается история, когда она умышленно  искажается. Как Тасеевская крестьянская армия могла заступиться за енгубисполкомовцев? Армии к этому времени в природе еще не существовало. Побег енгубисполкомовцев начался 18 июня 1918 года. А первый, малочисленный отряд будущей тасеевской крестьянской армии (всего 50 – 70 человек) появился только осенью 1918 года (Журов Ю. В. «Енисейское крестьянство в годы Гражданской войны». 1972; Журов Ю. В. «Гражданская война в сибирской деревне». 1986). При таком сбрасывании информации, никогда не узнаешь правды о происходивших исторических событиях. Наивные, подобные рассуждения  о том, что если бы енгубиспокомовцы маршрутом своего бегства избрали юг Минусинского уезда, то удалось бы «изменить стратегическую ситуацию всей Сибири», назвать кроме, как глупыми нельзя.    
         Командующим Енисейским военным округом был отдан приказ о задержании беглецов и изъятии у них похищенных казенных денег, золота и пароходов. Карательную экспедицию по обезвреживанию первой группы возглавлял полковник Мальчевский. 9 июля 1918 года в устьях Енисея, у деревушки Монастырское (Ново–Туруханское), большевики–енгубисполкомовцы с похищенным золотом были схвачены. Полковник Мальчевский за выполнение операции был произведен в генерал–майоры.   
         Второй группе, меньшей по численности, уйти дальше города Ачинска не удалось. На железнодорожной станции она была схвачена. Как сообщали газеты того времени, при аресте участников этой группы, под одеждой у них были обнаружены пояса с крупными суммами денег. Так была пресечена одна из бандитских акций большевиков–енгубисполкомовцев по ограблению енисейского «царя металлов»–золота. Трудно было вспомнить, чтобы подобное ограбление государственного банка путем бандитского налета было в истории России. Читать и переваривать омерзительную историю грабежа красноярскими большевиками государственного золотого запаса и бегства с ним трудно. Претендуя на установление абсолютной государственной власти, в таком большом регионе, каким являлся Приенисейский край, большевики в то же время опустились до уровня обычных уголовников–грабителей. Но удивляться этому не приходится. Это было основой политики тоталитарного большевизма с первых дней захвата ими государственной власти.
         Ограбление большевиками–енгубисполкомовцами Красноярского Государственного банка и их бегство на вооруженных пароходах не было тайной того времени. Местные газеты, такие как «Свободная Сибирь» и «Красноярский рабочий», сразу же по горячим следам оповестили Приенисейский край о бандитизме енгубисполкомовцев.
         Можно представить себе, что творилось в душах жителей Приенисейского края, когд они узнали, какое ограбление совершили енгуисполкомовцы, призывавшие еще недавно их к светлому будущему. Комментарии здесь не требуются. Хотя надо сказать, что только безумцы могли совершить такое бандитское, уголовное преступление. Все члены Енгубисполкома, более 30 человек, были пойманы. Как лица, совершившие особо тяжкое, по–существу бандитское преступление, связанное с ограблением Государственного банка и похищением из него в огромных объемах валютного металла и казначейских денежных билетов, были расстреляны. Таким был финал катастрофы в енисейском золоте, который создали большевики. Это ответ авторам книги «Енисейское купечество в лицах» на вопрос о том, кто создал катастрофу в Енисейскй золотодобывающей промышленности.
         По сведениям, содержащимся в красноярских газетах, уголовное преступление енгубисполкомовцев, ограбление Государственного банка, рассматривалось военным трибуналом. Долгое время не было известно, как складывалась ситуация вокруг арестованных перед вынесением им приговора, кто был главным в его утверждении. Это объясняется тем, что красноярские историки, краеведы и публицисты были против огласки информации о жизни известного красноярского общественного и политического деятеля Владимира Крутовского, им не хотелось его упоминать. В своих публикациях они его обожествили, пытались представить неким «чистым человеком», хотя это не так. В деле енгубисполколомовцев Владимир Крутовский играл главную роль. Скрывать подобное нет смысла, рано или поздно оно будет известно. Из огромного числа архивных материалов и газетных публикаций, удалось установить следующее.         
