Посвящается преподавателям и
выпускникам
Военного Краснознаменного
Института МО СССР
Как то в одной из занимательных телепередач услышал, что изначально
клетки шахматной доски в Индии были красного и черного цвета, и для того, чтобы узнать насколько клеток должна ходить твоя фигура на доске, нужно было кинуть кости, далее игра попала в Византию, там «траурные» цвета шахматных клеток заменили на «спартаковские цвета» - красный и белый. Впоследствии, морскими путями, игра королей попала в Испанию и Италию, и вот, наконец то классика – черное и белое, цвета света и тьмы, цвета божественного и дьявольского.
История нашего Военного Краснознаменного института неразрывно связана с историей и идеологией нашей страны, наш институт готовил военных переводчиков туда, где шли на земном шаре боевые действия. У военных юристов были иные задачи – у них был свой невидимый фронт внутри нашей страны, недаром говорят, что прокурорско следственная работа здоровья не прибавляет.
Меняется цвет клеток, а мы выпускники 80-х всегда хранили и храним в себе то, что было заложено теми талантливыми преподавателями старой школы. И. надеюсь, нашей работой и службой мы их не подвели. Кому то удалось сделать карьеру, таких не много, в этом калейдоскопе 90-х, когда не понятно какие фигуры на каких клетках стояли, пешки были сами по себе, фигуры сами по себе, кто то выслужив положенный срок Родине дышит свежим воздухом и сажает тюльпаны на даче, таких тоже не много. А кто то, пока ноги носят и голова варит остается в профессии, военных юристов бывших не бывает. Но всех нас объединяет учеба в нашем лучшем в стране военном учебном заведении, нас объединят военно-юридический факультет. Нас правильно учили, и нам выпускникам 1980-х просто повезло видеть в наших преподавателях настоящих профессионалов-практиков права, они постоянно, обучая нас, связывали теорию с практикой применения законодательства, право для нас было живой наукой, за что им низкий поклон. Надеюсь, что больше цвет клеток на игровом поле меняться не будет.
1. Город Капустин Яр.
Получив распределений в Военную прокуратуру города в Астраханских степях – Капустин Яр(название при СССР) и полный список офицерского повседневного и парадного снаряжения, я в частности и весь наш курс окрыленный офицерскими погонами лейтенантов юстиции разлетелся в отпуск. Все хорошее проходит быстро, и отпуск тоже. Пережив долгие проводы хлебосольных родственников, отец, как всегда был в очередной командировке, мама была на учительских каникулах, да еще присоединились родственники с разных сторон, я погрузился в авиалайнер и благополучно прибыл в славный город на Волге - Волгоград.
До сих пор сохраняю самые теплые чувства о Волгограде. Город украшают люди, а люди в Волгограде высшей пробы, наверное, потому, что этот город один из самых боевых городов страны, практически тоже пережил блокаду, люди тоже так же страдали, как и в Ленинграде, да еще как воевали, но про Ленинград у нас на каждом углу вспоминают, а Волгоград только 2 го февраля. Вообще города, пережившие Великую отечественную войну, будь то в России, Украине Белоруссии, очень отличаются по духу их жителей, по готовности прийти на помощь, по душевности что ли, в отличии от тыловых городов, не переживших тяготы оккупации, боев в Великой отечественной войне.
Проведя ночь в Волгограде, в котором был в первые, утром бордовый «Икарус»( был такой венгерский большой автобус) умчал меня в оазис Астраханских степей – город-полигон Капустин Яр. Подъезжая к Капустин Яру, было ощущение, что где то в далеке укрепленное казачье поселение в Аравийской пустыне. Внутри военный город Капустин Яр был весьма цивилизован – кинотеатры, торговые центры, рестораны и фонтаны, и все это утопало в зелени. Военная прокуратура располагалась в центре города, в двухэтажном особняке эпохи генерального конструктора Королева, сталинских времен, добротном и монументальном. На против, через дорогу- Военный трибунал( Военный суд по новому), так что начальнице канцелярии военной прокуратуры долго свои каблуки на изящных итальянских туфлях и тратить почтовые марки на конверты, отправляя дела в суд не приходилось.
