Глава 7. В гостях у Рэт.
Район, где мы должны были встретиться с Рэт и ее ребятами, был похож на гетто, почище моего! Дом моих деда с бабушкой стоит в том месте, где в начале двадцатого века располагались дачи, загородные дома и фруктовые сады. Названия улиц, до сих пор, сохранили эту специфику: Садовая, Дачная, Лунная, Озерная, Лесная. А тот район вырос за железной дорогой, вокруг принадлежавших ей мастерских и складов. И хоть возник он уже во времена строительства железной дороги, то есть при царе-батюшке, но до нашего времени так и остался богом забытым местом. А до центра города – рукой подать! Меня туда однажды дед с бабушкой на экскурсию водили, потому как жила она там, вскоре после революции, когда девчонкой на железной дороге работала – шпалы укладывала. Больше мне туда ходить не захотелось. Селился там в настоящее время народ, который предпочитал жить на отшибе и не привлекать к себе особого внимания. Различные национальные диаспоры, например, из тех, что традиционный образ жизни практикуют и не желают привлекать к этому особого внимания.
Рэт встретила нас на границе своего района, почти у самых путей. С ней был высокий светловолосый парень, Лось, как она его представила. Неявные пути в своей вотчине Рэт знала прекрасно. Срезая углы и пролезая сквозь дырки в заборах, она попутно сообщала, какой это склад, какому ведомству принадлежит, и кто его охраняет. Обходила стороной она лишь территорию военных.
- Пальнуть могут невзначай, солдатик какой-нибудь, из молодых, - мимоходом пояснила Рэт.
Когда мы, наконец, вошли вовнутрь одного из неприметных деревянных домов, нас там ждала исключительно мужская компания. Парни в ней, все, были старше нас, но к Рэт относились с большим уважением. Я попыталась прикинуть, сколько же лет самой Рэт, но вскоре бросила это занятие, так как соотнести лицо некрасивой татарки и ее излишне крепкую фигуру с привычными мне, славянскими, мерками, не удалось. Сама же, она, к подчиненным обращалась весьма строго, а к Волку – наоборот, как к старшему по званию. Еще я обратила внимание на то, что Рэт как-то странно держит голову, немного склоненной к одному плечу, как будто, всё время к чему-то прислушиваясь.
От нашей команды в совместной операции требовалось не так уж много: усилить оцепление, в основном. Рэт рассказала, что в последнее время местная молодежь, которая раньше развлекалась, в основном, потреблением самогона местного производства и нюханием клея, начала подседать на что-то более серьезное. Где они этим занимаются, она засекла, а вот, курьера поймать - не удается. И что хуже всего, чтобы добыть на эту дурь денег, подростки повадились лазить по вагонам и складам в поисках того, что плохо лежит. Нам было предложено, внимательно рассмотреть и запомнить смежников, а затем оцепить указанный двор и останавливать всех, кто будет пытаться оттуда сбежать.
- Бейте по коленям, чтобы убежать не могли, а если сопротивляться начнут – тогда по обстановке! - невозмутимо посоветовала Рэт, предложив воспользоваться, имевшимся у нее, широким ассортиментом цепей и железных прутов.
Я предпочитала пользоваться тем, к чему привыкла – ошейником, но небольшой прут тоже взяла – пусть будет. Рэт расставила нас небольшими группами на возможных путях отхода, а сама с парочкой ребят пошла, как она выразилась «Вспугнуть зверя».
У нас с Бароном в напарниках оказался Алексей-Соболь из нашей же команды. Из наших с ним разговоров, я уже выяснила, что этот парень - выходец из здешних мест и с Волком знаком не первый год. Ко мне он относился несколько покровительственно, хотя, мои спортивные достижения уважал.
Участок для наблюдения нам достался немного на отшибе, возле какого-то военного склада. Рэт посчитала его маловероятным направлением для отхода, хотя, на мой взгляд, если не побояться сунуться на территорию военных, то до запасных путей – рукой подать, а там и город рядом. Соболь же придерживался точки зрения Рэт и негромко выражал свое неудовольствие, мол, пропустим всё веселье. Барон отнесся ко всему весьма философски, и спокойно ждал, поигрывая довольно длинным железным прутом, который он позаимствовал из арсенала Рэт. У меня же было дурное предчувствие, что так просто всё не обойдется, не зря Волк меня сюда поставил. Накаркала.
Со стороны объекта наблюдения вскоре послышался какой-то шум, а потом они посыпались через забор. Много, человек шесть, и у одного, сразу же, в руке мелькнул нож. Серьезные ребята, вряд ли, это местная шантрапа. Соболь только и успел мне крикнуть, чтобы вперед не лезла, как все завертелось. Отметила про себя, что Вольф очень ловко управляется с железным прутом, в его руке, одетой в кожаную перчатку, прут очень напоминал шпагу мушкетера. Вперед не лезть – ну и ладно, спины прикрывать тоже кому-то надо. А случай скоро представился. Один из тех, кого удар Барона бросил на землю, зашевелился и начал что-то вытаскивать из-под ветровки. Блеснул металл, и я, не долго думая, с размаху врезала ему по руке, а затем, как учил Мастер, завершила маневр ударом в голову. Вот только, о том, что у меня в руке не бамбуковая палка, а железный прут, я не подумала, времени не было. Парни пока справлялись, и я решила глянуть, что же я выбила из руки у нападавшего. Тяжелый пистолет был больше тех, с чем я раньше имела дело.