         Вопрос расстрела верхушки беглецов–енгубисполкомовцев, ограбивших Красноярский Государственный банк и похитивших из него неприкосновенный золотой и денежный запас, висел на волоске. Это ожидание находилось между командиром корпуса белочехов генералом Гайдой и министром внутренних дел Временного Сибирского правительства Владимиром Крутовским.
         Верхушке енгубисполкомовцев, в которую входили Вейнбаум, Парадовский, Яковлев и Маерчак, были предъявлены обвинения статьи 108, грозящей смертной казнью. Чтобы принять меры к смягчению участи обвиняемых, несколько человек, красноярских общественных деятелей, такие, как городской голова Красноярска А. С. Музыкин и председатель губернской земской управы С. В. Казанцев обратились к командиру белочешского корпуса генералу Гайде, чтобы он поспособствовал пересмотру этого вопроса.
         Текст найденного редкого номера газеты гласит: «распоряжение о предании обвиняемых военному трибуналу исходило от министра внутренних дел Временного Сибирского праительства Владимира Крутовского (красноярца)». Соблюдался юридический порядок прохождения этого дела. 
         Он не забыл, как большевики в октябре–ноябре 1917 года, когда он являлся губернским комиссаром и выполнял на правах губернатора функции Временного правительства на всей территории Приенисейского края, отстранили его от власти и упрятали в Красноярскую тюрьму. Одновременно большевики ликвидировали Енисейскле губернское земство, созданное Владимиром Крутовским. Не забыл он и того, как в марте–апреле 1918 года енгубисполкомовцы национализировали золотой прииск Калифрнийсукий на Удерее, доставшийся ему по наследству от отца. За аренду этого прииска с 1900   по 1917 год Владимир Крутовский ежегодно получал  6–7 тысяч рублей. Лишившись по насильственной инициативе большевиков общественного, государственного и экономического положения, Владимир Крутовский в решении вопроса о смягчении участи обвиняемых енгубисполкомовцев был непреклонен. Час расплаты с большевиками для него настал. Как сообщала газета «Дело рабочего», «Крутовский настоял на отмене просьбы общественных деятелей Красноярска и енгубисполкомовцы были расстреляны». Так что трагедия енгубисполкомовцев определялась не только тем, что они совершили ограбление государственного банка, но и личной местью и властью Владимира Крутовского.
         И вот ведь как непредсказуемо порою в жизни человека что–то происходит. В то время, когда Крутовский решал судьбу енгубисполкомовцев, настаивая на вынесении им смертного приговора, сам находился на прицельной мушке, и мог быть расстрелян. Об этой части его биографии историки обычно стараются умалчивать, как будто ее не было в его жизни.
         Владимир Крутовский был тем человеком, кто в разное время держал в свих руках многие уровни власти. Он обладал и красноярской городской и губернской властью. Большевики насильственно лишили его власти. И вот теперь захотел завладеть сибирской верховной властью. Все происходило следующим образом. Утвердив расстрел енгубисполкомовцев, Владимир Крутовский готовился совершить переворот и захватить верховную власть во Временном Сибирском правительстве. Вооруженная группа, охранявшая правительство, опередила его. Под страхом немедленного расстрела ему было предложено отказаться от участия в захвате сибирской власти. Приняв это предложение, Владимир Крутовский остался живым, покинул город Омск и выехал домой в Красноярск. На этот раз планида опять оказалась на его стороне, и он остался в живых.
         Однако человеческая память как физиологическое свойство человека вещь коварная. Она порою всплывает с ужасной остротой. Расстрел енгубисполкомовцев по инициативе Владимира Крутовского большевики тоже не забыли. Через 21 год Красноярское УНКВД, которое являлось частью власти большевиков, арестовывает Владимира Крутовского как «врага народа и иностранного шпиона, готовившего с помощью японской разведки ликвидировать в Сибири советскую власть» и помещает в одиночную камеру, откуда он живым уже не вышел. Потом Военный трибунал Сибирского  военного округа установит, что в природе не существовало японской шпионской организации с целью свержения в Сибири советской власти. Владимир Крутовский не был ее участником, а его арест произведен без всяких на то доказательств. 
