Глава 6. Танцевальный клуб.
Предложение настолько заинтриговало меня, что я проснулась ни свет, ни заря. Успела даже сбегать с Аром, по холодку, на Волгу. Дед только руками развел, наблюдая, как я лихорадочно роюсь в платяном шкафу, выкапывая гимнастический купальник, широкую юбку для танцев и югославские туфли на каблуках, которые я берегла, как зеницу ока:
- Очнулась, кажись, спящая красавица! Теперь-то куда?
Услышав от меня, что я собираюсь в танцевальный клуб, они с бабушкой, прямо-таки, расцвели. Алекс зашел за мной еще до десяти часов утра, и мы бодро пошагали по старым тенистым улицам.
Небольшое старое здание дома культуры, принадлежавшее одному из городских предприятий, было мне хорошо известно. А слава его танцевального клуба гремела по всему городу, и не только. Я знала, что выходцы оттуда занимали первые места на республиканских и даже общесоюзных конкурсах бальных танцев. В своей танцевальной карьере я тоже имела несколько удачных выступлений на конкурсах юниоров. Однако мне, по мере взросления, дали понять, что мои малый рост и субтильное сложение не делают меня выгодной партнершей в танцах типа вальса и танго. И тут, к несчастью, имеет значение не только качество исполнения, но и то, насколько эффектно пара смотрится со стороны. А акробатический рок-н-ролл широкого распространения не получил, считался слишком американским направлением. Умом, я все это понимала, но смотреть, как очередной партнер уходит от меня, к более эффектной девушке, было тяжело.
Поэтому, я немного занервничала, когда поняла, куда мы направляемся. Волк это заметил и, остановившись у входа, встряхнул меня за плечи:
- Прекрати это немедленно или я разуверюсь в тебе! Танцуешь ты лучше многих, а то, что тебя Артур пригласил – дорогого стоит!
Ну, в общем, всё как всегда: определи свой страх и иди ему навстречу. Улыбнувшись, я взяла Алекса под руку, и мы пошагали в танцзал.
Там собралась уже довольно большая компания, но одна пара сразу бросилась в глаза. Это были Артур и стоявшая рядом с ним высокая фигуристая девица с длинными, вьющимися, соломенно-рыжими волосами. Такой редкий цвет волос почти невозможно получить искусственно, с ним надо родиться, а ее рост плюс каблуки высоко возносили ее над толпой. По моим прикидкам, росту в ней было не меньше, чем в Алексе, которому я едва доставала до плеча. Держалась она очень уверенно и ничуть не стеснялась своего высокого красивого тела, хотя, женщины ее роста, обычно, предпочитают плоскую подошву и непременно сутулятся. Увидев их с Артуром вместе, я, наконец, вспомнила эту пару. Они были хорошо известны в танцевальной среде и имели достаточно много республиканских и союзных наград, чтобы судить и открывать многие городские конкурсы. Однако, я давно уже не слышала, чтобы эти двое, сами, принимали участие в соревнованиях, несмотря на то, что возраст вполне еще позволяет.
Заметив нас в дверях, Артур подошел поздороваться, а затем, за руку, потащил меня знакомиться со своей партнершей. Женщина встретила меня очень милой улыбкой:
- Здравствуй, меня зовут Софи. Артур очень тебя расхваливал!
- Не иначе, как предмет для жонглирования! – криво усмехнулась я.
- А Вольф хвалил и другие твои достоинства, - парировала она, кивнув в угол зала, где стоял Барон в костюме для тренировок, окруженный стайкой девушек, которые так и льнули к нему, что и не удивительно при его внешности «настоящего арийца».
- Давай, по- быстрому, в раздевалку, и начинаем! - поторопил меня Артур.
Вернувшись в зал, я с удивлением увидела Алекса, тоже одетого для тренировки.
- Я здесь, в основном, в качестве вешалки или тренировочного станка. Партнеров – мужчин вечно не хватает, - сказал он, в ответ на мой удивленный взгляд.
