Глава 2. Как феникс из пепла

Гаянэ Добровольская
Иллюстрация: "Анна и Моди", работа автора

Начало здесь:  http://proza.ru/2017/03/31/2206

Однажды, без всякой подготовки и без причины, совершенно неожиданно, в секунду меня поразила стрела Амура, превратив спокойную и рассудительную матрону в… тетку, которая внешне по-прежнему выглядела матроной. А внутри снова стала глупой молодой козой.
 
Вышло так.
Наше художественное объединение «Творец», где я – председатель, готовило выставку. Монтировать её пришел специалист по развеске картин, которого я прекрасно знала,  видела до этого много раз, и который до этих пор был мне абсолютно безразличен. Назовем его Славик. Я подошла поздороваться, мы обменялись пустячными фразами, и он – просто посмотрел на меня своими большими карими глазами…

Ума не приложу, зачем Амуру понадобилось как раз в эту секунду натянуть тетиву и поразить стрелой мое охладевшее сердце. Но, уверена, именно это и произошло!
Помню отчётливо: когда наши взгляды встретились и проникли друг в друга, была высечена искра, я даже ощутила покалывание или пощипывание, как от лёгкого удара током, какой бывает ,когда касаешься синтетической тряпки.

В тот же миг очи Славика  показались мне бездонными, как ночное небо, они хранили  мерцание Млечного Пути и тайны морских глубин. Ах, знаю, знаю, сравнения избитые, но так и было! Радостное электричество проникло из его сияющих зрачков в мои и разбежалось по телу золотистыми змейками… Зазвучали бравурные аккорды, - это воскресали забытые чувства!   Послышались  песни сирен…

Как восхитительно преобразилось всё вокруг! Как будто между мной и миром исчезла преграда, вроде мутного стекла. Напряглись мышцы, лёгкие задышали глубоко и часто…
Последние, прошедшие без любви годы, показались пустыми и тёмными, как Средние века.
Я недоумевала, ну как столько времени я способна была существовать, ничего не чувствуя?

 Впрочем, больше я не рассуждала, что, да зачем…

Когда является Любовь, главный экзистенциальный вопрос: «В чем смысл жизни?», - , исчезает. Так как ответ на него становится очевиден и непререкаем: смысл жизни – любить ЭТОГО ЧЕЛОВЕКА, мечтать о нём,  стараться быть рядом, хотеть его видеть, с ним разговаривать, придумывать поводы для общения, представлять, что он чувствует и о чем думает, пытаться смотреть на мир его глазами.

Сразу образуется два полюса. Один полюс –  он, другой полюс – весь остальной мир. Все возможные события и поступки делятся на имеющие смысл для развития ваших отношений, и не имеющие оного.

Славик, который по капризу Амура действовал на меня столь чудесным образом, подходил мне по возрасту (был моложе всего на каких-то пять лет !) и не был женат.
Что ж, я решила его завоевать! Ничего, что я старше! Найду к его сердцу ключ! А жизненный опыт мне поможет!. Поведу себя так, что будет ему со мной хорошо, как ни с кем!

Полтора года я прожила в состоянии великолепного возбуждения.
Знакомые, с которыми не виделась  больше месяца, не сразу узнавали меня при встрече. так я  постройнела и похорошела. И засветилась, все заметили.

То , что до этого казалось важным, потеряло значение. Напротив, значимы стали разные глупые мелочи. Ох, и заработали на мне тогда продавцы модной одежды, обуви  и косметики!

Чувства обуревали меня. «Обуревать» –  образовано от слова буря? Не буду даже пытаться  эти бури описать. Это превосходно сделали Бетховен, Лист, Бизе и Шуберт! Вся музыка мира зазвучала будто бы только для меня и снова стала понятна.

Любовь делает человека действительно зрячим, слышащим, обоняющим, телепатом, прозорливцем. Столько всего видишь, чувствуешь, понимаешь и прозреваешь во всем окружающем! И не только ушами и глазами, но кожей!

