Глава 22. Бал.
От рождественского бала отвертеться не удалось. От черного платья – тоже. Единственное, что я сумела изменить в своем наряде, так это добавить красный шифоновый шарф, с цветком на шее. Я думала, что разбавив, таким образом, черный цвет, избавлюсь от траурного настроения, но глянув на себя в зеркало, в раздевалке дома офицеров, увидела там какого-то злобного эльфа из страшной сказки, с кровавой полосой на шее. Хотя, умело подчеркнутые зеленые глаза, прямо-таки, горели на бледном, от постоянных недосыпов, лице. Ярко-алые губы напоминали о пятнах крови, как и струящийся в глубоком вырезе, шифоновый шарф. Или у меня уже, вообще, восприятие жизни такое? Артур с Вольфом, например, посчитали, что это - нечто среднее, между Кармен и Лолитой, особенно, с живой красной розой в прическе. А Софи добавила мне бриллиантовые слезки в уши, для солидности.
Появление нас с Софией в фойе произвело, можно сказать, настоящий фурор. Софи со своими соломенно-рыжими волосами и впечатляющей фигурой, упакованной в открытое платье для танцев изумрудного цвета, вся искрящаяся от обилия бриллиантов, как всегда, привлекала всеобщее внимание. Двигается она с привычной грацией профессионального танцора, всеобщее восхищение обожает, прямо–таки, пьет его из воздуха. Но сегодня Софи озадаченно-ревниво поглядывала в мою сторону. Вкупе с остальными взглядами, которыми награждали меня окружающие, это едва не заставило меня сбежать обратно, в раздевалку.
- Со мной что-то не так? - нервно спросила я Барона, когда мы с Софи подошли к своим кавалерам.
- Всё - так и даже очень! У меня самая впечатляющая спутница на этой ярмарке тщеславия! - довольно ухмыляясь, он кладет мою руку к себе на сгиб локтя, и тащит меня следом за Артуром с Софи.
Насчет ярмарки тщеславия – это он абсолютно прав! Я на этом балу уже в третий раз, но все никак не могу привыкнуть к этому обилию расфуфыренных дам, увешанных бриллиантами, по принципу – чем крупнее, тем лучше. В любом другом месте камни такого размера сочли бы дешевой бижутерией. И к самодовольным взглядам их кавалеров в дорогих импортных костюмах, которые, казалось, заняты подсчетами, кто из них выставил напоказ больше своего благосостояния. Мероприятие довольно закрытое, стесняться своего богатства слугам народа не перед кем. Знакомых, как всегда, полно, из самых разных сфер. Разговоры, однако, в этот раз, все не о последней премьере драмтеатра, а крутятся вокруг нашумевшего, недавнего, самоубийства в верхах.
Очень всё достоверно получилось. Светка со своим, вполне заметным, животом, обтянутым тесной водолазкой, и воплями типа «мне всего семнадцать и он жениться обещал!», сыграла весьма достоверно, на жену престарелого ловеласа это произвело неизгладимое впечатление. Устроив супругу скандал по телефону, она уехала к маме на выходные. На работу в понедельник муж не вышел. Как бы, спиртное, сдобренное таблетками, сделало свое дело. Общественность была обескуражена. Слухи, конечно, ползли разные, но ничего предосудительного в доме, как бы, не нашли.
Улетевшая, по первому гололеду, в кювет редакционная «копейка», тоже собрала свою долю пересудов. Поговаривали о цыганском следе, мол, были найдены кое-какие документы в кабинете погибшего редактора.
Перебрасываясь приветствиями и комплиментами, проходим в конференц-зал на торжественную часть. Усиленно пытаюсь отыскать глазами Кирилла, интересно, с кем он-то пришел? Нашла. Стоят у стеночки вместе с немолодым товарищем в неброском сером костюме. Они что, там все такие?