- Не скромничай, Алекс! Ты - завидный партнер для любой дамы, - промурлыкала Софи, проплывая мимо нас, в паре с Вольфом, под звуки вальса-бостона.
Я сокрушенно вздохнула и тихонько шмыгнула носом, посмотрев на эту красивую пару. Высокий рост Барона позволял ему даже на Софи смотреть чуть свысока, а облегающий костюм выгодно подчеркивал широкие плечи и узкую талию. Непринужденная легкость движений сочеталась у него с недюжинной силой, позволявшей легко кружить и подхватывать свою партнершу во время сложных пируэтов.
Артур, меж тем, закончил разыскивать нужную кассету. Затем он объяснил мне, что хочет сначала прогнать целиком весь тот танец, что мы пробовали в спортзале, а потом, отдельно, остановиться на трудных элементах. Держался Артур со мной на равных, так что оставалось не ударить в грязь лицом. Глубокий вдох – и вперед! Справились, конечно, но к концу нашего выступления на мне не было ни одной сухой нитки. Артур церемонно поблагодарил меня и отвел к стоящему рядом с роялем венскому стулу.
Пытаясь отдышаться, я наблюдала, как он вбивает нужные элементы в присутствовавших тут девиц. С ними он гораздо меньше церемонился. Алекс и Вольф, по мере сил, помогали ему, но крутить и кувыркать фигуристых девушек гораздо труднее, к тому же, они еще изрядно трусили. Честно говоря, и я не была бы так спокойна на паркете, если бы всё это вчера, на матах, не испробовала. Правда, Артур работал с девушками гораздо медленнее, да, и на страховке кто-нибудь постоянно стоял. Но визгу было больше, чем достаточно. Когда Артур сорвался в крик на одну такую особу и поставил ей меня в пример, та ответила, что, мол, я только и гожусь, чтобы в воздухе кувыркаться, а она - бальными танцами занимается. Тогда Артур, поджав побелевшие от бешенства губы, отшвырнул партнершу и выключил музыку.
- Так вы, говоришь, с ней танго танцевали? - резко бросил он в сторону Вольфа, указывая при этом на меня.
- А я и подыграть могу, - с хитрой усмешкой добавил Алекс, оставляя свою партнершу и направляясь к роялю.
Артур подошел ко мне и, с поклоном, поднял меня со стула под первые звуки знакомого мне танго. Вот тут-то, я и почувствовала, что значит - танцевать с настоящим профессионалом. Артур не только великолепно вел меня, изумительно обыгрывая каждый поворот мелодии, но и ухитрился превратить мой малый рост - в преимущество, добавив совершенно новые поддержки, моя смелость и безоглядное доверие к партнеру немало тому способствовали. Чувствовалось, что танец для него – настоящая жизнь. Я была просто в восторге, да, и у Артура настроение несколько улучшилось.
- У тебя могло бы быть неплохое будущее на этом поприще, - похвалил он меня, закончив танцевать.
- К несчастью, это, всего лишь, твое личное мнение, а в жесткие рамки общепринятой системы я не укладываюсь, - ответила я с невеселой улыбкой, кивнув в сторону его подопечных.
- Об железобетонный каркас нашей системы все, мы, тут себе шишек понабивали! - я поразилась горечи, неожиданно прозвучавшей в его голосе.
- Великолепный танец! Но в Клетке вчера, как я понимаю, вы нечто другое исполняли, - донесся знакомый голос.
Обернувшись, я увидела в дверях старого знакомого из спортзала, правда, в прошлый раз он мою стрельбу хвалил.
- Привет, Док! Каким ветром тебя сюда занесло? - Артур подошел к седому, чтобы пожать ему руку.
- Интуиция, наверно. Если с утра пораньше, в моих кругах, разбирается вопрос о вчерашних событиях в городском саду, и обсуждают не только мордобой, но и танцы, так это, непременно к тебе, Арти! – ехидно усмехается посетитель.