Были ли все эти чудеса  лишь следствием гормонального всплеска в моем увядающем теле? Кто знает…  Восхищает однако образность мышления древних греков, объяснивших любовный недуг шалостью крылатого божка.

Почему я влюбилась именно в Славика, осталось загадкой. Особо веских причин не наблюдалось. Я безуспешно пыталась найти в нём какое-нибудь особенное свойство, объясняющее мои пылкие чувства. Раньше мне всегда нравились мужчины, которые казались  добрыми,  высокоинтеллектуальными, и обязательно - с развитым чувством юмора. Из перечисленных качеств Славик наверняка обладал только добротой. Когда пытался сказать умное, получались банальности. Когда острил, выходило плоско. Я прекрасно  понимала, что оригинальность мышления и хорошо подвешенный язык не входят в число его достоинств, иногда даже подумывала, а не глуп ли он? Но мне было всё равно!

Оценить его внешность объективно я также была не способна. Ему было далеко абсолютно до всех эталонов: невысок, чернявый, худой, но жилистый. Хотя и прожил полвека, сложением похож был на подростка. Каким прекрасным он мне казался! Когда  развешивал картины,  мышцы узкой спины под футболкой напрягались, образуя красивый рельеф,  на руках сухожилия натягивались веревками.      Казалось, именно  о такой внешности я всегда и мечтала, хотя ведь ничего подобного. Полагаю, выгляди он как горилла, покрытая рыжей шерстью, и тогда результат был бы тот же.

Если отбросить версию со стрелой Амура и задаться целью определить точно, ну почему же всё-таки я влюбилась именно в Славика, ведь вокруг меня достаточно было других мужчин, разных возрастов и статей, то остается предположить: дело только во взгляде, которым он на меня тогда посмотрел.
Но что же особенного может быть во взгляде? А вот что…   
Глаза – это часть мозга вынесенная вовне, любой офтальмолог вам скажет..
А что такое мозг? Ну да, это маленькая электростанция. Он излучает электромагнитные волны, которые мы способны улавливать, хотя не сознаем этого. Именно поэтому взгляд в затылок можно почувствовать.
И получается, мы в состоянии  "по глазам" оценить «питательность» для  нашей души чужой энергии.
Впрочем, мне не очень хочется разбираться во всем этом. А то ведь можно стереть ненароком пыльцу с крылышек  Психеи, пытаясь её поймать…  Пусть уж порхает свободно, принося нам «и божество, и вдохновенье»!

Сам того не зная, Славик ввёл меня в состояние какого-то непрерывного транса.
Удивительным образом действовал он на моё воображение: стало достаточно пустяка, чтобы оно разыгралось с неимоверной силой.

…Как то однажды читала в интернете про дружбу Анны Ахматовой с Амедео Модильяни и разглядывала их фотографии. Померещилось мне, что Славик лицом чем-то похож на последнего. И понеслась душа в рай…
Стихи Ахматовой, посвященные Модильяни, доходили до сердца. А скупой рассказ гордой Анны про их отношения был как садовая решётка, по которой  буйно взвились побеги моей фантазии..
Почему-то особенно проняло повествование об их прогулках в Люксембургском саду; про то, как у бедолаги не было денег, чтоб арендовать стулья, и сидели они на общих (подумаешь!) скамьях, и всё-то время он читал ей стихи.
 В голове  замерцала картина: кружевные трепещущие тени на лицах, дорожках, вазонах старинного парка, но главное  --  связавшие их тела и души пылающие узы. Мне казалось, это я щурюсь от солнечных лучей, проникших сквозь ажурные ветки. Я – Анна, и я же – Моди, и я – окутавшее их любовное томление: почти ощутимое, упругое золотистое тепло, которое даже и без соития делало их единым целым. Оно горело на моих щеках и в моем сердце.

Я так разволновалась, что даже картину написала про них.
И всё – из-за лёгкого внешнего сходства моего кумира с давно умершим гением.

Будучи председателем какого-никакого, а всё таки объединения художников, я имела возможность именно Славика привлекать к развеске картин на наших выставках. Но это было всем на пользу: расценки у него были умеренные, а вкус хороший.