- Уйдет, черт возьми! - услышала я крик Соболя и увидела темную фигуру, бегущую по узкому темному проходу между заборами, освещенную светом далекого фонаря.
- Выровнять дыхание, видеть цель, верить в себя,- пришло на ум стандартное заклинание для стрельбы по мишеням, очень помогавшее мне в соревнованиях по биатлону, и, вскинув двумя руками тяжелый пистолет, я спустила курок.
Выстрел как-то слишком громко прозвучал в пустом переулке. И сразу стало очень тихо.
- Теперь военные, точно, прибегут, сматываться надо, - пробормотал подошедший Соболь.
- Сначала на них Рэт посмотреть должна, иначе - всё зря получается, - не согласилась я, оглядывая фигуры, неподвижно лежащие на земле.
И тут, как бы в ответ на наш немой призыв, через забор к нам спрыгнул Волк.
- Чтоб я, еще хоть раз, вам с Рэт планирование операции доверил! - прорычал он Соболю. – Всё с точностью до наоборот получилось! Все целы?
Волк окинул нас быстрым взглядом и подскочил ко мне:
- Ты стреляла? И где ты это взяла?
Я показала на фигуру, неподвижно лежавшую у стены.
- У него уже ничего не спросишь! - сказал он, перевернув лежавшего – А как тот, в кого ты стреляла?
Я почувствовала себя неловко:
- Да, помнила я, Волк, что их сначала поспрашивать собирались, и даже попыталась взять прицел пониже, но темно и времени было мало… Ну, он чего-то не шевелится с того времени, как упал.
Алекс только тяжело вздохнул:
- У нас есть несколько минут. Переворачиваем всех и смотрим, может, кто-нибудь знакомым окажется.
Барону стало явно не по себе, когда он разглядел на лежавших людях следы своих ударов.
- Да, классно вы поработали, - с нескрываемым сарказмом резюмировал Волк. – Пойдем, последнего посмотрим.
Когда мы до него добрались, то я поняла, что перестаралась, но, взглянув лежащему мужчине в лицо, дернула Волка за рукав:
- Я знаю его, Волк. Он довольно часто в тот самый дом приходил, о котором ты меня во время прогулки по крышам расспрашивал.
Алекс быстро обшарил карманы лежавшего и нашел пакетики с каким-то порошком:
- Я так и думал, что все нити туда тянутся. А теперь, надо убираться отсюда, по-быстрому.
Он бросил пистолет возле бывшего владельца и подсадил меня на забор.
Когда мы добрались до базы Рэт, находившейся в одном из складов, Волк отвел меня, Вольфа, Соболя и Рэт в отдельную комнату и устроил всем разнос:
- Ну, ладно, Соболь ошибся в оценке обстановки, но ты-то, Рэт - опытный ведущий! Такого рода промах, в другой раз, кому-то жизни может стоить! И поставленную задачу выполнили чисто случайно. Хорошо, что Рысь курьера узнала. Правда, лучше бы нам с ним поговорить удалось. Или с кем-нибудь другим. А то шесть трупов - и минимум информации.
Взглянув на позеленевшее лицо Вольфа, я кинулась на нашу защиту:
- Их было слишком много, Волк! И они щадить нас не собирались, первые с ножами кинулись!
Он сбавил тон:
- Да, знаю я, что вы тут меньше других виноваты, уже и то хорошо, что целыми из этой передряги выбрались. Тебя, Рэт, я перед группой отчитывать не буду, авторитет твой подрывать незачем, но советую тебе хорошенько подумать, что здесь не сложилось. А тебе, Рысь, не вредно в тир походить, и не с мелкашкой там тренироваться. Мы пока здесь посидим, я машину вызову, чтобы нас домой отвезли. Лишнего нам тут, сейчас, светиться незачем.
Затем, он выставил нас к другим ребятам, а сам заперся с Рэт в комнате с телефоном.
В общей комнате нас приняли с распростертыми объятиями, все хотели знать подробности и, судя по всему, считали нас героями дня. Выбор напитков здесь был попроще, но я решила, что стакан холодного пива мне не повредит. Кое-как отболтавшись от наседавших на меня девчонок, я подошла к Барону, непривычно тихо сидевшему в углу со стаканом в руке.
- Мне только показалось, или ты, и в самом деле, прут в руке, как шпагу, держал? - спросила я его, присаживаясь рядом.
- А как ты думаешь, чему моя бабушка, с ее дворянскими замашками, могла придумать учить, кроме немецкого, французского, музыки и танцев? Конечно, фехтованию! А когда научишься шпагу держать, то потом любая палка в руках становится грозным оружием. Но я никогда не думал, что мое мастерство, однажды, к такому результату приведет, - мрачно закончил Вольф.