- На этот раз я совершенно не причем! Это, все молодежь импровизировала, - Артур махнул рукой в сторону нас с Бароном, который уже подошел поближе к нам.
- Приветствую молодое пополнение! Быстро же ты их в строй вводишь, Алекс! - Док кивнул нам и пожал руку подошедшему Волку.
- Новое время требует новую кровь, и, как показала практика – я не ошибся! - Алекс ободряюще улыбнулся нам с Вольфом.
- Давайте-ка, ко мне домой двинемся, хватит с меня, на сегодня, танцев, - неожиданно предлагает Артур.
Повернувшись к остолбеневшим девицам, он добавил:
- А вы, барышни, продолжаете тренироваться – друг с другом! Завтра проверю! А кого всё это не устраивает – катитесь к чертовой бабушке!
Подхватив под руку подошедшую Софи, Артур двинулся на выход из зала. Мы с Вольфом тоже побежали переодеваться.
Когда мы с ним вышли из клуба, Артур предложил нам загружаться в «Волгу» редкого пепельного цвета, стоявшую в тени старых деревьев, неподалеку от крыльца, а Док уселся в припаркованные рядом новенькие красные «Жигули». Становился понятен уровень наших новых знакомых. Для среднего жителя нашего города и 412 «Москвич»-то, нередко называемый утюгом, считался хорошей машиной. А многие почитали за счастье, приобрести даже «ушастый» «Запорожец». Так его прозвали за то, что без самодельной нахлобучки на капоте, обеспечивающей дополнительное воздушное охлаждение, данный агрегат перегревался, буквально, через несколько километров. Предыдущую модель «Запорожца», творение украинского автопрома, прозвали божьей коровкой, что отражало его размеры. Мой дед с трудом влезал ему на переднее пассажирское сидение, а на заднем, просто, не помещался. А тут «Жигули», и даже «Волга». Да, еще и пепельная! Они, обычно, выпускались только черные, белые и ярко-желтые, если это было такси. Раньше мне не приходилось ездить в частной «Волге», только в такси, да и то нечасто. Особенно удивил мягкий бархат на сиденьях, вместо привычного там дермантина.
Квартира Артура, расположенная в старейшей части нашего города, оказалась под стать его машине. Насколько я поняла, это - одна из тех многострадальных квартир, что в конце девятнадцатого века была построена для богатых дворян, переселявшихся, после отмены крепостного права, из своих имений в город. Затем, после Октябрьской революции, роскошную квартиру переделали в «коммуналку», понастроив дополнительных перегородок и дверей. В раннем детстве, когда мой дед работал сантехником в этом районе, я побывала во многих подобных квартирах. Артур же, каким-то образом, ухитрился подгрести всю квартиру под себя и восстановил прежнюю планировку. Подошел он к этому делу весьма бережно, сохранив не только наборный дубовый паркет в зале и лепнину на потолке, но и обнаружившиеся в бывшем кабинете старые тисненые, кожаные, обои, долгие годы скрывавшиеся под многочисленными бумажными слоями. Особенно меня поразил буфет из мореного дуба, занимавший целую стену в столовой, от пола до потолка. Артур сказал, что этот монстр стоит тут со времен постройки дома. Удивительно, как его не разобрали на дрова и не сожгли, в трудные годы, в круглой голландской печке, украшенной бело-голубыми изразцами и чугунным кружевом.
Пока мужчины обсуждали содержимое бара, Софи предложила мне помочь ей на кухне, отделенной от жилых комнат длинным коридором и санузлами. В ней даже был отдельный выход, ведущий на лестницу, спускающуюся во двор и именовавшуюся «черной» из-за того, что пользовались ею кухарки да слуги, в отличие от «господской» лестницы, ведущей с улицы. Забежав в ванную комнату, чтобы вымыть руки, я на некоторое время застряла перед туалетным столиком Софи. Палетки теней, больше похожие на палитры для рисования, многочисленные тюбики губной помады, круглый баллончик с надписью «тушь» вместо привычного брусочка с кисточкой – всё это так сильно отличалось от арсенала моих подруг! Я к косметике была довольно равнодушна, а вот, Светка, наверное, полжизни отдала бы за этот столик. Меня лишь заинтересовало, где Софи это добывает, ну, не в магазинах же, с их убогим ассортиментом!