Как положено, по заведенной традиции, вновь прибывший выпускник ( на следующий год - следующий) назначался приказом по Военной прокуратуре следователем – криминалистом, эта почетная должность подразумевала, что ты не только выезжал на все осмотры мест происшествий и выполнял первоначальные следственные действия, независимо твое это дело будет или нет, работать надо было аккуратно и скрупулезно, чтобы впоследствии твои товарищи у кого будет дело в производстве не задавали уточняющих вопросов, но и автоматически становился «смотрящим» за криминалистической лабораторией на колесах, на базе ГАЗ-66го. Чистосердечно признаюсь, что довольно часто самолично на ГАЗе гонял по астраханским степям, прокурор ничего конечно не знал. Хорошая машинка была ГАЗ 66. После года смотрения все по описи надо было здать новому смотрящему из числа вновь прибывших в прокуратуру следователей. Все остальное, наверное, как и у всех моих собратьев – выделили служебный кабинет с портативной пишущей машинкой марки «Erika» и начальник КЭЧ гарнизона сообщил номер комнаты в общежитии в котором молодой следователь будет жить.
2. Офицерское общежитие
Офицерская общага – это отдельная тема, но в Капустином Яру по бытовым условиям жаловаться не приходилось, из окон не сифонило, номера постоянно убирались, душевые - круглые сутки и с горячей водой даже летом, без душа жить в «Аравийской пустыне» было нельзя. Да еще про буфет не забыл, ассортимент правда не богатый - минеральная вода, соки, выпечка и свежие бутерброды с копченой колбасой( с вареной не делали- опасно для жизни). В общем по поводу общежития к тыловикам претензий не было.
Контингент офицерской общаги – молодые лейтенанты, не женатики, или женатики, ждущие распределения квартиры ( квартира 2-3 месяца). Была еще одна категория капитан-подполковник – разведенные, эти подразделялись еще на две категории: дамские угодники и глубокие пъяницы. Картежников было мало, как правило, если попадались картежники - это было интеллектуалы редко выпивающие, и как правило имеющие постоянную подругу. В свободное время, если выпадало, с картежниками я играл в Покер и на бильярде, водку не пили, ребята привозили хорошее пиво из города Волжский-город-спутник Волгограда. Да еще одно наблюдение, оказаться разведенным в Капустином Яру было просто, местные девушки-южанки, горячая кровь, не красивые – были редкость, местные дамы были длинноги, красивы, чистоплотны и аккуратны. Лето - откровенные очень короткие шорты (у девушек) и легкая футболка или блузка на голое тело. Мы привыкли к нашим Кап- Ярским красавицам, а вот для приезжих командировочных ребят – это было испытание н прочность семейных уз. Красивы девушки на юге.
3. Будни
После честного отработанного времени на следствии, как говорится война войной, а обед должен быть, хоть и не по распорядку дня (бывало и очень часто, что свидетели добирались с площадок к обеду, грех было обед не потратить на свидетеля). Обеденное время всего офицерского корпуса в Кап. Яре официально начиналось с 12.00 до 14.00 - самое жаркое и активное солнце и медики в это время советовали не шататься по улице, а обедать, даже активные фанатки загара не рисковали здоровьем в это время. Это вам не современный обед в 45 минут.
Как то присутствую на очередном судебно-медицинском вскрытии ( прелюдия к обеденному времени), я обратил внимание, что в медицинском шкафу паталогоанатома военного госпиталя стоит множество склянок с содержимым. На вопрос: « Что это?». Паталагоанатом ответил: - «Образцы-онкология, активное солнце один из факторов, вот собираюсь кандидатскую писать». Так что друзья аккуратней с солнцем в наш техногенный век.
Ну так вот, прелюдия окончена, перехожу к нашим кормушкам для временно одиноких (жены с детишками на период мошки в отпусках) и разведенных офицеров.
Мне лично нравилась та кафэшка, которая была в гостинице, в аккурат возле памятника гениальному конструктору Королеву. Говорят сам Королев жаловал эту кафэшку, и любил заказывать пшенную кашу со шкварками, блюда в ней отличались разнообразием и как говорится «с пылу с жару», всегда горячие, свежие( не подогретые) первые блюда запеканки и жаркое( все готовилось сиюминутно, потому что жара за 40), вкусная запечённая рыба и мясо. Всегда свежие: сметана и простокваша. С молоком в Кап. Яре была проблема, пока хозяйка доносила его до дома, оно скисало. Только кисло молочка нас радовала.