         Время бежит, вперед, не останавливаясь. Всегда будет возникать вопрос, почему енгубисполкомовцы пошли на такой неоправданный, смертельный шаг, запятнав навсегда свои имена? Если говорить честно, то их действия остались неизвестными, ибо никогда не подвергались объективному анализу, затушевывались идеологическим лозунгом: «погибли в борьбе за советскую власть», гласил текст на стелле, установленной в память енгубисполкомовских борцов. Красноярские историки и публицисты пытались эмоционально разобраться в их действиях, и выразить какое–то мнение, которое было полярно противоположно. Вот одна из точек зрения оценки действий енгубисполкомовцев. Ее автор историк советского периода, официальный представитель вузовской партийной идеологии. Он признал пагубность действий беглецов, считая, что  Енгубкисполком состоял из импульсивных лиц, потерявших контроль над собой, сильно веривших в необходимость классовой борьбы, не желавших опираться на объективные процессы, происходившие в это время в Красноярске. «Его члены («Енгубисполкома» -Л. К.) не знали конкретно–исторической обстановки ни в городе, ни в деревне. Они оставались рабами теоретических догм, основой которых являлись устаревшие положения коммунизма, разработанные Марксом еще в середине девятнадцатого века и  агрессивная доктрина большевизма, нагнетаемая ее лидером Лениным, считавшим необходимость ликвидации существующего в России государственого строя и его замену на тоталитарный советский режим. М. Северьянов, автор публикации «Трагедия, которой могло не быть» (Газета «Красноярский рабочий», 3 марта 1990) заключает: «Енгубисполкомовцев погубили личный непрофессионализм и дилетанство».
         Красноярские публицисты оценивали грабительские действия енгубисполкомовцев логикой искаженных суждений. На первое место они выставляли идеологию с ее героическим пафосом. Пароходы, на которых енгубисполкомовы убегали с похищенным государственным золотым запасом, оснащенные смертоносными пулеметами, они назвали «красной эскадрой». Это неслыханное уголовное преступление считают «жертвами карателей белого движения». И выдают его за пафосную «светлую печаль» (Лалетина Н. Е. Печаль моя светла. В книге Красноярский краевед, 1991, с. 236 – 263). На Руси испокон веку жалели того, кого били.
         Возникает вопрос, каким был авторитет большевиков среди народа в Енисейской губернии. Ответом могут служить результаты голосования на выборах в Учредительное собрание в ноябре 1917 года. Газета «Голос момента», 9 декабря 1917 года, по горячим следам, сообщала, что в выборах в Учредительное собрание большевики набрали 24 % голосов. На приисках самого большого золотопромышленного горного округа, Южно–Енисейского, где добывалось наибольшее количество енисейского золота, большевики набрали и того меньше, всего 8 % голосов. Доверял ли народ в Приенисейском крае енгубиспокомовцам борьбу за народное счастье, приходится сильно сомневаться. Вопрос ограбления Государственного банка и хищения из него золотого запаса целый год рассматривался в военном трибунале, а его решение утверждалось в министерстве внутренних дел Временного Сибирского правительства.
         После того, как стало известно, что южноенисейские, местные совдеповцы, сбегая с удерейских приисков, равно как и енгубисполкомовцы, выкрали из приисковых касс золото, военный трибунал уже не мог вынести другой приговор, кроме расстрела. Сомневаться в этом не приходится. Ведь большевики с захватом Государственной власти добивались решения и другого вопроса, уничтожение экономического потенциала России, взамен устанавливая централизованную экономику, подчиненную власти большевиков.
         Ограбление золота из бывших Государственных банков, составляло основу насильственного социально–экономического переустройства большевиков в Советском государстве. И катастрофа в енисейской золотодобывающей промышленности, которую создали большевики путем ее насильственной национализации, завершилась трагедией, похищением золотого запаса из Государственного банка енгубисполкомовцами. Вопреки здравому историческому смыслу, енгубиспокомовцы были возведены в ранг людей, которых в те далекие времена красноярцы сделали своими героями.