На кухне тоже было много интересного. Однако оказалось, что Софи не только обладает холодильником, набитым разным дефицитом, но и сама любит готовить. В отличие от других кухонь «зажиточных людей», здесь присутствовала не только импортная посуда, но и различная кухонная техника, назначения большей части которой я, вовсе, не понимала. Самым простым оказался кувшин для взбивания коктейлей, в котором, в отличие от молочных магазинов, хозяйка готовила не молочный коктейль, а какой-то зеленый соус. Другой агрегат выдавал поджаренные кусочки хлеба, и назывался тостер. О таком я только в английской литературе читала. Я наблюдала за их работой, раскладывая на большой тарелке ломтики груш и персиков, вперемешку с кусками какого-то заплесневелого сыра. Жуть, да и только!
Ко мне Софи сразу начала относиться, как к младшей сестренке, ничуть при этом не подавляя своим превосходством и благосостоянием, и на вопросы отвечала без высокомерия и насмешек. Ее гораздо больше интересовало - в каких соревнованиях я участвовала, а не то, где я живу, и кто мои родители.
- Ну, вы здесь навсегда, что ли, поселились? – с притворным негодованием воскликнул Артур, появляясь на кухне.
- Но ведь, должна, же я познакомиться с твоей новой партнершей! - с достоинством ответствовала Софи. – И если ты собираешься выводить малышку в свет, то необходимо привести ее в порядок, и научить, за собой ухаживать!
- Ох уж, мне, этот твой неудовлетворенный материнский инстинкт! Уймись, Софи! Для этой барышни танцы – вовсе, не основная сфера применения! - по тому, как покраснело лицо Софи, я поняла, что была затронута больная тема.
Поняв, однако, что он переборщил, Артур чмокнул подругу в щеку и, подхватив пару тарелок, потащил нас к остальным.
Гостиная поразила меня размерами и пустотой. На натертом паркетном полу разместились только кресла с диваном, бар-холодильник и овальный низенький столик, да музыкальная стойка и колонки на стенах. И никаких тебе полированных обеденных столов со стульями и непременных сервантов с хрустальными вазами и чайными сервизами типа «Мадонна». Здесь всё было приспособлено для спокойного отдыха, не включавшего в себя многочасового поедания с трудом добытых деликатесов, как было принято в большинстве семей.
Когда мы, наконец, уселись в кресла вокруг уставленного небольшими тарелками низенького столика, мне передали широкий, низкий бокал, похожий на полураскрытый тюльпан, с золотисто-коричневым напитком. По вкусу, он чем-то напоминал хороший армянский коньяк, но запах, при этом, больше походил на духи. Артур поинтересовался, понравилось ли мне качество напитка. Когда я сказала, что не узнаю сорт коньяка, Артур со смехом сказал, что это и не удивительно, ведь, коньяк – французский.
- Я, конечно, не конкретизировал, на ящик какого именно коньяка спорил с тобой в спортзале, но после сегодняшнего выступления в клубе – можешь выбирать любой! – щедро пообещал он.
А что я, собственно, буду делать с этим ящиком–то? Дома меня, уж точно, не поймут! Денег таких мне, и за год, не заработать, а уж на вопрос «где достала», и вовсе, не ответить.
- Пожалуй, я соглашусь на открытый кредит, на твой выбор, - приняла я компромиссное решение.
- Очень разумный подход! - одобрил мой выбор Док. – Да, и вообще, этой барышне палец в рот не клади! Ухитриться, в первый свой выход, принять командование на себя – это надо особый характер иметь.
Я поняла, что Волк уже пересказал вчерашнюю эпопею.