- Да, брось ты! Я больше чем уверена, что ни один из наших противников не переживал бы по такому поводу. Ведь, тот, у кого я пистолет отобрала, тебе в спину стрелять собирался, - я ощущала свою полную правоту в этом вопросе.
- А тебя, саму, что - ничуть не волнует, чем твои действия, в итоге, обернулись? - он заинтересованно посмотрел на меня.
- Они были плохими людьми, и я считаю, что поступила совершенно правильно, хотя, в тот момент я ни о чем таком не думала. Тебе, вероятно, еще не приходилось сталкиваться с необходимостью, защищать свою жизнь от тех, кому на нее абсолютно наплевать. А мне приходилось! И ты помнишь, что нам Мастер вчера говорил: «В бою колебание – смерти подобно!». И я надеюсь, что ты не будешь колебаться, когда в следующий раз окажешься за спиной у меня, - я понимаю, что говорю излишне резко, но необходимо прервать это самобичевание.
Выяснение отношений, весьма кстати, прервало сообщение Волка о том, что за нами приехала машина. Каково же было наше изумление, когда этой машиной оказался уазик – "буханка" от вытрезвителя.
- Зато, все сразу поместимся, и цепляться никто не будет, - прокомментировал Алекс и предложил загружаться.
- А как там, с последствиями, поступили? - поинтересовался Барон.
- Да, не беспокойся ты, в известность уже всех, кого надо, поставили, теперь на криминальную разборку всё спишут. Оружие там осталось, наркотики и пруты – тоже. Уверен, все, они, сидевшими окажутся, - успокоил его Волк.
Меня, же, интересовал другой вопрос:
- А чего у Рэт с шеей такое приключилось, Алекс? Судя по ее фигуре, она каким-то спортом серьезно занималась.
Волк задумчиво посмотрел на меня:
- А тебя, оказывается, после сегодняшнего вечера, только этот вопрос и волнует? Ну, ладно, расскажу, пока едем. Рената, как ты, наверное, смогла уже догадаться, из старинной татарской семьи происходит. И хоть, все мы теперь «единым советским народом» называемся, но некоторые семьи старых традиций придерживаются. Национальных, например. В семье Ренаты это, в частности, в том выражается, что если в семье несколько сестер имеется, то замуж их, начиная со старшей, выдают. За того, кого родители выберут, естественно. Покамест, старшая не замужем, остальные - тоже в девках сидят. Рената, к несчастью, старшей уродилась. А ей, с такой внешностью, никто особо выгодных предложений не делал, а за кого попало она бы не пошла, характер не тот. Рэт еще в начальной школе к Мастеру в ученицы напросилась, он тоже из этих мест родом. Ее старшие братья у него в учениках ходили. Редкостные упорство и трудолюбие позволили ей добиться больших успехов в спорте, а это - надежда на независимость. Помешала травма, полученная на соревновании. И что самое обидное, это не было ее ошибкой, просто, покрытие было уложено неверно. Она больше полугода в гипсе провела, и в семью свою, после этого, возвращаться отказалась. Мастер ее со мной познакомил и попросил место в Структуре найти. Ее группа теперь – ее жизнь. А свою собственную она ни в грош не ставит. Ты только сама с ней эту тему не затрагивай, она терпеть не может, когда ее жалеют.
Я некоторое время молчала, переваривая информацию, хватаясь за сидение, когда «буханка» подпрыгивала на рытвинах и рельсах.
- Но почему Мастер считает для себя возможным с нами сотрудничать? Ведь, мне Балу рассказывал, что им приемы самбо, вне секции, применять запрещено, вылететь можно, незаконное использование своего преимущества, что ли, - сформулировала я, наконец, обеспокоивший меня, вопрос.
- А почему Артур всю существующую государственную систему так ненавидит? - ответил мне Алекс вопросом на вопрос. - Очень просто - ущемить человека в чем-то небольшом, что не угрожает серьезно всей социальной системе в целом, но очень важно для конкретной личности, и может разрушить вполне конкретную жизнь. Мастер хотел передавать свое искусство другим, как это и положено, по их философской системе, с раннего детства. Но где-то наверху решили, что эта непонятная философия – суть чуждая идеология. И запретили. А зря, по- моему. И уметь себя защитить – никому не вредно, особенно в наше время. А еще он считает, что таким образом, больше человеческих жизней сохранит. С обеих сторон.
Дальше он распространяться на эту тему, видимо, не хотел. Я тогда задала еще один взволновавший меня вопрос:
- А нас этот «воронок», что – до самого дома повезет?
Меня дрожь пробирала от перспективы, быть высаженной под окнами своего дома из такого транспорта. Алекс снисходительно усмехнулся и похлопал меня по плечу:
- Не до самого дома, конечно, но как можно ближе. Гулянка, на сегодня, закончена. Вам с Бароном завтра в клуб к Арти, с утра пораньше, подойти придется, а потом – в тир.