Вступительная часть была весьма недолгой, затем почтенная публика потянулась в зал, где уже пробовал себя оркестр, и работала буфетная стойка. Музыканты заиграли вальс, «На прекрасном голубом Дунае». Неприятно кольнуло сердце, как будто круг замкнулся.
- Наш выход! - говорит Артур, протягивая руку Софи и выпархивая с ней в центр зала.
Ну, и мы с Вольфом, конечно, следом за ними. Доверить, открывать бал, профессиональным танцорам, из своего круга, это - давняя традиция. Как хорошо, что все движения отработаны до автоматизма, иначе я обязательно сбилась бы, когда юбка моего платья взвилась, куда-то в район пояса, притягивая кучу взглядов. Сразу за нами выйти, почему-то, никто не рискнул, две пары кружились на огромном пустом пространстве. Я так давно не танцевала, но глаза Барона, как и в тот первый раз, помогали не потерять рисунок танца, хотя, улыбка, и у него, была несколько напряженной. Слишком много воспоминаний. Не нравятся мне такие совпадения, хотя, возможно, я становлюсь излишне суеверной. Но последний крупный разговор в Стае был еще тем испытанием.
Несмотря на то, что дома у Кирилла я, довольно уверенно, осадила Вольфа, мне понадобилось всё мое мужество, чтобы, вернувшись к ребятам на базу, сказать совершенно спокойно:
- У нас есть работа. Серьезная.
И дальше изложить, доработанный вместе с Доком, план. Ответом была тишина. Жду. Первым взорвался Балу:
- Не по-людски всё, это, Инь, мы, ведь, все, в Стаю не для такого собирались, тогда.
От возмущения, мой старый друг даже дар связной речи потерял.
- Во-первых, это «тогда» было около трех лет назад. Мы, все, на тот момент были весьма молоды и увлечены идеей переустройства мира, и, насколько я могу судить по своему опыту, не очень понимали, во что именно ввязывались, не осознавали далеко идущих последствий. Хотя, не понимать того, что многие из наших приключений не очень–то в ладах с законом, мы не могли.
- Но тогда у нас была, хоть глупая, но идея, и понятия о чести, что ли. А чем мы сейчас отличаемся от Инесс? - подал голос Олег, обменявшись взглядом со своей половинкой.
- Ничем. Мы на их месте. Возможно, я была не права, удерживая вас вместе после той летней истории, и вы, возможно, сумели бы уйти. Хотя, судя по нашим заказчикам, нас бы нашли, и довольно быстро. Надеюсь, вы понимаете, что летом нам всё так легко сошло с рук только потому, что мы встали на место «центровых», продолжая работать на Структуру. Она считала, что мы, при случае, так же лихо сработаем в ее интересах. Вот, случай и представился. Мы с Доком постарались выстроить всё так, что бы засветить нас по минимуму. Светка, ты, сразу после своего спектакля, садишься в поезд и едешь к тем родственникам в Мурманск, о которых мне рассказывала. И никому об этом не говоришь. Балу к тебе приедет, когда всё утрясется.
- Нет! Как я могу уехать… - у Кудряшки, аж, голос перехватило от возмущения.
Или от страха за своего парня?
- Можешь. Быстро и молча. Билеты на поезд мы с Бароном уже купили. Потому, как искать, всякая там, милиция будет, в первую очередь, тебя. И ты не просто себя и малыша опасности подвергнешь, а еще и на остальных навести можешь, - я пытаюсь спокойно разъяснить ситуацию, переводя взгляд на Балу.
Он инстинктивно прижимает к себе Светку, обняв ее за сложенные на животе руки. У меня даже сердце сжалось от этого неосознанного, защитного, жеста.
- А ты считаешь, что они нас, после всего этого, способны будут в покое оставить, в принципе-то? - это уже снова Олег в разговор вступает.
Пони к нему жмется испуганно, только хвостик дрожит.
- Надеюсь. Всё, это - только первая часть комбинации. Для второй - ответный ход из Москвы требуется. Для Пони тоже неплохо было бы в Мурманск прокатиться, якобы, для моральной поддержки. Незачем девчонке во всей этой кутерьме под ногами путаться, заметут еще ненароком. Но это вам, самим, решать, время до утра еще есть, - вижу проступившее на лице Олега облегчение.
