Город, окруженный двенадцатью огромными холмами, живет безбедно, весело и сладко. Его жители празднуют каждый минувший и наступающий день, а торговцы, плененные множеством разных богатств, потоком стекаются к медным воротам. Сады цветут и плодоносят, согретые теплым, лишенным суровости ветром, а смуглые и солнечные люди собирают сладкие плоды в плетеные корзины, вкушают вечерами и закрывают на зиму. Власти любят свой мирный народ, а народ доверяет властям, и все живут в мире и здравии, защищенные силой Богов. Улицы города узкие, но очаровательно чистые, полнятся резвой и радостной ребятней, а каждый дом украшен гобеленом – изображением великого Воителя, избавившего город от чудовищ.
Чудовищ было около десятка. Огромные и страшные, как мрак, они бродили лунными ночами, пугая свои видом горожан. Они заглядывали в окна и рычали, показывая длинные клыки, и те, кто просыпался от их рыка, седели в несколько секунд – и навсегда. Их топот разносился по округе, и кухонная утварь всех домов дрожала, будто бы от страха, а вместе с ней дрожали хозяева. Чудовища были настолько уродливы, что в здравом уме никто не хотел воевать, прячась за спинами тех, кто сильнее и старше. Пока наконец не вызвался юный смельчак – странный мальчишка семнадцати лет, младший наследник семьи гончаров. Он собрал три краюшки черствого хлеба, наполнил флягу водой – и вышел в ночь, на ужасную, верную смерть.
Он, разумеется, не вернулся. Утром нашли обрывки его рубахи и один потрепанный башмак, а останки будто испарились, словно бы исчезнув без следа в пасти одного из жутких монстров. Поплакали о нем, не позабыли. Устроили нехитрые поминки и выплатили бедным гончарам по пять серебряных сверкающих монет. Произнесли слова сочувствия – да разошлись, ведь если тела нет, то, значит, и чудовища вернутся, непобежденные и еще более свирепые.
Но каково же было их удивление, когда всю ночь стояла тишина! Тонкая и звенящая от чистоты, она засела в головах людей, а те все не могли наслушаться. Посуда оставалась на местах, в окошках не мелькали силуэты, а главных ужасов и бледный след простыл. "Откупились, видимо, мальчишкой", – решили жители и разом улыбнулись, облегченно и нежнейше-безмятежно, словно дитя, смотрящее на мир из колыбели.
К их безудержному, искреннему счастью, за главной бедой ушли и все остальные. Сухие земли, не дававшие ростков, расщедрились прекрасными плодами, суровые ветра вдруг сделались добрее к людям, а разбойники, что приезжали в город, разом забыли к нему дорогу. Жизнь сделалась для всех намного лучше, а благодарность, ушедшая в жестокий час нужды, вернулась к обитателям и поселилась в их сердцах.
Так парень, ранее отправленный на смерть, стал покровителем и главным из святых, о чьей душе молились беспрестанно. И раз в году устраивали пир, где славили великого героя.
Да только сам герой туда не приходил.
Живущий, как отшельник, близ реки, он выкопал себе землянку и зажил в ней спокойно и светло. Днем парень охранял счастливый город, а по ночам прислушивался к сонному дыханию чудовища, что спало рядом, свернувшись в клубочек. Со стороны оно смотрелось возвышением и, подобрев, позволило деревьям прорасти на собственной спине, чем сделалось неотличимым от холма. Еще одиннадцать монстров спали неподалеку, убаюканные сказками мальчишки, которые тот сочинял, вспоминая покинутый дом.
И каждый из них был тихо, но искренне счастлив: отшельник был нужен кому-то впервые за несколько лет, не заслугами нужен, а просто таким, какой есть; а монстрам, не спавшим из-за кошмаров и оттого бродившим по ночам, снились спокойные, нежные сны, не окрашенные вечным одиночеством.
Ведь у них наконец-то был друг.