4. Местный досуг
Огородов и садов в Кап. Яре не держали – Ахтубинская пойма кормила, главное иметь какой ни будь транспорт, включая двухколесный. Выйдешь на проселочную дорогу на право, кое как убранное ( не успели) помидорное поле, на лево, капусту колхозники недоубирали ( на два кв. метра один качан - это точно), а впереди виднеется арбузное поле да еще в придачу брошенный фруктовый сад москвичи каждую осень на Ахтубу приезжали со своими тазиками, прям на месте помидоры закатывали и варенье варили. Офицерские жены варенье варили и помидоры закатывали дома, а их мужья - поголовные рыбаки-браконьеры, постоянно с рыбой домой и с помидорами в придачу. Те жены, которые не варили варенье загорали на Ахтубинских пляжах, но и их мужья тоже рыбу ловили.
Как то решил, холостякуя, вечером, после службы, подкупить у бабули на рынке пару килограмчиков помидорок, у бабули лежит пара помидор, каждый на пол кило вот что такое настоящие Астраханские помидоры, А Москве голову морочат узбекскими, они тоже вроде как помидоры, но не Астраханские.
5. Прокуратурские дела
В Капустином Яру дислоцировался строительный УИР, в переводе УИР это что-то подобное дивизии по численности военных строителей, была такая форма отбывания воинской повинности в советское время – военный строитель. Было множество ВСО – военностроительных отрядов, выполняющих различные задачи на различных площадках. В ВСО служили очень «веселые ребята», так что уголовных дел всегда хватало, следователи нашей прокуратуры батрачить( командировки на другие участки для расследования уголовных дел) не ездили. В среднем у каждого нашего следователя было по 10-12 дел одновременно, уголовные дела вели и некоторые помощники прокурора.
Как то приходят на допрос три верзилы военных строителя ( что надо было отметить были вышколены, на допросы являлись четко, повторную телефонограмму слать было не надо). Очередные неуставные – травмы средней тяжести. Заполняю анкетные данные протокола допроса свидетеля, один мастер спорта, второй мастер спорта, тритий КМС ( кандидат в мастера). Спрашиваю, какими судьбами занесло в ВСО ребята? Говорят, что у них у всех условные сроки за «гоп стоп» на улицах города Архангельска, морячков принудительно освобождали от имеющихся у них чеков. Для сравнения, в комендантской роте полигона такие доходяги служили. Мне помощник коменданта как то рассказывал, когда твои подследственные спортсмены проходят через наше КПП, мои орлы не выходят, боятся. Это как эпизод из фильма «ВАСАБИ», когда в аэропорту к комиссару «прилип» японец.
Хорошие были свидетели. Оступились один раз - их в ВСО, а их бы с автоматом, да с такой спортивной подготовкой куда нибудь по настоящему в боевое и уставное место - мастера спорта по лыжам и биатлону да, Родину защищать.
Вообще ВСО в те времена вызывал ассоциации – махроавые неуставные, драки между военным строителями и как следствие, травмы различной степени тяжести, кроме того были случаи, когда военный строитель недовольный действиями командира роты и начальника ВСО. Однажды, почему то популярно было среди офицеров выливать перед строем присланные товарищами с малой Родины спиртные напитки. Вот так в один солнечный день, перед строем роты военных строителей, командир роты капитан Голубничий (фамилия изменена) вылил на плац литр присланного домашнего молдавского коньяка. Военный строитель не мог спокойно смотреть на такое унижение его любимого напитка, да еще присланного с родных мест, из строя молниеносно он, с ножом в руке кидается на Голубничего, Глубничий был парень спортивный – отбивает нож и сбивает с ног разъяреннного подчиненного. Правда по касательной нож задевает ребра Голубничего. Голубничий бежит в сторону расположения роты, подчиненный, оправившись от удара, бежит за Голубничим и орет: «Убью собаку». В расположении, замполит роты подхватывает Голубничего и затаскивает в канцелярию роты, одновременно, ногой закрывая дверь канцелярии, спас автоматический английский замок, дверь захлопнулась вовремя. В ярости военный строитель начал бить ножом дверь, полую дверь, обшитую фанерой. он пробивал насквозь, но дверь спасла офицеров. Сами подоспевшие военные строители скрутили сбесившегося своего товарища. Как говорится состав преступления на лицо, срок был реальный. И таких случаев были не единицы. Контингент, ка я уже упоминал, в ВСО служил особый. Начальники ВСО – одни пытались наводить уставной порядок, другие скрыто поощряли беспредел, так было им спокойней жить, даже неделями могли не заходить в казарму, все отдавалось на откуп кучке доверенных людей-хулиганствующих элементов. Но в бане ВСО такое командование парились регулярно. Был и такой курьезный случай. Однажды командный состав ВСО приехал вечерком после отбоя попарится с горячим девчонками. Значит парятся они с девочками в баньке- «святое» ведь дело, а машинку- шестерку кофейного цвета оставили на территории ВСО, вроде как под присмотром дежурного по кпп. Возвращаются распаренные и удовлетворенные «господа» офицеры с девочками к машинке, садятся, а тронутся с места не могут, их подопечные, пока они «культурно» отдыхали, сняли задние колеса с машинки и поставили машинку на кирпичи. Дальше сами понимаете какое было развитие событий. Пришлось господам офицерам с девочками расплачиваться по полной, за целую ночь.
