Она завидовала им…
Завидовала тем, кто был слабее и ушёл… Особенно тем, кто ушёл сразу и не видел, как уходят другие.. Не держал озябшими пальцами замёрзшую верёвку , которая тянула санки со страшным грузом..
Тем, кто не видел, как засыпают и не просыпаются дети…
Тем, кто не отдавал перекупщику последнее обручальное кольцо, чтобы купить буханку хлеба, идти домой и представлять, как отрежет краюху и будет смотреть, как маленькие ручки держат её двумя руками, Как забавное исхудавшее личико улыбается от удовольствия, откусив вязкий кусочек…
Прийти и не застать маленькое существо живым…
Тем кто не дрожит уже от холода и страха… Тем, кто уже не задумывается верить во что-то или уже нет…И кто не помнит…
Ноги отказывались идти. Остановилась, прислоняясь к покрытому ледяной коркой заколоченному ларьку, где раньше продавали мороженное..
На мгновение вспомнила вкус самого любимого пломбира – холодный кружочек среди двух вафельных кружочков. На каждом вытеснено имя.
Как он радовался, когда однажды прочитал на вафельке своё имя…
Она завидовала им..
Её учили, что это малодушие.. Учили по-разному… Дома была одна истина, а в школе, а потом и в институте – другая…
Но обе они отступали сейчас перед той единственной истиной, которая сверлила мозг…