- Вы ознакомились с нашим Уставом? – спросил меня человек, облаченный в черную судейскую мантию.
- Да, Ваша честь, - ответил я, передавая ему только что прочитанные мною бумаги.
- И у Вас не возникло никаких вопросов?
- Никаких, Ваша честь.
- Замечательно. Значит, Вы нас прекрасно понимаете. Не зря нам Вас рекомендовали.
И судья достал из своего кармана две вещи. Одной из этих вещей был значок круглой формы, на белом фоне которого черным цветом была нарисована цифра «пять». Судья прикрепил мне этот значок на область левого верхнего кармана моего пиджака. А в тот же карман он положил мне и другую вещь, которой была какая-то маленькая капсула.
- Я Вас поздравляю! - сказал он при этом, прокомментировав свои действия. – Теперь Вы – присяжный заседатель номер пять. Или просто «пятый». Это как Вам больше нравится. У нас тут нет имен, есть только порядковые номера. Наши присяжные так и обращаются друг к другу: первый, второй, третий, и так далее. Ко мне Вы также можете обращаться, как Вам будет удобнее. Можете обращаться ко мне «Ваша честь», можете просто «судья». Вот Первый, к примеру, обращается ко мне «босс». Это ему больше по душе.
- Как скажете, босс, - ответил на это я.
- О том, что Вы стали нашим присяжным заседателем, говорит значок у Вас на груди. Эти значки хранятся тут, в нашем зале, в ящике моего стола. Присяжные надевают их только на время судебного заседания, а по окончании заседания присяжные сдают значки мне, и я кладу их обратно к себе в стол. Еще два дня назад Ваш значок носил другой человек. Но вчера он погиб. Такое, к сожалению, случается.
- Как погиб тот человек? – поинтересовался я.
- К несчастью, он попал в поле зрения полиции, и при попытке полицейских задержать его он проглотил капсулу с ядом. Такую же капсулу я положил Вам в карман. Раз Вы читали наш Устав, то должны прекрасно понимать, что мы не имеем права попасть в лапы к нашим врагам. Мы также не имеем права говорить посторонним лицам о том, что здесь происходит и выдавать друг друга. Предательство – хуже смерти. В случае опасности каждый из нас предпочтет смерть. Каждый из нас, сидящих тут, в этом зале, к смерти психологически готов. И я тоже. В моем кармане также присутствует капсула с ядом.
- Я читал Устав, босс. Я это знаю.
- Если же кто-то из наших людей погибает, то ему обязательно находится замена. Замена тщательно подбирается заранее. Людей предварительно подготавливают. Сочувствующих нашему делу становится все больше. И это не удивительно, ибо, когда человек уже разуверился во всем и не в силах более добиться правды и справедливости, то у него остается только одна надежда. Последняя надежда. Надежда на нас.
- Я это понял.
- Ну что ж, в таком случае, прошу Вас к столу. Сегодня у нас очередное судебное заседание.
Я огляделся по сторонам. Мы находились в просторном помещении, в зале. Нас было тринадцать человек: судья и двенадцать присяжных заседателей. У каждого присяжного был на груди значок с порядковым номером. Все присяжные уселись за большой длинный прямоугольный стол по шесть человек с каждой стороны, согласно своим номерам. Первый и седьмой номера были ближе всего к судье, который уселся за короткий стол, стоявший перпендикулярно к длинному столу присяжных. Я тоже занял предназначенное мне место за столом. Я также заметил, что на готовящемся судебном заседании не было никого кроме судьи и нас, присяжных заседателей: не было ни обвиняемых, ни потерпевших, не было ни адвоката, ни прокурора, ни свидетелей. Это показалось мне необычным и загадочным.
- Итак, господа присяжные заседатели, - сказал судья, усевшись за стол, - прежде, чем мы начнем наше судебное заседание, прошу вас познакомиться с нашим новым товарищем, нашим новым соратником, Пятым. Расскажите ему о себе, а он, в свою очередь, поведает Вам и свою историю. Начну же я с себя.
