В город пришла весна. Она приходила так долго, что некоторые уже и отчаялись ее увидеть когда-нибудь. Март грозным взглядом поглядывал на февраль и ругался нехорошими словами, но сделать, похоже, ничего не мог, и, лишь заглянув в свой календарь, обнаружил запись: «Вздел Ярило зиму на вилы». А вот вил-то и не оказалось.
Я настолько привык к зиме, что теперь — в апреле, когда вдруг все начало таять, появилось странное чувство отрешенности и неведения будущего. Будущее заключалось в Цели. Только Цели, которая лежала некогда совсем близко, где-то там, лишь только хорошо приглядеться, но вдруг она исчезла, оставив за собой неуютный осадок. Цель должна вернуться, вот только пройдет глобальное потепление странных ледников.
Я вскочил и понял — это просто дурной сон. Ничего, пройдет. Завтра ведь будет лучше! За окном мчались, громыхая, грузовики и авто, и вдруг перед глазами встала картина кошмарного сна: на неведомом мне букваре какой-то ребенок написал одно предложение: «до сказки». Вскрикнув, я сопел, вспоминая коротенькую надпись на незнакомом мне букваре, пока не понял — ребенок ведь хотел написать «до свидания», а получилось про встречу со сказкой. И всегда он, прощаясь, говорит не до встречи, а до сказки, потому как так ему понятнее, а все остальное не интересно, как бывают неинтересны взрослые разговоры.
Я решил умыться и, направившись в ванну, меня стукнуло током от крана с водой. Удар был такой пронзительный и неожиданный, что я подпрыгнул от изумления. С этого момента меня начало бить током от всего, что только можно вообразить: дотронувшись до ложки, разряд оказался сильнее, и с каждым разом он становится сильнее и продолжительнее. Вот я дотрагиваюсь до свитера и уже даже не удивляюсь тихому щелчку, будто чиркаешь электрической зажигалкой. Так я превратился
в заряд… И лишь после всего страшного и суматошного дня я закрыл глаза.
Перед глазами плавали молекулы, растворяясь и проясняя картинку: на электрическом стуле сидел человек и что есть мочи кричал, заикаясь, пока не пошла белая пена:
— К-кротов! К-кротов! Моя фамилия Кротов! Кротов! Кротов, мать вашу!