Мне снилось, что я стою на вершине самой высокой горы, и ничего нет между мной и небом, и облака плывут у меня под ногами, белые, как ничто на земле. А потом закат раскидал за моей спиной багровые пятна, и воспаленное солнце развернуло цветные полосы, словно крылья редкой птицы.
В этом сне я была одинока, так одинока, как никто и никогда. Вокруг меня были только облака, которые легко появлялись, легко исчезали, легко меняли свою форму. А я была частью скалы и не могла стать ничем другим. В этом была моя сила, и в этом была моя слабость.
В этом сне была музыка, которую не вспомнишь. В ней была сама легкость облаков, но за этой легкостью стояла дикая и страшная твердость камня.
Сны – странная вещь. Их вспоминаешь только тогда, когда они сбываются. Даже если они сбываются не с тобой, а с кем-то другим.
Я услышала эту музыку через много-много лет, когда вечная ночь уже поглотила половину мира. Я хорошо помню, как пришла на этот концерт – старая больная женщина с каменным сердцем. Я помню, как нашла свое место в последнем ряду и задумалась до самого начала программы.
А потом на сцену вышел этот странный юноша со скрипкой, и стало так тихо, словно все знали, что сейчас этот хрупкий и некрасивый человек в смешном старомодном фраке станет полновластным господином их душ.
Его музыка была светлой и чистой, как ключ. Но кто знает, какие темные, глубинные тайны свои задействовала природа для того, чтобы вытолкнуть на поверхность этот маленький, кристальной чистоты ключ?..
После выступления я подошла к этому мальчику и поблагодарила его одним словом. Он улыбался, но в глазах его я видела гранит. Кто сказал, что по-настоящему мудра бывает только старость? Этот юноша был мудрее меня на все миры и пространства.
Через несколько лет он умер от одной из тех болезней, чье имя звучит, как проклятие. Я была на его похоронах, хотя мне уже трудно было выходить из дома. Он лежал в гробу белый, как облако, и тяжелый, как камень.
Снова звучала его музыка, и кто-то сказал:
– Как жаль!.. Такой талант, но растратил себя на пустяки. А мог ведь создать нечто значительное. Какие легкомысленные эти мальчишки!
Чтобы созрела одна жемчужина, нужны десятилетия. Чтобы расцвел один цветок, Земля должна облететь вокруг солнца. Чтобы создать хотя бы одну мимолетную вспышку понимания, человек должен вырвать кусочек собственной души. И – пусть это останется нашей с ним тайной, – чтобы казаться легким, как облако, нужно быть гранитной стеной.