3.12....
Начался 16-й день заключения под стражу. Ночь вроде прошла без эксцессов. Новая больная заснула под уколом, хотя подавала такие большие надежды но то, что ночка будет бурной.
Сейчас около 7 утра.
Спасибо – порадовал вчера мои вкусовые рецепторы остреньким. Вроде бы ничего особенного, но приятно.
Соседка, девица, которая просила позвонить, отнеслась спокойно к тому, что не дозвонились. Зато разоралась с утра на другую соседку, которая её разбудила с утра. Мол, что сейчас до завтрака делать – только курить. Если это про меня, то разница только в том, что делать, кроме писать.
Сегодня бы надо быть обходу – хотя бы палату разгрузить. 21 койка – это очень много!
У меня почему-то неспокойно на сердце. Береги себя – мне надо выйти отсюда с твоей помощью, чтобы больше не возвращаться. Иначе дети мне не простят. Я теперь стала жутко суеверной. Я ведь сказала: Прощайте! – когда уходила из четвёртого отделения, а ты им зачем-то сказал: До свидания! В итоге та же больничка, но «шестёрка» вместо «четвёрки». Мне смешно, как эта девица хвалит И. М. и «четвёрку». Прямо мечтает перевестись. Причём она вроде даже там была. Девица истеричная – недавно за один день поставила всех на уши - якобы беременная четвёртый месяц. Животик у неё с виду похож, но больше никаких признаков. Но она всем сообщила, что будет рожать, кто отец ребёнка и прочие подробности. Всем, включая пятое мужское отделение.
Сейчас написала слово «мужское» и вспомнила прикол из детства. Классе этак во втором было дело. Надо было правильно написать это слово «мужской». В основном ошибку делали такую «мушской», а я вышла и в полной уверенности написала на доске «мурсжской». Учитель был в шоке. А я ведь была так уверена, что надо говорить «мурсжчина».
Я прошу прощения за руко- вернее ногтеприкладство, но мы тогда оба были навзводе. Ты мне уже сказал, что использовал меня как куклу – страшней ты ничего мне ещё не говорил. Даже то, что обезьяной назвал, было не так оскорбительно. Давай попытаемся жить без взаимных оскорблений и будем доверять и верить друг другу, что бы там дальше не случилось.
Я пишу, а в коридоре слышно, что скоро придёт другая смена. Надо погулять, пока не пришла – потом не выйдешь из палаты, кроме как в туалет.
Пришла новая смена. Времени около 8. Сейчас будут считать нас и постельные принадлежности. Мне, оказывается, надо снова к гинекологу.
Надо забыть всё, что наговорили друг другу в последний раз и начать уважать друг друга. Я говорила много больше и страшно сожалею в очередной раз обо всём. Только никак не могу объяснить тебе, что я другая теперь, не та, что два года назад. На меня нельзя давить – со мной можно только договариваться. Я уже это говорила и не один раз. Но – повторенье – мать ученья.
Нас посчитали. У меня фамилию не спросили – значит, помнят так. Я всё переживаю – что, если ты придёшь, а меня к тебе не выпустят, раз я всё в этой клятой наблюдалке.
Ура не ура, но меня перевели. Пришла после визита к гинекологу, а вещи мои уже во второй палате. Койка другой конструкции – в клеточку. Интересно, как на ней спать – сидеть твёрдо, не проваливается. В палате есть живой цветок и висит картинка с зимним лесом.
Погуляла по коридору – другие ощущения – не ждёшь всё время окрика: Кто из первой, идите в палату. Только все мысли: а когда же на волю?
Здесь на окнах нет решётки и даже стоит телевизор (не работает, т.к. нет антенны). Такие вот новости, такие дела.
Теперь дело за тобой. Готов ли ты морально к тому, чтобы жить рядом со мной – такой непредсказуемой и строптивой? Сейчас 11-й час утра заканчивается.
3.12.... после обеда
Обедала, потом походила по коридору, получила порцию отравы (то бишь таблеток).
Решила попробовать поспать, но мешает свет, который…
Не успела дописать, как решила поменяться местами с ещё одной, только что переведённой особой, которую тоже прямо хочется назвать бабушкой, а ведь она старше меня всего на 5 лет почти тютелька в тютельку (родилась 26 ноября).
Хожу и думаю, хожу и думаю – вспоминаю всё, что я наговорила тебе и о тебе. Если ты это простил, значит, ты очень великодушный. Но ни разу не рогоносец, заруби это себе на носу, как говорится.
Я теперь лежу далеко от батареи и это большой плюс. Но самый большой плюс был бы в том, чтобы раз и навсегда уйти отсюда.
Пока больше нет новостей. Свои основные мысли я уже изложила в этой односторонней переписке-дневнике. Не знаю вот – ждать ли тебя сегодня. Ты вроде хотел другими делами заняться, но вдруг… Не буду загадывать и постараюсь сильно не ждать.
(фото автора - на фото - работа автора)
http://www.proza.ru/2017/04/02/296