Время Ч - 7
Еще накануне я придумала, что угощение для Гавелака куплю в русской лавке: почти месяц, как мы в походе, значит, и угощение должно быть походным: докторская колбаса, черный хлеб, огурцы бочковые.
А для семьи - по-семейному, Наташа сказала, что достаточно будет пюре с котлетой каждому. А лучше по две. И на десерт - каждому по пирожному, потому что "медовника" никто не любит, кроме Давида. Картофель я купила на Гавелаке, а Фира, услышав, что у меня будет пюре с котлетами, в русской же лавке, купила мне в подарок банку кислых огурцов и банку кислых помодорчиков, мол, завтра меня на работе не будет, вручаю подарок заранее, а вот тут еще литр гранатового сока, но это ты никому не давай, сама пей. Если учесть, что после работы я еще зашла в кондитерскую и купила семь кусков разных тортов, из которых только один был "медовник", зато два торта "Париж", потому что кусков семь, а нас шестеро. Вот зачем семь кусков, когда нас шестеро?! Чуть не сломалась под тяжестью. Но все донесла в целости и сохранности, ни одной розочки на "Париже" не помяв.
Утром, наконец, из галифе перелезла в платье (правда, шерстяное), теплое пальто поменяла на легкое, цвета цветущей магнолии, и из капроновых валенок сиганула в кожаные тапки. Еще голову помыла, и впервые вышла без берета, который, кажется, за зиму прирос ко лбу.
Солнышко светило, птицы надрывались, деревья вздрагивали при моем появлении.Вот не зря говорят: в день рождения доброго человека солнышко хоть на пять минут, да играет.
Али позвонил мне, когда я еще мчалась по эстакаде на другую сторону реки, блестевшей, как карась на солнце, в автобусе:
- Поздравляю тебя с Днем рождения. Желаю тебе достойно встретить этот день. Подумай, ты могла бы его не встретить вообще!
- Это факт, - сказала я, - еще год назад я была уверена, что праздную свой последний день рождения в жизни.
- Цени, - сказал Али с достоинством, как глупец, - А мы с тобой отпразднуем твой день в пятницу. Ты же завтра на работу не собираешься? А в четверг у тебя ужин с Франтиком?
Но ведь все-таки позвонил и поздравил первым, уговаривала я себя, прыгая из автобуса в метро, в тапках было холодно, хоть и кожаных, а голова замерла в направлении вперед, иначе грозила отвалиться, еще три года назад он говорил, что праздновать свой день рождения нельзя, покуда не имеешь денег на его празднование. У меня было шестьсот крон в сумочке.
Пока я только разбаливала станек (было около десяти, а я всех предупредила, что поздравления принимаю не раньше 14.00 и до 16.00), пришли Светлана, продавец Серебрянного, девушка, которой я не могу перестать восхищаться) и Павлинка, моя палочка-выручалочка, наша добрая фея Гавелака. Обе с роскошными букетами и мокрыми поцелуями. Павлинка притащила с собой еще шмат настоящего украинского сала (у ней муж украинец), и банку баклажанной икры собственного приготовления. Ну вот и как тут без водки?
- Девочки, - сказала я, - сейчас только витрину сооружу и схожу в русскую лавку. Так-то все произойдет в 14.00, но кто же нам помешает пропустить по одной для куража?
Но водка - это дело особенное. Водка не может быть абы какой. А настоящая водка не меньше трехсот крон потянет. Например,"Абсолют". А у меня всего шестьсот, это я так думала, пока воодружала последний холст на витрину, тут подошла русская и купила у меня два триптиха Ждановой за двести крон (так-то он один двести крон стоит). Как говорится, бог никогда не дает больше, чем можешь унести.
Зато в русской лавке я себя чувствовала уже состоятельной женщиной. Я купила самую большую палку докторской колбасы, лакманской, две упаковки ржаного хлеба, латвийского, и два пакета в рассоле бочковых огурцов, не помню уже производителя ("выробца"), что обошлось мне в триста пятьдесят крон. А водка, спросила я, какая-нибудь, есть? Русская или украинская, был ответ. Русская, сказала я.
- Вот, "Кремлевская". 299 крон за пол-литра.
- А что так дорого? - спросила я.
- А-аа, вот. Есть "Отборная". Украинская. 360 крон за литр.
- А что так дешево? - спросила я.
- Последняя. Следующая партия будет не в пример дороже.
- Дайте "Отборную", - сказала я.
