(Гипотеза возникновения жизни)
Океан бурлил не так, как вода в котелке: из недр океана поднимались огромные сгустки газа и вырывались со скрежетом на поверхность, поднимая за собой гигантские воронки, с которых скатывались волны и бежали, сталкиваясь с волнами от других воронок. Море брызг и пены обрушивалось на берег и проносилось, шипя, далеко вглубь по горячему каменному материку. И все это в сумраке и почти беззвучно. Сквозь дымчатое небо, озаряемое изредка всполохами огня с поверхности планеты, просвечивали звезды.
- Мерзкая планета, - сказал Вол. – Атмосфера сильно разрежена, кислорода в ней мало. О каком-то стабильном климате вообще нет речи.
- То ли еще будет! – задумчиво возразил Сом, не прерывая бурения.
- Мы все равно этого не увидим, даже если не найдем здесь рений.
- Я просто в восторге, что работаю с тобой: где еще найдешь та-кого отчаянного оптимиста после аварии корабля!
- Н; так!
Вол сидел на треножнике прямо у края купола, который защищал их от внешнего мира. Купол располагался далеко от берега океана, и волны не могли докатиться до него, но если бы это и случилось, он выдержал бы и их удары.
Это был всего лишь гравитационный колпак, поэтому он не мешал наблюдать за внешним миром.
- Чего только тут нет! – восхитился Сом, глядя на анализатор. – Богатая планета.
- Как обычно, все есть, только нет того, что нужно. Зря мы забрались в эту систему без разведки. Опыт, видите ли! Я прошел сто слоев, и мне сам черт не брат! А на сто первом лажанулся.
- Что поделаешь! – вздохнул Сом. – Наши предки и того не знали, что космос слоистый, и полагали, что взрыв произошел по причине случайной флуктуации. Теперь-то ясно, что это возмущение от взаимодействия вещества соседних слоев.
- Тебе бы детишкам квантовую механику преподавать, какой педагог сгинул!
- Почему сгинул? Найдем мы этот рений или не найдем, так синтезируем.
- Ха! Столько энергии!
- Чудак! Да на этой планете столько энергии, что она еще целый мир прокормит.
- Откуда он тут возьмется! Сюда никто не прилетит даже на экскурсию. Что здесь интересного? Огромный камень торчит в луже, а вокруг булькает и трясется.
- Тебе ли неизвестно, что когда закончатся процессы формирования коры, планета примет совсем другой вид?
- Ну и что? Травка появится? Или утка в болоте закрякает?
- Все может быть. Ты только подумай, какая великолепная перспектива возникла у человека: когда-нибудь «выйти на сушу». А их, этих «суш», бесконечное число – открывается необъятнейший мир.
- Но космос как однородная масса разнородного хотя бы предсказуем.
- Нет в тебе полета.
- Тогда почему ты, с полетом в душе, сверлишь булыжник?
- Да потому что в тебе кроме всех ценных качеств есть еще одно значительное - ты так зверски ленив, что изучил все науки, не сходя со своей любимой треноги.
- Нет, я фаталист.
- Может, ты и в бога веришь?
- Никто никогда не докажет, что его нет.
- Но есть же логика!
- А что, разве нет организмов, которые живут вечно?
- Есть, но это простейшие, - сказал Сом, а сам подумал: «Однако если соотнести скорость движения с характером перемещения, получится вполне заурядная синусоидальность». Такая примитивная мысль посетила голову Сома в процессе наблюдения за качающейся ногой Вола.
- Простейшие! – возмутился Вол. – Что это за слово «простейшие», ты сам понимаешь его кощунство?
- Кстати, ты определил, в какой фазе находится этот слой?
- Расширяется.
- О! Великолепно, значит, мы в периоде рождения!
- Это печально. Может, она умрет, не поняв себя. Ведь не всем удается, как ты выразился, выйти на сушу.
- Зато у расширяющейся системы будущее возможно, а у сжимающейся его уж нет определенно.
Земля под ногами задрожала.
- Добурился! – проворчал Вол. – Сейчас взлетим к чертовой матери!
- Это далеко от нас.