Вскоре  обнаружила, что не я одна я к нему дышу неровно, а и другие дамы примерно моей возрастной категории, да и кое-кто помоложе. Знакомые художницы наперебой нанимали его для развески картин на своих выставках, и было очевидно:  дело не только в его хорошем вкусе и умеренных расценках. Я видела ясно  особенный блеск в их глазах и беспричинный энтузиазм. Что-то в нем привлекало именно  нас, женщин предпенсионного и раннего пенсионного возраста. Мне было всё равно. Конкурировать с молодой красоткой было бы безнадёжно, но ровесниц я не боялась, казалась себе гораздо сильнее их всех.

Наши «производственные» отношения позволяли мне часто звонить ему якобы по делу. Напоминала себе: для него я – полезная деловая знакомая, источник части заработков, значит, он не покажет  и не признается, что ему некогда, если позвоню не вовремя. И всё же обычно мы болтали по часу.

Я помнила железное правило: когда мы для кого-то значимы, этот кто-то начинает рассказывать о себе
Внимательно отслеживала его реакцию: только слушает и вежливо поддакивает или всё-таки разговорится сам?

Чтобы человеку было с нами не скучно, надо говорить с ним о нём, известное дело. Но как, если я ничего о его жизни не знаю? Заходила с разных сторон, перебирала различные темы, пытаясь цепануть за живое, себя старалась контролировать, чтоб не обрушить на него водопад собственных эмоций и этим не отпугнуть.

В конце концов, кажется, преуспела.
Сначала он, видимо, держал в голове, что я – нужный человек, мелкое начальство. Наконец, радостно отметила: перестает осторожничать  и всё охотнее рассказывает о себе. Ему было о чём поведать: в прошлом, работая в крупном музее, он много ездил в экспедиции; а уже во время наше совершал турпоездки по восточным странам ; увлекался и дайвингом.

Он рассказывал, а у меня в голове сами собой появлялись живые сценки: рыбка-клоун, мельтеша плавниками, кувыркалась у лепестков хищной актинии, мурена затаилась  на дне среди камней, но дала себя погладить. Самка орангутанга с глазастым детёнышем, уцепившимся за её рыжую шерсть, повисала перед туристами на лиане, держась за неё рукой и ногой, и умильно глядела, выклянчивая подачки: ни дать, ни взять нищенка на паперти.
Осязаемость возникавших в моей голове картинок  нельзя было объяснить даром рассказчика, так как дара никакого не было: говорил он совсем простыми словами, без искусства. И потому я сочла это доказательством якобы существовавшей между нами телепатической связи: как будто яркие видения сами перетекали из его головы в мою.

Рассказы его отпечатывались в мозгу дословно и вспоминались ежечасно, порождая в душе радостное умиление.

Одна из историй была просто чудесная!

В составе какой-то экспедиции поехал он на Суматру. Получилось так, что оказались они в джунглях и не успели засветло выбраться. И вот… Наступила ночь , - а они - в джунглях!!!! В тропическом лесу!  Звёздная вуаль мерцает вверху сквозь кроны деревьев, да что от неё толку?  Темно-претемно, дороги нет, куда идти. непонятно. Какие звери вокруг бродят - неизвестно... От большого страха помолились они мысленно местным богам.... Хорошо помолились, с чувством...

И вдруг.... Откуда ни возьмись, прилетела стайка светлячков.... Опустилась на ближайший куст, снялась и перелетела на другой... Потом на третий... Они пошли за светлячками, и шли, и шли, и вышли к деревне индонезийской.

История эта мне страшно нравится! Так и представляю себе, как светлячки - маленькие заторможенные пчёлки (видела таких в  детстве на юге) - медленно садятся на куст, потом недружно снимаются и также медленно и недружно опускаются на другой....