Все присутствующие при этом повернули свои головы в сторону судьи. И я тоже.
- Когда-то я работал судьей городского суда. У меня на рассмотрении находилось много дел. Дела те, конечно, было не сложно разрешить. Если бы не одно «но». И это «но» заключалось в том, что мне мешали принимать самостоятельные решения. Когда я учился на судью, то я даже и не предполагал, что мне такое предстоит в работе. Я был убежден, что судья – это человек независимый, который, основываясь на букве закона, в состоянии вынести справедливое решение. Я так думал. Наверно, был наивен. Все оказалось не так просто. На меня постоянно оказывали давление. Даже если вина обвиняемого была очевидна, и он заслуживал самой суровой меры наказания, но, при этом, если обвиняемый оказывался богатым и влиятельным человеком, то с меня требовали, чтобы я не отправлял его за решетку, а выносил ему мягкий приговор, вроде условного срока. Мне даже деньги пытались за это всучить! Но разве может настоящий судья так работать? Конечно же, нет, ибо это уже не судья, а преступник! Разве не так? Иной раз, от меня требовали отправить за решетку невиновного, особенно если тот не обладал ни богатством, ни влиянием, а просто кому-то там не угодил! Я же, со своей стороны, не поддался оказываемому на меня преступному давлению и работал на совесть. Это-то меня и сгубило, и однажды меня исключили из штата судей и указали на дверь. И вот теперь я здесь, и продолжаю свою работу. Работу судьи. Собственных решений я уже не выношу. Их выносите вы, господа присяжные заседатели, ибо у нас – суд присяжных. Выносите вы свое решение путем открытого голосования. Я лишь стучу своим молотком по специальной подставке для него, утверждая ваше решение. Вот, собственно, и вся моя история вкратце.
Судья замолчал, после чего слово взял присяжный заседатель под номером один.
- Я – Первый, - сказал он. – Двадцать лет я работал в полиции. Лейтенантом я туда пришел, лейтенантом оттуда и ушел. Даже на одно звание не поднялся. Иные, помоложе меня, уже и в полковничьих погонах щеголяют! А получить очередное звание было очень даже непросто. Я работал не покладая рук, ночами не спал, всегда был на передовой, брался за расследование самых сложных дел и немало таких дел раскрыл. А все – впустую! Как оказалось, это было и вовсе никому не нужно. Им было нужно совсем другое! Как мне потом шепнул на ухо один мой сослуживец, что меня не продвигают потому, что я своим начальникам денег не приношу! Но как же так? Разве не они мне должны зарплату платить? И что же, мне ее им обратно отдавать, что-ли? На что же тогда я жил бы? Но, как в итоге выяснилось, мои начальники хотели, чтобы я у людей деньги вымогал, угрожая людям уголовными делами, подбрасывая людям наркотики. Но разве может так работать настоящий полицейский? Ведь это уже и не полицейский вовсе, а самый настоящий бандит! Я так работать не мог, а потому и в звании не поднялся, и жил на свой голый оклад. Мне даже ни одной премии не дали за мои двадцать лет безупречной службы! А когда срок моей службы истек, то я вышел на пенсию. А потом я оказался здесь. Боссу меня порекомендовали. Сюда первый встречный не попадет, всех тщательно проверяют. Так я и стал присяжным заседателем под номером один, или просто Первым.
После Первого о себе рассказали и другие присяжные заседатели. Рассказал о себе и я. Среди нас были и инженер, и школьный учитель, и врач. Были и другие интересные персоны. А когда мы закончили рассказывать о себе, то судья стукнул своим молотком по подставке и объявил о начале судебного заседания.