         Если читатель сегодня окажется в центре Красноярска, то он увидит своими глазами, что центральные улицы города, названы именами Вейнбаума, Перенсона, Дубровинского, Марковского, Лебедевой, Маерчака, Бограда, то есть именами тех, кто ограбил Государственный банк и похитил из него золото. Влияние идеологии, которая отложила сильный отпечаток на общественное сознание людей, будет держаться в них долго, от нее разом не избавишься. Енгубиспокомовцы были расстреляны не как лица, захватившие насильственно Государственную власть в Приенисейском крае и представлявшие угрозу противоборствующей стороне, белому движения. Они были расстреляны, как уголовники, похитившие из Государственного банка с помощью оружия валютный металл–золото и казначейские денежные билеты, которые во все времена находились в казне и считались Государственным, неприкосновенным средством. И доступ к ним имели только определенные лица, наделенные Государственным статусом.
         Насильственная национализация енисейской золотодобывающей промышленности, ликвидация в ней частной и Акционерной собственности, установление над ними советизации, ограбление представителями советской власти Государственного банка и похищение из него золотого запаса и бегство с ним, вот те основные причины, которые создали в валютной промышленности катастрофу. Ликвидация последствий этой катастрофы затянулась на долгие годы. В Южно–Енисейском горном округе, на Удерейских приисках, например, добыча золота, оправдывающая экономические затраты, была достигнута только через 20 лет, накануне войны с Германией.    
         Еще в начале 1920–х годов красноярское Губчека ввело в документальный оборот наравне с уголовным преступлением словосочетание, политический бандитизм. Оно кстати, применимо и к тем енгубиспокомовцам, которые посягнули на ограбление Государственного банка и похищение из него неприкосновенного золотого запаса. Енгубисполкомовцы бездумно и глупо перешли от политического бандитизма к уголовному.
         Несколько десятилетий эти уголовные типы восхвалялись красноярскими властями и советскими идеологами–пропагандистами. В тоже время советская власть по идеологическим соображениям предпочитала никогда не вспоминать не только о первопроходцах Енисейского Клондайка, но и о тех золотопромышленников, которые прилагали огромные усилия, чтобы валютная промышленность на Приенисейских просторах существовала. И тех и других советские историки старались умышленно не упоминать, часто подвергая их унижениям, оскорбительной критике, они были приданы забвению, стерты из памяти. 
         Освободив Красноярска от белогвардейцев и вернув себе власть,  большевики опять создали вокруг себя атмосферу тоталитарного контроля, другими словами, террора. Злопамятство и мстительность вышли на первое место. Они никогда не забывали о классовой расправе над людьми состоятельными, которых вследствие революционного удара и Гражданской войны превратили в ненужную людскую массу. Мстить и стирать из исторической памяти тех, кто когда–то по определению большевиков являлся их классовым врагом, стало их обычным делом. Находились и те, кто на это дело подобострастно и услужливо соглашался. Найти таких послушных людей было проще простого. В то время существовал большой слой людей, ничем не занимающихся и ожидающих, что кто–то им подкинет какое–то посильное занятие.
         После окончания Гражданской войны, на улицы таких городов  Приенисейского края, как Красноярск, Енисейск, Канск, Ачинск и Минусинск,  хлынули толпы бывших партизан. По мнению некоторых авторов публикаций, таких людей, оставивших партизанское поле, в Приенисейском крае было более 30 тысяч человек. Работать они не умели. Могли только партизанить. А ведь эти города с начала добычи енисейского золота были опорными пунктами золотопромышленников. Здесь в кузницах ковали разный железный инвентарь для добычи золота, отсюда золотопромышленники забрасывали зимними обозами на прииски продовольствие для приискателей, фураж для лошадей. Катастрофа в этих городах выразилась тем, что советская власть ликвидировала в них опорные пункты енисейских золотопромышленников. Теперь на улицах этих городов не было видно старателей, которых считали усердными золотоискателями, они были поглощены насильственной советизацией.         
Россия – Сибирь – Красноярск – Новосибирск. Апрель 2017 г.