- А ты, сама–то как, Инь? - нерешительно подает голос Соболь.
- А что – я? Я – волчица, ведущая. Мое место впереди. Да, и запугать, или испачкать меня, вряд ли, кто уже сумеет, разве что убить. И то, спасибо только скажу, - и это, вовсе, не поза, мироощущение такое.
Волки мои это поняли.
- А Док нам всю игру не поломает? – Соболь, видимо, усиленно прокручивает в голове изложенный план действий.
- Не сумеет. С ним Дин и Че остались, им, без особых разъяснений, приказано пристрелить его, если до моего возвращения он попытается выйти из квартиры или позвонить по телефону, - невольно усмехнулась я, вспомнив выражение лица Кирилла.
Он был чрезвычайно удивлен, когда, вскоре после окончания наших обсуждений, я попросила Вольфа позвать с улицы связных и отдала им соответствующие указания.
- Ты, что, совсем никому не доверяешь, Инь? - спросил он ошарашено. – А если я работать с вами откажусь, после такого-то? Кто вас прикрывать будет? Ваше поведение и так, далеко не всем, наверху, нравится.
Дин и Че, сразу же, придвинулись ближе к нему.
- А тогда, мы, всё равно, прибьем ворюгу и скинем в кювет в его же машине. Выйдет всё менее красиво, многие будут недовольны. Будь умницей, Кирилл, я ценю твою поддержку и совсем не хочу тебя убивать, но сделаю, на этот раз, по-своему. Лучше воспользуйся чем-нибудь из своего арсенала и поспи. Утром я тебя разбужу, - я очаровательно улыбаюсь ему.
- А вам, - я поворачиваюсь к связным, – запрещается - что-либо есть или пить в этом доме, кроме воды из-под крана. Кружку предварительно сполоснуть. Держать его в поле зрения, постоянно. Попытку любого близкого контакта воспринимать как нападение.
Повернувшись к Кириллу, я ловлю на себе его удивленно-восхищенный взгляд:
- Ты не можешь упрекнуть меня в том, что я тебя недооцениваю, Док.
- Волк был бы доволен своей ученицей, - комплимент его кажется искренним.
- Я должна превзойти учителя, ради своих ребят, - отвечаю, уже идя к двери.
Он, и сейчас, следит за моим танцем, почти с тем же выражением лица, я ловлю его взгляд, пролетая мимо. Когда музыка замолкает, раздаются аплодисменты. Выступление профессионалов закончено, пора дать возможность порезвиться остальным.
Мы с Вольфом пробираемся к барной стойке. Там я заказываю томатный сок, он здесь болгарский, с пряностями, из бутылки. Ярко-красный сок в высоком стакане такого же цвета, что и лак на моих ногтях, след от помады на стакане – тоже. Бросаю взгляд в зеркало над барной стойкой, вижу в нем всё того же злого эльфа с кровавой каплей на губах, а дальше – подходящего к нам Кирилла вместе с его спутником.
Улыбнувшись Доку в зеркало, я поворачиваюсь к подходящим.
- Ты совершенна всегда и во всем! – галантно говорит Док, склоняясь к моей руке.
- Мой танец невозможен без достойного партнера, но благодарю за комплимент, - я дарю своим визави свою самую обворожительную улыбку и слизываю оставшуюся на губах каплю.
- Мастер – он мастер в любых обстоятельствах, и я пригласил бы вас на танец, чтобы проверить, чье утверждение более верно, - отвечает мне спутник Кирилла.
- А для чего, же, еще приходят на бал, если не для танцев, смена партнеров только придает остроты ощущениям, - отвечая, поглядываю на Кирилла – не переигрываю ли?
Получив утвердительный взгляд, опираюсь на предложенную кавалером руку, и мы начинаем пробираться к месту для танцев.