Был однажды, в первые месяцы, моей следственной работы, подследственный – парнишка-узбек, по русски не понимал ни слова. Я по молодости попытался изображать грозного следователя, мой подопечный еще больше замкнулся, вообще замолчал, ни слова никому, «Восток - дело тонкое». Помощник прокурора подсказал, что с азиатами нужен иной подход, к каждому свой индивидуальный «авторский подход». На него в казарме давят каждый день, он к такому обращению уже привык, надо к каждому свой ключ подбирать. Меня удивляло, как вроде бы люди одной веры: узбеки, казахи, таджики, чечены, дагестанцы с азербайджанцами под одной крышей казармы в ВСО не терпели друг друга, буквально шли стенка на стенку, за ночь могли разнести в щепки блочно-щитовой барак казармы, где были корни такой ненависти друг к другу? Ведь все в одном котле варились, все одну кашу ели. Где начальник отряда был личностью и человек волевой, были такие и не редко, там в отряде было более менее спокойно. Где командование отряда – слабаки и моральные уроды, которым лишь бы дожить до субботы, да в баньку сходить, там в отряде беспредел: махровая неуставщина и будет литься кровь.
Всегда состав ВСО был многонационален: прибалты, кавказцы, таджики, узбеки, казахи, русские, белоруссы, практически ребята из всех союзных республик. И где командование отряда умело работать с людьми, где начальник отряда был с характером, а н «лежал на должности», да были случаи неуставщины, но они были единичными, а не массовыми, стенка на стенку не ходили и командирские УАЗы не переворачивали. Было и много позитивных моментов. Запомнился парнишка-немец, немец из Омской области, по фамилии кажется Дик. О нем хочется особо рассказать. Если человек воспитан, у человека есть стержень, он остается человеком в любых ситуациях – ничего нового я не сказал.
Как то в один раз из моих выездов в «подшефные» ВСО, закончив следственные действия. Выхожу в коридор управления ВСО. Около двери кабинета стоит аккуратный, опрятный такой рыженький парнишка среднего роста, весь подтянутый такой и чисто выбритый ( немец он и в ВСО немец), что меня ВСО не мало удивило! Ожидавший меня парень по уставу, спрашивает разрешения обратиться. Слушаю его. Проблема его такая: все его родственники в 1989 году уехали на ПМЖ в ФРГ, прислали и ему вызов. Сам Дик, через неделю получает документы на руки – выслужил положенный срок в ВСО СССР, но чтобы его опять не призвали на службу в ФРГ, ему, Дику, нужна официальная справка с печатью, чтобы ее предъявить в ФРГ, что он уже служил в СССР, тогда не призовут. Вот такую справку он и не может получить в Кап. Яре, все бояться выдать справку? Вот он и не знает, что ему делать, не поедешь же в Капустин Яр из ФРГ еще раз за справкой. Пригодились уроки международного права успешно преподаваемого доктором юридических наук, профессором Арцибасовым и уроки административного права профессора Кузнецова. Парень живет в Германии с документами, подтверждающими его достойную службу в ВСО СССР. Жалко только, что такие толковые ребята тогда уезжали из СССР, со слов начальника штаба ВСО, Дик был нашей «палочкой-выручалочкой»: работать по стахановски на объекте –Дик; написать грамотно и нарисовать стенную газету – Дик( знал не только немецкий, но и говорил по шведски и английски); участие в художественной самодеятельности, парень хорошо играл на аккордеоне, тоже Дик. И что не маловажно, если Дик работает на объекте, так вся бригада будет работать – им стыдно было не работать, когда Дик пашет за троих, умел парень личным примером показать, как надо работать - настоящий ариец в лучшем смысле этого слова. « Такой не посрамит ничем оставшихся еще в СССР российских немцев» - сказал начальник ВСО.
