П.П. 3-47
Ребята начали усаживаться в автобус, Лиза тоже собралась, но Сокольский удержал её за руку.
– Не спеши.
Она послушно остановилась, решив, что он хочет что-то сказать. Но Сокольский захлопнул дверь микроавтобуса у неё перед носом и сказал: «Трогай!» Водитель тотчас отъехал, и Лиза только успела увидеть удивлённые лица ребят и довольную бородатую физиономию Андреича.
– А я?
– А ты поедешь со мной, – и Сокольский распахнул перед ней дверь газика. – Это Саша. Знакомься. Саша, ты не забыл, куда мы едем?
– Нет, Олег Витальевич.
– Может, мне тоже скажете? – съязвила Лиза. Всё случилось так быстро и неожиданно. Она и глазом моргнуть не успела.
– Разумеется, Лиза, я всё объясню. В машине. Садись. Нам ещё их нагонять. Не будем зря терять время.
Лиза села на заднее сидение, Сокольский залез следом, и машина тронулась. Но никого нагонять они не стали, а повернули совсем в другую сторону. Сокольский молчал. Лиза тоже, но злилась всё больше и больше. В конце концов, она не выдержала:
– Куда мы едем?
Олег Витальевич посмотрел на неё внимательно, улыбнулся и заговорил так просто, что вся её тревога и злость улетучились:
– В Бахчисарай. Во-первых, у меня там дела, недолго, но это важно. Во-вторых, я хочу показать тебе Крым, хотя бы то немногое, что успеем.
– А почему только мне?
– Хороший вопрос, – улыбнулся Сокольский. Похоже, от его утренней грусти не осталось и следа. Он был в прекрасном настроении. – Я отвечу тебе на него после, хорошо? Потерпи немного. Не пожалеешь.
В самом деле, день выдался приятный. Лиза уже устала от постоянного и многочисленного общества, от несмолкаемых разговоров, а больше всего – от постоянного и назойливого внимания окружающих. Сейчас ей было спокойно. Сокольский не донимал её разговорами, лишь изредка обращал её внимание на какое-либо интересное строение, иногда переговаривался с Сашей о незнакомых ей людях и проблемах. Она не вникала. А потом и вовсе начала клевать носом, ведь встала-то она непривычно рано.
Когда Лиза открыла глаза, машина с раскрытыми настежь дверцами стояла на небольшой площади. Похоже, это был местный базарчик. Сокольский неподалёку торговался с женщиной – покупал чай, травы. Под мышкой у него была бутылка вина. Вскоре он подошёл.
– А, проснулась, соня. Выходи. Немножко прогуляемся.
Лиза выглянула из машины и ахнула.
– Как здесь красиво!
Олег Витальевич довольно улыбнулся.
– Да, красиво. Это место называется Мариупольское ущелье.
Он положил покупки на сидение, подал Лизе руку и помог выбраться из машины.
Они шли в гору по узкой улочке, и Сокольский говорил, показывая рукой:
– В семнадцатом веке и позже здесь в основном жили мусульмане, да и сейчас оно так, но вокруг Успенского монастыря сохранился островок христианства. А это кенассы – караимские молитвенные дома. Караимы, помнишь? Да, тут такое переплетение, синтез, как сейчас принято говорить – культур, синтез искусства. И мусульмане, и христиане, и иудеи-караимы создавали своеобразные, но и чем-то явно схожие творения. Тут же и язычники, которые поклонялись скалам, деревьям и источникам и жили в мире и гармонии с окружавшей их природой. Мне это больше нравится, чем крестовые походы или борьба с инакомыслием, в основе которой лежит отнюдь не вера, а грубый экономический интерес.
День оказался длинным и насыщенным разными событиями и встречами. В Бахчисарае они побывали в ханском дворце, где Сокольский показал ей знаменитый фонтан слёз и объяснил значение орнамента.
– Кипарис – это символ смерти, роза – символ воскресения. Вот почему иногда ещё его называют фонтаном любви и смерти. Любовь и смерь – ты когда-нибудь задумывалась, что эти понятия связаны?.. Помнишь, романс Пушкина?
– Фонтан любви, фонтан живой, принёс я в дар тебе две розы, люблю немолчный голос твой и поэтические грёзы, – пропела Лиза. – Этот?
– Он самый. А у тебя красивый голос, стоило бы поучиться петь. Раньше девушек обязательно учили играть на фортепиано и петь романсы. Да, так вот, фонтан слёз или фонтан Диляры-Бикеч – Прекрасной Княжны в переводе с татарского. По одной из версий она была полячкой, – Сокольский посмотрел на Лизу и задержал свой взгляд чуть дольше обычного. Странный это был взгляд – он точно снимал глазами мерку или пытался проникнуть внутрь черепа. – Её звали Мария Потоцкая. Тут неподалёку есть её мавзолей, не хочешь взглянуть? Кстати, у тебя в жилах тоже течёт польская кровь, – добавил он – и опять тот же странный взгляд. Он как-то по-особому произнёс слово "кровь" – точно отчеканил. У неё мурашки пробежали по спине.
– Нет, – сказала Лиза.
– Что нет?
– Не хочу взглянуть, – пояснила она и, повернувшись, зашагала в обратном направлении.
– Фонтан любви, фонтан печальный! – вдруг начал читать Сокольский глубоким грудным голосом ей в спину; она так и шла, не оборачиваясь, разве только замедлив шаг, –
И я твой мрамор вопрошал:
Хвалу стране прочёл я дальней;
Но о Марии ты молчал...
Светило бледное гарема!
Ужель и здесь забвенно ты?
Или Мария и Зарема
Одни счастливые мечты?
Иль только сон воображенья
В пустынной мгле нарисовал
Свои минутные виденья,
Души неясный идеал... души неясный идеал, – ещё раз повторил он задумчиво. – Да, каждый мужчина лелеет в душе какой-то неясный образ, мечтает, надеется, ждёт, и вот, когда однажды встретит... – он замолчал и остановился. Лиза тоже остановилась вполоборота, взглянула:
– И что тогда, если встретит? – в необыкновенных глазах её неожиданно зажглись и тут же погасли насмешливые рыжие искры. Но Сокольский в ответ с высоты своего роста смотрел строго, почти сурово, и между чёрных восточных его бровей пролегла небольшая вертикальная складка.
– Не знает, что делать, – вздохнул он.
отрывок из романа "Прощальная прелюдия"
Роман опубликован, ссылка есть в сборнике КНИГИ и внизу авторской страницы (МОИ КНИГИ)
следующий http://proza.ru/2020/08/25/1033
предыдущий http://proza.ru/2020/08/24/1522