- Не перехвалите вы мне ее, а то сглазите, - подал свой голос Алекс, грея в ладонях бокал с коньяком.
- Я, вот только, в упор, не пойму, чему тут особо удивляться-то? Ведь, с самого начала было понятно, что в Клетку, просто на танцы, нынче только душевнобольной может пойти! Ну, а раз так, все ребята изначально понимали, чем эти танцы, в итоге, обернутся и были готовы, поступать по обстановке. А то, что именно я как-то их подстегивала, совсем неосознанно получилось, - я искоса глянула на напряженное лицо Барона и попыталась как-то защитить нашу команду.
- Отсутствие головокружения от успехов – тоже хорошая черта, - серьезно отметил Док, развалившись в кресле и глядя, как колышется в широком бокале темно-золотистая жидкость. – А как ты, сама, результаты вчерашней эпопеи, оцениваешь?
- Ну, фураг-то мы, конечно, вчера хорошо разогнали, сегодня они туда, вряд ли, придут. А вот, придут ли они туда еще – это другой вопрос! Ведь, эта братва в городской сад повадилась совсем не потому, что у них в своем районе танцплощадок нет. Есть, и даже много! Но только они, и там, не танцевать ходят, а драться. И я не о том говорю, что их отсюда выгонять не надо, а о том, что поискать первопричину, всего этого, тоже не вредно,- я, аж, краской залилась и в стол уставилась после всей этой тирады.
Не ожидала я от себя такого, да, уж, наболело очень. Когда я, вновь, осмелилась поднять глаза, то поняла, что все общество, молча и очень внимательно, смотрит на меня.
- По-моему, у тебя появился очередной кандидат, Волк, - голос Дока прозвучал на удивление сухо, без малейшей иронии. – Но, прежде, ее стоит на чем-то, более серьезном, обкатать.
- У нас на завтра визит к Рэт запланирован, будем совместные действия отрабатывать, - подал голос Алекс, ставя на стол опустевший бокал. – И мы, пожалуй, пойдем, вскорости. К нам, в спортзал, сегодня Мастер зайти собирался, девчонок тоже поднатаскать не вредно.
Занятие с Мастером оказалось тем еще испытанием. Присутствовали только девушки и Алекс с Вольфом, и мне показалось, что тренер прекрасно понимал, к чему именно он нас готовил. Мастер совсем немного поговорил с нами о первоисточниках и философских аспектах его любимого предмета, а затем перешел к тому, что было легко освоить и использовать. Идеология одного удара, позволяющего, если не вырубить, то, хотя бы, дезориентировать противника пришлась мне весьма по душе, как и техника уклонения от прямой атаки. А вопрос, буду ли я первой применять столь жестокие приемы, для меня, и вовсе, не стоял. Кудряшку и Пони некоторые вещи коробили, но и они признавали, полезность предлагаемых приемов. Особенно ценным мне показалось умение использовать деревянный шест, мне с моим ростом – в самый раз, чтобы держать врага на расстоянии. Волк, как оказалось, тоже был знаком с предлагаемой системой боя, и спарринг партнером был довольно жестким. Мне это было только на руку: чем чаще пробуешь спиною пол, тем сильнее желание дать достойный ответ. Наконец, тренер сказал, что на сегодня хватит, и пожелал успехов в работе.
Домой мы поплелись весьма уставшие, но я решила-таки вытянуть из Алекса заинтересовавшие меня подробности об Артуре и Софии:
- Что именно имел в виду Артур, когда говорил о шишках от системы, и почему они с Софи так рано закончили свое участие в соревнованиях? - спросила я Алекса, когда нам удалось немного оторваться от девчонок с Вольфом.