Как я уже упоминал, одновременно в производстве у меня было 10-15 дел в среднем, не считая проверок. В летний период прибавлялись дела по бегункам, но с ними – первоначальные следственные действия и приостанавливаешь, только постоянно тормошишь компетентные органы, чтобы искать не забывали про того парня, шлешь «по следу» дознавателя Дела в производстве в нашей прокуратуре были у всех, естественно, кроме прокурора, иногда дела вели помощники прокурора. Как говаривал один из пом. Прокурора, товарищ Католин: « Дела, что детские пеленки у младенца( памперсов еще тогда не поставляли), постираешь, и снова их грязный ворох».
Особо добрые слова хочется сказать нашему штатному судебному медику полигона – Гаранину Владимиру Леонидовичу, хороший бал мужик ( рано ушел, сердечный приступ), как Чехов, красиво, четко и понятно экспертизы писал Володя Гаранин. Но как водится в России, поцелованный Богом человек любил хороший коньяк. Сроки по делу горят, а экспертизы нет. Берешь боевой запас – бутылку приличного коника и к Володе в офис, на первый этаж. Володя, коренной Ленинградец, человек интеллигентный, в одиночку коньяк не пил, приходится только ради дела, составить ему компанию и выпить пару рюмок. На следующий день экспертиза в деле и дело в суд, прокурор доволен. Таких экспертов, как Володя Гаранин тогда то было мало, а сейчас и не знаю. А Володи была какая то особая интуиция, тигриное чутье наверное, эту интуицию пробуждают на кафедре судебной медицины в Военно-медицинской академии, которую Володя закончил в Питере.
Особого психологического настроя в первый год работы требовало расследование так называемых офицерских дел. Это не смотря на то, что эти дела всегда были на контроле Москвы и пару раз всегда приходилось мотаться в Москву с материалам дела - на ознакомление. Нужно было оставаться беспристрастным, только факты и никаких домыслов. Хоть и младшие офицеры, но офицерскую этику никто не отменял. Один мой подследственный капитан, произведший по неосторожности выстрел, пуля от которого попала в лицо военнослужащему срочной службы (все обошлось, рядовой остался жив, в рубашке родился, пуля прошла в мягких тканях скулы на вылет), мой подследственный за время следствия похудел на 9 килограмм, у него было двое несовершеннолетних детишек и женя еще из декретного отпуска не вышла. Другой подследственный ст. лейтенант перенес во время следствия гепатит (как сказали врачи ослабел у парня иммунитет, да еще обвиняемым стал за хищение боеприпасов, то же кстати был женат и имел двух несовершеннолетних детей, правда с работающей супругой. Военный суд по старшему лейтенанту ограничился условным сроком, характеризовался ст.летенант по службе исключительно положительно и конечно же маленькие дети. Как на духу скажу. что никогда не унижал личное достоинство подследственных, хотя и не был добреньким следователем.
Был у меня еще один подследственный – военный строитель Сергей Болотов, (фамилия изменена) боксер с плоскостопием, за что и угодил в ВСО парень. Дело в отношении него было возбуждено за сломанную сослуживцу челюсть (боксер ведь, удар поставлен, хоть и бил слабо). Начинаю «копать». Болотов застает своего сослуживца на подсобном хозяйстве отряда за курением травки. Привозит он, Болотов, отходы из столовой на подсобное хозяйство, двери на ферме на распашку никого нет, в подсобке обкуренный сослуживец, ну и Болотов его «протрезвил». Трудно сейчас предполагать специально ли командование отряда сплавило тогда этого наркошу на подсобное хозяйство ВСО, с глаз долой или это совпадение. Но из допросов все вдруг неожиданно впервые узнали, что потерпевший (терпила) наркоман-«травник». В период следствия у Болотова скоропостижно умирает отец, остается мама, которая тоже не крепкого здоровья. Мера пресечения Болотова – наблюдение командования части. Следствие подходит к концу. Вот уже 201-я, не могут с утра в отряде найти Болотова, находится к вечеру, оказывается он успел сгонять в соседнюю Ростовскую область, на могилу к отцу, навестил мать и обратно успел на 201ю. Прокурор мой правда целый день, что говорится был на нервах, он впечатлительный мужик был, но Болотов никуда сбегать не собирался, сказал, что мать болела, навестить надо было перед уходом в дисциплинарный батальон. Командир роты Болотова на него никаких рапортов писать не стал.