И действительно, в противоположной от океана стороне взметнулся огненный столб. На вершине его возникла вспышка, гигантским светильником озарившая инопланетный мир, так что оба астронавта на мгновение ослепли.
- Вот это фейерверк! – восхищенно сказал Вол. А мгновение спустя, равнодушным тоном добавил: - В сущности, обычные геофизические процессы… - Он тут же инстинктивно пригнулся, потому что вдруг на купол посыпались камни.
- Она живет, - довольно сказал Сом.
- Пусть она живет, а нам бы от нее куда-нибудь подальше, - возразил Вол.
- Не волнуйся, сканирование заканчивается.
- Я в нетерпении. – Вол протяжно зевнул. – В этой системе все-таки нет ничего интересного, кроме минералов. Похоже, здесь вообще нет жизни.
- А ты бы хотел ее начать?
- Лучше продолжить, и с какой-нибудь очаровательной аборигенкой.
- Обезьянкой?
- Если бы наши предки продолжали считать, что наши мозги возникли, когда мы были обезьянами, они бы никогда не познали сложности, находящейся за границами сознания. Вообще, они часто увлекались тупиковыми идеями. Не познав и на десять процентов самих себя, дума-ли, что познают космос.
- Есть! – воскликнул Сом, не обративший внимания на ворчливые мудрствования Вола, к которым он привык, как к необходимости делать массу мелких дел, не доставляющих хоть какого удовольствия. - Сейчас заменим зонд…
- Я начну охлаждать диск.
- Не терпится? Диссипативная система никогда не достигнет равновесия. Чего же ты опасаешься?
- Время, конечно, относительно, но биологические границы еще существуют, и никто мне не вернет потерянного из-за аварии времени. Не хочу здесь киснуть.
- Передвигаем купол.
- Стихия! – уважительно сказа Вол. – Этого уже почти не встретишь в нашем до тошноты цивилизованном мире. Человек подчинил то, чем он был рожден. Конечно, это прогресс, это путь выживания. Но как-то противно и скучно. Издревле повелось, что только сопротивление дает толчок. Вот этим прекрасны такие необузданные планеты.
Купол остановился точно в нужном месте.
Сом снова включил бурильную машину. До того нудным было для него это занятие, что он снова пустился в размышления, которые Вол, в свою очередь, ничем иным как болтовней не считал, хотя готов был ее оправдать.
- Самым великим заблуждением прошлого было открытие принципа неопределенности, потому что они не поняли его смысла и думали, что дойдут до конца знания. А теорема о неполноте! Да они просто из-девались над собой. И упорно пытались доказать то, что недоказуемо.
- Ты не прав. В этом они были герои. Нам до них далеко. Мы уже не способны на безумство, мы насквозь рациональны, наш лозунг – предсказуемость. Мы можем все. Тьфу! Противно! Иной раз думаешь: бросить все это к чертовой бабушке, да и дедушке, остаться вот на такой необитаемой планете и сделать ее живой. Но потом думаешь: а сколько таких планет?
- Принимай керн. - Сом облегченно вздохнул. - Вот и все. Как за-несло нас сюда, так и унесет. А может, какой-то умысел тут есть?
- Фактор случайности. – Вол махнул рукой. – Во всем ты ищешь какой-то подспудный смысл.
Они вошли в корабль.
- Постой! – воскликнул Сом. – Мы сняли купол, но забыли контейнер с нашими отходами! Мы тут бурили почти сутки, и он изрядно наполнился.
Вол удержал его за руку.
- Пусть, - сказал он.
- Как это пусть! Это запрещено на незаселенных планетах!
- А что будет?
- Как что! А вдруг возникнет жизнь?
- Ну и замечательно. – Вол закрыл глаза. – Представь себе райский уголок: земля, покрытая благоуханными лесами, бирюзовое море и голубое-голубое небо, на котором пестрят белые птицы, и ласковое шуршание ветра.
Сом освободил руку.
- Ладно, пусть ты и не поэт, в конце концов, никто не застрахован от забывчивости.
- Случайность случайностью, а чем-то она мне понравилась! – пробормотал Вол, глядя на исчезающую в темноте космоса планету.
Материк задрожал, кожа его лопнула и наружу вырвалась струя горячего газа. Контейнер оплавился с одного бока и треснул…