Звонок в доме Глухарёвых был межгородским, явно кому-то не из их села понадобились. Галина Фёдоровна сняла трубку, и почти молча выслушала информацию. Беспокоили из Москвы, где случилось горе: умер брат мужа, Виктора Афанасьевича, о чём ему и доложили. Эта новость, конечно, опечалила обоих, но не сильно. Ведь покойный Никодим Семёнович - троюродный, да и виделись они в жизни от силы три раза: тот хоть и появился на свет в их селе, был старше и рано уехал в столицу.
Гораздо больше напрягало то, что Глухарёвых попросили отвезти и похоронить усопшего на малой Родине: таково его желание, одно из последних.
Почему самые близкие не могли это? Сослались на чрезвычайную занятость, но, правда, обещали заплатить.
Глухарёвы все, без исключения, в том числе оба сына, людьми были честными, сострадающими, в меру религиозными. Так что на недолгом семейном совете решили выполнить просьбу. И оговеренные деньги здесь - последний аргумент.
Одна проблема: хозяйство у них. На жене две коровы, на детях параси, а отцу в это время вообще не выбраться: пшеница ждать не будет.
Но кому-то ехать надо. Подумали они, и решили послать старшего своего сына, Славку. Уже семнадцать, почти взрослый. А со свиньями младший Ванька как-нибудь один сдюжит, всё ж не навсегда брат уезжает. А оставшиеся пока могилу выкопают.
А как Вы думаете, чем увлекался Вячеслав? Правильно! Вечерами катался на мотоцикле, не отличаясь этим от почти всякого сельского паренька. Сел с подружкой, погазовал на холостых, да сорвался с пробуксовкой! Треск, скорость, свежий ветер в лицо! И на фиг не нужен никакой «Айфон» и аккаунт в «Инстаграме». ИЖ Планета-5, с коляской! Собственно, на нём он и должен был поехать до самой Москвы и забрать тело. Идея несколько безумна - везти труп на трёх колёсах из города в село, однако ничего лучше не придумалось.
Но одного отпускать страшно. Решили вместе с ним послать Колю, соседа. Тот постарше, из армии недавно вернулся. Их можно было друзьями назвать, хоть и не закадычными. Возражений никто не высказал.
В общем, проснулись с утра пораньше, и в путь. Николай уже ездил, дорогу знал. Права категории «А» были у обоих, так что рулевой чередовался. Один раз остановились перекусить, чем мамы снабдили. К вечеру добрались, по взятой карте нашли дом родственников, почти сразу.
Встретили их хорошо, накормили, оставили переночевать. Дали адрес морга, откуда забрать тело, все документы, ключи.
Утром, когда друзья проснулись, никого не было: разбежались по работам. Только записка на столе с благодарностью, завтрак и десять тысяч рублей. Для Москвы немного, а по сельским меркам - приличная сумма.
Тело забрали, и тут началось, как в одной известной песне: «Миг через миг в жизни происходит фигня».
Проблема первая. На сиденье не усадить, пришлось в коляску. Поместился, да только вот как ни крути – видно, что дядя-то явно не живой. И в одну сторону наклоняли, и в другую – результат тот же. А проехать так пол столицы и потом ещё по трассе до села ой как стрёмно, тем более что неясно, все ли нужные документы на руках. Выход – шлем надеть, да вот беда: их только две штуки. Казалось бы, в чём проблема: взял смартфон, да посмотри, где продаются. На бюджетный вариант по-любому хватит. Да, деньги были. Но гаджеты… Один подвёл слабым аккумулятором, а второй вовсе «разговорно-СМСочный».
Коля, как старший, отправился пешком обходить ближайшие улицы в поисках нужного магазина. Час спустя вернулся.
- Что, купил? – обрадовался Слава.
- Шлема нет нигде. Никто не знает. Вот, только это, - достал Коля из пакета маску Дарта Вейдера.
- А это что?
- Что. Ну, там ещё были Микки Маус, Дональд и уроды какие-то, монстры. Если хочешь, иди, поменяй.