Правда, когда прокурор знакомился первоначально с материалами дела указал, что у нас нет употребления наркотиков в отряде? В то время как то не особо замечали употребление наркотиков, как то не было этого явления, но все начиналось тогда в то время.
Частенько приходилось выезжать и в сами отряды для проведения следственных действий и для разъяснительной работы. Едем как то по степи, по бетонке на одну из площадок. С правой стороны дороги первая ракета конструктора Королева Р-4, зеленая такая, ростом с 2-х этажный современный коттедж. Сначала не поверил, что первая была такой малышкой, но выглядела красиво, до сих пор жалею, что свободных кадров на пленке фотоаппарата не было.
6. Ташкент
После года работы на следствии, по заведенной традиции Главной Военной прокуратуры, молодые следователи со всех округов и прокуратур войск должны были собраться на сборы. В этот раз такой чести был удостоен солнечный город Ташкент. Я решил выпендриться и не лететь с Волгограда самолетом до Ташкента, а поехать поездом. В Волгограде я сел в свое купе, жаркого вагона и поехал на Юго-Восток, с желанием из окна купе посмотреть практически всю Среднюю Азию. Попутчицами моими были две пожилые женщины-сталинградки, которые ехали в Ташкент проветрится и, с их слов, «закупиться мануфактурой из чистого хлопка», в Ташкенте этого добра было навалом, Ташкент всегда славился своей мануфактурой.
Солнце не покидало наш Ташкентский экспресс всю дорогу, было не просто жарко, а очень жарко, спасал чай и шорты, которые шокировали пассажиров из числа местных декхан.
Ташкент встретил нас рано утром, но по сентябрьски солнце еще припекало достойно. По сравнению с Ст. Петербургом, в котором я прожил пока отец учился очно в академии, Ташкент-это город солнца. Ст. Петербург, он же Ленинград с детства ассоциируется у меня с постоянно мокрым асфальтом и отраженным светом уличных фонарей в нем, светом фар автомобилей на мокрой мостовой.
С рекой в черте города, как это бывает в черте русских городов, Ташкенту не повезло, но фантанов и воды Ташкенте хватало. Полностью заново отстроенный город с широкими проспектами и конечно же восточным колоритом – горами бахчевых на каждом перекрестке. Ташкент оправдывает поговорку города хлебного. На окраине Ташкента еще остались дома старой застройки - но как нам объяснили их оставили специально для туристов. Дома такие, как дом «Таможни» в фильме «Белое солнце пустыни», дом крепость с фасада и сравнительно большой верандой, выходящей во внутренний двор дома. Ташкентцы жили замкнуто – мой дом моя крепость, не то что в современное время благодаря интернету, пол мира знает, что у тебя растет во дворе, и чем ты завтракал утром. Сборы прошли особо не затейливо, в лучших традициях, основной доклад чиновного прокурорского лица с Москвы, другие доклады, доклады «передовиков производства» - это было примерно до 16 часов местного времени. Потом «культурная программа» - посещения Ташкентского театра оперы и балета, здание шикарное- облицованное белорозовым мрамором с ажурной резьбой. Но солисты были слабоваты, один солист не вытянул арию и отвернувшись от публики начал откашливаться- не распелся перед спектаклем бедолага, после такой темы мы с товарищами покинули зрительный зал и пошли просто гулять по Ташкенту.