- Господа присяжные заседатели! - сказал судья. - Сегодня мы разбираем дело одного лихача. Нам известно, что лихач тот, находясь за рулем автомобиля «Porsche» и пребывая при этом в нетрезвом состоянии, сбил на большой скорости насмерть, на регулируемом пешеходном переходе, молодую женщину, мать троих несовершеннолетних детей, переходившую дорогу на зеленый свет светофора. Дело это уже слушалось в городском суде, где был вынесен вердикт, согласно которому причиной гибели женщины была признана ее собственная невнимательность. Лихач же, который оказался никем иным, как сыном мэра, был и вовсе освобожден судом от уголовной ответственности за отсутствием в его действиях состава преступления. Судья заявил, что между действиями сына мэра и гибелью женщины нет никакой причинно-следственной связи, что лихач лично ту женщину не знал, а потому никак не мог желать ее гибели. Лихача даже прав не лишили! А результаты медицинского освидетельствования на состояние алкогольного опьянения и вовсе исчезли без следа! Стороне обвинения не удалось доказать, что сын мэра был пьян. Лихач же на суде нагло утверждал, что был абсолютно трезв! Что вы на это скажете, господа присяжные заседатели?
- Виновен! – сказал Первый.
- Виновен! – согласился с ним Второй.
- Виновен! – поддержал их Третий.
То же повторили и остальные присяжные. И я в том числе.
- Какой приговор считаете необходимым вынести виновному? – спросил судья у присяжных.
- Смерть! – сказал Первый. – Око за око, зуб за зуб!
- Смерть! – поддержал его Второй.
- Смерть! – присоединился к ним Третий.
Когда же очередь дошла до меня, то я на какой-то момент заколебался, а потом спросил:
- А может, все-таки пожизненное заключение?
- Ха-ха! – рассмеялся мне в ответ Первый. – А где ж мы его держать-то будем? Уж не в этом ли зале? Оно, конечно, можно. Можно посадить его тут на цепь, кормить его из миски, как собаку, а еще и лаять заставить! Так ведь выгуливать еще на поводке придется, чтоб не загадил наш зал. А это уже идет вразрез с нашим Уставом, с нашими правилами конспирации, ибо нас могут заметить. А его обязательно будут искать! Всю полицию города на уши поднимут! Да и за кормежку его платить придется. Не считаю пожизненное заключение для него целесообразным.
Затем высказались и другие присяжные заседатели. Большинством голосов обвиняемому был вынесен смертный приговор, после чего судья снова стукнул своим молотком по подставке и закрыл судебное заседание.
А потом судья достал из ящика своего стола несколько спичек и зажал их в своем правом кулаке.
- Что это? – поинтересовался я.
- Это жребий, - ответил судья. – У меня в кулаке зажато двенадцать спичек. Одна из них короче остальных вдвое. Сейчас я подойду к каждому из вас по очереди, согласно вашим порядковым номерам, и каждый из вас вытянет у меня из кулака по спичке. Тот из вас, кто вытянет самую короткую спичку, и должен будет исполнить вынесенный нами сегодня приговор.
И судья подходил к нам по очереди, и мы вытягивали из его зажатого кулака по спичке. И в один прекрасный момент я вдруг внезапно осознал, что самую короткую спичку вытянул именно я! И руки у меня тут же задрожали, а на лбу выступил холодный пот. И я от страха выронил свою спичку.
- Ну, надо же какое совпадение! – воскликнул Первый, увидев мой трофей. – И снова Пятый! Снова жребий падает на Пятого! Вот уже пятый раз подряд! Мистика, да и только!
- Да не беспокойся ты так, Пятый, - попытался успокоить меня судья, похлопав меня рукой по плечу. – У тебя все получится. Обязательно получится! Это только первый раз кажется ужасным и непривычным. Все наши присяжные через это прошли. И им тогда тоже было страшно. Как и тебе сейчас. Первый тебя подготовит, он у нас очень меткий стрелок. Никогда не промахивается. Нечасто так бывает, что жребий выпадает человеку в первый же день его работы в нашем суде. Видать, это судьба. Ты только про капсулу не забывай: если что-то пойдет не так, то тут же глотай ее! И до тебя уже никто не доберется, уж поверь мне! Прежний обладатель твоего номера сработал четко, согласно нашим инструкциям. Он действовал строго по Уставу. И сам врагам не дался, и товарищей не подвел, за что ему вечная память и слава в наших умах и в наших сердцах!