Делать нечего. Натянули покупку на пассажира в коляске, тронулись. Всё по сторонам глядели, на вывески – нет нигде шлемов. Отвезли родне документы, ключи положили в почтовый ящик, как договаривались, и поехали к селу. Не газовали сильно, и всё полицию высматривали, чтобы объехать, ежели чего. В пробке один остряк выкрикнул из приоткрытого окошка: «Я знал, что он не умер! Он просто теперь живёт на планете Пять!». Но ребята шутки не поняли.
Из города выбрались без приключений, если не считать мни-ДТП: уже перед выездом на шоссе «зацепили» припаркованный внедорожник, явно недешёвый. Конечно, заметили это. Страх притормозил их только на пару секунд, а затем, напротив, заставил «втопить» по полной.
Вот уже почти доехали до подмосковного городка, откуда и до родного села не далече. Совсем немного – и дома. Но тут мотор заглох. Нет, ничего не сломалось, просто бензин кончился. А автозаправок рядом, как Вы понимаете, не было.
Всё по старой схеме: Слава остаётся с покойным, его друг – с деньгами за бензином, благо канистрочка имелась.
Как ни странно, в маленьком городе без всяких средств коммуникации найти что-либо проще. Люди там приветливее, словоохотливее, места свои знают идеально, так что язык выстроил маршрут не намного дольше, чем сделал бы это «Яндекс».
Николай уже подъезжал на автобусе к нужной остановке, когда подошёл контролёр. Сто рублей – самые мелкие деньги, что были, так уж получилось. Сдачу дали монетами, причём почти все – в завязанном полиэтиленовом пакете. Пересчитывать не стал, не до того.
На АЗС залил полную канистру, мелочь кстати пришлась. Когда принёс её к мотоциклу, уже начало темнеть. Но это ничего. По раздасадованно-виноватой физиономии Славки было понятно: случилась какая-то хрень побольше. Так и есть. Слишком поздно он вспомнил, что остававшаяся жидкость на дне – вовсе не бензин и не масло, а вода. Коля рвал и метал, даже швырнул ему пакетик с мелочью, чтоб тот сам отправлялся за топливом, а друг пытался утешить, мол, хорошо не сообразили ещё немного проехать на этом содержимом.
Однако что теперь делать, не ясно. Сливать канистру на обочину и опять на АЗС? Или рискнуть заправить этой смесью? Но в результате всё пошло по третьему сценарию.
Рядом притормозил «Жигулёнок».
- Ребята, помощь нужна? – спросил с кавказским акцентом тёмный мужчина.
- Да… У нас, вот, бензин тут кончился, - робко ответил Николай.
Разговорились. Остановившегося звали Зураб. Жил он в деревне неподалёку, и каким ветром сюда занесло всю их грузинскую семью, известно, наверное, только им самим, и Богу.
- Сейчас, трос найду, прицепимся. Ко мне поедем. И не перечьте. Вы мои гости.
Мотоциклистам бы просто бензина у него попросить, но не решились.
Не спеша двигались, рулили. Приехали, когда уже совсем стемнело. И первым делом заправили мотоцикл из стоявшей в сарае металлической канистры.
- Спасибо большое, - сыпали благодарность ребята. Может, мы и поедем?..
-Куда вы поедете? Ночь уже. Вы меня обидеть хотите? Роза! – крикнул Зураб, повернувшись к окошку. – Накрывай на стол. Вино достань. У нас гости.
- Это ваша жена – Роза? – спросил Вячеслав, понимая необходимость поддерживать разговор.
- Это сестра моя. Муж её уехал ненадолго. Через пару дней вернуться должен. А это кто, у вас, в коляске? Что он молчит постоянно?
Ребята вкратце рассказали ситуацию, всё, как есть. Хозяин заметно напрягся, задумался.
- Ладно. Пусть пока тут будет. На ночь занесём домой, на всякий случай. Тут и собаки бесхозные бегают, и вообще.