С первыми звуками вальса мы выпархиваем в зону танцев. Партнер у меня, и на этот раз, неплохой, ведет без изысков, но уверенно и ловко лавирует между другими парами.
- Я оказался прав, Вашим способностям никто и ничто не помеха. И я был бы рад, продолжить сотрудничество с таким интересным и многогранным человеком, как Вы, - вежливая улыбка не изменила серьезно-изучающего выражения глаз.
Глаза – это, и моё, слабое место, их выражение слишком часто контрастирует с молодостью и внешней хрупкостью, создающими впечатление наивной юности. Приходится контролировать или прятать взгляд. На это покупаются многие мужчины, особенно, в возрасте. Но сейчас не тот случай.
- Вы меня, определенно, перехваливаете. А сотрудничать со мной не настолько привлекательно, как танцевать. Ведь, Вам, наверняка, известна репутация нашей группы, как излишне самостоятельной. Нынешнее руководство мы, в целом, устраиваем потому, что поставленную задачу всегда выполняем успешно, правда, пути выполнения выбираем сами. Однако, иметь таких людей в непосредственном подчинении довольно неудобно, а меняться нам уже поздно. В целом же, мы всегда готовы оказать любую помощь на благо общего дела, - я надеюсь, что моя ослепительная улыбка не полиняла во время этой тирады.
- Давно мне не отказывали так красиво, даже женщины, - в улыбке визави появилось еще больше заинтересованности.
- А как женщина, я отказываю куда более резко. Положение обязывает, - промурлыкала я, глядя ему через плечо.
Там видны Вольф с Кириллом, напряженно следящие за нашим танцем.
- Кирилл прав, вы очень интересный объект для изучения, - мой партнер проследил направление моего взгляда. - И Вы несомненно понимаете, что на этот раз задача еще далека от своего разрешения.
- Наши следующие действия зависят от новой информации и шагов, предпринятых противоположной стороной, - мой взгляд вновь возвращается к партнеру.
- Мне бы хотелось услышать ваши предложения о наиболее удобных для вас формах контактов, помимо Кирилла, - разговор уже переходит в конкретное русло.
- Как Вам уже, вне всякого сомнения, известно, я являюсь инструктором горкома комсомола и курирую вопрос детских комнат и местных детско-юношеских спортивных клубов в районах города. Мы могли бы обсудить вопрос о непосредственном шефстве вашей организации над некоторыми из них. Там обширнейшее поле для деятельности, - на последних словах замечаю, что Барон внимательно смотрит в сторону входных дверей, а Кирилл, и вовсе, двинулся в ту сторону.
Мой партнер тоже это замечает, не прерывая танца, подводит меня к Вольфу и передает с рук на руки.
- Благодарю за чудесный танец и искренне надеюсь на скорую встречу, - он быстро
откланялся и двинулся к выходу.
Мне, больше всего на свете, хочется рвануть следом, чует мое сердце, следующий этап назревает. Артур, тоже обеспокоенный, пробирается к нам, таща на буксире Софи. И тут, ужасно некстати, объявляют конкурс на лучшую пару в стиле «латино», удрать в такой момент для нас – чистый идиотизм, все сразу заметят. Артур и Софи выходят в центр зала, в качестве судей, к ним подтягиваются молодые пары, многих из которых я знаю по спортивно- танцевальной тусовке. Приходится и нам с Бароном принимать в этом участие, без малейшего к тому желания.
В музыке слышится какой-то надрыв, что вполне соответствует внутреннему состоянию. Как это не похоже на наше первое танго! По лицу Вольфа вижу, что у него в голове бродят те же мысли. Прозвучали заключительные аккорды, но он не спешит отпускать меня, затем осторожно целует в щеку, мои глаза подозрительно влажные, как и его. А зал, вдруг, взрывается аплодисментами, и нам присуждают первое место. Наскоро откланявшись и схватив свой приз - расписную ложку, я кидаюсь в сторону раздевалки.