Русская рулетка от дяди Феди
Федор Тимофеев старший, отец двоих сыновей, по стажу проживания на Севере ставший уже можно сказать коренным жителем Туруханска, принадлежал по выражению Шукшина к чудикам. Это, по определению собирательное, и скорее ласкательное слово, в полной мере относилось и к дяди Феди. Безвредный был мужик, и с ним никогда не было скучно!!! Всегда живо откликался на любые предложения авантюрного характера, начиная от украсть и покараулить, до браконьерства. Жизнь прожил веселую, до всего было дело, на месте не сидел, поскольку всегда был червяк в одном месте. И вот эта помеха в заднем месте всю жизнь несла Федора в основном по ее ухабам.
Бесшабашность в поступках, помноженная на совковую безалаберность и абсолютную бесперспективность карьерного роста, привела к тому, что в купе с известной русской болезнью, к 50- ти годам превратился в классический продукт развитого социализма - алкоголика и тунеядца. Ближе к пенсии сменил несчетное мест работы, с многих его увольняли за прогулы и пьянство. Порою по несколько дней мог не появиться дома, и тогда его всегда ждал предметный разговор с женой.
Но однажды, как ему сначала показалось, жизнь дала ему единственный шанс хоть раз отыграться на жене. После очередного многодневного загула пришел домой и застал шумное застолье дома. А поскольку шел с поникшей головой, придумывая что-то в свое оправдания, то гулянка дома без него, хозяина, давала прекрасный шанс отыграться за многие свои унижения. Поднял было голос на это, на его взгляд, вопиющее безобразие, но не получилось и на этот раз, на поверку у жены оказался день рождения!!!
И тут, в перестроечные времена грянул кризис самого социализма, с прилавков магазинов исчезло многое, но самое главное и страшное для нашего героя, вино и водка стала по талонам! Выделенной нормы естественно не хватало, что значило для Федора пару бутылок водки и столько же вина в месяц!? Так, в лучшем случае на пару дней!
И имея самое непосредственное отношение к торговли, могу смело утверждать, что в это время с прилавков магазинов Туруханска начала стремительно исчезать парфюмерия, сначала дешевые одеколоны, такие как Шипр и Свежесть, потом по мере их исчезновения, в дело пошел и более дорогой ассортимент. Но, закончилась и эта парфюмерия, и взоры страждущих, стали все чаще обращаться на всевозможные лаки для волос! Особой популярностью пользовался лак для волос Прелесть. Народные умельцы пробивали в баллоне гвоздем дырку, и эта сомнительная, дурно пахнущая, коричневого цвета жидкость выливалась в подходящий тазик. Путем не сложных манипуляций с простой водой и солью, из него извлекалось действующее вещество для волос, и оставался собственно растворитель - спирт! По словам Федора, пить эту вонючую гадость можно было, ну при этом, правда, желательно не нюхать и много не увлекаться, иначе можно и загнуться.
Ближе к весне закончился и лак, и в ход пошло все, что хоть как-то напоминало алкоголь! На слуху был «Борис Федорович», так называли клей БФ, несколько бочек, которого было обнаружено на складах экспедиции. Ну а сколько при этом алкоголиков попросту отравились и отправились к праотцам, статистика не ведает!
И вот сплю в субботу, ранее утро, сквозь сон слышу стук в дверь, просыпаться не хочется, сачкую, и вставать приходиться Галине. Пропитый и скрипучий голос дяди Феди не оставлял ни каких вариантов цели столь раннего визита. Дома, конечно, была дежурная бутылка коньяка, но привез я ее из Игарки, армянский, ленинградского разлива, и отдавать ее на растерзание Федору совсем не хотелось. Более того, в двух метрах от Федора, на кухне, стояла фляга чистого спирта, замаскированная под стул. О ее существовании Галина, конечно, знала, но молчала как партизан, и не дай Бог об этом спирте обмолвиться, народ наверняка бы не понял и различного рода жаждущие ходоки просто могли бы замучить!
Но Федор и не собирался уходить, услышав от Галины, что у нас ни чего нет. Он шумно вздохнул, потоптался у порога и спросил про одеколон, которым я, по его разумению, должен был пользоваться после бритья. Но здесь он точно ошибался, одеколона в доме не было.
Федор опять задумался и с надеждой спросил про духи, которые уж точно должны быть у Галины. Галина, не ожидая такого поворота событий, замялась и так с сожалением сказала: «Ну, это же Клима, они дорогие!»
Федор в предвкушении своей, своеобразной победы, начал убедительно говорить о великой жажде, упомянул, что у него может даже остановиться сердце, и она, Галина, в этом будет целиком виновата!
Эти духи я привез с материка, и отдавать их на похмелье Федору было еще не желательней, чем коньяк и я встал с дивана на помощь Галине.
Выглянув из комнаты, я сказал Федору, что там всего-то 7,5 грамм, и она ему ну ни как не поможет. Но было видимо уже поздно, Федор настроился похмелиться здесь и сейчас! Он подумал всего несколько секунд и сказал, что ему и этого хватит!
Ну, незадача, вот пристал, это уже начинало раздражать, и Галина сердито сказала ему, что они французские!
Федор тут же, не думая, немедленно выпалил: « Да и …й с ними, давай французские!!!»
В итоге мне все же пришлось зайти к соседу, и совместными усилиями спасти Федора от великой жажды на этот раз. Но от судьбы не уйти, не удалось это и Федору. Уже весной, на фоне полного отсутствия алкоголя на Севере, что-то они там с приятелем химичили с тормозной жидкостью, видимо плохо очистили, или не так закусили. Не смогли их откачать местные Гиппократы, отмаялись бедные, лежат рядышком по дороге в Селиваниху.