В семье Бадришвили началось большое по их деревенским меркам грузинское застолье. Зураб, Роза, их отец Серго и двое гостей. Кавказские блюда, вино, напитки покрепче. Тост за тостом, компания потихоньку пьянела. К часу ночи, когда все уже притомились, уверенно на ногах держался один только Славка, весь вечер цедивший два бокала красного. Но надо было ложиться спать, и хорошо все согласились оставить мотоциклистов переночевать. Родителям ребята, конечно позвонили, предупредили, успокоили.
- Вон там, вон, - заплетающимся языком пытался донести мысль Зураб, - дверь. Там комната, кровать. Одна. В сенях матрац ещё лежит, один кто-нибудь… на матраце, ага? Сейчас, я принесу.
- Сидите, сидите, - подорвался Глухарёв. - Я сам сейчас схожу. Спасибо. Я сам справлюсь. Вы и так нам очень помогли.
Помещение оказалось совсем уж маленьким. Кровать с трудом помещалась. Но что делать, рядом на полу соорудили второе койко-место, легли. Коля, на правах старшего и демобилизовавшегося, наверх, в «люкс». Десяток минут спустя Вячеслав вспомнили про дядю Никодима. Ещё столько же потратил на попытки привести в чувство Николая, но тот долго не реагировал, а потом пробормотал что-то и отмахнулся. В итоге пошёл один, оставлять не гоже: хозяин говорил про собак.
Вышел – все уже спят. Тихонько, на цыпочках. Еле-еле в дом труп затащил. А дальше что? Где оставить? В их комнатке и так места нет. В гостиной, рядом на диване спала Роза. Может в сени? Тащить через весь дом, плюс там своего рода «перекрёсток»: вход в уборную, лестница на верхний этаж и вторая дверь на улицу (причём неизвестно, заперта ли она). Юноша подумал, подёргался, и оставил тело в гостиной, только покрывало с кресла накинул сверху, да пошёл спать.
Вскоре Вячеслав проснулся от какого-то шума. Непонятные тупые стуки и оханья, кряхтенья. Где-то рядом, в соседней комнате. Хотел посмотреть, но всё быстро утихло, только неспешные отдаляющиеся шаги растворились в ночной тиши. Недолгий взгляд на дверь, метание мыслей в голове, но хмельной сон сильнее.
А совсем ранним утром его разбудили в купе громкий звук мотора, голоса и смех с изрядной нотой жлобства. Выглянул в окно: ба, милицейская машина напротив дома!
- Колька, Колька, Колян! – начал трясти спящего друга Славка. – Вставай, Колька, менты! Менты приехали! Нас загребут сейчас!
Упоминание правоохранительных органов заставили приподняться, а вид из окна – улетучить похмелье.
- ***, это по нашу душу, что ли?
- А по чью ещё?
- А где дядя?
- Я его вчера в дом затащил. Ты, блин, спал лежал.
- Блин. Короче, валим. Давай, через окно. Да не через это! С другой стороны, а то увидят нас.
Ребята вылезли, тихонько подкрались к навесу, где стоял их мотоцикл. И тут им наконец повезло: за домом была широкая тропа, правда, неясно, куда именно она вела, но по крайней мере прочь от представителей власти. Вдвоём тихонько проталкали свой «Иж» метров сто по ней, когда решились завести мотор. И поехали. Тропа совсем скоро вышла на дорогу, для ориентировки – указатели в помощь. Единственный путь – в родное село, хоть и без дяди. Больше некуда.
Но по ходу родилась мысль прежде посетить кладбище. Вячеслав знал, где похоронены родственники, значит, и дядя Никодим должен был где-то рядом завершить свой последний путь. Попросили у сторожа лопаты, отправились к нужному месту. Могилу закопали. Дело трудоёмкое, но сельских пацанов этим не запугаешь. Меньше, чем через час уже практически ровная земля.
Славка пошёл лопаты вернуть, а сторож, видать, или протрезвел за это время, или просто дедукция заработала, и давай выпытывать: «А зачем брали?», «А как фамилия?».
- Глухарёв я. Дядьку своего хоронил!