Каким богам было молиться мне, чтобы послали таких вот светлячков? Или кого угодно, чтоб получить знак, туда ли  иду…

***********
Итак, я сходила с ума от любви. 
Об отношениях Славика с прекрасным полом я ничего не знала, ведь в прошлом у нас не было общих друзей, которые могли бы мне про него насплетничать. Пыталась отслеживать его контакты с другими женщинами через социальные сети. Все его знакомые дамы и девицы, к которым мне удалось подобраться через фэйсбук, были изучены, их профили обсмотрены вдоль и поперёк,  профессии, увлечения, дружеские и родственные связи, вероятные черты характера и особенности поведения проанализированы. Я ужасно ревновала его к ним ко всем, но удивительно, что именно ревность подарила мне драгоценнейшее переживание.

Замаячила среди его подружек одна барышня, астеничная блондинка. Я - коренастая брюнетка, астеничных блондинок ненавижу как класс. И потому взревновала особенно. Заходила с разных сторон, чтобы выяснить, что он к ней чувствует…  Не выдержав моего напора, фэйсбуковские настройки конфиденциальности дали сбой, и я смогла прочитать их шутливую переписку, фривольную до неприличия и открывающую простор для самых смелых  предположений.

Ревность «когтистым зверем» вгрызлась в моё сердце… Я разглядывала сайт предполагаемой соперницы в  и вчитывалась в их незатейливый диалог…
Славик с барышней долго сюсюкал и закончил воркование так: "Целую ваши чресла!"
Я стиснулала зубы! Что это, пустая болтовня, сказал, и забыл,  или все полно глубокого смысла?... Насколько близкими могут быть их отношения при такой-то фамильярности?
Пытаясь понять, страдала, напрягая чувства… Рассмотрела фотки этой девчонки, выложенные в сети.
Даа, хороша… Стройная, длинноногая и длиннорукая, плавные, изысканные линии… Волосы цвета меда – до талии… А вот она – в черном вечернем платье, запечатлела сама себя перед зеркалом, - какая пластика!!!!
Боже, что за мучения – воображать себе ЕГО ЧУВСТВА по отношению к другой!

…Я сидела, уставившись в монитор. И вдруг  на меня накатила теплая волна возбуждения!!! Я ощутила себя  ИМИ!  Господи, «видела» их как бы со стороны, и в то же время была им, была ею! Самым непостижимым и восхитительным было именно то, что я как будто воплотилась в них обоих! И я же была окутавшей их сладкой истомой!

…Я видела их вместе, два обнаженных тела, только слегка соприкасающихся, чувствовала, как тепло их соединяется в общий золотистый кокон.
Ощутила напряжение в его наэлектризованных руках , как кончики пальцев скользят по её пленительным изгибам, от лопаток до талии,  от талии до ягодиц…

И вот: сладкая горячая патока заливает  их чресла, и мои собственные – тоже! И всю меня, до глаз, до макушки затопило золотисто-розовым, блаженным…

…Когда оркестр сдадострастных ощущений достиг кульминации и медленно замер, я задумалась, а приходилось ли мне испытывать подобное наяву, с живым человеком? - Неет, никогда! В жизни всегда было беднее, скучнее, ущербнее…

**************
Страсть заставляла меня всё время что-то предпринимать, но умственные способности ослабила. Только этим объясняю глупости, которые делала.
Например, скачала из сети разнообразные рецепты любовных приворотов и во время полнолуний все их точно по инструкции осуществила.
До сих пор у меня где-то по углам шкафов запрятаны Славиковы фотографии, закапанные свечным воском, сложенные лицевыми сторонами с моими фотками, прошитые по краям нитками разных цветов, завернутые в красные и белые тряпки. Зато уж убедилась, что привороты – полная ерунда.

Во время путешествия в Прагу я на Карловом Мосту прикладывала распластанные ладони  к участкам на статуях святых, якобы приносящих удачу и исполняющих желания. На тёмной бронзе эти местечки ярко сияли, отполированные миллионами рук влюблённых безумцев. (Я даже видела возле одной из скульптур очередь жаждущих счастьеносного прикосновения!)