Все прошло спокойно, но без конфликта с местными у ребят не обошлось, хотя и драки в программе сборов не было, другие наши товарищи, переодевшись в гражданское платье, ушли изучать винные карты Ташкентского треста столовых и ресторанов. Им не повезло, в «Голубых куполах», я о винных картах упомянул не зря, водку и хорошую Посольскую водку, мы в Ташкенте в период действия дуремаровского сухого закона нашли и спокойно пили ее со льдом, закусывая ташкентскими дынями у себя в номере. А вот в ташкентском общепите в то время продавали вино из местных виноградников и местные портвейны, для гостей Ташкента Ребят видно потянуло на экзотику. Разборка в Голубых куполах кончилась ничьей наших с местными, но ксивы наших местная милиция оставила у себя, чтобы вышестоящие наши начальники их забрали. За ксивы ребятам попало по полной. Драка дракой, но ксивы отдавать было нельзя.
Обратная дорога из Ташкента – продолжение мира приключений. Во-первых, чтобы попасть в свой вагон, надо было его штурмануть, чтобы занять место, согласно купленному билету. Поезд был вечерний и все декхане из ближайших районов, после окончания дня рыночного, ломились во все то, что едет. Хорошо, что у меня был билет в Ташкент туда и обратно, купить билет нормально в Ташкенте было просто невозможно. Декхане с торбами на перевес, врываясь в вагон, усаживались на первое свободное место. Это было похоже на такую детскую игру вокруг стульчиков, когда дети ходят, ходят вокруг, а потом по сигналу садятся на первый попавшийся стул, только в Ташкентском поезде были не дети, а большие дяди с тетями. Объяснять что либо было бесполезно, что на конкретное место, есть конкретный билет, мне пришлось одного взять просто за шиворот после всех джентельменских увещеваний, и выкинуть его с моего законного места в проход вагона. Восток любит силу, Восток не любит слабых. Ненароком вспомнился фильм советских времен « Как закалялась сталь», когда П. Корчагин, он же Конкин, вместе со своей героиней пытались сесть на поезд, почти тоже самое в ташкентском поезде, только без стрельбы из нагана и симпатичной спутницы не было. Дальше пол пути непроницаемые восточные лица, жующие насвай( такая жевательная смесь из куриного помета, зеленого цвета) и невозможность выпить чаю или кофе, так как титан постоянно опустошали снующие с трех литровыми чайниками декхане. Проводника в вагоне я не видел примерно сутки, ему было не до пассажиров в вагоне, он то сажал людей через каждые пол часа то ссаживал их. Пол в вагоне от выплюнутого насвая превратился в что то зеленое, какая там сменная обувь в вагоне не реально было переобуваться в шлепки.
Понятия носовой платок у пассажиров в вагоне не существовало, в лучшем случае сморкались в туалете, в худшем в тамбуре, вытирая потом руки об себя и хватаясь за все ручки в вагоне. Меня всегда бесит, когда особенно в провинции, а то и сейчас и в столичных городах частенько, сморкаются на мостовую тем же способом при наличии уже бумажных, одноразовых платков. На счет того, чтобы оттрапезничать в вагоне-ресторане – увы, так иногда по вагону пронесут какие ни будь манты раз в сутки, сам ресторан был постоянно закрыт, как будто был арендован какой то сторонней организацией. Еду я покупал на больших станциях в более менее приличных буфетах и то уже на территории РСФСР., до этого была чайная диета с сухими галетами. Эта поездка в дальнейшем приучила меня, если еду поездом более 8 часов, брать в дорогу, чай, кофе, сухофрукты и галеты. Помните товарищи, что курицу в вагоне-ресторане и аэропортах есть не всегда безопасно.
Приехав наконец то домой, делился с товарищами впечатлениями и настоящей узбекской дыней тигровой окраски. Дела не ждали. Дела звали, чтобы их закончили. В первый год научился самололично уже определять, что хватит «копать», обвинительного материала в деле достаточно – 201-ая и дело в суд. Всегда «точил червячок» первые 2-3 месяца самостоятельного ведения следствия, а хватит ли докази (доказательств) в деле, если мой «подопечный» вдруг возьмет и откажется в суде от обвинения, такая вот шальная мысль у него воплотится в реальный отказ. К 6-7му месяцу я «убивал» червяка сомнений, интуиция подсказывала – доказательств достаточно в деле.
Вот так проходил мой первый юстицолейтенантский год в Военной прокуратуре г. Капустин Яр (в после перестроечные времена переименованного в г. Знаменск).
Следствие- это игра в шахматы, УПК- правила, следователь играет белыми, злодей - черными. И следователь всегда должен сохранять преимущество – быть на ход впереди.
Автор: Евгений Зинзер (Черниговский)
2017 год.