- А чего-то не видел я, как гроб проносили, процессию…
- Не знаю. Смотреть надо было лучше!
- А если я твоим родителям позвоню?..
Славка замялся, и полез в карман.
- Да звоните. Вот вам, кстати, за лопаты. Спасибо.
Сторож, увидя протянутую тысячерублевку, уставился в окошко, а рука тем временем превратилась в купюроприёмник.
- А вот ещё. Сувенир.
Вслед за купюрой перекочевал и пакетик с мелочью.
Приятели добрались домой под вечер. И на первый же закономерный вопрос дружно ответили по оговоренной заранее легенде: «Как где? Похоронили». На все прочие уточняющие расспросы и недоумения включали «дурку», мол, мы поняли, что надо сразу нам земле и предать. Родня сильно удивилась, но проблемы из этого делать не стали. Закопали, так закопали. Не обратно же доставать, в самом деле.
Но Вам-то, уважаемый читатель, конечно, интересно узнать, что случилось тогда в доме семьи Бадришвили.
В тот день посреди ночи в местный отдел полиции заявился ещё не протрезвевший Серго, и испуганным голосом сообщил дежурному, что зарубил топором инопланетянина, неведомым образом пробравшегося к ним в дом и будто ни в чём не бывало спавшем в гостиной. Сотрудники, конечно, давай ржать, все собрались, кто-то на телефон снимает. А Бадришвили-старшему не до смеха.
- Говорю вам, точно. В шлеме таком… Сам серый такой, серо-синий. Я его рубанул даже когда – крови не было!
Вдоволь потешавшись, полицейские отправили ночного гостя домой, отоспаться и протрезветь. Но тот упорно не уходил. Уже под руки «вежливо проводили» - просто сел на скамеечку рядом. Посидел пару часов, и вновь в дверь.
- Я туда один теперь не пойду! В конце концов, вы милиция или кто? Вы должны на все обращения реагировать!
И в его словах была правда. Решили целую машину послать с тремя сотрудниками. Так, чтоб чисто поржать вместе.
В дом зашли, все ещё спят. И… ба! Кто это на полу?! Тихонько сняли маску – человек. Труп. Полицейские сразу притихли. Дело приобрело совсем нешуточный оборот. Вызвали группу из отдела, а сами пока давай расспрашивать Серго и проснувшихся супругов.
Зураб объяснил, что знал, кто это, откуда взялся. Да только вот история оказалась уж больно неправдоподобная. Куда исчезли гости? Почему тело оставили?
- Вы хоть номер мотоцикла запомнили?
- Номер? Номер обычный был, местный. А цифры… нет, не букв ни цифр не помню.
- Как их зовут-то хоть помните?
- Одного Коля звали. Тот, что побольше. А второй… Серёжа, что ли.
- Слава! Слава второго звали! – напомнила супруга.
- Да. Вроде Слава.
В итоге закончилась вся эта канитель следующим. Судмедэксперт подтвердил догадки полицейских: смерть наступила относительно давно, причём уже проводилось посмертное вскрытие. Так что криминала тут явно не было. Достоверно установить личность, а также откуда взялся этот человек не удалось. Но просто отпускать рыбку, которая практически сама к тебе приплыла, было обидно, хоть и на поверку оказалась она несъедобной. Поэтому на семью Бадришвили холодным душем вылили намерение возбудить дело сразу по двум статьям: убийство и надругательство над телом умершего. Но тут же сыграли роль добреньких, вроде того, мы вам верим, хоть и факты против говорят, и готовы помочь. Всего-то и надо: признаться в краже с огорода на соседней улице. Взяли там немного, по любому на уголовную 158-ю не тянет.
Собственно, все были на это согласны. Полицейские с «палкой», а семья Бадришвили на свободе, хоть и со штрафом в пять тысяч и «административным клеймом» для Зураба. Но надо заметить, что никто в деревне, даже те, чей огород обокрали, в виновность этого доброжелательного грузина не поверил.
«Нашли менты крайнего. Теперь будут вешать всё на нерусских» - шептались местные.