Наш разбитной гид рассказал, что если встать точно в центре под сводом Староместской мостовой башни и загадать желание, оно обязательно сбудется. «Я свидетель!» – говорил он. –«Одна туристка загадала желание – похудеть. И что бы вы думали.? У неё вдруг начался стоматит. Неделю не могла есть – и похудела!»

Ну, не глупость ли?
Однако вечером после экскурсии я решительно вошла под крышу башни и тщательно рассчитала, где  её центр. Простояла там  полчаса, задрав голову, вытаращив глаза в сумрачный свод и вышептывая желания, такие простые и такие неисполнимые…

Стыдно вспомнить: будучи на пленэре в Великом Устюге, я робко заглянула в Резиденцию Деда Мороза и , налюбовавшись на хрустальные колокольчики, украдкой озираясь, написала Деду письмо… Чего я у него попросила и в каких выражениях, надеюсь, никто никогда не узнает.

Заслуживал ли Славик этакой любви? Какая разница? Кто вообще её заслуживает?

Если начать разбираться хладнокровно, можно прийти к выводу, что любовь – это всего лишь ловушка, придуманная природой, чтобы заставить нас размножаться. А все восторги и полёты воображения  –   сопутствующие психологические явления. Ну, в самом деле, разве можно решиться на то, чтобы завести детей от кого бы то ни было, если на его счёт не испытывать известных иллюзий?

Но какое, однако, счастье, говорила я себе, что, потеряв с возрастом возможность размножаться и, главное, способность испытывать иллюзии,  я всё-таки могу чувствовать любовь, да ещё с такой невероятной силой!
За это природе – отдельное спасибо!

И пусть убогий рассудок нудно подзуживает: то, что мы называем любовью - лишь побочное психологическое проявление детородной функции. Морок, сопровождающий невидимую жизнь эндокринной системы,  результат работы каких-то желёз, которые вырабатывают какие-то гормоны.

Любовь – сама по себе – абсолютная ценность, делающая уникальной каждую минуту жизни.  Подвигающая нас на разные подвиги, – ведь ни что становится не трудно, – она противоречит одному из основных устремлений всего живого – экономии энергии.

Для художников-писателей -поэтов её присутствие стократ важнее.
Сколько шедевров родилось на свет именно благодаря любви!

Появилось ли бы потрясающее «Облако в штанах», если б не Мария Денисова, заставившая тогда страдать Маяковского? Нет! Скажете, не она, так другая? Да, но и поэма была бы какая-нибудь совсем иная.
А не будь Лили Брик? Как-то читала рассуждения современного публициста об отношениях последней с Маяковским. Он заявил, что Брик – ничтожество, ни богу свечка, ни черту кочерга, и не стоила любви поэта. Стоила, не стоила, - не тебе судить, умник. Через нее к Маяковскому приходило Божественное Вдохновение! Для него она была проводником Силы, и  какая разница, кем она там была ещё!

А уж если любящие – оба творцы…
Энергии их соединяются, амплитуда колебаний резко возрастает, и мир получает шедевры без счета.
Вот хотя бы  Огюст  Роден и  Камилла  Клодель.
Для меня совершенно очевидно, что их возможности удесятерялись, когда они были вместе, и тогда  Клодель оказывалась вполне конгениальна  Родену.
Да и сам Огюст… Не будь  Камиллы, создал бы он из косного холодного мрамора трепетные миражи «Поцелуя» и «Вечной весны»?

Когда их союз распался, из скульптур  Клодель постепенно ушла вся мощь. Дело не в мелких размерах и не в ничтожных темах. Очевидно иссякание душевных сил… Её последние работы поражают меня именно энергетической убогостью.

Но ведь и Роден что-то потерял! Его произведения перестали «парить», как облака. Однако ему, видно, было, от кого получать  живительную силу любви.  А Камилла так и захирела. Как мне её жалко! Зачем надо было прозябать, сходить с ума и помирать в богадельне? Почему она не могла найти замену Огюсту? Пусть бы не такого великого,  лишь бы он её любил?  Не нашла. Высшие силы не захотели этого.

Продолжение здесь http://www.proza.ru/2017/05/18/114