По дороге на Гавелак позвонила Люсе, я знаю, сказала Люся, что к 14.00, без меня не начинать, буду, ну, мы и выпили с Павлинкой и со Светланой, по рюмочке "для куражу", (я только сделала глоток), и закусили салом и ржаным хлебом, а тут подошли Светлана (Арманова, что надо уважать) и Зина, ну, Зинаида меня несказанно удивила, но почему бы нет, красавица и труженица, и тоже с букетом. Мне пришлось и со Светланой и Зиной по рюмочке намахнуть, (я только сделала второй глоток) и закусить салом. Это видела Седа, нынче моя соседка по станку через станек, и принесла мне в подарок бутылку "Метаксы", пятизвездочной, а Анаит, тоже соседка через кой, и сестра Седы, и супруга Эдуарда Эдигаряна, что для меня навсегда останется священным образцом библейской семьи, подарила двухэтажную коробку шоколадных конфет "Ассорти". Теперь уже Седа с Анаит выпили по рюмочке коньяка и закусили конфетой. Я решила не менять коней на переправе и сделала с ними третий глоток водки и закусила салом.
От 12.00 до 14.00 ничто не нарушало моего покоя, и я продолжала читать антологию "Библейские мотивы в русской лирике 20 века", уже добралась до Бродского. В 14.10 позвонила Люся, и сказала, что опаздывает, но уже за углом. И мне пришлось самой мастерить поднос с бутербродами и огурцами. И салом. И икрой. Хорошо, что ближайшим соседом Оуген стоял - он же работает с улочки, а не за пультом, и у нас там было место для импровизированного столика. Люся примчалась - помогла мне чистые рюмки расставить. Я обошла Седу, Анаит, Светлану, Павлинку, еще Светлану, Зину и Маришку с Юркой. Сначала пришел Юра и преподнес мне три высоких оранжевых розы. Потом пришла Маришка и намахнула рюмку коньяка за мое здоровье. Для нее мое здоровье превыше моего творчества. Девчонки не стеснялись. Потом откуда-то возник Паша Артамонов, и фактически весь коньяк принял себе на грудь. Он подарил мне семь нарциссов. Мы к 16.00 оставались втроем - Паша, Люся и я, но Владик не пришел к 16.00, как мы договаривались, а пришла Надя Гейлова, поэтесса, подруга моя по СРП в ЧР, как-то там Левицкий, и принесла букет желтых роз, я знаю, ты любишь желтые цветы, Паша ушел, а этих двух я никак не могла собрать, пока все не было допито, съедено и рассовано по сумкам. Мне достался огромный пакет с цветами, которые Люся сложила один на другой, шесть букетов, а свой, седьмой букет из нежных тюльпанов, поставила по ребру пакета, стоймя. Владику велено было прибыть ко мне домой к 20.00, с двумя другими сумками - с подарками и продуктами, без опоздания.
Что позволило мне забежать после работы в "Биллу" у дома, и купить там две упаковки смешенного говяжьего и свиного фарша и две упаковки фарша говяжьего в пропорции 2Х1, и килограмм репчатого лука. Две бутылки пепси-колы, две бутылки сока, и двенадцать белых булочек. Триста крон. Где взяла? Люся сунула пятьсот при расставании, когда я решила пойти и снять деньги с карты.
- У тебя карта есть? - удивилась Люся, - И сколько же там денег?
- Четыре тысячи, - сказала я, - и еще четыре четыреста не хватает, чтобы послезавтра заплатить за квартиру.
Вот не зря секретарь Александра Пантыкина называла меня "находкой для шпионов". Вся равно возьми, не будешь же ты деньги снимать ради какого-то фарша, сказала Люся.
Когда Владик пришел на десять минут раньше остальных, у меня уже дожаривались двенадцать котлет и доваривалась в казанке картошка. Я отправила его на кухню мыть фрукты (фрукты подарила Вероника, она забегала подписать вторую накладную на кассу, и получить деньги) и ложки-ножи-вилки, которые подарила Люся - с красными рукоятками в белый горошек, на праздничный стол. Для нее моя красота превыше моего здоровья.
Я случайно присела к компьютеру, я машинально открыла страничку на ФБ, и вдруг прочитала, что меня поздравило 2 и еще 27 человек, и ФБ дарит мне такой мини-ролик с их поздравлениями. Подруга из Украины, друг из Таджикистана, Москва, Урал, главное, мой незабвенный Урал! Сколько нежности, сколько юмора, сколько трепета. О, меня еще никто и никогда так не поздравлял в жизни. А ведь я думала, что до сегодняшнего дня не доживу.
Когда пришла семья, я сказала Наташе: молоко и масло в холодильнике, растолки картошку, я хочу хотя бы ответить Ольге Одарченко.