- А это, как раз, и связано между собой, - негромко ответил он. – Они с Софи великолепно танцевали, победы следовали одна за другой, но когда дело дошло до выхода на международный уровень, Арти, почему-то, объявили невыездным. Он ужасно обиделся и отказался от участия в дальнейших соревнованиях, а в танцах была вся его жизнь! Одной тренерской работы ему, определенно, не хватает. Артуру нужен азарт и адреналин. Софи, из солидарности, тоже завершила карьеру танцовщицы, хотя, могла бы продолжить, если бы сменила партнера.
Всё, это мне было очень близко. Так просто, отобрать у человека дело всей его жизни, и так сложно потом, вновь найти в ней свое место.
- А ты с ним, где познакомился? - продолжала расспрашивать я.
- В танцевальном клубе, конечно! Моя бабушка, как и бабушка Барона, из семьи с давними традициями происходила, поэтому музыка, французский язык и танцы были в нашей семье обязательными элементами образовательной программы. Французский язык бабушка даже преподавала в спецшколе, той самой, что расположена в бывшей женской гимназии. Танцевать же она любила безумно, делала это великолепно, до самой глубокой старости. С Арти она познакомилась, когда тот старые традиции танцевальной культуры изучал. Меня он тоже, по ее просьбе, учить пытался, но в танец, кроме профессионального умения, еще и душу вкладывать необходимо, если хочешь выше среднего уровня подняться. У меня этого не вышло, но друзьями мы остались. И барышень там всегда выбор большой, - голос Волка звучал как-то не очень весело, хотя, он и попытался все в шутку обернуть.
- А Вольфа в клуб тоже бабушка привела? - спросила я, оглянувшись на Барона, тащившего на буксире Светку с Ирой.
- Правильно угадала. Его бабушка еще жестче, чем моя, в плане воспитания и хорошего тона. У Вольфа еще и немецкий язык в активе, чтобы семейные корни не забывал. Всё это неплохо, конечно, но мешает потом с толпой сливаться и довольствоваться жизнью на среднем уровне. Я не уровень благосостояния в виду имею. Ведь, и ты тоже, как пить дать, после школы себя иначе, как в вузе, и не видишь. И не потому, что руками работать не хочешь, - Алекс посмотрел на меня, и, уловив кивок, продолжил. – Фураг ты тоже не любишь, вовсе, не из-за того, что они из другого района, а потому, что они носители другого мировоззрения. И тебя не устраивает ни их примитивный образ жизни, ни то, что они его всем остальным навязать пытаются. И вопросы ты правильные задаешь, себе и окружающим. Копаться в себе и пытаться понять суть вещей – типично интеллигентские замашки, и сопротивление тому, что тебя пытаются затолкать в рамки, предназначенные для среднего уровня – тоже оттуда.
Мы уже подходили к дому Волка, и я задала, давно занимавший меня, вопрос:
- А где сейчас баба Аня живет?
Алекс резко погрустнел и тихо ответил:
- Я ее в деревню к родственникам недавно отвез, денег на ремонт тамошнего дома дал. Она после смерти бабушки, тоже, сильно здоровьем сдавать стала, с памятью совсем плохо. А у меня времени не хватает за ней, как за ребенком, ухаживать. Навещаю иногда, ведь, это - всё, что от моей семьи осталось.
Мне очень захотелось его поддержать, но слов не находилось и я, просто, взяла его за руку и сжала пальцами прохладную ладонь.
Из окон второго этажа доносились звуки гитары и голоса Дина и Че. Музыка была знакомая, но я не узнавала, ни слов, ни даже языка, на котором исполнялась песня. Когда я спросила, что это за язык, Алекс, встряхнувшись, ответил:
- Выпендрежники! Они где-то текст песни на испанском достали. Надо посоветовать и сам язык подучить, чтобы не просто попугаями повторяли. Давай, Вольфа поторопим, мы им сейчас достойную конкуренцию составим!
Поднявшись наверх, Алекс немедленно потащил Вольфа в комнату, где стояло пианино, и оттуда зазвучала известная песня Джо Дассена. Они не только играли в четыре руки, но и пели, по куплету, по очереди. По-французски, конечно! А еще других называл выпендрежниками!